Носить любимые ботинки и верить в то, что костюм необходим Полярная ночь застала меня в Мурманске. Темно, солнца нет вообще. Во время одной из мурманских командировок я раскрыл бухгалтерскую проводку, существенно искажающую финансовую отчетность аудируемой компании. Совершенно случайно. Долго не мог добиться от клиента признания. Все отмалчивались, отправляли меня к начальству, а начальство со мной разговаривать отказывалось. Пришлось подключать свое руководство. Долгие разбирательства, переговоры, и в итоге — изменение отчетности предприятия… Это был мой звездный час — то, ради чего мы проводили аудит, — чтобы подтвердить достоверность финансовой отчетности. Свободное время в командировках мы проводили весело. Однако моими коллегами были в основном приезжие ребята, которые жили в постоянной борьбе за место под солнцем в столице. За свое образование, за свой образ жизни, за работу в данной организации. Они были заранее уверены, что испытали больше любого москвича. А тут я — мало того что москвич, так еще и вернувшийся из Америки. Глянцевый, со свободным владением английским. Доказывать всем и каждому, что мне никто не помогал устроиться на эту работу и что я живу на зарплату, можно, но слишком долго. Да и незачем. Каждый все равно верит в то, во что хочет верить. Однажды бабушка на Новый год подарила мне хорошие теплые ботинки для северных командировок. И коллеги тут же заметили, что такие ботинки (они стоили, как сейчас помню, $200) не должен носить консультант первого года по аудиту — по статусу не положено. Точнее, начинающий сотрудник не может этого себе позволить. Я приходил на работу в темно-синем костюме Hugo Boss и в чистых ботинках. Многих коллег это почему-то раздражало. Мне прямым текстом много раз говорили, что мой внешний вид будет помогать мне недолго. У меня был выбор: стать как все или оставаться собой, невзирая на постоянное обсуждение меня коллегами. И я просто приходил и делал свою работу. Часто я делал хорошо то, что у других не получалось. Так что можно сказать, что весь поток негатива в мой адрес представлял собой попытку найти оправдание своей заурядности и своим неудачам. Как ни крути, результат работы — основное мерило квалификации. Я приходил на работу в темно-синем костюме Hugo Boss и в чистых ботинках. Многих коллег это почему-то раздражало. Мне прямым текстом много раз говорили, что мой внешний вид будет помогать мне недолго. В Америке такого не было. Там, в отличие от Москвы, не обращали внимания на твою одежду. А здесь вообще любая личная информация давала повод для сплетен. Старшие менеджеры иногда позволяли себе шутить и даже издеваться над более молодыми сотрудниками. К такой московской реальности я не был готов, ведь я сам никогда не судил людей по внешнему виду, да и в принципе старался ко всем относиться с уважением. Но быстро к этому привык, и у меня даже появилось много друзей среди коллег, со многими мы и по сей день дружим, но я понял, что из мира аудита мне стоит побыстрее выбираться. Я старался вести себя так, чтобы это давление не отражалось на моей работе. Я никому ничего не доказывал и не оправдывался за то, что не соответствовал чьим-то ожиданиям. Конечно, было неприятно. Но… собаки лают, караван идет. В конечном счете все мои особенности помогали добиваться результата в общении с клиентами, а это было главным. Уже тогда я понимал: что бы ты ни говорил, все равно каждый поймет по-своему. И кому-то легче оправдывать чужой успех везением или еще чем-то. Я никогда не опускался до этих разборок и разговоров, хотя знаю, что меня многие недолюбливали. Но всем мил не будешь. Это тоже очень важный урок, который я выучил довольно рано. Я с самого начала понимал, что не буду аудитором всю жизнь. Я хотел стать банкиром. Аудит был необходимой ступенью. Но на протяжении двух лет моей работы в этой компании я все равно готовился к экзамену на профессиональную сертификацию CFA. И даже поехал в Америку этот экзамен сдавать. Но не сложилось. Зато я еще раз убедился, что мне пора искать другое место. Но эти поездки по России, общение с совершенно разными людьми, составление отчетности компаний из разных секторов экономики, непростые отношения с коллегами в коллективе, менеджерский опыт — все это стало лучшей школой, которая и подготовила меня к моей дальнейшей карьере. Когда я только вернулся из Америки, здесь было несколько инвестиционных банков, основные — «Ренессанс Капитал» и «Тройка Диалог». Но они не брали на работу людей без опыта. О возможности работы в иностранных банках даже речи не шло. Пока я работал аудитором, финансовый рынок изменился. Изменилось и мое резюме. Полгода я рассылал его в интересующие меня организации. И в