— Это хорошо, — несколько успокоившись, произнес Роман Александрович, побарабанив пальцами по столу. — В таком случае вы все должны понимать, что наступает финальный этап нашей длительной и кропотливой работы. Пусть возможность появилась случайно, но ведь мы оказались полностью к ней готовы, и результаты деятельности ордена за столь короткое время не могут не внушать оптимизма. Однако мы должны помнить, что расслабляться рано. Сейчас главное — не допустить утечки информации и сделать все четко. Тогда получится не только отомстить, но и взять власть в стране в свои руки. — Считаете, император все же рискнет собой? — заинтересованно спросил Цыбулькин. — Мне казалось, Изяслав всегда смотрит на несколько шагов вперед. Он крайне осторожен и просто так не бросится в пекло. — Вы правы, — кивнул Роман Александрович. — Но в подобной ситуации он может и не сдержаться. В противном случае придется ему как-нибудь помочь. — Придется помочь? Значит, Темников все же в деле? — предположил Юрий Олегович. — Кто еще сможет подобраться так близко к императору и устранить его? — Куда бы он от нас делся? — довольным тоном произнес Цыбулькин. — Егор Дмитриевич крайне перспективная личность, не чурающаяся жертвоприношений, что в современном мире крайне редкое увлечение. Но посылать его на убийство императора было бы крайне расточительно и совершенно неправильно. Он на это точно не согласится. — Но как же вы собрались его использовать? — поинтересовался мужчина. — Есть много разных способов, — хмыкнул Цыбулькин. — Не только принуждение к убийству. Кстати, именно от Темникова мы получили ту самую информацию. В разговор вступил Роман Александрович: — Темникову я не доверяю от слова «совсем». Он слишком себе на уме, да к тому же боярич «золотого» рода, глава. Такие люди не любят подчиняться, особенно если их заставляют что-то делать с помощью шантажа. Предоставленные им сведения я все же перепроверил, все оказалось правдой. Но задействовать его в чем-либо серьезном? Увольте. — Да? — задумчивым тоном произнес Цыбулькин. — Это не очень хорошие новости. Я уже начал продумывать варианты его использования в случае нашей победы. Думаю, он был бы неплохим председателем временного правительства или какой-нибудь другой важной организации. — Из политической повестки его не стоит исключать, — произнес Роман Александрович. — Я говорю конкретно про боевые операции. Слишком многое стоит на кону… — Каникулы пролетели как-то ну очень быстро, — произнес я, пожимая руку Пескову. — Даже не заметил как. — Согласен, вообще ехать не хотелось, — выразил он солидарность с моим мнением, а затем с интересом добавил: — Ну как отдохнул? Слышал, все три недели ты был затворником и посещал только здание своей компании. Все работаешь и работаешь? Готовится новый крутой проект от Ивана Морозова? — Вообще-то во время каникул я был приглашен на один бал, — усмехнулся в ответ. — А работы действительно накопилось много. Готовлю одно очень важное обновление своих программ, которое может изменить империю. — Ого! На одном балу?! Я посетил семь. — Песков улыбнулся. — А что за обновление? О чем-то таком часто говорили на светских мероприятиях, поэтому мне очень интересно. — Об этом часто говорили? — спросил я с легким интересом. — А каким образом ты вообще узнал, как я провел каникулы? — Ты не представляешь, насколько пронырливыми бывают папарацци, — произнес мальчишка заговорщицким тоном. — И как могут негодовать мамы прелестных молодых дам, ожидающие, что один из самых завидных женихов империи появится на том или ином приеме. О тебе и раньше болтали разное, а после присяги разговоров стало еще больше. — Подумаешь. — Я покачал головой. — Меня могли назначить лучшим кадетом просто по политическим мотивам, как и Витовта, который поднимал государственный флаг. — Вообще-то, — заметил мальчишка, не согласившись со мной, — как я узнал, Витовт хорош во многих дисциплинах. Пусть некоторые преподаватели натягивают ему оценки, но он честно старается и очень требователен к себе. К тому же не забывай, что тебя оценивали главным образом не по присяге, а по тому, как проходило обучение и как ты все это время себя вел. Я задумчиво кивал, думая над тем, как относиться к столь открыто напрашивающемуся в мою свиту мальчишке. Подобная активность ясно говорила о том, что после расспросов детей аристократы осознали, что наследника престола на всех не хватит и необходимо сосредоточиться на налаживании связей с кем-нибудь попроще… Например, с одним из наследников «золотого» рода… — Многие бояре желали