— Откуда берутся артикли в разговорном языке, — ехидно сказала няня, — легко догадаться, хоть раз побывав на обычном рынке. Молчание было достаточно красноречивым. — Я не поняла, — созналась Джеки, невольно заинтересованная. Хихикать по поводу учителя было бы неуместно, но, судя по отсутствию возражений, до него тоже не дошло. — Когда человек хочет что-то купить, он тычет пальцем в предмет и произносит — «этот», «эта» — ille, illa. Вот и появляются le и la. На западе — el и la, а на востоке — il и la. Не порча языка! Так легче. — Упрощение и есть коверканье, — пробормотал Граверо. Сейчас это было лишь для проформы. Не возразить своему вечному оппоненту и конкуренту за воспитание леди он просто не способен. Но в глазах поселилось хорошо знакомое домашним выражение. Сейчас ему не до ученицы. Новая идея для трактата, который непременно вызовет восхищение и признание в самой столице. Нечто вроде «Влияние географии на постановку артикля перед каждым существительным в зависимости от рода». Кому такое способно оказаться интересным, Джеки представить в принципе не могла. С периодичностью в полгода он регулярно принимался кропать что-то помимо Хроник Рода Кнаутов, написание которых входило в его прямые обязанности. Пока приглашений от аристократов в результате не последовало. Да и вряд ли он бы согласился уехать. Не тот характер, чтобы искать карьеры на старости лет. Он давно вжился в обстановку и искать нового места не собирался, вопреки вечным намекам. — Странно, — сказала Клодина, глядя в окно. — Эрл Клейн с утра заявился. В его отсутствие она обязательно подчеркивала реальное звание. Вся провинция давно и прочно именовала того лордом, что совершенно не соответствовало истине, но вполне отвечало влиянию данного господина. Уж очень она относилась неодобрительно к его достаточно прозрачным брачным намерениям. Для девушки считалось приемлемым как минимум остаться на «своем» уровне или подняться «наверх». Замужество «вниз» считалось, мягко говоря, не самой удачной партией и бросало тень не только на девушку, но и на всю ее семью. Кнауты относились по рангу к лордам, что для провинциального фемства совсем неплохой уровень. Выше по положению находилось совсем мало семейств, относящихся еще к доимперским правителям городов. Но это в идеальном варианте. На практике все гораздо труднее. Бем фем Клейн, к сожалению, родился младшим из четырех сыновей. То есть рассчитывать на наследство никак не мог после введения сто с лишним лет назад имперским указом майората. То есть нечто подобное существовало всегда, но раньше еще были возможны варианты в зависимости от воли родителей. В результате старые владения, за редким исключением, давно не представляли собой чего-то значительного. Слишком многие земельные участки дробились, и Император пожелал поставить этому заслон. Вследствие наличия старших братьев, кроме громкого имени у Бема осталось пожизненное право сохранять апартаменты в родительском доме и питаться там. Многие так и делали, позволяя главе семьи иметь под рукой лично обязанных родственников, на которых он мог всецело рассчитывать. Они жили за его счет, и предавать благодетеля не имело ни малейшего смысла. Хотя случалось всякое. Часть пыталась устроиться самостоятельно, отправляясь на юг в Империю, однако выслужиться без серьезных войн не так просто. Бем умудрился стать одним из немногих, создавших собственное фемство на пустом месте. Он не первый такой, однако в провинции сумел подняться выше всех. Все дело в достаточно сложной системе управления Империей. Были династические земли и колонии из лиц с имперским гражданством, подчиняющиеся непосредственно столичной администрации. Одновременно по всем берегам Длинного моря существовали города и даже государства с местными династиями и с собственным гражданством. Там очень различалось управление. Империя редко вмешивалась во внутренние дела провинций, но при этом в провинции непременно существовала должность бейлифа или шерифа. Назывались они по-разному, но суть деятельности обычно состояла в наблюдении за выполнением законов и отправлением положенных налогов в казну Императора. То есть вес имели значительный и одновременно вынужденно считались с местными интересами. А таковые всегда существовали. Недовольные присутствуют во всех временах, при любых властях, и отхватить кусок у зазевавшегося соседа не считалось чем-то зазорным. Удержать — вот задача много сложнее. Может, где-то в благодатных и давно цивилизованных землях шли в суд, но в Заморье, где владельцы хозяйства нередко одинаково недурно владели топором для очистки территории от девственных лесов и мечом, чтобы защищать