Она не стала возражать, послушно приотстала, пропуская его. Опыт подсказывал: Керро знает, что делает. И если сейчас он собрал всю волю в кулак, значит, дойдет. Наверное. Когда они, миновав подземный коридор, выбрались на поверхность, то оказались в грязном холле, своды которого раньше подпирали массивные квадратные колонны. Сейчас колонны были частично обрушены, так же как потолок и широкая лестница, поэтому к выходу пришлось идти между бесформенных глыб бетона. Наверное, раньше здесь был дорогой отель. Эту догадку подтверждал и чудом сохранившийся фрагмент мозаики. Красивый… Впрочем, девушка вовремя опомнилась и заторопилась следом за своим спутником. Хотя могла бы не спешить, Керро шёл медленно и довольно тяжело. Видно было, что он всецело сосредоточился, чтобы не упасть, не потерять равновесие. Пока получалось. — Ты… за улицей следить не забывай… — сказал рейдер, когда они выбрались, наконец, из здания. — Да, помню, — успокоила его Айка, послушно отставая на два шага. А про себя подумала, что следить ей надо не за улицей, а за ним, так как если он споткнется и упадёт, то уже вряд ли встанет. Но Керро не падал, он упрямо шёл вперед. Когда добрели до конца квартала, девушка попросила: — Давай чуть передохнем? Её спутник не стал возражать — привалился спиной к стене разгромленного супермаркета и резко дёрнул молнию куртки, будто одежда внезапно начала его душить. — Ты чего? — насторожилась Айя. — Жарко… — пояснил он. — Ну-ка, — она осторожно положила руку ему на лоб, ожидая, что тот будет огненным. Ничуть. — Всё с тобой нормально. Застегнись. Девушка потянула застежку вверх, возвращая в исходное положение, а потом вытащила из рюкзачка пластиковую бутылку с водой, открыла её и сказала: — Попей лучше. — Глючит… — объяснил Керро, беря бутылку. — Психосоматическое. Едва он попил, двинулись дальше. Сперва пошли будто бы даже с прежней скоростью, но уже через пару сотен метров Айя стала замечать, что ее спутник движется всё менее и менее уверенно. Его слегка покачивало в стороны при ходьбе, шаг стал не таким широким, плечи под тяжестью бронежилета снова поникли. — Стой, — Айка опять догнала рейдера. — Попей ещё. — Хватит пока, — отказался Керро. — Тогда давай сядем, — предложила она. — Нет… надо идти… — Если упадёшь, мы вообще никуда не придем… — в этот момент она с опозданием поняла, что взгляд у него сделался совсем мутным. — Тебе надо передохнуть, — Айя поднырнула мужчине под руку, ощутив, что та вновь стала вялой и отяжелевшей. — Давай уйдем в укрытие, и ты немного посидишь… Думала, он заупрямится, высвободится, чего-нибудь пробурчит, но этого не случилось, видимо, и впрямь накрыло качественно. Даже через одежду чувствовалось, как одеревенели у Керро мышцы — он изо всех сил пытался идти сам, чтобы не виснуть на худосочной «напарнице», и, в общем-то, шёл, но если бы не её помощь, скорее всего, сполз бы по стене на тротуар. Кое-как Айя завела его в ближайший дом и торопливо огляделась. Сбоку лежала груда камней. — Туда… Рейдер тяжело опустился на бетонные обломки, прижался затылком к стене, прикрыл глаза и пошарил в кармане. На свет появилась коробочка индивидуальной аптечки. — Говорил ведь, что у тебя нет подходящих препаратов, — удивилась девушка. — Не говорил… — ответил Керро, переводя дыхание. — Сказал, что они плохо сочетаются с пост-лентой и тем стимулятором, — вспомнила она. Вялое пожатие плечами: — Выбирать-то… не приходится. Идти надо… — и он одним щелчком открыл крышку аптечки. — Нет, — Айя перехватила его руку. — Ты останешься здесь. А я сбегаю и приведу дока. А сам сиди, вот… воду пей, — она протянула ему початую бутылку, при виде которой Керро скривился. — Только не расстегивайся — холодно же. Простудишься. — Не расстегнусь, — успокоил он и мрачно сообщил: — Теперь мерзну, мля… Ну, вот это-то как раз не было удивительным. Утро и впрямь выдалось промозглым, дыхание вырывалось изо рта белым паром, да ещё ветер поднялся порывистый, холодный. Айка скинула рюкзачок, выдернула из него термоодеяло, набросила на плечи спутнику и сказала: — Сейчас ты мне объяснишь, куда идти. А сам будешь сидеть, зябнуть и ждать