– От врагов. – Ты серьёзно? – Бог мой, да что со мной не так-то?! Кицунэ округлила огромные глаза, потом сощурила их в две полукруглые щёлки и осторожно потрогала мой лоб, не горячий ли? Убедившись, что нет, она осторожно постучала мне по лбу пальцем, прислушиваясь: какой будет звук, как из пустой бочки? Видимо, тоже нет. – Я очень стараюсь быть снисходительной и терпеливой, – моя лиса сделала пару дыхательных упражнений, вдыхая носиком и выдыхая через рот, – просто слушай меня. Не как твою маму, а именно как своего самого верного друга. Итак, мои старшие сёстры пришли сюда не ради спасения твоей, без сомнения, благородной задницы! Им нужна я. – И что? – И то, что ради того, чтобы вернуть меня на Хоккайдо, они и на секунду не задумаются о том, чтоб убрать тебя с пути как досадную, но не непреодолимую преграду. Так понятнее? В целом да. Есть определённые вещи, с которыми по факту трудно спорить. Если твоя девушка говорит, что её родственникам ты не так уж чтобы сильно нравишься, то не учитывать это глупо. Я уж молчу о том, как бы воспринял меня отец Мияко, почтенный девятихвостый лис господин Лю. Вряд ли ему бы так уж понравилось, что его дочь живёт на диване у небогатого художника, подрабатывающего скромным ночным сторожем в литературном музее. И да, вполне возможно, я бы на его месте тоже был против. Мы выдохнули, успокоились и поставили чайник, мысленно договорившись не продолжать эту непростую тему. В конце концов, есть проблемы, которые рассасываются сами собой. Кто-то там из восточных мудрецов первым произнёс заезженную фразу о терпении и трупе твоего врага, проплывающем по реке. Хотя вряд ли труп способен плыть, да? Наверное, его просто несёт течение, и лично я поостерёгся бы потом пить воду из той же самой реки… Уснули где-то ближе к четырём часам утра. Проснулись соответственно в семь тридцать утра, чтобы к восьми ноль-ноль снять здание с сигнализации, распахнуть окна и открыть все двери сотрудникам. Маленькая кицунэ вовремя прыгнула в открытку, которую я теперь носил не в сумке, а во внутреннем кармане плаща. Претензий к дежурству не было, а страшная ночная битва во внутреннем дворе почему-то совершенно не попала ни на глаза соседей, ни на камеры внешнего видеонаблюдения. Мияко наверняка сказала бы, что это магия. Что ж, наверное, это действительно так. Тем более что сразу у выхода из музея меня ждали две весьма миловидные черноволосые японки, высокие, стройные, лет по двадцать – двадцать два, одетые по современной моде, улыбчивые и вежливые. – Вы Алексей Лепёхин, правда же? – на безупречном русском, без малейшего акцента, обратилась ко мне та, что чуть выше. – Позвольте представиться, я – госпожа Инари, а это моя сестра Мёбу. У нас к вам есть крайне деликатное дело! – Да, это я, очень приятно. Спасибо, нет. – Но вы даже не спросили, что нам нужно? – У меня есть девушка! – Мы знаем, – многозначительно улыбнулась вторая сестра, демонстрируя отличные зубки, – именно это и есть цель нашего визита. Не спешите, пожалуйста… Фактически они самым деликатнейшим образом подцепили меня под руки с двух сторон, прижав к ближайшему забору. И скажу честно, силёнок у каждой из них было больше, чем у тех же длинношеих рокурокуби, вместе взятых. Как говорится, сопротивление бесполезно. – Понимаете ли, некоторое время назад мы купили ваш рисунок на аукционе и теперь хотели бы выкупить открытку. Вы знаете, о чём речь, – уверенно заявила высокая, – назовите любую сумму. – Я ничего не продаю. – Мияко ещё мала и глупа, она заберёт ваши жизненные силы, – с неприкрытой тревогой в голосе поддержала вторая, – признайте, что вы уже плохо спите, у вас синие круги под глазами, вам надо непременно показаться врачу. – Со мной всё в порядке, – не моргнув, соврал я. – Мы знаем, что открытка с портретом нашей девочки у вас во внутреннем кармане плаща. Просто отдайте её. – Нет, – упёрся я. – Отдайте, это в ваших же интересах! – По-любому не могу, это подарок. – Так подари его нам! – Старшая Инвари легко перешла на «ты». – Дарёное не дарят. – Ага, ещё расскажи, что ты никогда никому не передаривал ненужных новогодних подарков! – вставила свои пять копеек и улыбчивая Мёбу, но я уже почувствовал слабину и знал, что силой они мне ничего не сделают. Поэтому просто не стал отвечать, закрыв рот на замок. Пауза затянулась… Потом обе сестры одновременно склонились ко мне, ласково прошептав: – Мияко, выходи. Мы пришли за тобой. Я невольно хлопнул себя по плащу, проверяя, на месте ли открытка. Приглушённый голосок кицунэ прозвучал неожиданно твёрдо: – Я останусь с моим господином. – Ты ведь не можешь