познакомиться с тобой как можно ближе, — тем временем продолжил Песков. — А ты все не появлялся и не появлялся, что только подогревало общественный интерес, ну и… Песков долго в подробностях описывал сплетни и пересуды, связанные с моей персоной, а также назвал несколько родов, чьи представители интересовались качеством работы моей компании и явно хотели стать ее клиентами… После того как мальчишка поделился имеющейся у него информацией и довольный собой вышел из моей комнаты, я остался один и задумался над тем, что действительно не позволило мне полноценно отдохнуть на этих каникулах. Да, если бы отец внезапно не оказался на пороге моего дома и не начал заниматься со мной боевой магией, я бы наверняка успел намного больше. Беспрепятственно пройдя через охранный периметр, Егор Дмитриевич был встречен на пороге Феофаном и сразу негативно высказался о магической и технической защите дома. После чего наконец рассказал о причинах своего посещения. — Не хочу вдаваться в ненужные подробности, но пару часов назад во время одного из родовых ритуалов я почувствовал грозящую Ивану смертельную опасность и поэтому прибыл сюда, — произнес отец. Мы с наставником переглянулись. — Нечто подобное недавно почувствовал и Иван, — пояснил Феофан. — Поэтому я отнесусь к твоим замечаниям по охране дома со всей ответственностью, но у меня встречное предложение. Пока Иван на каникулах, займись его магической подготовкой. Уверен, столь опытный и сильный маг сможет многому его научить. — Идет, — серьезно произнес отец и посмотрел на меня. — Значит, ты тоже почувствовал опасность? Я кивнул: — Думаю, если ничего не произойдет до конца каникул, в училище меня вряд ли достанут. Все же охрана там очень хорошая. — Ты прав, но лучше, если ты и там будешь настороже, — произнес Егор Дмитриевич и, посмотрев на часы, добавил: — Времени у нас совсем мало, и если ты действительно хочешь потренироваться в магии, то тебе придется хорошенько выкладываться. Ты готов? Это был риторический вопрос, так как уже через десять минут мы находились на территории магического полигона. — Покажи мне, что умеешь делать с помощью своих родовых талантов, — тут же велел отец. — Все, что умею? — добавив в голос значительное количество «холода», спросил я, желая сбить с него спесь. Судя по тому, как непроизвольно напрягся Темников, мне это удалось. — Интересная способность. Помнится, твой дед часто ею пользовался, когда хотел, чтобы его внимательно слушали, — произнес отец. «А это идея! И почему я раньше не спросил у Феофана, какими родовыми заклинаниями пользовался дед! Зачем изобретать велосипед, если их просто можно повторить?» — И не бойся для большей наглядности использовать свои заклинания на мне, — продолжил тем временем отец. — Уверен, это мне никак не повредит, а для тебя будет лишней тренировкой и практической проверкой конкретных конструктов. — Договорились, — довольным тоном произнес я и, после того как он кивнул, бросил в него быстро крутящийся «ледяной снежок». «С каждым разом все лучше и лучше», — удовлетворенно думал я, наблюдая за действительно внушительной скоростью летящего шара. Кинув еще пару похожих заклинаний, я посмотрел, как они разбиваются о «щит» Темникова, а затем выпустил в него еще более стремительную усовершенствованную «сосульку» в виде самореза. Мое недавнее изобретение, на которое я возлагал некоторые надежды. К нашему общему удивлению, ледяной снаряд при встрече с защитой отца не разлетелся, как предыдущие. Напротив, «саморез» словно бы нашел прореху в магическом «щите» и начал вкручиваться в него. Пока не вошел на треть и не был остановлен темной аурой отца. — Поразительно, — констатировал Егор Дмитриевич, опускаясь на колени и подбирая обломки ледяного снаряда. — Первый раз вижу, чтобы настолько простое заклинание так легко пробило чей-то «щит». К тому же самое интересное, что оно в него вкручивалось, а сам «щит» не разрушался. Где ты этому научился? — Сам придумал, — произнес я. — После того как на вводном занятии по огневой подготовке в очередной раз услышал о принципе работы автоматической винтовки и о том, за счет чего достигается пробивная сила пули. Потом решил учесть некоторые моменты при создании заклинаний. Не знаю, что тут особенного? Подозреваю, что я не первый, кто додумался использовать физические принципы при создании заклинаний. Неспроста большинство боевых конструктов нас учили закручивать. — А грани? — указал отец на модернизированную «сосульку» с конструкцией, заимствованной у самореза по металлу, который в отличие