врача. Даже не думай колоться чем-то ещё. Керро прикрыл глаза, Айя забеспокоилась, но он начал объяснять: — Сейчас выйдешь на улицу, пройдёшь три дома… Четвертый — пять этажей, один подъезд, в нём начисто вынесена дверь и лепнина под крышей. Пройдёшь насквозь. Там переулок — прямо по выходу, направо до дома, где кроли жили. Зайдёшь, прыгнешь там, куда собиралась — мин уже нет — и вдоль стены налево дойдешь до угла. Увидишь напротив задницу почти целой многоэтажки. На углу отыщешь спуск в подвал. Заходишь. Ищешь перекошенную дверь. За ней в шаге будет хорошая прочная — это запасной выход дока. Постучишь, скажешь, чтоб взял два особых чемоданчика. Тут недалеко — метров двести, если напрямую как я сказал. Не вернетесь через полчаса, вкалываюсь и иду туда же. — Вернёмся, — Айка чмокнула его в щёку. — А ты отдыхай. …Она поняла, что ошиблась, только тогда, когда уже пробежала насквозь дом с лепниной под крышей и оказалась на другой улице. Ёп! Деньги-то не взяла! А ведь секторальный эскулап задницу от стула не оторвет, пока не увидит купюры. Значит, возвращаться?! Девушка слегка затормозилась. Блин, надо же было так протупить… В этот момент её взгляд упал на знакомый подъезд знакомого же дома. Кроличья нора! Правда, сегодня у входа, прислоненные к неровным стенам, сидели четыре бездыханных тела. Довольно давно бездыханных. И у каждого из разбитого рта торчало по баллончику-распылителю с краской. Ну ни фига ж себе… Айка на секунду даже забыла, что ей надо торопиться. Впрочем, вовремя спохватилась, отмерла и побежала по разрушенным ступенькам внутрь, на ходу вспоминая письмо Керро: «Сразу иди к окну, из которого чуть не прыгнула на мины, ищи ровную бетонную плитку. Под ней деньги. Немало. Забери и перепрячь». Она и заберёт, только перепрятывать не будет. Он же всё равно разрешил. А так быстрее, чем возвращаться. Удивительно, но заброшенное опустевшее кроличье обиталище огорчило Айю куда сильней, чем сидящие на входе мертвецы. Здесь внутри уже не было так уютно и тепло, как прежде. Стоял острый запах сырости, мокрого бетона, выстуженного нежилого помещения, под ногами хрустел мусор. Стараясь не смотреть по сторонам, Айка прошла в дальнюю комнату и осторожно выглянула в окно. Никого. Утро стояло раннее, за всё время пути — ни когда она шла вместе с Керро, ни когда бежала одна — девушке не встретилось ни души. Похоже, местные ещё не восстановили силы после вчерашних беспорядков. Впрочем, осторожность лишней не бывает. Айя обшаривала взглядом разбитую землю под окнами: осколки кирпичей, плешины асфальта, мусор, грязь, отпечатки ботинок… Вон она! Гладкая бетонная плитка! Девушка перелезла через подоконник и спрыгнула во двор. Снова огляделась, подбежала к плитке и, помогая себе ножом, кое-как выворотила обломок бетона из промёрзшей земли. В углублении лежал залитый герметиком небольшой пластиковый бокс. Увесистый. Внутри обнаружились пистолет с двумя запасными магазинами, коробка патронов, коммуникатор в радионепрозрачном чехле, аккумулятор к нему и на самом дне — брикет купюр, завернутый в полиэтилен. Айя торопливо убрала оружие, патроны и коммуникатор в рюкзак, разорвала пленку, осмотрела купюры. Две пачки. Одна потолще — сотенные, другая потоньше — пятисотки. Сколько же здесь? Наверное, тысяч пятнадцать-двадцать… Она отродясь не держала в руках такой прорвы денег! Ничего себе «наследство»… Пятисотенные, как и половину пачки сотенных, Айя тоже убрала в рюкзак, оставшиеся сотки положила во внутренний карман курточки, рассудив, что доктору этого должно хватить. Ну, а дальше будет видно. И она снова припустила вперёд — к торцу дома, на углу которого должен был отыскаться вход в подвал. Он и отыскался. Подземелье оказалось на редкость затхлым. Спертый воздух пах пылью и бетоном… Лучик фонаря скользил по грязным стенам. Вот и обвисшая дверь. Айя потянула её и оказалась в коротком закутке перед мощной металлической створкой с видеоглазком, встроенным микрофоном под ним и кнопкой вызова. Ну что, док, пора вставать. Девушка вдавила кнопку пальцем. Звонка не услышала. Хорошая звукоизоляция! Айя выждала около минуты, но хозяин никак не дал о себе знать. Хм. Она вжала кнопку и держала её ещё секунд двадцать. Потом снова подождала. Нет ответа. Он вообще дома? Или где-то проводит внеплановую операцию по удалению пули? Да мать же вашу, ну что за невезуха?! И снова звонок. И снова тишина. — Ну, падла, — сказала девушка с чувством, — если ты там и не открываешь по-хорошему, то я все равно войду. Но уже по-плохому. С этими словами она сбросила с плеч рюкзачок и пошарила внутри. Нанокерамика? Толщина кромки — двести молекул? Даже броневик вскрыть можно? Ну, ок. Спасибо, Алиса, за посмертный дар. Пусть в домике мечты тебе будет хорошо! * * * Утренний кофе был терпким и горьким, даже несмотря на сливки и сахар. Вот же гадость! Но минувшая ночь у мисс Ховерс выдалась очень насыщенной — спать-то не пришлось, так что следовало взбодриться, а значит, чай пить бессмысленно. Джед, отдав кружку своей визави, любовался, какая она взлохмаченная, помятая, недовольная и розовая со сна. Видимо, мисс Ховерс относилась к тем людям, которые всегда просыпаются не в духе, но, чёрт побери, нет ничего более сексуального, чем женщина наутро после бурной ночи. Что-то есть в них такое… Лоск утрачен, чары рассеялись, осталось только истинное: слегка осыпавшийся макияж, беззащитное обнажённое тело, все подробности — как достоинства, так и недостатки, прежде подчеркнутые или скрытые одеждой — отлично видны. Впрочем, Эледа оставалась весьма соблазнительной, хотя уже и не такой идеальной. Попробуй-ка быть идеальной с отпечатком подушки на лице, распавшейся укладкой и смачным засосом на плече. К тому же из всех вещей на ней осталась только чудом уцелевшая бархотка на шее. Которая весьма дополняла образ. Однако мисс Ховерс не комплексовала и была лишена жеманства. Она со вкусом потянулась, принимая от Джеда кружку с утренним напитком, сделала пару глотков, едва заметно скривилась и спросила еще хрипловатым спросонья голосом: — Батч вещи привез? — Нет. Агент Ленгли усмехнулся. Зачем ей вещи? Так гораздо лучше — куда меньше пафоса, куда больше искренности. Да и в принципе голый человек не способен к активному сопротивлению или гневу. Уязвимость делает людей кроткими. И женщин в особенности. Впрочем, тут он ошибся. — Нет?! — Эледа взвилась на кровати, едва не расплескала кофе, сунула кружку в руки мужчине и зашипела: — Что значит «нет»?! Будто это Джед принудил её телохранителя возиться дольше необходимого. Впрочем, мисс Ховерс не волновало, кто именно виноват в данном случае. Она вскочила, запуталась в одеяле, едва не упала и сразу же забегала по комнате. — Джед, это полная жопа! — частила она, расшвыривая его одежду. — Я не успею собраться! Вот ведь козлина двухметровая!!! Отпуск ему? Анальную казнь ему с особым цинизмом, скотине тупой! Где у тебя ванная? Джед! Агент Ленгли наслаждался. О-о-о… она была прекрасна в таком состоянии — растерянная, злая, совсем-совсем настоящая. Тем временем Эледа лихорадочно надевала его рубашку. — Я в душ. У тебя есть фен? Чёрт, я же ничего не взяла, даже белья, даже коммуникатор! И связаться-то с этой скотиной не могу! Ну, урод… С этими словами она умчалась в сторону ванной. Джед плюхнулся на кровать, посмеиваясь. Из душа доносились ругань и угрозы Батчу, которые, впрочем, скоро перекрыл шум воды. А забавно получилось. У неё ведь и вправду ничего нет. Если телохранитель задержится, она так и будет свирепо носиться по особняку в мужской рубашке, заходясь от бессильной ярости. Можно, конечно, позвонить мистеру Фэйну и сообщить, что его ждёт страшное… но зачем? Тот не дурак — понимает, ну и раз опаздывает, значит, есть причина. В этот район не так-то просто попасть: пока пройдёшь все КПП, пока досмотрят машину… Скорее всего, Батч просто не рассчитал время и будет буквально… Сигнал видеовызова прервал размышления агента Ленгли. Так и есть. Мистер Фэйн, наконец-то, прорвался в закрытую зону. В сам особняк его, конечно, не пустят, вещи принесет киборг из охраны, поэтому можно сказать, Батчу повезло — ему выцарапают глаза чуть позже. Джед принял объемный пакет, и в этот момент в холл вылетела Эледа с чалмой из полотенца на голове. Больше на мисс Ховерс ничего не было.