Мои пальцы сомкнулась на бутылке. – Назад! – крикнула я. Ашвини на секунду заколебалась, а затем отпрыгнула, как раз в тот момент, когда я откупорила бутылку и швырнула ее в середину армии пауков. Бутылка разбилась, ударившись о металл, и ледяное зелье Шуки выплеснулось на пауков. Капли разлетелись во все стороны, едва не задев нас, и забрызгали все, кроме пауков у наших ног. Ашвини замахнулась на них мечом, а я отбросила одного в изгородь; когда мы подняли глаза, остальные чудовища полностью застыли. – Оригинально, – произнес в моем ухе голос дворца. – Мне нравится. – Скоро действие зелья пройдет, – сказала я, пытаясь отдышаться. Мое сердце билось так громко, что я почти ничего не слышала. – Нужно убираться отсюда, пока можно. Мы осторожно обошли замерзшие механические тела. Когда мы миновали последние несколько футов лабиринта и распахнули пару стеклянных дверей, я почувствовала, что Ашвини смотрит на меня. – Почему ты просто не ушла? – спросила она. – Отвечу тебе твоими словами, – пожала я плечами. – Я больше не собираюсь никого терять. Глава двадцать четвертая Мы вошли в бальный зал. Он был огромен и, как и весь Лалита Махал, богато украшен великолепными гобеленами на стенах, роскошными креслами, а гладкий деревянный пол, который, видимо, когда-то был ярко отполирован, теперь стал пыльным и тусклым. Из бального зала наружу вели три разные двери. Я порылась в памяти в поисках всех набросков и карт дворца, которые делала. – Думаю, эта дверь ведет в летнюю гостиную, а та – на первый этаж библиотеки, – сказала я, указывая налево, а затем направо. – И это значит, что третья дверь должна вывести нас в холл и на лестницу. В холле оказалось еще больше гобеленов, картин и красивых толстых ковров. На следующий этаж вела величественная лестница из белого мрамора с золотыми перилами. Но сухие листья, пыль и паутина, лежавшие повсюду, придавали роскошному дворцу печальный и жуткий вид. Поднявшись на первый лестничный пролет, Ашвини огляделась в поисках следующего. – Здесь есть потайные лестницы, – предупредила я. – Нам придется их искать. – Конечно, – вздохнула она. – Иначе все было бы слишком просто. Даже скучно. Мне лично нравится жить в режиме максимальной сложности. Так гораздо веселее! – Ты поможешь мне в поисках или продолжишь одаривать меня своим восхитительным сарказмом? – А разве нельзя делать сразу и то и другое? Я подавила смех и пошла по устланному кремовым ковром коридору. На втором этаже дворца располагалось несколько роскошных, элегантных комнат: еще один уровень библиотеки, картинная галерея, личная столовая королевской семьи и несколько гостевых апартаментов. Где-то между пыльными старинными книгами и затянутыми паутиной кроватями с балдахинами мы нашли первый лестничный пролет. – Первый? – переспросила Ашвини. – Что значит первый? – Там есть две потайные лестницы. Они ведут в разные места. – Я уже собиралась искать другую, когда услышала ее шаги на лестнице и резко обернулась. – Подожди! Ты не знаешь, чем это может кончиться! Я бросилась за подругой. Лестница была крутой, узкой и очень странной – она просто стояла посреди комнаты, заканчиваясь дверью наверху, которая, казалось, никуда не вела. Ашвини повернула ручку, и когда дверь открылась несмотря на то, что она висела в воздухе сама по себе, по другую сторону я увидела уютные лавандовые стены и белую обивку комнаты. Меня охватила паника. Я потянула Ашвини за руку и оттащила ее назад, прежде чем она успела переступить порог комнаты. Внезапный толчок чуть не сбросил нас обеих с лестницы. – Кики! – запротестовала воительница. Я захлопнула дверь. – Это не та лестница. Видела, что