от самореза по дереву не только обладал более плотной резьбой, но и имел дополнительную плоскость, выступающую в роли сверла. — Подсмотрел в Моршанске, — ответил я. — Один из наших соседей как-то менял свой деревянный забор на металлопрофиль и конечно же использовал для этого похожие саморезы. Тогда я удивлялся, как легко они вкручиваются в такой материал. Поэтому мне показалось интересным использовать форму самореза на «сосульке», предварительно накачав ее изрядным количеством маны и сделав максимально плотной. Если честно, то я надеялся на пробивной эффект, но не подозревал о возможности вкручивания. Если бы твоя защита не была такой совершенной или «щит» находился ближе к телу, я бы своим «саморезом» тебя ранил. — Все дело в том, что если ты попробуешь создать нечто подобное с помощью классической магии, то сначала потонешь в сложных расчетах, а затем удивишься большому количеству потраченной попусту энергии, так что успех «самореза» возможен в первую очередь из-за твоего родового дара. К тому же ты сказал, что вложил в заклинание немало энергии, что определенно увеличило его твердость и массу. Ну и конечно же не стоит забывать о моей слабой защите. Мой «щит» был средненьким и потреблял значительно меньше энергии, чем твое заклинание. Думаю, из-за этого «саморез» не только не разбился, но и благодаря скорости вращения и форме вкрутился внутрь. Отец наконец откинул осколки «сосульки» в сторону, а затем произнес: — Заклинание у тебя получилось очень интересное, и мы с ним еще обязательно поэкспериментируем, чтобы ты сам отчетливо понимал свои возможности. А сейчас нам нужно выяснить, что же еще ты умеешь. В ходе дальнейшей проверки моих возможностей я отправил в отца пару «копий», затем их модернизированные аналоги, а потом сразу десяток ледяных «снежков» и «сосулек» одновременно. Последний прием позволил мне отвлечь внимание и одновременно покрыть пол толстым слоем льда. Поскользнувшийся отец нелепо взмахнул руками и полетел назад. Упасть ему не дал мощный темный щуп, вышедший из спины. — Скользко, — произнес отец, и в это мгновение лед под его рукой выстрелил «щупальцами» и прочно окутал конечность. С ногами получилось примерно то же самое, только на них слой льда с каждой секундой становился все больше и больше. — Медленно, — произнес отец, покачивая головой. — Очень медленно. Нужно намного быстрее. Каким-то образом он уже освободил руку и начал подниматься с помощью своего щупа, поэтому я рванул к нему и, остановившись метра за два, выставил руки ладонями вперед и ударил «заморозкой». Заклинание в виде мощной струи «холода» прошло разделяющее нас расстояние и, встретившись с защитным барьером отца, стало быстро покрывать его льдом по периметру. — Что будет, если под это заклинание попадет человек? — заинтересованно спросил отец, освободив ноги и выбираясь из захлопывающейся ледяной ловушки, уже смыкавшейся за его спиной. — Предполагаю, что он покроется толстой коркой льда, которая не позволит ему нормально двигаться и даст мне возможность легко его добить. — Перспективное заклинание, — покачал головой Темников. — С ним тоже нужно будет хорошенько поработать, а пока продолжим. Через пару минут я констатировал, что больше ничего не знаю. Последними моими заклинаниями стали тройка ледяных «сюрикенов», довольно большая «глыба» льда и «ледяной меч». — Все, — произнес я. — Теперь точно все. — Не так хорошо, как могло быть, но и не так плохо, как я думал, — констатировал отец задумчивым тоном. — Мозги у тебя явно работают, но ты еще не понял, что родовая магия ограничена только твоим воображением. В следующее мгновение он отправил в меня целый поток Тьмы, который, разделившись на несколько частей, легко обошел мой «ледяной щит» и обмотал конечности. — Запомни, с этих пор родовая магия — это твоя пятая конечность, — произнес отец и отпустил меня. Дождавшись, когда мой взгляд сфокусируется на нем, отец выпустил из спины два темных щупа, вошедших в потолок, и поднялся на них на несколько метров над полом, а затем добавил снизу еще два. «Охренеть. Человек-паук, блин! — подумал я, отмечая, как ловко он передвигается с их помощью. — Или скорее доктор-осьминог? У того тоже было четыре конечности и он явно не был добряком». — Это какой же расход маны из-за таких щупов? — спросил я, с любопытством глядя на мощные и плотные столбы Тьмы. — Мизерный расход, — ответил Егор Дмитриевич. — Ведь это заклинание родовой магии, которое я отрабатывал ну просто очень большое количество раз. Он еще раз осмотрел меня, а затем продолжил: