Их было несколько, в том числе руководительница народного хора из Улан-Удэ, но ни одна из них не являлась той Лидией Ивановной, которая была нужна Тонечке. – Тоня! – крикнул Родион сверху. – Что?! – Я уроки переписал нормально! – Спасибо тебе большое! – с чувством прокричала в ответ Тонечка. – А когда ужин? Пахнет вкусно! – Я тебя позову! Она постелила чистую скатерть с алыми маками и гвоздиками – чтобы немного поддержать дух Первомая в такой дождливый и холодный вечер, – накрыла на стол, вытащила курицу и полюбовалась ею. Потом позвонила тому самому Коле, который трудился на местной «скорой» и подрабатывал извозом, и спросила, не съездит ли он с ней завтра в Тверь на поиски родственников покойной Лидии Ивановны. – Теть Тоня, праздник завтра, – моментально заныл Коля. – Мы с ребятами сговорились!.. А че, до послезавтра нельзя погодить? Тонечка вздохнула. Как это она так оплошала? Завтра праздник – у Коли и у всех таких, как он. Никто из них понятия не имеет, что именно будут праздновать, но какая разница! Главное, «сговориться с ребятами», а там мангальчик, шашлычок, пивко охлажденное, все дела. – Ладно, Коль, я обойдусь. С праздником тебя! – Теть Тонь, вы не обижайтесь только! В любое время звоните, если не на смене, разом отвезу куда скажете. – Это я уж поняла. …Можно, наверное, найти во всесильном интернете какую-нибудь службу такси или вызвать машину из Твери! Жаль, что она не за рулем, съездила бы сама, да и дело с концом. Не выдержав испытания ароматами, прибежал Родион, увидел курицу, и лицо у него сделалось восторженным. Он сглотнул слюну, отчего по длинной шее прошла волна, и спросил, не нужна ли его помощь. Тонечка велела ему мыть руки и усаживаться, а он сказал, что сначала даст поесть Буське. …Нужно будет еще попробовать поискать все в этом же интернете бизнес-леди Александру Игоревну Шумакову. Неожиданно без стука отворилась дверь, которая вела на террасу, сразу впустив в дом шум дождя и запах травы, и на пороге появилась сама Александра Игоревна. В обеих руках она держала по увесистой длинной коробке, и дверь толкнула попой. Тонечка вытаращила глаза. – Я ужинать, – объявила бизнес-леди. – Меня приглашали! – Ты ж сказала, что допоздна просидишь! Саша одну за другой водрузила на кухонный стол две коробки – одну с коллекционным шампанским, другую непонятно с чем. – Ничего не вышло. Интернет пропал. – Это у нас сплошь и рядом, – сообщила Тонечка. – Еще по утрам, бывает, ловит, а по вечерам совсем беда. Саша потянула носом воздух. – Как вкусно пахнет! Ты на меня не обиделась, Тоня? Мне что-то показалось… – Не-ет, что ты! – воскликнула лживая Тонечка. – Я даже позавидовала, что ты на работе! – Да чего там завидовать, – пробормотала Саша. – Это не работа, а грех один… И связь барахлит, и выручка упала почти втрое, и люди перепуганы насмерть! Все боятся увольнений, я говорю, что мы постараемся продержаться, а мне все равно никто не верит. – А это что? – спросила Тонечка про вторую коробку. – Виски. – Слушай, ты нам таскаешь спиртное, как будто мы семья алкоголиков! Забери. – И не подумаю. Шампанского мы сейчас тяпнем за Первое мая. А виски потом тяпнем еще за что-нибудь. Тонечка потрогала шампанское – холодное, даже немного запотела бутылка. Саша взяла со стола малосольный огурец и захрустела. – Это из запасов моего мужа. А у него все по правилам, даже винный шкаф. – Ого! Примчались Родион с Бусей, радостно поприветствовали Сашу, плюхнулись на стул и замерли в предвкушении. Тонечка достала из буфета высокие узкие бокалы – два. Подумала и достала третий. Родион