– Да. – И в чем же? Он, что ли, издевается? – Я ничего тебе не сказала, когда отправилась спасать Торна и Лара. И совершенно неподобающим образом вела себя после. Ингар склонился, почти касаясь моих губ, заставляя едва ли не задыхаться от его близости. – Не за то просишь прощения, ведьмочка. Ты от меня снова сбежала. Рыкнул, заставляя смотреть в его черные бездонные глаза. Объяснять, что это не так, я не решилась. – А Адария пообещала Лису слушаться его неделю. И он ее простил! – выпалила я, надеясь, что Ингар поймет намек. – Да ты и пары дней не выдержишь, – спокойно возразил он. – А ты проверь. Ежики лесные, что я несу? Ингар опалил щеку горячим дыханием, прижался теснее, взял меня за подбородок. – Я обещал дать тебе свободу, Яна. И дал. Дайне не раз говорил: сожмешь мотылька в ладони, не выпустишь – обречешь его на прозябание в клетке. И это никому не подарит радости, не принесет счастья. А если отпустишь – он вернется, снова доверчиво сядет тебе на ладонь. Но почему-то он забыл рассказать, насколько это больно. Каждый раз переступать через себя, свою гордость, принципы и желания. Отпускать, когда больше всего на свете желаешь сжать ладонь. Он выдохнул и продолжил тише: – Я готов принять тебя любую, Яна. Готов положить весь мир к твоим ногам. Готов… Да только боги и ведают, на что именно я готов ради твоей улыбки! В этот момент я просто наклонилась и нежно его поцеловала. А что еще делать с мужчиной, который так отчаянно любит? – Пообещай… возвращаться. – Да не сбегала я! – возмутилась, не выдержав. – Пообещай. – Настойчивый, невменяемый, несносный… дракон! Обещаю, – выдохнула в ответ. Он ласково коснулся моих губ, а потом спокойно заметил: – Предложение о неделе послушания принимается. И почему сердце терзает подозрение, будто меня только что обдурили? И как так вышло, что вместо ссоры мы стали целоваться? Совсем не поняла. Но, ежики колючие, до чего же хорошо… и сладко. И сдается, от следующей недели я получу удовольствия не меньше, чем Ингар. * * * Ход под корнями старого дуба был старым и заброшенным. Им давно не пользовались, поэтому корни проросли между креплениями балок, мрачновато свисали с потолка. Приходилось то и дело уворачиваться, боясь за них зацепиться. Ингар старался уберечь меня от этих столкновений, все равно не успевал. Адария ругалась на чем свет стоит, и лишь Лис вышел через ход таким, как был. Не заляпанный грязью, не расцарапанный, словно дрался со стаей диких котов, довольно потягивающийся. Мы же счищали листья и пыль, а потом, промыв царапины в бегущем ручье, сели передохнуть. После пересечения границы магия вернулась, но мы пока ею не пользовались. Хотя никакой погони не было. Думаю, история с магами закончилась так, как я и планировала. Лис отправился охотиться и добывать кроликов. Торн, Лар и Ингар сочиняли письмо отцу и спорили до хрипоты, что и как ему сообщить. Использовав ключ, мы с Адарией, отправились домой навестить друзей. Лиравир и Ринара, одетые в запачканные краской халаты, увлеченно помешивали что-то в котле сразу двумя длинными ложками. – Не выйдет. – Ты не пробовал. – Да говорю же… – Привет! А что происходит? – поинтересовалась я, рассматривая абсолютный бардак вокруг. Валялись колбы и пустые флаконы, рассыпались по полу травы, в углу что-то дымилось в пятилитровой кастрюле, а в воздухе одуряющее пахло сиренью. Я предсказуемо чихнула, и Лиравир тут же распахнул окно. – Адария, Яна! – кинулась к нам русалка и крепко обняла. Нос у нее был заляпан чем-то синим, а волосы казались слегка зелеными. – Мы новое зелье учимся варить. Нашли один рецепт, и вот… – Пятые сутки веселимся, – заметил Вайрис, показываясь в дверях. Выглядел морской правитель еще страннее, чем Ринара и Лиравир. На нем были разодранные бриджи темно-синего цвета, некогда белая рубашка, испачканная серо-бурыми пятнами, а на голове красовалась конструкция из раковины, напоминающая строительную каску. – Не переживай, ведьмочка! Стены целы, а крышу мы почти починили. Я глупо моргнула и оглядела компанию, предвкушая самое страшное. – Ну… зелье-то экспериментальное, – виновато созналась Ринара. – И если что – это я затеял спор, что мы его сварим, – тут же добавил Лиравир. – И у нас есть очень вкусные эклеры, политые шоколадом, – заявила Светана, появляясь в дверях с подносом. На нем стояли блюдо с лакомством и чайный сервиз. – Здравствуй, Яна! Я ошарашенно перевела взгляд с друзей на эклеры, а потом подумала, что стресс надо переживать на сытый желудок. И прежде чем рассматривать дом, лучше съесть эклер. Или парочку. Вскоре выяснилось, что помимо крыши с западной стороны, которая всего-то провалилась, из сада исчез целебный источник и появился в виде фонтана в гостиной возле библиотеки. Видимо, ведьмы, жившие