Не за судьбы мира было страшно — мир уже столько раз переворачивали, что очередной переворот ему только на пользу. За Вадима, который за работой успел сдружиться с моей дочерью, и дело быстро идет к свадьбе. За Маришку, первого мужа которой я не уберёг, а второго гоню на гибель. За Наташу, которая даже не представляет себе, насколько она близка к тому, чтобы превратиться в одинокую вдову, причём в самые тяжёлые времена, переживаемые родной страной. Бог с ней, со страной, но если я сегодня исчезну, на крохи от моей пенсии ей не прожить. Я — человек прагматичный. Не эмоциональный, не импульсивный, не романтик. Идеалы свободы, равенства, братства, в какой бы упаковке они ни подавались, меня уже не волнуют. Меня заботит моя семья и только она. Вадим слишком молод и честолюбив, чтобы остановиться самому. Маришка слишком мягка и нежна, чтобы уговорить Вадима прекратить поиски. Я не могу приказать Вадиму обо всём забыть. Вадим будет переть напролом, пока не доберётся до истины или пока не станет мешать тем, кто создал проблему. К сожалению, если он задачу решить сможет, то станет мешать ещё сильнее. Справка: принципы критического мышления Лекция Вадима Шмакова, прочитанная по просьбе Мари её ученикам на курсах йоги. Мистика, потусторонний мир, медитация, левитация, новая хронология истории мира, НЛО, протоколы сионских мудрецов, реальность полётов на Луну, туринская плащаница, убийство Кеннеди, громкие террористические акты в Москве или Нью-Йорке — всё это явления одного порядка, как ни странно. Мы делаем выводы по каждому из этих них, основываясь на собственной вере, не обращая внимание на доказательства, которые мешают настойчиво верить в то, во что верить хочется… Что же происходит? Почему люди так верят в желаемое, не обращая внимания на очевидную бессмыслицу? Главная причина заключается в том, что в быту, как правило, для выбора модели поведения достаточен анализ явления на основе собственного опыта. То есть, практика повседневной жизни убеждает нас, что раз мы наблюдаем предмет или явление, то они реальны. Парадокс в том, что оценка бытовых явлений и оценка явлений, связанных с глубокими духовными категориями, не имеют ничего общего. Когда мы анализируем один из двух типов событий — бытовые или глобальные, — то в каждом из этих двух случаев мозг обрабатывает поступающую информацию по разному. И восприятие события тоже кардинально меняется. Человек верит недостоверному только в том случае, когда делает выводы о мировоззренческой (глобальной) категории на основе анализа простого (бытового) события. На самом деле бытовой подход годится только для оценки обыденных ситуаций. Анализируя сложные категории, необходимо применять критическое мышление, которое задействует иные центры мозга и действует на основе иных рецепторов. Подмена критического мышления бытовым анализом приводит к неверному восприятию реальности, вере в легенды, мифы и мировые заговоры. Основополагающий принцип критического мышления таков: если явления или предметы ощущаются нами как реальные, это ещё не означает, что эти явления или предметы реальны. Перед нами не объективно существующий предмет, а наше представление о нём, не более. Применяя критическое мышление, мы не можем делать заключение на основании того, что если мы видим перед собой яблоко, значит это яблоко. Такой вывод лежит на уровне бытового анализа. Бытовой вывод верен в повседневной жизни, когда мы оцениваем ситуацию, основываясь на личном опыте, — раз на столе лежит фрукт, с виду не отличающийся от яблока, то это яблоко. Раз в гостиной стоит стол, а на нём ваза с фруктами, я могу взять яблоко и откусить кусочек. Вывод на основе критического мышления может быть совершенно иным! Но для этого необходимо выйти за пределы бытовых представлений. И тогда человек задаст себе вопрос, действительно ли перед ним яблоко, а не картонный муляж? А возможно, это голографическое изображение яблока? Возможно, это совсем иной фрукт, идентичный по форме и цвету яблоку? Каждый из этих выводов может быть совершенно верным. Но чтобы такие выводы не становились шизофреническим бредом, требуется различать сферы применения критического мышления и бытового представления (человек, путающий эти сферы, обязательно окажется в психиатрической лечебнице — особенно после того, как усомнится, яблоко или муляж принёс ему официант). Разумеется, и в повседневности могут быть неверные оценки ситуации, но как правило, такие ошибки редки и связаны либо с недостаточностью собственного опыта, либо с неизвестными нам новыми обстоятельствами (но это опять же недостаточность нашего опыта в новых условиях). А теперь мы принимаем следующий постулат: вне бытовых ситуаций любой реальный факт не является тем, чем выглядит! Иначе говоря, если в быту предмет или явление, которые мы видим или наблюдаем, являются тем, чем они нам кажутся, то в сферах применения критического мышления существующие предметы и явления не являются таковыми! Ощущения не только нас обманывают, они видоизменяются в зависимости от внешнего раздражителя и от того, что и как привыкли воспринимать наши органы чувств. Примеры. Мы привыкли к тому, что листва зелёная… Но в жаркие, сухие и пыльные дни вереницы деревьев, стоящих вдоль обочин дорог, настолько покрываются пылью, что зелени совершенно не видно. Если семья проедет на машине по такой пыльной дороге, то в ходе опроса выяснится любопытный факт: дети, отвечая на вопрос о цвете листьев на придорожных деревьях, обязательно вспомнят, что те были серыми. Взрослые, чей личный опыт устоялся, скажут, пожав плечами, что листья были зелёные. Всё зависит от того, насколько наш мозг запомнил обычный цвет листвы дерева и насколько мы привыкли мыслить критически. То же касается размеров, форм, устойчивости объектов. Кстати, в кино успешно используют маленькие модели кораблей или летательных аппаратов. Когда зритель видит на экране вертолёт, он автоматически считает его огромным, тогда как перед ним модель, уменьшенная в десятки раз. То что дети оценивают реальность правильней (хотя категория правильности сама по себе спорна), не вызывает удивления. Мы не рождаемся с умением оценивать явления, наш мозг учится это делать в ходе всей жизни. Когда индейцы, живущие в джунглях Амазонки, выходят на равнину, они воспринимают лошадь, стоящую в километре от них, как необычное насекомое. По мере приближения к лошади индейцы начинают бояться. Доходит до паники. Люди считают, что столкнулись с магией и колдовством, — ведь букашка на глазах вырастает в огромное животное! Вот что такое опыт — мозг индейца не привык оценивать открытые пространства и не воспринимает перспективу. Человечество накапливает опыт постепенно — художники древности не умели создавать трехмерных изображений, все рисунки у них плоские. Недостаточно осознавать, что наши ощущения, восприятие мира, восприятие логических фактов не означают автоматически правильной оценки. Для получения корректного представления о ситуации необходимо исключить ожидаемый эффект. Если человек не умеет мыслить критически, то он всегда увидит именно то, что ожидает увидеть, вне зависимости от того, что на самом деле перед ним. И это ошибочное восприятие не зависит от образования, способностей, коэффициента интеллекта. Один из самых простых и доступных экспериментов: человеку предлагается идти по тропинке до тех пор, пока он не заметит одиночную вспышку фонаря. Причём испытуемого заверяют, что вспышка обязательно будет. Большинство людей, включая детей, вспышку заметят и остановятся, хотя никакой вспышки не было. Более сложный случай описывает Ганс-Христиан Андерсен в сказке «Новое платье короля»: человеку не только предлагается оценить несуществующее явление — на него оказывается давление, благодаря чему человек перестаёт верить собственным ощущениям. Реакция типична. Каждый из нас, бросив мимолетный взгляд на механические наручные часы, отмечал, что секундная стрелка движется как обычно, и только потом осознавал, что часы стоят. Наш мозг готов к привычному и ожидаемому эффекту. Если мы не сумеем исключить этот эффект, то будем не в состоянии верно оценивать ситуацию! И тогда незначительные факты будут довлеть над нашими умозаключениями и искажать картину. Восприятие ожидаемого эффекта разнится, разумеется, в зависимости от личного опыта. Пятна на Луне жителям США напоминают фигуру человека, а индусам кролика. Жители островов Самоа считают, что на Луне