— Он-то классный, — вздохнул Гай, — но за бинокль всё равно накажу. Подумаю, как. — И добавил многозначительно. — Обеих. Элли заискивающе улыбнулась, прижалась к нему и заглянула в глаза: — Ну, па-а-апочка… ну ты же самый-самый лу-у-учший… — Это верно. И только потому я отдам-таки вам подарки. А не был бы самым лучшим, уже бы обе огребли и сидели по своим комнатам. Дочери переглянулись. Во взглядах обеих отразилась робкая надежда и… предвкушение. Гай кивнул в сторону стола, на котором лежали два разных по размеру свёртка. Один меньше зажигалки, а другой размером с полблока сигарет. — А-а-а!!! Ты самый-самый лучший!!! — завизжала во всю мощь лёгких Элли и запрыгнула на отца, душа его в объятиях. — Папа, ты самый-самый супер!!! Это ведь видео-курсы, да? Правда? Правда?! — Видеокурсы? — Гай сделал удивлённое лицо. — Нет. Какие еще видеокурсы? Где я их, по-твоему, достану? На флешке — пособие по домоводству. — Я тебя обожаю!!! — не слушая его такое неубедительное враньё, продолжала верещать дочь. — Обожаю тебя!!! С этими словами она, наконец, отлепилась от отца и метнулась к столу, где нетерпеливо зашуршала оберткой. Энни же, пока сестра ликовала, стояла молча, лишь потрясённо таращилась на пластиковый модуль, выпавший из упаковки. — Па-а-ап? — спросила девочка, с недоверием глядя на Гая. — Это…? Тот вместо ответа лишь выразительно пожал плечами. — Ты купил мне такую навороченную модель? — уточнила дочь, переводя взгляд с подарка на отца и обратно. — Ну, мне сказали, там расширенный набор функций, — развёл руками Гай. — Я решил — тебе будет удобнее. Энни быстро включила прибор, пробежала пальцами по настройкам меню и снова вскинула на отца сияющие счастьем глаза. — Папа, я о таком даже не мечтала… — она подошла, уткнулась лбом отцу в грудь и сказала глухо: — Спасибо. Гай поцеловал гладкую светловолосую макушку. Под левую руку ему тут же поднырнула Элли и, прощелыга, уставилась с мольбой во взгляде: — Па-а-ап, ты ведь завтра передумаешь нас наказывать, ведь да? — С чего бы? — осведомился Гай. — Подарки им привези, да ещё и за косяки не взд… не спроси? Сестры переглянулись: — Пап, а как же амнистия в честь праздника? — вкрадчиво спросила Энни. Откуда только слов таких нахваталась. — Что за праздник? — Называется «Папа Дома», — хихикнула Элли. — Праздник «Папа Дома» вы отметите завтра торжественной уборкой и другими штрафными работами, — без тени улыбки сказал отец. — А пока валите к подружкам, они вас уже заждались. И он подтолкнул обеих легкими шлепками к двери. — Валите, валите, я пока прикину справедливый объём праздничных штрафных работ. Девчонки, не сговариваясь, показали ему языки и быстренько ретировались за дверь. А меньше чем через минуту с первого этажа донеслась уже знакомая Гаю гнетущая музыка, а потом дружный визг. Видимо, убийца-киборг вылез-таки из своего подпространства. * * * Энни обнимала подушку и сладко спала, когда холодные пальцы ухватили её за щиколотку и потянули. Девочка дрыгнула ногой, невнятно бормоча, но в этот момент с неё безжалостно сдёрнули одеяло. Так подло мог поступить только один человек в доме. Элли. — Чего тебе? — Энни с трудом разлепила глаза. Сестра, стоящая напротив, приложила палец к губам, мол, не ори. — Что я говорила? — торжествующим шепотом спросила она. — Когда? — зевнула Энни. — Тогда! У него точно кто-то есть! — глаза Элли горели тёмным пламенем. — У Трэвиса? — по-прежнему ничего не понимая, уточнила Энни. — Да у какого еще Трэвиса! — вскипела сестра. — У папы! У папы точно кто-то есть! — Да-а-а? — безо всякого интереса зевнула Энни. — С чего ты взяла? — Он сейчас нарядился и куда-то собрался! — Папа? Нарядился? — улыбнулась девочка. — Погладил футболку с шортами? Элли фыркнула. — Щас тебе! Он, знаешь, какой? Он надел брюки с рубашкой! Глаженые, — сказала она многозначительно. — И, похоже, побрызгался духами. — Серьёзно? — Энни от таких новостей даже села в