вечно прятаться в открытке. – И не собираюсь, – Мияко встала, закрыв меня спиной и храбро растолкав старших лис, – пропустите, мы уходим домой! – Твой дом не здесь. Моя подруга только задрала подбородок вверх и потянула меня за рукав. Её сёстры, обменявшись быстрыми взглядами, безоговорочно уступили нам дорогу. – Мы ещё непременно встретимся, Алексей! И мы не прощаемся с тобой, маленькая шалунья… …Уже где-то на остановке, метров через пятьдесят, я всё-таки не выдержал и обернулся. Две молодые японки стояли на том же месте, не сводя пристальных чёрных глаз с нашей парочки. Мне почему-то захотелось помахать им рукой, но, наверное, это могло быть воспринято как некая насмешка, а для жителей Страны восходящего солнца нет ничего страшнее, чем выглядеть смешным… – Домой? – Когда-нибудь я обязательно их убью! – Да брось… – Нет, я всё слышала! – Мияко жарко прижалась ко мне упругой грудью. – Ты слишком добр и великодушен! Они угрожали тебе, они были невежливы и непочтительны с тобой, прекрасно зная, что ты мой хозяин! Что ты заботишься обо мне, даришь подарки, кормишь, любишь… – Э-э, может быть, тогда по кофе? – краснея, предложил я. – Тут недалеко круглосуточное заведение. Можем даже позавтракать. – Ты голоден? А я трачу время на болтовню! Я плохая лиса, глупая… Как ты меня терпишь?! Ну, в подавляющем большинстве случаев – нормально. Мне даже и терпеть-то не приходится, с ней общаться удивительно легко. Мелкие сложности, конечно, тоже имеют место быть, но вроде бы мы за эти несколько дней всерьёз даже не поссорились ни разу. Зато приключений было-о… До небольшого частного кафетерия с интригующим названием «Циветта» мы шли под ручку, болтая на отвлечённые темы, то есть ни о чём или о чём угодно, только не о недавней встрече с двумя эксцентричными сестричками. Которые по ночам рубят стальными веерами аж трёх самураев-нэко в пластинчатых доспехах и шлемах, преспокойно сжигают их трупы, а уже с утра пристают прямо посреди улицы со всякими глупостями, типа отдай, продай, подари подарок! В восемь утра народу было немного, фактически мы с кицунэ и один мрачноватого вида мужик, сидящий за столиком в углу. Девушка-администратор предложила все остальные места на выбор. Мы предпочли сесть у самого окна, любуясь осенним золотом листьев и полупрозрачным солнечным светом, который именно в это время дня окрашивает всё вокруг в холодные розовато-лимонные тона. Это удивительное состояние длится, наверное, меньше часа, но если хоть раз увидел эти сверкающие краски, забыть их уже невозможно… – Зелёный чай с жасмином для моей девушки, – вежливо попросил я официанта, плохо скрывающего зевоту, – мне двойной эспрессо, не по крепости, а по объёму. Ну и круассан с сёмгой. Ты уверена, что не хочешь пирожные? – Нет, – подтвердила она. – А шоколад есть? – У нас фирменные плитки, маленькие такие, подаются к кофе. – Отлично, насыпьте мне с полкило. – Так нельзя. У нас положено… – Вот сегодня у меня почему-то совсем нет желания спорить, – вздохнула кицунэ, сжимая и разжимая кулачки. – Где мой шо-ко-ла-а-ад?!! – А кофе раздайте всем желающим, – вовремя поддакнул я, – мы заплатим. Парень покосился на меня как на самого жалкого подкаблучника, страдальчески возвёл глаза к небу и кивнул, забирая меню. – А если ты ещё раз только посмеешь плохо подумать о моём благородном господине, я вырву и сожру твоё сердце, – холодно добавила ему в спину Мияко-сан. Официант вздрогнул от опасных ледяных игл в её голосе, споткнулся и ускорил шаг. Похоже, день так и пойдёт по накатанной с ночи схеме, нам ещё только в кафе нарваться не хватало… – Здесь нет нечисти, ни вашей, ни нашей. Только люди. Но я никому не позволю плохо обращаться с тобой! – Угу, ты мой рыцарь на белом коне? Ответить лисичка не успела, поскольку в ту же минуту ей принесли полную тарелку маленьких шоколадок, с нарисованной мордочкой циветты и красным сердечком. Первые три или четыре она запихнула себе в ротик не разворачивая, как есть в обёртке и фольге. Поймав мой взгляд, кицунэ опомнилась и, быстро прожевав, стала деликатно разворачивать следующие шоколадки по одной. Я успел отпить пару глотков кофе, круассан ещё не подали, а за окном вдруг мелькнуло знакомое лицо. Модно одетая девушка, спешащая куда-то, с высоким спортивным парнем, вдруг резко замедлила бег на каблуках и удивлённо уставилась на меня. Сердце на мгновение замерло, это была Алина, моя бывшая… Алина! сжальтесь надо мною. Не смею требовать любви. Быть может, за грехи мои, Мой ангел, я любви не стою! Но притворитесь! Этот взгляд Всё может выразить так чудно! Ах, обмануть меня не трудно!..