итоге получил предложение от банка «ТРАСТ». Это был российский банк, причем инвестиционный. Я сразу согласился. Во-первых, я попал в ту индустрию, к которой стремился. Во-вторых, обстановка в новом коллективе была подходящей: профессиональные отношения внутри коллектива, интересные сделки, и культура была заточена на результат и клиентов, а не на внешний вид и одежду. В-третьих, моя зарплата выросла почти в четыре раза: с $700 в месяц до $3000. Это было значительное улучшение качества жизни молодого человека в 24 года. У меня не было сомнений, когда я переходил в «ТРАСТ». Но часто я наблюдаю, как люди годами работают в компаниях, где им уже некуда развиваться, где их не ценят, а в коллективе у них не складываются отношения. Они просто боятся. Боятся потерять стабильность, боятся изменений, неудач и разочарования. В жизни, где все постоянно меняется, привязываться к чему-то — проигрышная стратегия. В итоге больше всего люди жалеют именно об упущенных возможностях, но часто это понимание приходит слишком поздно. Если ты, однако, прочтя эти строки, решишься что-то радикально поменять в своей жизни, не забывай о том, что у каждого взрослого человека есть обязательства: содержать себя, свою семью, помогать по мере возможности родителям, выплачивать ипотеку и т. п. При смене работы необходимо предусмотреть эти расходы, они ведь никуда не денутся. Я много раз менял работу и каждый раз заранее готовился к этому шагу. Рубить с плеча опасно, потому что если не спланировать все правильно, то можно оказаться в ситуации, когда придется заниматься не тем, чем хочется, а тем, чем придется. Об условиях стоит договариваться сразу. НА КАКИЕ УСЛОВИЯ Я МОГУ РАССЧИТЫВАТЬ? Вроде простой вопрос. Но если его не задать, то ситуация может сложиться по-разному. На начальном этапе, до того как я стал специалистом в своем деле, мои зарплатные ожидания не были завышенными. Ради приобретения опыта и продвижения по карьерной лестнице я несколько раз соглашался на менее выгодные условия в расчете на перспективу. Но всегда надо знать, на какие именно условия ты соглашаешься, до того, как подписываешь контракт. Лифт к мечте: кнопка не прилагается Банковское дело делится на несколько основных направлений. Первое — торговля ценными бумагами, валютами, сырьевыми товарами и деривативами на разных площадках (рынках). Второе — инвестбанкинг. Третье — коммерческий банкинг. Инвестбанкинг тоже делится на три составляющих: слияния/поглощения, сделки по размещению акционерного капитала и сделки по размещению долгового капитала. Это ключевые направления. В «ТРАСТе» я работал аналитиком рынка долговых обязательств. Изучал финансовые отчеты компаний и формулировал о них свое мнение, сравнивал их с другими, давал торговые рекомендации, а еще составлял информационные меморандумы к выпускам долговых обязательств наших клиентов. Я мало общался с клиентами, поэтому работа меня не сильно устраивала. Но, по крайней мере, я каждый день учился чему-то новому и работал не аудитором, а банкиром. Работа, конечно, далеко не идеальная, но уже на шаг ближе к заветной мечте — когда-нибудь начать общаться с клиентами и, возможно, даже попасть в западный инвестиционный банк. Должность моя называлась красиво — вице-президент. Но на деле это просто была дань отечественному менталитету, когда любой серьезный клиент предпочитает общаться не с простым аналитиком, а с кем-то, кто принимает решения. По факту же должность моя обозначалась лишь на визитке, с которой я позже начал ходить к клиентам, и в действительности от меня мало что зависело. Да и вице-президентом вроде меня в банке был каждый второй сотрудник. Начало нулевых было временем первичного накопления капитала молодыми специалистами. Уже не за счет приватизации или махинаций, а путем легального бизнеса, приносящего существенные доходы. Бонусы росли с каждым годом, работы становилось все больше и больше, спрос на специалистов тоже рос. Среди коллег оказалось много моих знакомых: кто-то учился с моим двоюродным братом в институте, с кем-то раньше мы вместе играли в баскетбол. Молодая амбициозная команда. И акционеры под стать им (на момент написания книги бывшие акционеры банка «Траст» Юров, Беляев и Фетисов проиграли суд в Лондоне и обязаны возместить $ 900 000 000 российскому правительству). Мы вместе работали, вместе проводили досуг. Начало нулевых было временем первичного накопления капитала молодыми карьеристами. Уже не за счет приватизации государственной собственности или полупрозрачных схем, а путем легального бизнеса, приносящего существенные доходы. Бонусы росли с каждым годом, работы становилось все больше и больше, спрос на специалистов тоже рос. И так получилось, что я познакомился с коллегой из другого департамента. Коллегу звали Родион, он работал в отделе, который занимался слияниями и поглощениями, а также размещением акций. Как-то раз он попросил меня помочь с подготовкой материалов для маленькой, в то время мало кому известной компании «НОВАТЭК» — ему нужно было написать краткий обзор для презентации клиентам банка. Мой департамент провел для «НОВАТЭКа» сделку — дебютный выпуск на международный рынок кредитных нот компании. В принципе, я мог бы спокойно отказаться, поскольку это не входило в мои обязанности. Но я согласился, просто решил помочь. Несколько раз мы задерживались после работы, а затем разъезжались по своим делам. Однажды в курилке он спросил, есть ли у меня резюме. На тот момент я работал в «ТРАСТе» всего полгода и никуда не собирался уходить. Вникал в дела, осваивался, никаких планов переходить в другое место не строил. Я ответил: — Есть. — Ты знаешь, у меня жена работает хедхантером. У них вроде есть вакансия в каком-то иностранном банке. Если хочешь, пришли мне свое резюме, я ей передам. Видимо, так он благодарил меня за помощь. Я обновил старое резюме и прислал ему через несколько дней. Он не сказал ничего про банк и про должность, а я не стал спрашивать. Просто отдал и забыл об этом. Через месяц вспомнил. Спросил у коллеги, как обстоят дела, есть ли обратная связь. Он ответил, что банк этот американский и шанса попасть туда нет — ведь это J. P. Morgan! Самый крупный универсальный (коммерческий и инвестиционный) банк в мире в то время. Конечно, где я и где J. P. Morgan? Немного расстроившись, я сказал себе: ну, нет так нет. Но через несколько недель коллега вдруг спросил, смогу ли я сходить на интервью. Ну конечно, смогу! Как я понял потом, в J. P. Morgan искали человека на определенную позицию. И рассмотрели уже многих. Видимо, им никто не понравился, так дошла очередь до меня, пусть не основного, но кандидата. Первое интервью проходило в Москве, собеседование проводил управляющий директор, ответственный за направление долгового финансирования на рынках капитала, американец Боб Фернандес. Я честно готовился, читал, что нужно делать, как себя вести, но… Когда зашел в большую переговорную комнату с панорамным видом на Садовое кольцо и увидел этого невысокого человека, все вылетело у меня из головы. Конечно, я нервничал, но при этом испытывал необыкновенную внутреннюю уверенность. Как будто эта работа была нужна мне не больше, чем я сам был нужен этой компании. По крайней мере, я так себя в этом старался убедить, чтобы не сильно волноваться. Мы начали разговаривать, и довольно быстро выяснилось, что мой американский институт находился напротив института, в котором училась жена Боба. Нервозность исчезла, я расслабился и позволил себе вести себя чуть менее формально. Позже для меня организовали встречи в Москве с сотрудниками банка из других отделов. А потом меня отправили на собеседование в Лондон. Забронировали гостиницу, купили билет в бизнес-класс. Я не верил, что все это происходит со мной. Мне 25 лет. Я лечу бизнес-классом в Лондон на собеседование в инвестиционный банк J. P. Morgan, где кто-то нуждается в моих услугах. Мне сложно было во все это поверить. Как будто начиналась моя собственная сказка. Да так, в сущности, и было. В «ТРАСТе» к тому времени я проработал меньше года, и теперь, когда появилась уникальная возможность, я не хотел упустить свой шанс. Мой руководитель отговаривал меня, убеждал, что света белого на новой работе я не увижу. Но я уже принял решение. Какой вывод я сделал для себя в итоге? Никогда не знаешь, кто выведет тебя на твою дорогу и что поможет в достижении цели. Важные слагаемые успеха: быть открытым всему новому, не бояться рисковать, верить в себя и не сдаваться, если что-то не получилось сразу. Смотреть на мир шире и с позитивным настроем. А ведь вместо помощи Родиону я бы мог отправиться домой или на встречу с друзьями… Сейчас я понимаю, что помогло мне попасть в J. P. Morgan. Я учился в Америке. И первое собеседование проходил с человеком, подбиравшим в Москве специалиста, которому хотел доверять. Для Боба я был своеобразным мостиком между Россией и Западом, что в его глазах стало моим основным активом. Я неплохо прошел все начальные этапы отбора, потому что подготовился. Читал о том, как проходить интервью, что можно и нельзя говорить и делать. От себя скажу, что нужно оставаться самим собой. Как только человек пытается изобразить кого-то, кем он не является, это сразу чувствуется. Даже на подсознательном уровне, на уровне языка тела. Он будет напряженным и зажатым, что вызовет у собеседника отторжение. И вот я в лондонском Сити. Стою посреди небоскребов и банков, мимо