кровати. — Думаешь, папа в кого-то влюбился? — Точно тебе говорю! А ты не верила! — сестра смотрела с укором. — Я тебе ещё когда сказала! Месяца три назад. Вот щас они заделают тебе братика, будешь знать. Давай бегом умывайся, одевайся и пойдём. — Куда? — растерянно спросила Энни. — За папой! Надо же знать, кто она? А вдруг это какая-нибудь злая тощая сука, которая только и ждёт, чтоб его облапошить? Что тогда будешь делать? — Почему тощая? — продолжила отчаянно тормозить сестра. — Хватит тупить! — зашипела Элли, стаскивая её за руку с кровати. — Одевайся! Иначе он уйдет, и мы останемся с носом! Встречаемся через пять минут в коридоре. Она ускакала, а Энни потащилась в ванную. Сборы заняли у неё чуть больше пяти минут, поэтому пышущая гневом сестра подгоняла её едва ли не пинками. Внизу хлопнула дверь — это папа вышел из квартиры. — Послушай, — попыталась Энни воззвать к здравому смыслу подстрекательницы, — папа — взрослый человек, он имеет право на личную жизнь и… — Хватит рассуждать! — Элли за руку потащила её вниз по лестнице. — Вот одна девочка тоже думала, что ничего страшного, а папа вышел замуж… — Женился, — автоматически поправила сестра. — Вышел замуж, — многозначительно повторила Элли. — И сдал её в интернат! — Хватит меня тянуть! — Энни вырвалась. — Папа не выйдет замуж и никуда нас не сдаст! Он нас любит! А мы не имеем права за ним подсматривать и подвергать сомнению… — Слушай, ты, зануда, — тяжёлым взглядом смерила её собеседница. — У папы никогда, никогда не было отношений! А тут вдруг появились! — Да с чего ты взяла, что никогда? — сестра торопливо надевала кроссовки. — Просто мы не знали. — Ты помнишь, чтобы папа наряжался? — Элли упёрла руки в бока. — Помнишь, чтобы он надевал брюки и рубашку куда-то, кроме как на похороны? — Я и похорон-то не помню, — пробормотала Энни. — А я помню! Так вот, он никогда никуда не наряжается! Я даже не знала, что у него брюки и рубашка есть, — закончила сестра, противореча сама себе. — Пошли! И смотри, тихо у меня, не то скажу, что всё это — твоя затея! С этими словами подстрекательница выскользнула из квартиры. Энни не осталось ничего иного, как последовать за ней. В душе зарождалась глухая тревога. А вдруг, правда, у папы появилась какая-то женщина, которая хочет создать с ним семью, но которой не нужны две девочки-подростка от предыдущего брака? Вдруг она вскружит папе голову? Или папа откажется идти на поводу, а она в отместку разобьёт ему сердце? И папа запрётся в своей комнате, чтобы мрачно пить виски, как делал папа Дженнифер, когда умерла её мать? От этих мыслей и подозрений Энни стало так страшно, что она припустила следом за сестрой с вполне искренним, а вовсе не напускным энтузиазмом. Элли же, выскочив из подъезда, лихорадочно огляделась, после чего уверенно помчалась вверх по улице. Она зорко всматривалась вперёд, чтобы не потерять из виду знакомую спину, мелькающую в потоке пешеходов. — Сюда! — сестра дернула Энни за локоть, утаскивая под прикрытие рекламной тумбы. — Оглянулся! — Привет, девочки, развлекательный комплекс «Вау-Вау» приглашает вас отдохнуть и поиграть, — весело сказала голограмма симпатичного подростка, поворачиваясь к затаившимся сестрам. — В нашем комплексе навалом самых популярных игр, есть отличная кафешка, аттракцион параллельной реальности, комната невесомости и аэродинамическая труба. А ещё у нас дёшево. Хотите, считаю ваши чипы и прикину среднюю стоимость абонемента на двенадцать часов? — Отвали! — прошипела Элли навязчивой рекламе и осторожно высунулась из укрытия, отыскивая взглядом отца. Голограмма, зафиксировав отказ, померкла и сменилась изображением девушки с красивой улыбкой: — Стоматологическая клиника… — Бежим! — Элли потянула сестру за руку и снова помчалась вперёд по улице. Так девчонки пронеслись ещё пару кварталов. Энни про себя радовалась, что отец идёт неторопливо, а то в боку уже начинало покалывать.