Глава 25 – А назавтра к нему пришла ты, – торжественно закончил капитан. – И Стрелок понял, что с гибелью Алены для него ничего не закончилось. – Но он же подслушивал все время и знал, что никаких улик против него у меня нет и быть не может? Что Алена мне про Смолякова даже не упомянула? – Но ты наткнулась на стертую электронную почту и заподозрила, что гибель Алены связана с кем-то вне Белгорода. А значит, рано или поздно могла заподозрить человека, который всего два года назад приехал из Москвы. Кстати, почему ты так поздно об этом подумала? – Так Алена мне не сказала ни слова не только о Смолякове, но и о том, что отца она почти с рождения не видела и что он не жил в Белгороде! Я была уверена, что ее отец – местный житель! И только когда Паша упомянул про его длительное отсутствие в Белгороде, я подумала – так вот кто мог стереть почту! Это ведь куда более правдоподобная мысль, чем идея, что в почту влез маньяк-хакер? Да что там, я подумала, он мог сам и переписываться с кем-то из Москвы, он, не Алена, понимаешь? – В любом случае Стрелку не понравилось направление твоих мыслей. Кроме того, в тот же вечер ему пришло письмо от неизвестной Марины. Алена была с ним довольно откровенна, часто рассказывала про друзей и подруг, и он прекрасно знал, что подруги с таким именем у дочери не было. Он подозревал, что это ты не унимаешься, но на всякий случай решил проследить за кафе. А для того чтобы сбить всех с толку, пригласил туда же Пашу, Фила и Гошу. Дело в том, что у него возникла идея убить тебя. А значит, Илья на роль маньяка уже не подходил, и ему нужны были новые козлы отпущения. – Но ведь после кафе за мной никто не следил? – А он сидел на чердаке дома напротив со своим полевым биноклем. Видел тебя, когда ты заходила и выходила. Бинокль дает отличное увеличение, он тебя превосходно рассмотрел и, разумеется, узнал, несмотря на парик. Память на лица у него профессиональная, но тут ошибиться он не мог в любом случае, поскольку именно тебя и ожидал увидеть. – Почему он назначил час «Х» на день похорон? – Он просто не хотел, чтобы ты на них присутствовала. В этот день он вовсе не собирался тебя убивать, это всегда бы успелось. Дело в том, что и из подслушанных разговоров, и от Паши он прекрасно знал, что ты его не подозреваешь, причем именно потому, что считаешь коренным горожанином. Но на поминках произносят разные речи, и кто-то мог упомянуть о том, что его не было в Белгороде долгие годы. По иронии судьбы это сделал Паша. – А я все ломала голову: какова связь между убийствами и электронной почтой? Нужен хоть один человек, который связан с Аленой, но живет не в Белгороде. А тут в мозгах как будто щелкнуло: вот же он, чужой! В письмах могла быть какая-то информация о нем. Правда, про роман Алены с доцентом я не догадалась… – Так ты же не ясновидящая! Я слегка поперхнулась: – Как это? А, фиг с тобой! Но вычислила же я Стрелка! А тогда, во время поминок, я решила быстро ехать домой к Алене, найти какие-нибудь документы ее отца, выяснить, где он работал в Москве, и списаться с его коллегами по электронной почте. Конечно, я не знала, что мне ответят. К счастью, в документах место работы было указано. С помощью Андрея мне удалось найти сайт института, я написала короткое письмо одному из профессоров, попросила любую информацию про Петра Васильевича Смирницкого, который замешан в уголовном деле. И для убедительности в приложении послала сканированную страничку из паспорта Петра Васильевича. – Какая же ты быстрая! – Да Андрей сбегал наверх и за секунду мне эту страничку отсканировал! Кстати, я рассчитывала получить на профессора какой-то очень неприятный компромат, думала, что он от кого-то скрывается… Но я никак не ожидала такой реакции! Похоже, там весь институт на уши встал! – Да уж, они не ограничились ответом: «Это не тот человек»! Они запросы в нашу милицию писали, требовали подключить к поискам настоящего Смирницкого прокуратуру, даже делегацию своих преподавателей собирались в Белгород послать. Интересно, где