Как только мои зубы прорвали кожуру спелого плода, оба асуры резко повернули головы в нашу сторону. Их пасти щелкнули, а глаза вспыхнули желтым. Несмотря на рассказы Самары о том, что волки не могут устоять перед запахом яблочного сока, видеть это в действии оказалось откровенно страшно. Я бросила яблоко вдоль ряда домов как можно дальше от дворца. Молча, затаив дыхание, Ашвини и я наблюдали, как волки боролись с собой, еле удерживая себя от того, чтобы не последовать за запахом яблока. – Мы не можем, – прорычал один другому. – Мы не должны. – Мы управимся за пару секунд, – возразил другой. – Что в этом плохого? Они мгновение колебались, а затем один из волков не выдержал и прыгнул в ту сторону, куда я бросила яблоко. Второй зарычал, поняв, что может остаться ни с чем, и ринулся за первым. – Знаешь, – рассмеялась Ашвини, – когда Самара впервые рассказала мне эту историю, я была почти уверена, что она ее выдумала. Нужно перед ней извиниться, – она покачала головой. – Не могу поверить, что ты взяла с собой яблоко. – Я взяла с собой целых два яблока. Другое приберегу на обратный путь! Временно расчистив себе дорогу, мы перебежали через широкую улицу к дворцовым воротам и устремились по кирпичной подъездной аллее, не обращая внимания на колючки в зарослях. У арки над входом во дворец мы остановились. Когда мы были здесь в последний раз, крыльцо рухнуло в бездонный провал и чуть не утащило за собой Лея и мы остановились. Непроходимая тьма издевательски зияла, преграждая нам путь к дверям. Я почувствовала, как Ашвини взяла меня за руку и сжала ее. – Мы сможем это сделать, – сказала она. – Мы должны это сделать. Воительница подошла к одной из высоких колонн, выстроившихся перед дворцом, и начала разматывать веревку. – Я думаю, если мы перекинем веревку через ограду балкона, то сможем с ее помощью взобраться на эту колонну. А потом… – Ты слышишь это? – перебила я. Она замерла и обернулась. Я не двигалась. Я что-то слышала. – Ничего не слышу из-за бури, – ответила она. – Пойдем, мне нужна твоя помощь. Это был шепот. Казалось крайне маловероятным, что можно различить шепот сквозь грохот грома, но я действительно его слышала. – Кики. – Кто вы? – я дернулась, прижимая руку к уху. – Кто ты? – Ты знаешь, кто я. И когда я посмотрела на двери перед собой, на купола над головой, на дворец, который, казалось, тянулся ко мне, я поняла. – Ты – дворец, – изумленно выдохнула я. – Да. Ашвини смотрела на меня, сбитая с толку; могу представить, как странно я выглядела, стоя там и разговаривая сама с собой. – Почему ты не заговорил со мной, когда я появлялась здесь раньше? – спросила я у дворца. – Ты не была готова слушать. Отлично. Загадочный дворец. – Веревки и инструменты не приведут вас к Гандаберунде, – продолжал дворец. – Только ты можешь это сделать. – Так я могу войти? Ты покажешь мне дорогу? – Тебе не нужно, чтобы я это делал. Ты сама все знаешь. Я была почти уверена, что это не так, но что-то в голосе дворца, теплое и приветливое, подсказало мне, что так или иначе я найду выход. – Оставь веревки, – сказала я Ашвини. – Дворец думает, что я смогу провести нас мимо его ловушек. Та восприняла новость спокойно. – Тогда ладно, – она бросила моток и подошла ко мне. – Пойдем. Внезапно я вспомнила слова, которые Ашвини сказала мне в Лондоне: «У тебя больше власти над этим миром, чем даже у Махишасуры». Я позволила себе забыть об этом. Я так долго убеждала себя, что беспомощна, что я слабее монстров, что у меня украли и мой мир, и мой разум, что даже не задумалась: возможно, все это неправда. Возможно, у меня и впрямь больше власти, чем я когда-либо осознавала. – Во дворец можно попасть только через ботанический сад, – сказала я. – Лабиринт, который ты не смогла пройти в прошлый раз? Я глубоко вздохнула. – Думаю, теперь смогу. Сопровождаемые