меня проходят солидные мужчины в галстуках, женщины в деловых костюмах, при этом все суетятся, куда-то спешат. А я стою. И вокруг все новое и незнакомое. Я на секунду представил себя деревенским парнем, который приехал из своего захолустья в большой город. Мое интервью было назначено на 8:15. Я подъехал на такси к огромному зданию, вошел в просторный холл… Как хорошо, что у меня был запас времени! Потому что первое, что я увидел, это множество лифтов. И ни одной кнопки на стене, чтобы их вызвать. И ни одной обозримой лестницы, чтобы подняться наверх. А собеседование на пятом этаже. Что делать? Я отошел к двери и стал наблюдать за происходящим. Сперва казалось, что люди просто заходят в лифт и уезжают. Это не поддавалось логике. Потом я разглядел странную продолговатую штуку в центре холла. Прежде чем идти к лифту, каждый человек что-то на ней высматривал и нажимал. Подошел. Сенсорная панель, на ней этажи. Я нажал на цифру пять. И увидел рядом с ней обозначение лифта, который доставит меня по адресу. Как сейчас помню, лифт D. Уже хорошо. Возле лифта D стояли люди, вместе с ними я вошел, а что же дальше? Внутри тоже нет ни одной кнопки. Лифт закрылся и поехал. И только тогда я понял, что кнопки в нем и не нужны. Наверное, со стороны мое замешательство выглядело забавным, хотя, скорее всего, никому до меня не было никакого дела. На пятом этаже меня проводили в кабинет, где я ждал начала интервью. На один день было запланировано пять встреч. Я сразу решил, что не буду нервничать и постараюсь во что бы то ни стало оставаться собой, как и на собеседованиях в Москве. Ведь это они меня пригласили и оплатили перелет в бизнес-классе, значит, это им от меня что-то нужно. Я старался расслабиться, но у меня не получалось. Конечно, я нервничал. Задавал вопросы и тем самым не только тянул время, чтобы, в свою очередь, получить меньше вопросов к себе, но и узнавал больше о компании и специфике работы. На каждый вопрос я мог ответить что-то в общих словах, а потом уточнял: «А что вы думаете по этому поводу?» Слушал и запоминал. И перед следующим человеком, с которым я общался, мог уже блеснуть не только своими общими знаниями, но и специфической информацией, полученной от предыдущего интервьюера. К пятому интервью даже у меня не осталось сомнений — я был уверен в своих словах, улыбался и вообще вел себя так, как будто решение о моем найме уже принято. Последним, с кем я беседовал, был легендарный банкир Джонатан Браун. Он заметил, насколько я в курсе ситуации, и спросил, откуда мне все это известно. Я не стал утаивать: — Знаете, вы просто все говорите об одном и том же. Я запомнил. Несложно повторить то, что я уже трижды слышал. Вот и все. — Да ты настоящий банкир — разобрался быстро! Вот этим ты мне и нравишься! Мы оба посмеялись. Он понял, что я не мог знать многого из того, о чем он спрашивал, но также понял, что у меня есть потенциал и я быстро выучусь. Мы уже не раз слышали, что выживает не самый сильный и не самый умный, а тот, кто лучше всех приспосабливается к изменениям. В J. P. Morgan посовещались, но исход был ясен. Через какое-то время на финальном собеседовании в Москве мне предложили работу. Все сложилось удачно. Я был так рад, что размером зарплаты даже не поинтересовался. Если я и потерял в деньгах, то незначительно. Был вице-президентом «ТРАСТа» — стал аналитиком в J. P. Morgan. Три года работы, и я опять все начинаю сначала. Но теперь это не имело значения, потому что меня приняли туда, куда я хотел попасть, — в настоящий инвестиционный банк с мировым именем! После интервью, уже попрощавшись со всеми, я остановился возле пресловутого лифта. Посмотрел в окно на серый Лондон, на его вечный дождь, на городскую суету… Великое место, один из основных центров финансовой вселенной. И я стою здесь, простой парень из московских дворов, из зала ЦСКА и Москвы 90-х. Уже совсем скоро я попаду на работу моей мечты. И я добился этого сам. Неужели все происходит всерьез и по-настоящему? И теперь я часть этого нового для меня мира. И все, что предшествовало нынешнему дню, — все решения, совпадения, ошибки и стремления — были частью плана, который привел меня в эту точку. Все оказалось не зря. Я смотрел в окно и понимал, что начинается совершенно новая жизнь. Та, о которой я так долго мечтал. Все смешалось. Эйфория, радость, грусть, которая возникает, когда заканчивается прежняя жизнь и должна начаться новая. Меня переполняли эмоции. Время остановилось. Я пытался понять, на самом ли деле все это со мной происходит или во сне. Нет, не сон — я этого добился. Дальше все снова зависит только от меня. Двери лифта открылись. Пора двигаться дальше. Как Джейми Даймон чуть не проспал Якунина