в доме до меня, намудрили с временными чарами. Решив поберечь нервы, я не стала рассматривать сломанную крышу и источник, а собрала необходимые вещи, взяла запас зелий и трав, быстро пересказала новости. Лиравир странно на меня смотрел, будто хотел сказать нечто важное, но так и промолчал. И мы с Адарией вернулись к драконам и Лису. Ингар читал полученный ответ отца, а Лар и Торн ели похлебку. – Ну как там дела? – воскликнули мы одновременно и рассмеялись. Ингар поморщился, притянул меня к себе, чмокнул в подбородок и продолжил читать. Через несколько минут оторвался от свитка, снова поцеловал, на этот раз в нос, и сообщил: – Отец отправит письмо Нарингарду, предупредит, что скоро мы будем там. – А маги? – Ни слуху ни духу, – ответил дракон. – Но полагаю, отца очень позабавил рассказ о том, как они ловили и целовали жаб. Ингар улыбнулся и ласково провел по моей щеке пальцами. Даже ругать меня за выходку с магами не стал. Ведьма, мол, что с тебя взять. И фантазия у меня соответствующая, и методы. До окраины земель граханов решили добираться на метле. Амулет для открытия порталов имелся сейчас только у Ардагария, а я смутно представляла место, где нужно оказаться, поэтому ключ использовать не стала. Я привычно взлетела, позволяя Ингару прижиматься ко мне и наслаждаться полетом. Он мог обернуться в дракона, но почему-то остался рядом. Словно боялся, что я исчезну и растаю в воздухе, стоит ему меня отпустить. Глупость, конечно. Однако после рассказа Лиса о том, как дракон из-за нашей выходки с зельем желаний превратил западную часть леса в пепелище, смеяться не хотелось. Это со своей ийрией Ингар сдержался, а так… Огня в нем бушует много, сила требует выхода. И мне еще учиться и учиться справляться с его вспышками. Мы ведь теперь навеки скреплены, нам только официальную церемонию провести, а затем… Но стоит ли загадывать, когда счастье бьет через край? На третьи сутки пути, к закату, мы достигли границы земель граханов. Перед нами расстилалась огромная степь, полная звуков и запахов. Стрекотали цикады и кузнечики, в низких кустах с колючками и какими-то дикими ягодами жалобно и нежно пели птицы, шумел в траве ветер, играл, неся на крыльях ароматы горных цветов. В них была такая сладость и свежесть, что я вдыхала и не могла остановиться. Где-то вдали виднелись вершины. Горы Архарна! Я бывала в них лишь однажды, когда мы с Ингаром летали к священному пламени драконов. И сейчас все равно жадно рассматривала тянущийся горный хребет. Место, о котором я наслушалась столько страшилок и сказок! И еще оно почему-то казалось каким-то смутно знакомым. Вдали чернела остовом полуразрушенная башня. Мрачная, мощная, манящая. Хм-м… – Лис, а не здесь ли я тебя нашла? – поинтересовалась, наконец найдя разгадку. – Узнала-таки местечко, – обронил оборотень, вглядываясь в звездное небо. Переступить границу мы не решились, так как Ардагарий написал, что нас встретят. Никто и не возражал. Торн и Лар растянулись в траве, обсуждая какие-то зелья. Лис вскоре обернулся и исчез, решив поохотиться и размять хвост. Адария сладко посапывала у костра, укрытая его плащом. Лишь я и Ингар стояли, вглядываясь в горизонт. – Как же я мчался по этой степи, чтобы найти тебя, огонек! А встретил – не узнал, – тихо сказал он. Я обернулась, уставилась на растерянного дракона и прижалась к нему. В последнее время нам не требовались слова, чтобы чувствовать настроение друг друга. Вскоре вернулся Лис, разбудил Адарию и требовательно подставил ей ухо, напрашиваясь на ласку. Русалка поворчала, но поднялась, зевнула и отказывать оборотню не стала. Лис предсказуемо лизнул ей нос, и Адария начала ругаться. Мы рассмеялись, а Ингар вдруг неожиданно задвинул меня за спину, призвал клинки и прислушался к ночной тишине. Лар и Торн последовали его примеру и подошли ближе. Лис закрыл собой Адарию и принюхался. – Вот то ли смеяться, то ли плакать! – возмутилась подруга, которая тоже наслаждалась обещанием «неделю слушаться мужа» и потеряла право голоса. – Неужели они думают, будто русалка, владеющая боевой магией, и ведьма, прошедшая инициацию, не выстоят против напасти? Ответить я не успела. Из темноты ночи выскользнули тени, выстроились. Ингар напрягся, но с места не сдвинулся. Один из незнакомцев, скинул плащ, отвесил учтивый поклон, и оружие исчезло из рук моих спутников. – Добро пожаловать на земли граханов! – поприветствовал нас мужчина средних лет с темными длинными волосами, которые были заплетены в косы и собраны в узел на затылке. Склонился, приложив руку к сердцу, выпрямился. – И тебе темных ночей, Аларий, – вежливо отозвался Ингар, отвешивая не менее учтивый поклон. Кажется, это традиционное приветствие граханов, о котором я не знаю.