— Не так быстро, — остановил приятель Амели. — Надо всё подготовить… Опустившись в траву, он совершил несколько загадочных манипуляций, в результате которых дёрн был откинут в сторону. Под ним обнаружился квадратный металлический люк. Ржавый, с неразличимым клеймом. Незнакомец извлёк из внутреннего кармана пиджака фомку, подцепил крышку люка и с трудом приподняв, откинул в сторону. — Ты первый, — сказала Амели. — Если что, Ринат подстрахует. Мирон заглянул в люк. Оттуда пахнуло тёплым затхлым воздухом и сухими фекалиями. — Канализация? — спросил он с опаской. — Старая канализация, — уточнил Ринат. — С тех пор, как здесь были многоэтажки. Он протянул что-то Мирону, тот узнал стандартный медпакет — тоже армейский. Сунул в карман смокинга. Шов на спине разошелся во время падения, и двигаться в нём стало намного удобнее. — Последние двадцать лет ею не пользуются, — добавила Амели. — Всё давно высохло. — Ладно, — сев на край, Мирон свесил ноги и нащупал первую ступеньку шаткой лесенки, уводящей в глубину. — Ладно… Страха не было. Отвращение пополам с брезгливостью. А еще некоторое опасение, что Ринат захлопнет люк, как только голова его скроется из виду… — У нас — тридцать секунд, — сказала Амели. — До того, как нас обнаружат боевые дроны моей матери. Мирон перенес вес на ступеньку, спустился еще на одну и почувствовал, как на голову сыплется ржавая пыль — Амели спускалась следом. Стараясь не слишком налегать на больную руку, он аккуратно переставлял ноги одну за другой, и через минуту почувствовал твёрдую поверхность. Фекалиями здесь пахло гораздо сильнее, но запах был действительно старый. Мёртвый. Когда Амели встала рядом, светлый квадрат над головой исчез — люк захлопнулся. — А он как же? — спросил Мирон, подразумевая приятеля Амели. — Кто-то должен спрятать следы, — сказала она и вынула из кармана толстовки крошечный фонарик. Желтый круг света высветил мусор на полу, ржавые гнутые гвозди и пожелтевшие комочки бумаги. Амели двинулась по узкой тропинке между стеной и довольно глубокой канавой, дно которой оставалось скрытым от глаз — там клубилась лишь тьма. — Ты спланировала всё заранее, — сказал Мирон, снимая пиджак. Рукав намок от крови, с него даже капало. Удивительно, почему у меня не кружится голова? — подумал он. Но затем решил, что армейский коктейль компенсировал и это. — Не паникуй, — сказала девушка, развернувшись и ослепив его фонарём. — Здесь нас искать не будут. Зажав фонарик в зубах, она отобрала у Мирона медпакет, рывком сорвала упаковку, развернула и наложила на рану антисептическую повязку. Не смертельно, — вяло подумал Мирон, когда увидел длинную, змеящуюся от плеча к локтю царапину. Она была довольно глубокой — отсюда кровь. Но мышцы не были задеты. Закрепив бинт, Амели сверкнула короткой улыбкой и пошла вперёд, в темноту. Мирон пошел следом. Смокинг пришлось натянуть заново, оторвав промокший рукав. Внизу было по-настоящему холодно. Идти было тяжело: небольшой круг света мелькал впереди и того, что под ногами, он не видел. Чуть ускорив шаг, Мирон тут же наткнулся на спину Амели — больно стукнулся подбородком о её затылок. Она пошла чуть медленнее, светя себе под ноги. — Ты спланировала это бегство заранее, — повторил Мирон. Глаза привыкли к тусклому свету и идти сделалось немного легче. — Пути отхода всегда нужно планировать, — ответила та, не оборачиваясь. — Этот — всего лишь один из нескольких. В том сценарии, который случился, он был оптимальным. — Тогда почему ты не спрашиваешь, удалось ли мне отыскать дневники? — Потому что это не важно. Мирон остановился. Амели продолжала идти, и он поспешил догнать девушку. — Что ты сказала? — Не важно, — повторила она. Плечи под толстовкой чуть поднялись и опустились. — Ты и не должен был ничего найти. Это был отвлекающий манёвр. — Отвлекающий от чего? Он не удивился. Наверное, был бы даже разочарован, если бы всё оказалось так, как она обещала в самом начале. — Помнишь, я говорила, что файерволл снимают один раз в году, на день рождения матери. — Для тебя было важно попасть в замок именно в этот день, — подал голос Мирон. — Связь не односторонняя. Мирон шагал несколько секунд молча, вспоминая и сопоставляя всё, что говорила Амели. — Ты что-то отправила, — наконец сказал он. — Тем, кто присутствовал на празднике виртуально. — Не я, — рассмеялась Амели. — Мой отец. Он единственный мог пользоваться гаджетами. Он провёз софт в своей коляске, и запустил его, пока мы с тобой отвлекали гостей и слуг, — послышался короткий смешок. — То-то они удивятся… — Что? — Мирон споткнулся. — Что ты им отправила? — Вирус. — Вирус? — Они лежат в Ваннах, так? — Амели прошла еще несколько шагов. — Вирус разрушит их нейронные связи. Они никогда больше не смогут выйти в Плюс. — Ты сумасшедшая! — он схватил девушку за плечи и развернул к себе. По глазам мазнул яркий свет фонарика. — Ты могла их убить!.. — Очень на это надеюсь, — хмыкнула Амели. — Какая ирония, правда? Они не выходят из своих убежищ потому, что боятся заразиться. И вот — сюрприз-сюрприз… Вирус настиг их в собственных постелях. Мирон представил… Сколько? Десятки людей, которые сейчас впали в энцефалическую кому. — Зачем? — спросил он. — Ну это же элементарно: они потеряли власть. Корпорации остались без лидеров, на бирже паника… Мы с тобой только что изменили мир, дружок. То, что случилось с Технозон, сейчас происходит с остальными. — То есть, хакеры… — Всё было спланировано до мельчайших подробностей. Когда мы выберемся на поверхность — это будет совсем другая реальность. Амели пошла вперёд. Плечи её под серой толстовкой казались узкими и очень хрупкими. Она не сумасшедшая, — думал на ходу Мирон. — Нет, вовсе не сумасшедшая. Она — анархист. Всё в лучших традициях: разрушить старый мир, чтобы на его костях построить новый. — А что будет с Нирваной? — спросил он ей в спину. — Все те люди, что с ними будет? — Ничего. Как ни странно… — Почему странно? Амели вновь остановилась и повернулась к Мирону. Фонарик она направила в пол — желтый круг высветил комочки пыли, какие-то мелкие косточки… — Что бы ты ни думал, я — не убийца, — сказала она. — Я осознаю, что от Нирваны сейчас зависят миллионы. Миллиарды. Нельзя вот так просто выбросить их в Минус, не дав ничего взамен. Поэтому Нирвану поддерживают распределённые сервера: Платон успел построить достаточно. — Платон? — Мирон взмахнул руками. — Так всё это затеял Платон? — Отчасти, — кивнула Амели. Но самое главное… нам помогают Призраки. — Помогают разрушить мир? — Помогают оттащить его от края пропасти. Сунув руки в карманы толстовки, Амели покачалась с носков на пятки. Профиль её выглядывал из капюшона белым серпиком, являя безупречную линию носа и подбородка.