они тут собирались искать своего профессора? – Да, загадка… Он очень испугался, когда ты пришел к нему после поминок и спросил про меня? А я позвонила Паше и сказала, что я переписываюсь с кем-то по электронной почте, и он это передал всем присутствующим? – Да, киллер почему-то так и подумал, что речь идет о медицинском институте и ты наконец-то взяла верный след. Тогда он решил, что дальше тянуть нечего, вот-вот ты узнаешь правду. Тем более я якобы в гневе ушел, и он решил, что в этот вечер тебя будет некому защитить. – Так он во всем сознался? – Полностью. Как ни странно, он очень горюет по Алене… Говорит, что после ее смерти он остался один на белом свете и ему вроде и жить-то незачем… Я вздохнула. Неисповедимы пути господни. Всплыли в памяти погасшие, как будто лишенные цвета и выражения, глаза Стрелка, его поникшая фигура. Казалось, что вместе с Аленой погибла часть его души. Даже если бы его не поймали, он не остался бы безнаказанным. Только, боюсь, мне бы это уже не помогло. – Полина, шампанское уже давно охладилось! – Голос капитана вывел меня из тягостных раздумий. – У нас сегодня праздник, не забывай. Или ты хочешь пойти в ресторан? – Нет, пошли на кухню, – решительно сказала я. – Зачем нам лишняя помпа? Капитан лично достал шампанское и залихватски выдернул пробку. Струя пены взвилась вверх, но до люстры не достала. В полном молчании мы съели по кусочку торта, выпили за нас и за смерть всем нехорошим элементам… Молчание затягивалось, становилось каким-то неприятным. Наконец, откашлявшись, капитан заговорил: – Ну как… я у тебя сегодня остаюсь? – Леша, я давно хотела спросить – ты женат? – Да… То есть почти… Ну, то есть женат, конечно, даже сын есть, десять лет исполнилось. Но какая разница? Жена привыкла, что я на ночных дежурствах постоянно, она ничего и не заподозрит. – А я не за твою жену вовсе волнуюсь. За себя. Ты же видел мои документы, мне давно не восемнадцать. Мне нужно о семье думать, о детях, пока не поздно. Подумай сам, ну кому я нужна буду после тридцати? Так что стара я уже для роли тайной любовницы. – Да что ты, какие твои годы! Я на вид тебе больше восемнадцати ни за что не дал бы! – Прокурор больше даст… Леша, ты не понял – дело не в том, как я выгляжу, дело в том, что мне пора замуж выходить. И я не могу зря тратить время. Ты ведь ради меня не разведешься? Капитан молчал. Я не торопила его с ответом, тем более прекрасно знала, каким он будет. И была этому, честно сказать, рада. Да, я не слишком кривила душой, мне совсем не хотелось быть любовницей женатого мужчины. Врагу не пожелала бы такую любовь – украдкой, ночами, скрываясь от белого света и людских глаз… Это преступники должны прятаться от свидетелей, а влюбленным хочется гордиться своим чувством. Но, даже будь капитан свободен, все равно мой ответ был бы «нет». И не то чтобы он не нравился мне как мужчина – нет, в ту страшную ночь накануне назначенной казни он показал себя супермачо. Но это просто был не мой мужчина. Да, поприкалываться с ним приятно, да, в постели он был неплох… Но не вызывал он у меня пожара в груди. На самом деле в душе я вовсе не считала себя старой. И все еще надеялась на большую и чистую любовь. Правда, не спешит ко мне что-то принц на белом жеребце с алыми парусами, сильно задержался он где-то в пути. Одни жеребцы вокруг гарцуют, и то какие-то пегие в яблоках… – Полина… Ты мне очень нравишься, но у меня сын… Вот он подрастет немного, тогда, наверное, и разведусь… – Тогда сразу звони! – тепло улыбнулась я в ответ. – И если я до тех пор еще не выйду замуж, тут же упаду в твои объятия! Мы быстро допили шампанское, и мрачный капитан откланялся. Мне было его искренне жаль. Себя тоже. Тем не менее грусти не было, кровь бурлила в жилах, как накануне большого праздника. Я сказала встревоженной мамочке, что мне после шампанского очень хочется спать, зашла в свою комнату и взяла в руки карты. Ну-ка, погадаю на короля. Я разложила карты и улыбнулась – в ближайшем будущем меня ждала денежная работа и большая любовь!