собственность, споры вне территории дорог и городов частенько решались силой. И добрый отряд наемников всегда находил работу. Содержать много воинов не все могли, но нанять на определенный срок для защиты или нападения — совсем иное дело. Занятие это считалось не слишком приличным, но категорически никто таких людей не осуждал, пока они ведут себя в определенных рамках. Репутация великая вещь, и несколько раз удачно сыгравший младший отпрыск семейства Клейн за семнадцать с лишним лет приобрел немалый вес в провинции и двух соседних. В подаренной ему очередным нанимателем башне (не хватило средств завершить строительство, и расплатился за услуги, сбросив с себя тяжкое бремя) постоянно проживал отряд в полсотни отборных головорезов, не считая слуг, кабальных и просто рабов. При необходимости он мог без проблем созвать команду в четверть тысячи готовых на все фемов. А в приемной постоянно присутствовали всевозможные просители и наниматели. И все бы ничего, но, по мнению Клодины, Клейн не ровня ее госпоже. Постоянные посещения и достаточно прозрачные намеки ее раздражали, и всерьез. Для своей доченьки она могла найти партию и получше. Джеки вскочила и присоединилась к няне, осторожно подсматривая, чтобы снизу не обнаружили. — С собакой он еще не появлялся, — удивленно сказала. — Большая. Граверо тяжко вздохнул. Требовать сейчас же вернуться на место и продолжить отвечать абсолютно бесполезно. Девушка назло ему потребует допустить эрла и выяснить, с какой стати того принесло. Якобы не пустить, раз уж приехал, крайне невоспитанно. Нашла прекрасный предлог прекратить занятия. И при этом ведь совсем не глупа, обладает неплохой памятью и хорошей наблюдательностью. Да и вопросы иногда у нее возникают очень любопытные. Но вот усидчивостью не наделена. Вечно норовит бегать, и отсутствует всякое намерение прилежно изучать положенное знатной даме. Без стука в дверь вошел Антон фем Бренер, выполняющий обязанности старшего гарнизона. Весь его отряд состоял из двух ветеранов в солидном возрасте. Он и сам уже был немолод. Тело еще достаточно мощное, однако лицо изрезано морщинами и заметная одышка. Джеки искренне улыбнулась своему старому охраннику. Если и существовал на свете человек, которому она полностью доверяла помимо няни, так это он. Долгая жизнь не научила Антона лицемерить. Он всегда высказывал в глаза собеседнику свое мнение. Врать он не умел и учиться не хотел. Друг — это друг, враг — это враг, а верность его принадлежала наследнице фем Кнаута по добровольно данной клятве до смерти. — Бем привез молодого парня, желающего повидать госпожу Жаклин, — доложил старый воин. — Говорит, важно. — А что за собака с ним? — спросила девушка более важное. Ну привез и привез. Зайдет и объяснит, в чем причина срочности и важности. — Это вообще не пес, — поморщившись, ответил Антон. Он не любил сознаваться в невежестве и очень гордился знанием природы. Почти тридцать лет, проведенных в лесах на севере, западе и в гарнизонах на побережье. Практически про любого хищника от льва до хорька мог поделиться подробностями о повадках и методах охоты. — А кто? — В первый раз такое вижу, — с недоумением ответил тот. — Странное животное. Этот парень притащил с собой. — Так пусть заходит с ним! — с азартом предложила Джеки. — Зверь может быть опасен, — практически одновременно произнесли остальные трое. — Фем Клейн пытается устроить нападение? — хихикнула девушка. — Это не его животное. — Человека он привел — вот пусть и отвечает за обоих! Зови! Антон помедлил мгновение и послушно кивнул. Этот тон они все знали. Возражать не имело смысла. Тем более что по традиции приведший гостя без согласования несет за него ответственность. Придется звать, но надо встать рядом с госпожой, во избежание неожиданностей. Он так и сделал, не оставшись возле двери, а пройдя лишних два шага. — Какой симпатичный, — восторженно вскричала Джеки при появлении гостей. На радостях она на остальных и внимания не обратила. Бем порядком надоел, бывая постоянно по поводу и без оного. Еще и корми проглота, как и двух его постоянных телохранителей, при ее мизерных возможностях. Он в охране абсолютно не нуждался, но положение обязывает. По улицам города не ходят пешком и в одиночку, если ты имеешь соответствующий титул и положение. А жаль. Иногда очень хочется. — Ушки круглые. Красавчик. А можно его погладить? Возмездие впервые на памяти Блора оторопел. Видимо, раньше его ни разу не принимали за безобидную зверюшку. Оглянулся в поисках подсказки, причем с явным недоумением. — Его зовут Визи, — со всей возможной учтивостью произнес Блор. Получилось не очень. Общению с молодыми девчонками его в