страшно любил компот из сухофруктов, Тонечка варила его почти каждый день и даже немного опасалась, что в «Рублевочке» иссякнет запас, который лежал там, должно быть, годами. Сегодня Родион в честь праздника будет пить компот из бокала! Они по-честному поделили курицу – Саша положила себе на тарелку крылышко, Тонечка ножку, а все остальное досталось Родиону вместе с горой салатных листьев. Пока дамы возились с шампанским – сначала открывала Тонечка, потом Саша сказала, что она в этих вопросах большой специалист, и забрала у нее бутылку, Родион съел примерно половину своей порции. – Не спеши, – сказала ему Тонечка. – Никто не отнимет! Есть медленно, смакуя, он не умел. Он вырос в детдоме, и там никто особенно не голодал, но все… спешили. Опоздаешь к обеду, будешь есть холодное, и никакой тебе добавки, и борщ без мяса, ненавистная тертая свекла вся протечет и вымажет макароны и котлету, а в компоте сплошь яблоки, превратившиеся от варки в коричневое пюре, а самого компота кот наплакал!.. А еще кто-нибудь из ребят потом обязательно скажет, что на обед были сосиски, давали по две, такая красота, а опоздавшему не хватило сосисок, он вчерашнюю котлету ел… Тонечка с Сашей слегка чокнулись и синхронно пригубили шампанское. – Вкусно, – призналась Тонечка, и Саша кивнула. – Я вас нарисовал, – сообщил Родион с набитым ртом. – Потом покажу. Тоне понравилось! Тонечка покивала, подтверждая – понравилось, и спросила светским тоном: – Ты часто здесь бываешь? В Дождеве? – Первый раз в жизни. Ну, не первый, может, второй!.. Тонечка покосилась на нее. Сашин дом был полностью обжит и удобно устроен, никакого запустения, ни малейших следов заброшенности – отлетевшей плитки, покосившихся рам, прогнивших досок или отвалившейся водосточной трубы!.. …Зачем она обманывает? Чтобы Тонечка никак не связывала ее с соседкой Лидией Ивановной?.. Для чего ей это нужно? – Мы тоже в первый раз приехали, – продолжила она разведку. – Здесь раньше жили родителя мужа, но они умерли давно, а сюда из Москвы не наездишься, далеко. Муж пару раз наведывался, но без меня. – Это точно, далеко, – согласилась Саша и подлила им обеим шампанского. – Интернета совсем нет. Мне, наверное, придется в Москву вернуться, если так дальше пойдет. А лучше б… не возвращаться… – Лучше вирус здесь переждать, – поддержала Тонечка, а Саша вдруг сказала с горечью: – Ну при чем тут вирус!.. – А что такое? Саша ничего не ответила. Тонечка положила в свой бокал кубик льда и полюбовалась пузырьками, которые сразу словно вскипели, – красиво!.. – Я знаю, что в шампанское лед не кладут, – сообщила она. – Но мне нравится!.. Родион доел курицу, под столом вытер руки о штаны, а потом о свою собаку. Он был уверен, что никто не заметит, но мачеха заметила, конечно. И сделала большие глаза. А потом подбородком показала в сторону ванной. Он сразу понял и отправился мыть руки. Вообще-то она молодец, Тоня! Не сделала ему замечание при Саше, он бы со стыда сгорел. Саша была очень красивой и нравилась ему, и он уже придумал, как еще можно ее нарисовать – в скафандре на межгалактической станции, чтоб видно было глаза и темные волосы, намеком. И чтоб все вокруг синее, антрацитовое, тревожное. – Я завтра в Тверь собиралась поехать, – сказала Тонечка. – Мне на почте адрес дали, вроде бы как раз племянницы. И не поеду. – Почему? – У Коли, который нас иногда подвозит, завтра большой праздник – Первое мая! Ты его видела, он на «скорой» приезжал за Лидией Ивановной. – Я не заметила никакого Коли, – призналась Саша. – А ты без машины? Тонечка кивнула.