грохотом грома, мы обогнули угол дворца и проскользнули вокруг восточной стороны к высокой живой изгороди, которая окружала ботанический сад. В углу изгороди виднелась ржавая незапертая калитка. Я толкнула ее, и мы вошли в лабиринт. Сначала нам не встретилось ничего необычного. Как и почти в каждом открытом лабиринте, высокие густые кусты и деревья образовывали стены по обе стороны от нас. Светящиеся цветы были разбросаны по темно-зеленой листве, а крошечные мерцающие светлячки танцевали вокруг меня и Ашвини. (Или это были феи? Я определенно помнила, как рисовала фей в своем альбоме!) Но пока мы осторожно шли по единственной имеющейся тропинке, хрустя сухими листьями под ногами, вокруг раздался шорох… и живые изгороди зашевелились. Ашвини отпрыгнула назад, когда кусты заскользили перед ней, закрывая путь. – Я думаю, мы должны найти другую дорогу, – сказала она, широко раскрыв глаза. Мы вернулись назад, пока не нашли небольшую щель в живой изгороди, которой раньше не было. С другой стороны оказалась развилка: две тропинки вели в противоположных направлениях; они обе резко сворачивали за высокие густые деревья, так что мы не могли видеть, куда они ведут. – В какую сторону нам идти? – спросила Ашвини. – Это не имеет значения, – ответила я. – Лабиринт будет продолжать двигаться, перекрывая наши дороги и открывая новые. Он не будет стоять на месте. – Тогда как же нам найти выход? – Увидишь, – сказала я, и все мое тело напряглось от страха. – Кики, – произнесла Ашвини с явной обреченностью в голосе, – что ты тут понаделала? – Я хотела, чтобы было страшно. Поэтому добавила то, чего боялась. Она подняла глаза к небу, вероятно, умоляя вселенную объяснить, за что я свалилась на ее голову. Пока мы пробирались через лабиринт, отступая каждый раз, когда наш путь оказывался заблокирован, мои нервы натягивались все сильнее. Ужас становился невыносимым. Я чуть не вздохнула с облегчением, когда мы наконец услышали щелкающие звуки впереди нас. – Вот так мы и выберемся, – сказала я, нервно сглотнув. Они вывалились из кустов, заполонили тропинку – их были десятки, каждый размером с небольшую кошку, и все они щелкали и скрежетали, глядя на нас своими черными глазками-бусинками. – Механические пауки? – в ужасе спросила Ашвини. – Ты что, издеваешься? – Мне очень жаль! – Значит, лабиринт выпустит нас, если мы… что? Победим армию отвратительных огромных пауков? Я не могла отвести глаз от этих ужасных созданий, но кивнула. Как я вообще могла считать крошечного паучка в углу своей спальни пугающим? Это было ничто по сравнению с тем ужасом, который я создала своими руками! Неожиданно Ашвини оживилась. – Ну что ж, – сказала она, – по крайней мере, теперь я могу использовать свой меч. Со скрежетом стали Ашвини вытащила меч из-за спины и прыгнула в бурлящую массу механических пауков. Она рубила, откидывая пауков на деревья и рассекая воздух со скрежетом ломающихся металлических деталей. Пока моя спутница приканчивала их, по несколько штук за раз, я увидела, как стена из деревьев впереди расступилась, показывая нам проход. – Я смогу их задержать, – крикнула Ашвини, тоже заметив это. – БЕГИ! Каждая частичка меня хотела подчиниться. Я, наверное, смогу перепрыгнуть через пауков и помчаться к выходу, пока она будет сдерживать их. Их было так много; некоторые из них отвлеклись от Ашвини и приближались ко мне, а у меня не было ни меча, ни лука, ни даже палки, чтобы отбиться от них. Но однажды я уже сбежала и оставила ее. И не собиралась делать это снова. Поэтому я бросила сумку на землю и опустилась на колени рядом, лихорадочно копаясь внутри. Где же она? Где? – Кики! – вновь закричала Ашвини. – УХОДИ! Куда я ее положила? Я знала, что взяла ее! Ужасные щелкающие звуки становились все громче. Пауки приближались, они почти достигли меня.