Храме не обучали. Как себя вести, он не очень понимал. — И он не игрушка, а боевой товарищ. Сказал и поперхнулся, получив волну обожания от зверя. Не слуга! — Какой же он воин, если не знает, кого нельзя обижать? — ехидно спросила девушка. Вот так и оказываешься без вины виноватым, осознал парень. Суют руки под топор и удивляются последствиям. — Без приказа не бросится? — спросила женщина возле окна. — Нет, — признал Блор. Он совсем не был в данном утверждении уверен. — Иди сюда, Визи! — потребовала хозяйка дома. — Не трогать, — мысленно погрозив кулаком, приказал Блор. Эту ситуацию они с Доком заранее отрабатывали. «Свой» и «Не трогать» — разница серьезная. Не меньше, чем между «Чужой» и «Враг». Правда, в голову не могло и случайно забрести о желании нормального человека погладить демона. Кто-то леопарда или тигра бросается приласкать? Сразу ясно — держи лапы при себе, если не хочешь без них остаться. Возмездие ленивой походкой пошел, старательно изображая беззаботность. Стоически выдержал прикосновение и лег с недовольным видом. Блор прекрасно ощущал, насколько поведение деланое. Почесывания он любил. А вот голову не доверял никому, кроме него, что и продемонстрировал, уклоняясь от рук. Пожилой воин, расспрашивающий о цели визита и проводивший их в зал, ощутимо напрягся, и рука легла на рукоять меча. — Хм, — произнес громко фем Клейн, не дождавшись внимания к своей особе. — Боюсь, дело, с которым мы прибыли, не терпит отлагательств. — Да? — без особого интереса переспросила девушка, увлеченно поглаживая зверя по загривку. — Блор фем Грай принес горестную весть о вашем отце. Джеки оставила в покое Визи и перевела взгляд на Бема. Изображать дальше восторженную дурочку стало неуместно. Отец — это важно. Намного важнее самого Бема и его амбиций. Уж попытка ухаживания, как и достаточно заметная нотка предвкушения в голосе, ей понятны давно и без подсказок. Она рассмотрела парня достаточно хорошо раньше. Урок Клодины за номером один — не проявлять явно выраженного интереса к объекту. Не так важно — человек, вещь или случайные слова. Собеседник или продавец невольно стремится тебе всучить важное для него, и равнодушие всегда сбивает цену. Она и так достаточно видела. Лицо круглое, курносое, простое. Смуглый, темноволосый — происходит из южан. Поставь их рядом — и не особо наблюдательные легко примут за брата и сестру. То есть, скорее всего, хильдстани или близкое к нему племя. Коренные имперские земли. Высокий, широкоплечий. Двигается как воин. Наличие Визи — это интересно. В здешних лесах таких не бывает, Антон не мог ошибиться. — Я слушаю, — произнесла твердо. Леди не имеет права терять выдержку и хладнокровие. Вот и настал тот момент, к которому он столько шел. А что говорить, Блор толком и не знал. Речи заранее не готовил. Всегда казалось, слова сами придут на язык. Обязаны прийти. Кому-нибудь. Не ему. Очень уж неприятно стоять на месте горевестника и сообщать о смерти отца совсем молодой девчонке. Почему-то ему казалось, она старше, и мать должна присутствовать при происходящем. Никто и не дернулся звать, а женщина не тот статус имеет. Здесь вообще нет нормальных аристократов, сообразил вдруг, помимо нее. Остальные пусть и на клятве — слуги. Ну доверенные клиенты, а не куда пошлют за жалованье. Все равно ниже стоят. Фем Клейн вообще не в счет. Достаточно наслушался, расспрашивая людей перед приходом к башне. Человек он неплохой, но не родственник и уж точно даже не эрл. Одна видимость. Тогда и он на их фоне отнюдь не худший вариант. — Два с половиной года назад, — произнес он хрипло, — фем Кнаут взял меня в Храме Шейбе по кабальной записи. — Я помню, он уезжал не через Ранткур, — подтвердила Джеки. — Няня? — Не стал объяснять, — нехотя сказала та. В переводе на нормальную речь это означало — выгнал даже ее. Антон безмолвно кивнул, подтверждая. В последнее время фем Кнаут вел себя иногда достаточно странно. После смерти жены и сыновей с ним стало происходить нечто непонятное. Очень изменился и не делился намерениями ни с кем. Отобрал десяток людей и уехал без пояснений. — Вот, — сказал поспешно Блор, доставая тщательно сложенную грамоту. Фем Бренер принял, изучил в молчании и, вторично кивнув, вручил хозяйке. Жаклин даже не стала проверять печати и подписи. Антон в таких вещах достаточно разбирается. И потом, какой смысл на себя чужую кабалу предъявлять? И на себя — удивительный случай. Или здесь крепкая интрига (кто Бем — дядя?), или на свете еще не перевелись выполняющие клятву. Надо же, в наше неприятное время почти из легенды зашел. Честный человек. Она с пробудившимся любопытством еще раз осмотрела парня. — Дальше.