– Нет! – Просто спросил. Без обид. Ангва поморщила мордочку. – Почему от тебя так плохо пахнет? Я к тому, что от тебя воняло, даже когда я была человеком, но теперь… Гаспод принял горделивый вид. – Мощно, да? Само такое не дается. Пришлось над собой как следует поработать. Если бы ты была настоящей собакой, то этот аромат напомнил бы тебе запах обалденного лосьона для бритья. Кстати, советую обзавестись ошейником, девушка. Никто не пристает к тем, у кого есть ошейник. – Спасибо за совет. Гаспода, казалось, мучила какая-то мысль. – Слушай… э-э… ты ведь не вырываешь сердца, правда? – Нет, пока меня не вынудят, – ответила Ангва. – Хорошо, хорошо, – поспешно сказал Гаспод. – А куда ты направляешься? Чтобы не отстать от нее, он перешел на ковыляющую кривоногую рысцу. – Хочу обнюхать мастерскую Крюкомолота. Кстати, тебя я с собой не звала. – Мне все равно делать нечего, – ответил Гаспод. – Отходы из «Реберного дома» не выкидывают до полуночи. – У тебя что, нет своего дома? – поинтересовалась Ангва, когда они затрусили вместе под прилавком с рыбой и чипсами. – Дом? У меня? Ага. Конечно. Без проблем. Смеющиеся дети, большая кухня, трехразовое питание, веселый игривый кот по соседству, пуховое одеяло и место у камина. «Он уже старый и облезлый, но мы его так любим!» И так далее, и тому подобное. Вообще никаких проблем. Мне просто захотелось побегать по улицам, – ответил Гаспод. – Ну да. Только ошейника у тебя нет. – Просто свалился. – Правда? – Под весом многочисленных брильянтов. Знаешь, какие они тяжелые? – Догадываюсь. – Хозяева позволяют мне делать все что за-хочу. – Вижу. – Иногда я не прихожу домой по нескольку дней кряду. – Неужели? – А иногда гуляю неделями. – Верю. – Но они всегда рады меня видеть, в любой момент, – сказал Гаспод. – Кажется, ты говорил, что ночевал в Университете, – напомнила Ангва, увернувшись от повозки на Заиндевелой улице. На мгновение от Гаспода пахнуло неуверенностью, но он быстро нашелся. – Ну конечно, – сказал он. – Ты же знаешь, как бывает в семьях… Дети постоянно тискают, заставляют есть печенье и всякое такое. А взрослые все время норовят погладить. Это действует на нервы. Так что я частенько уединяюсь на улице, чтобы просто отдохнуть. – Надо же… – По правде говоря, даже чаще, чем «час-тенько». – Неужели? Гаспод тихонько всхлипнул. – Знаешь, тебе следует вести себя осторожнее. В этом собачьем городе молодая сучка вроде тебя рискует нарваться на большие неприятности. Наконец они добрались до деревянного причала, располагавшегося позади мастерской Крюкомолота. – Как ты… – заговорила Ангва и вдруг осеклась. В воздухе висел целый коктейль из запахов, среди которых выделялся один – острый, как пила. – Фейерверк? – И страх, – кивнул Гаспод. – Очень много страха. Он обнюхал доски причала. – Это человеческий страх, не гномий. Знаешь, страх гнома легко узнать – из-за их привычки пое-дать крыс… Фу, как воняет! Судя по мощной запашине, человек испугался сильно. – Я чувствую запах одного человека мужского пола и одного гнома, – сказала Ангва. – Ага. Одного мертвого гнома. Гаспод прижался побитым жизнью носом к дверной щели и шумно втянул воздух. – Там есть что-то еще, – сказал он. – Не могу разобрать что именно – когда так близко река и все такое… Похоже на нефть… или смазку… черт его разберет… Эй, ты куда? Гаспод потрусил за Ангвой, устремившейся обратно к Заиндевелой улице с опущенным к земле носом. – Я напала на след. – Зачем тебе это? Он даже спасибо не скажет, ты же знаешь… – Ты о ком? – О твоем парне. Ангва остановилась так резко, что Гаспод на нее налетел. – Ты имеешь в виду капрала Моркоу? Но он не мой парень! – Ага. А я, значит, не собака. Нос не обманешь. Запах есть запах. Феромоны, знаешь ли. Старая добрая сексуальная алхимия. – Да я с ним знакома всего пару дней! – Ну-ну. – Что значит «ну-ну»? – Ничего. Во всяком случае, ничего плохого… – Между нами нет ни плохого, ни хорошего! – Хорошо, хорошо. Допустим, нет, – сказал Гаспод, после чего поспешно добавил: – Но даже если бы было… Капрал Моркоу у всех вызывает симпатию. – Что есть, то есть, – ответила Ангва, чувствуя, как опускается на загривке шерсть. – Он довольно… приятный. – Даже Большой Фидо всего лишь укусил его за руку, когда Моркоу попытался его погладить. – Кто такой Большой Фидо? – Главный Пустобрех Собачьей Гильдии. – У вас есть своя Гильдия? У собак?! Кончай морочить мне голову… – Да что б мне провалиться! Лицензии на рытье в мусоре, места для принятия солнечных ванн, обязанность лаять по ночам, право на размножение, расписание воя на луну – у нас регулируется все, вплоть до резиновых игрушек! – Собачья Гильдия, – саркастически проворчала Ангва. – Ага. Конечно. – Думаешь, я вру? А ты попробуй погнаться за крысой на чужой улице и увидишь, что будет. Скажи спасибо, что я рядом, иначе нажила бы больших проблем. В этом городе собака, которая не является членом Гильдии, очень быстро попадает в беду. Тебе крупно повезло, – добавил Гаспод, – что ты встретила меня. – Наверное, ты большой чело… пес в Гильдии, да?