Вою и крошу зубы, потому что ничего другого не остается. Когда шея начинает шевелиться, осматриваюсь. Широкий грот распахивается над головой и укрывает розоватой дымкой. Здесь тихо и нет ни единого признака жизни. Но и Арии здесь нет, что даже радует. Значит, она ушла. Все еще надеюсь, что Бикуль смягчил падение. Где-то капает вода, шуршат камни, но никаких голосов или шагов. Кости срастаются долго и мучительно. Я кручусь по розоватому песку от боли, и, когда получается кое-как двигаться, ползу в единственный каменный коридор. Кричу от боли, но ползу. Я не знаю, что там впереди, и с чем столкнется моя фурия. Но я должен помочь. И успеть. Во рту яркий привкус крови, он льется в глотку и вызывает стойкую тошноту. Колкие наросты на земле впиваются в ладони и сломанные колени, но я ползу. – Я успею… успею… – шепчу. Коридор тянется вперед на долгие метры и почти не меняется, а дальше еще один грот и спуск по ступенькам. Позади слышится шум и голоса. Ослушался Федерико, все равно пошел за мной. Боль заглушает все: и злость, и волнение. Кроме горя и понимания, что это путешествие в один конец. Но Ария и мои дети должны жить дальше. Я так хочу. Когда кости срастаются и возвращаются на положенное им место, поднимаюсь на ноги и осматриваюсь. Дыхание вырывается изо рта рваными толчками и белесым паром. Грот широкий и высокий, потолок теряется в сиреневой дымке. В воздухе стоит тяжелый дух морской соли и рыбьей чешуи. – Капитан! Скадэ зовет меня, но не останавливаюсь и не жду. Дорога каждая секунда! Гигантская тридакна, Ария же просто не могла уйти далеко! Обшариваю взглядом пол и замираю, когда вижу на розовой губчатой трухе оторванный рукав. От ее куртки. Чуть поодаль валяется тонкая лента красных волос. Отрезанная чисто, точно кто-то саблей махнул. И несколько пятен крови. Легкие набухают от напряжения, я не могу вдохнуть. В спину летят голоса сына и Скадэ, но я едва ли разбираю слова. Ария… Не может этого быть… Ишис, сука проклятая, я вырву тебе сердце! А Бикуль где? Не справился? Не защитил… От слабого укола в шею я даже не дергаюсь и только через несколько секунд вижу, как мир плывет, затягивается синим маревом, бьется надвое и распадается. Хватаюсь за голоса, но не могу удержать равновесие, оседаю, как мешок с трухой. Падая, врезаюсь лицом в колкую пыль, но тянусь из последних сил. Хватаю и сжимаю в кулаке красную прядь. Захлебываюсь. Тону в холодном тошнотворном мраке. И выскальзываю в мерзкий липкий мир со стоном. Поднимаю голову и упираюсь взглядом в склад тел: по одежде узнаю моих моряков. – Папа, не шевелись, – шепчет Федерико над ухом и прижимает ладонью мою голову к земляному полу. – Мы в плену у фанатиков Ишис. – Что? – яростный шепот вылетает из горла, но сын прикрывает пальцами рот и снова просит молчать. Киваю. – Ария жива, – шепчет Федерико, опустив голову. Слушает ворох голосов: они кружатся над нами, застревая в каменных сводах обрывками фраз. Знакомых слов. Будто на древнем языке кто-то болтает, только я от шока связать звуки не могу. Голову сдавливает гудением, а кости до сих пор похрустывают и встают на место, причиняя боль. Сын продолжает шептать над ухом: – Нас не тронут, а вот девчонку пустят в расход. – Тварь… – рычу и пытаюсь вывернуться, чтобы встать. – Тс… – он стискивает мое плечо. – Я пытаюсь понять, что они делают. Помолчи! Кровь незамужней нужна, вот оно че! Бред! Замираю, прислушиваюсь. Пытаюсь рассмотреть хоть что-то, но обзор заслонен, и мне приходится полагаться только на Фредерико. В голове колокольным звоном разлетаются мысли. Жива! Но откуда тогда кровь? Ранена? Может умирает в эту самую минуту! Стискиваю зубы до хруста и упираюсь взглядом в сына. Во имя всех морских тварей. чего они хотят?! – Ишис хочет напоить силой Рэйна. Что еще за тварь? – Федерико слушает, а я пытаюсь успокоить свое разгулявшееся сердце. И не раскрошить до конца зубы. Неужели мне не послышалось? Вот же сука! И при чем здесь кровь незамужних? Стискиваю кулаки и понимаю, что вытаскивать нужно Арию. Сейчас же. Немедленно! Хочется, чтобы Федерико копался быстрее, но он и так напряжен до предела, вслушивается в закрученные отрывистые фразы. Только бы отвлечь тварей, только бы один шанс. Самый маленький. Приподнимаю голову и всматриваюсь в темноту. В щелях прыгают синеватые тени долговязых фигур и красные всполохи факелов. Мы будто в коробке. Свод уходит конусом вверх и по центру горит обелиск Ишис. Под потолком привычно распускаются разноцветные лепестки. Четыре. Точно как точек на карте. Точно как осколки в груди Арии. Скольжу взглядом по каменным стенам и нащупываю крошечный силуэт вдалеке. Он лежит на камне, разливая вокруг себя алые волосы. – Ария… – шепчу, а Федерико сжимает меня в объятиях и снова закрывает рот. – Они ждут восхода Мэс-тэ, – сипит он в ухо. – Тогда все случится. – Ночное светило было на горизонте, когда мы подплывали, – говорю и пугаюсь своего голоса. – Тише! – снова ладонь на губах. Я его когда-нибудь грызну за это. – Нужно привести в чувства остальных и выбираться. Мы спасем ее, пап! У меня есть идея. Двоих уже не было смысла будить. Их сердца не бились под моей ладонью, а стеклянные взгляды упирались в потолок. Скадэ я нашел не сразу и выдохнул с облегчением, когда моряк оказался жив. Даже не знаю, каким ударом для Арии могла бы оказаться его смерть. Думать об этом не хочется. Смотрю на сына, а он указывает на стену, расчерченную полосами резких теней. Вижу две золотые точки, прилипшие к каменной поверхности. А в стороны от них растягиваются тонкие лианы и цветы, мешаясь с местными чахлыми растениями. Бикуль! Жив, твареныш. Трется возле Арии, но подойти не может. Слишком людно и светло, разорвут на части, если заметят. Сюда бы его позвать, но как? Свистну и головы нам поотрубают в три счета. Но он и сам не сидит. Перемещается по стене, вплетаясь в скалу, и вот он уже совсем рядом. Глаза испуганные, и мне кажется он понимает все лучше, чем мы. Пока никого рядом нет, наши враги заняты подготовкой к ритуалу, я прижимаюсь к широким пластинам и еле-еле шикаю. Бикуль спускает лиану на клеть, обматывает дверные петли, долго вертит зеленым отростком в замочной скважине. До щелчка. – Девочка? – вопрос Скадэ полон тихого бурлящего под кожей гнева. Я прикладываю палец к губам и указываю на алтарь у дальней стены. Вытянутые тени беснуются вокруг обелиска. Одна из них, самая высокая, поднимает тонкие руки вверх, размахивает посохом из костей какого-то неведомого зверя. Резкие, короткие выкрики рвутся в потолок, сотрясая камни над головой. Надеюсь, что у Федерико хороший план. Хотелось бы, мать его, знать, что он задумал! Сын быстро поясняет морякам, что нужно делать. Они кивают головами, как болванчиками. Смелые воины, и жизнь за меня готовы отдать. За того, кто не помнит их имена. Сцепляю зубы. Я готов поменяться: даже если придется шкуру сдереть и надеть снова. Переломаю страхи и всех-всех буду помнить. Только бы Арию спасти! Не представляю, что делать. Если выберемся из клети, нас заметят и позовут подмогу. Мы не знаем сколько здесь жителей, и что они могут. Этих десяток больных на голову жрецов я и сам положу голыми руками, но вот сколько их в глубине пещер? – Папа, в драку не лезь. Ты мне нужен будешь для другого дела, – шепчет Федерико, немного наклонившись ко мне. Подает знак морякам, чтобы готовились. – Скадэ, ты охраняй нас. Сколько сможешь, потяни время. Скадэ криво усмехается и кивает в сторону небольшого возвышения всего в десятке метров от клетки. Его охраняют двое высоких, хорошо сложенных воина. На первый взгляд – обычные люди. Если бы в тусклом сиреневом свете не отблескивала плотная, как у змей, чешуя. Плоские головы раскачивались на длинных шеях, перевитых разноцветными лентами. А на постаменте спокойно лежит наше оружие. Аккуратненько так, красивенько разложено, прямо просится в руки. Я отвечаю моряку такой же едкой ухмылкой. Выискиваю взглядом Бикуля и указываю в сторону двух охранников. Знаю, что он за мной наблюдает. Кот движется так медленно, что я готов вырваться из клетки и переломить позвоночники страже сам, но кто знает, что они сделают с Арией, если не успею добраться к алтарю. В нашу сторону никто не смотрит. Все собрались у обелиска и застыли, подняв руки вверх. Бикуль ровняется с двумя стражниками и осторожно выпускает лианы. Рывок, и зеленые плети ввинчиваются в черепа змей, разрывая их изнутри. На землю летят осколки костей и желтоватая мякоть мозга. Твари оседают, заваливаются на бок и открывают нам дорогу. Бросаюсь вперед. Ноги летят быстро. Бесшумно. Один рывок, и мой кинжал мягко ложится в ладонь. Рассекаю воздух справа, переламываю шею твари слева, толкаю пяткой третьего, всадив его плоскую голову в камень по плечи. Зеленая кровь брызгает в лицо. Сучьи дети Ишис! Бой продолжается без меня. Сын уже у алтаря, пытается разбудить Арию. Я лечу, спотыкаясь, и верю, что успел. Мне хочется верить. Скадэ отрезает нас от остальных, закрывает широкой спиной, как скалой. – Ария… моя девочка, очнись, – шепчу, целуя в холодные губы. – Папа, нужно поторопиться! – взвизгивает Федерико. – Я начинаю ритуал, но на завершении она должна быть в сознании. Тормошу ее и пытаюсь привести в себя, но Ария далеко. Утонула в черном беспамятстве и не докричаться, не достать!