за ней? Там Комната-Без-Дверей. – Но в нее же вела дверь, я видела! – И если бы ты вошла туда, эта дверь закрылась бы и исчезла. Ашвини моргнула. – Ты хочешь сказать, что если кто-то случайно застрянет в этой комнате, у него не окажется шансов выйти? – Скорее всего, – я потопала вниз по лестнице. – Ты чуть не застряла там навсегда. Точно так же, как Лей чуть не упал в темную пропасть перед дворцом. Последовала пауза. Ашвини, должно быть, заметила что-то в моем лице, так как ее голос смягчился, и она очень ласково произнесла: – Я чуть не застряла там навсегда. Ты – причина, по которой я сейчас не там, – а потом, словно удивившись, добавила: – Ты и правда знаешь, что делаешь. Знала ли я, что делаю? Но как только этот вопрос пришел мне в голову, у меня уже был готов ответ. Я не дала Лею упасть. Я остановила Ашвини, прежде чем она переступила порог. Я расставила эти ловушки. Я знала, как их преодолеть. – Видишь? – сказал дворец. – Ты знаешь дорогу. Ты просто ненадолго заблудилась. Впервые за несколько дней я не чувствовала себя абсолютно беспомощной. Впервые за долгое-долгое время не испытывала ни страха, ни неуверенности. Я могла сделать то, что задумала. Потянувшись к болтающейся радужной нитке на манжете пижамы, я оторвала ее и привязала к нижнему столбику белых железных перил лестницы. – А это еще зачем? – спросила Ашвини. – Чтобы мы знали, что это не та лестница, когда увидим ее в следующий раз. Едва сойдя с лестницы, воительница поняла, почему это было необходимо. В тот момент, когда ее ноги коснулись твердого пола, лестница пронеслась через комнату и выскочила в дверь, чтобы найти себе новое укрытие. Мы находили ее еще дважды, прежде чем наконец наткнулись на лестницу без яркой нити, завязанной вокруг нижнего столбика. Она благополучно привела нас на третий этаж дворца, где мы обнаружили музыкальную комнату, обсерваторию, спальни королевской семьи, детскую и игровую. – Мы должны войти сюда, – сказала я, остановившись в дверях игровой. – Нам нужен ключ, если мы хотим пройти мимо следующего этажа. Так что, эмм, постарайся не кричать. – Я каждый день сражаюсь с асурами, Кики, – оскорбилась Ашвини. – И только что столкнулась с армией ужасных механических пауков. Я не собираюсь кричать. Она прошла мимо меня в игровую комнату… …И закричала во все горло. – Почему? – простонала она. – Зачем ты это сделала? Я почувствовала, как мои щеки порозовели. – Это не должно было выглядеть таким жутким. – КАК ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ НЕ ЖУТКО? Отчасти я ее понимала. Потому что игрушки в комнате ожили. Но не все. Только куклы. Возможно, так было даже хуже. Три фарфоровые куклы сидели вокруг маленького столика, перед ними лежали деревянные пирожные пастельных цветов и стоял пушистый чайник. Одна кукла наливала из него несуществующий чай, а другая грызла ненастоящее пирожное. Третья повернула голову и уставилась на меня стеклянными зелеными глазами. – Хотите чаю? – спросила она сладким, мелодичным голосом. Ашвини прикрыла глаза рукой. – Я не смогу, – простонала она. – Я на сто процентов уверена – я не смогу. – Мы должны, – прошипела я. – Если мы им понравимся, они дадут нам ключ. Содрогаясь, с огромной неохотой Ашвини последовала за мной к столу. Пустые стулья были слишком малы для нас, поэтому я отодвинула их в сторону – и мы опустились на колени. Зеленоглазая кукла улыбнулась, склонив голову набок. – Скажите, – спросила она вежливо, как принцесса, – какой ваш любимый чай? – Эмм, – произнесла я, уверенная, что ответ окажется неправильным, – мятный? Со щелчком фарфора, трущегося о фарфор, вторая кукла повернула ко мне голову.