— Всё, давайте приступим! — закричал Самсон и набросился на яблоко. — Это наша гостиница! — Он так рьяно принялся грызть яблоко, что обрызгал всех соседей соком. — Точнее, моя гостиница! — Пожалуйста, если ты решил показать себя сущим враваром! — язвительно заметила Грета и, взглянув на часы над холодильником, сообщила: — Пять минут десятого. — Враваром? — переспросил Самсон. — Варваром, — поправила вдова Омутсен. Она работала библиотекарем и по долгу службы прочитала кое-какие книжки. — Она, наверное, хотела сказать «варвар». Грета собралась было возражать, но промолчала, подумав, что печальной гусыне, вероятно, будет приятно, если признать ее правоту. Хотя на самом деле Грета сказала именно то, что хотела, — «вравар» — и была совершенно уверена, что так и надо. Самсон настоящий вравар, как был, так и остался! Роберто захохотал и цапнул булочку. — Сейчас-сейчас, — сказала Грета. Вообще-то она и сама сильно проголодалась. — Кому глазунью, а кому вареное яйцо? И тут в вестибюле раздался громкий администраторский голос: — Добрый день! — Это Кольдевин! — восторженно воскликнула Грета. — Какой великолепный, мужественный голос! Сию секунду! Иду! Самсон хитро подмигнул Улли, а Улли так же хитро подмигнула Самсону. Оба знали, до чего влюбчива Грета. Ей вообще ничего не стоило раз — и влюбиться. С одного взгляда, с одного слова. А иногда даже и без этого, а просто так. Представитель местной администрации Кольдевин оказался не просто хорем в красивой хорьковой шубе, но и чрезвычайно приятным во всех отношениях животным. Он вежливо поздоровался со всеми и сел туда, куда ему предложили. Место ему досталось рядом с Гретой. Яйцо он, как и Улли, попросил дать сырое. Полизав лапку с растопыренными когтями, Роберто поинтересовался: — Что привело тебя, занятого важными делами господина, в наш смиренный пансионат у моря? — Это мой пансионат, — радостно загавкал Самсон. — Я получил его в наследство от дядюшки Рин-Тин-Тэя. — Не такой уж я занятой и важный, — скромно сказал Кольдевин. — В сущности, я простой слуга звериного общества. А дело в том, что у меня с собой резолюция, которую мне нужно внимательно изучить в тихой и спокойной обстановке. А дома, в норке, какой там покой! Там шестеро малышей. — Ах, какая пре-е-е-лесть! — воскликнула Грета и даже зажмурилась, чтобы лучше представить этих детишек. — Резолюция? — встревожился Самсон. — Какая-такая резолюция? — Не волнуйся, — успокоил его Роберто. — Да, тут, у нас, я обещаю, тебе будет сколько угодно тишины и покоя. — Грета! — позвал он. — Отведи нашему гостю резолюционный номер! — Резолюционный номер? — хором вскричали оторопевшие Грета и Самсон. — Это четвертый номер, — сказал Роберто и кинул на них такой взгляд, что у обоих мороз прошел по коже, а повернувшись к представителю местной администрации, одарил того нежнейшей улыбкой. Завтрак удался на славу. Поев, все вышли на веранду посидеть за чашкой кофе или стаканом сока. Несмотря на то что уже наступила осень, было еще тепло. В воздухе летали редкие насекомые, жужжа что-то себе под нос, а с фьорда задувал легкий бриз, подгоняя плывущие над деревьями облака. И тут из вестибюля снова послышалось чье-то «Хозяева дома?». — Мы все сидим на веранде, — крикнула Грета в дверь, не вставая с места. — Кто бы ты ни был, возьми себе на кухне чашку и выходи к нам. У нас тут апельсиновый сок и кофе. В следующую секунду в дверь просунулась крысиная мордочка. Это был Бенни, редактор скандальной газеты «Новости фьорда». — Пожалуйста, если можно, мне бы полчашечки кофе! Спасибо, сливок и сахару не надо, — он улыбнулся, обнажив длинные желтые зубы. — Вы уже слышали последнюю ужасную новость? Но прежде чем кто-либо успел ответить, с фьорда донеслось чье-то отчаянное блеяние. Там кто-то попал в беду. — Так я и знал! — сказал Бенни, подув хорошенько на обжигающе горячий кофе. — Я как раз об этом. Глаз в море От устья фьорда к берегу плыл на шлюпке могучий баран. Он так налегал на весла, что ялик рассекал носом волны, поднимая буруны, а баран, не переставая, панически блеял. — Это Фредерик — сторож маяка! — воскликнул Самсон. — Там, наверное, случилось что-то ужасное. — А что я говорил! — сказал Бенни, хитровато поглядывая на друзей. Но все смотрели только на барана, который отчаянно торопился, точно спасаясь от смерти. — Пошли! — сказал Роберто, и всей толпой они бросились на берег встречать перепуганного барана. Фредерик был так напуган, что продолжал грести, даже когда нос лодки уже оказался на песке. А так как он был могучий баран в самом расцвете сил, то лодка еще проехала по берегу, фонтаном поднимая тучи песка. — Там в море страшное око! — кричал баран в ужасе. — Караул! Спасите! Он выскочил из лодки. — Окно? — переспросил Самсон. — Нет, глаз! Страшное желтое око! — Постой! — сказал Роберто, подняв лапу. Но сторож маяка Фредерик уже бежал без оглядки. На полном скаку он промчался через сад к лесной опушке, успев проблеять: — Такое око! Никогда в жизни не встречал таких злобных глаз! Ноги моей больше не будет на маяке. Я найду себе работу где-нибудь в горах. Караул! С этими словами он скрылся из вида. — Что за притча такая? — сказал Роберто. — Бенни, что это значит? Бенни жестом попросил всех вернуться на веранду и сесть. Выражение лица у него было озабоченное. — Да объясните же вы, кто-нибудь! — жалобно заскулил Самсон. — Грета, ты что-нибудь понимаешь? Желтый глаз из моря? По-моему, это жуть! Но Грета отвела взгляд и ничего не ответила. Глядя куда-то в окно на зеленый газон, она только покачала головой. Бенни откашлялся и положил на стол фотоаппарат и блокнот, которые держал в лапах. — Во-первых, — начал он, — не один только Фредерик видел в море светящийся глаз. Газета приняла ряд читательских обращений, как телефонных, так и присланных по имейлу, от живущих на берегу фьорда зверей, они тоже его видели. Многие высказывались в тех же выражениях, что и Фредерик. Все говорят о том, что из моря поднимается большой желтый глаз. — Да, но он сказал, что глаз был еще и злобный! — закричал Самсон. — Желтый, да еще и злобный! — Караул! Это настал конец света! — испуганно загоготав, вдова Омутсен, хлопая крыльями, понеслась в сад и скрылась за сараем. — Продолжай! — приказал Роберто. — Среди нас, местных жителей, — продолжил свой рассказ Бенни, — точнее, среди тех, кто живет здесь с рождения, а не тех, что сюда понаехали в поисках счастья, ходит старинное предание. А в нем говорится, что в стародавние времена там, в шхерах, у самого выхода в море, жил когда-то пустынник — старый-престарый ворон. Как известно, старые вороны — великие ведуны.