сидит женщина, ткущая полотно, а китайцы уверены, что это обезьяна, чистящая рисовые зёрнышки. Облака, клубы дыма, рисунки на обоях, языки пламени, абстрактные картинки вызывают у нас разные ощущения. В каждом случае речь идёт об объектах, которые мы ясно видим, но которые на самом деле не существуют! Причём зачастую избавиться от иллюзии очень сложно. Как только мы увидели предмет, заставить себя поверить в то, что предмета на самом деле нет, практически невозможно. Много лет назад космический зонд «Викинг» сфотографировал на поверхности Марса якобы человеческое лицо. Эксперты, исследуя снимки, ничего необычного в них не увидели, зато миллионы землян, страстно желающих поверить во внеземные цивилизации, уверовали, что речь идёт о скульптуре. Для понимания людской психологии не важно, существуют инопланетяне или нет. Важно то, что «лицо» на Марсе имеет весьма отдалённое сходство с лицом человека. Это одна из тысяч фотографий марсианских гор, скал, камней. На Земле в любых горах найдутся сотни таких же причудливых геологических формирований, напоминающих медведя, прильнувшего к воде, человеческую голову или притаившегося барса. И никто не пытается объяснить появление этих фигур действием инопланетян. На Марсе же одна-единственная весьма отдалённо схожая с человеческой рожицей скала вызвала бурю гипотез, версий, книг, положила начало целому направлению в изобразительном искусстве. Возможно, на Марсе существовала (или даже существует) цивилизация. Возможно, эта цивилизация создавала (или создаёт) скульптурные изображения. Но речь не об этом. Речь только о том, что человеческий мозг обладает способностью видеть и воспринимать то, что ему хочется. А увидев — поверить навсегда, какие бы контраргументы не выдвигались. В психологии описанные явления получили термин парейдолия. Причем ни в коем случае нельзя считать, что парейдолии подвержены только люди с психическими отклонениями. Наоборот, все обычные, дееспособные люди обладают парейдолийными возможностями, то есть, искренне и спонтанно воспринимают предстающие перед ними явления как реальность. Примеры коллективных парейдолий можно перечислять сотнями. Оставим в стороне сотни случаев плачущих икон и явлений народу святых дев. Но вот несколько доведённых до абсурда, но реальных случаев. В 1977 году домохозяйке из Калифорнии показалось, что пятна сажи на подгоревшей сковороде воспроизводят изображение Иисуса Христа с терновым венцом на голове. Тысячи паломников несколько лет поклонялись сковородке, упакованной в стеклянный ящичек… В фотографиях клубов дыма над башнями, разрушенными в Нью-Йорке, десятки тысяч человек искренне разглядели ухмыляющуюся личину дьявола… В государствах, где правят диктаторы, люди умудряются заметить знаки происков оппозиции, — мол, если посмотреть на свет газету, то на фотографии правителя проявляется бранное слово… Как правило, стоит человеку внушить, что слово есть, он его обязательно заметит. Без особого труда можно создать обстановку, при которой город, регион, целая страна, а то и целый мир будут охвачены парейдолиным психозом (не имеющим ничего общего с болезненными параноидальным и шизофреническим психозами). Примеров предостаточно: от политических психозов, охватывающих народы при умелом воздействии власти (особенно если указать на врага) до моды на определённых певцов или всеобщей паники, возникшей из-за очень реалистичной радиопостановки. Наиболее известные коллективные парейдолии в политике: уверенность в собственном превосходстве немецкого народа во времена правления Гитлера, всеобщая вера иракцев в возможность уничтожения современного боевого вертолета выстрелом из охотничьего ружья, наивная вера россиян любому слову их президента. В заключение хочу сказать, что тираны и демократы, журналисты и писатели, мошенники и священники, политики и учёные — все те, кто пытался выступать в качестве властителя умов, неоднократно пользовались неумением человека разделять бытовой и критический метод анализа. Достаточно подставлять нужные значения в необходимые формулы — и паства истово верит в заданные постулаты. Цели ставятся разные, но средство их достижения одно: замена критического мышления на бытовые представления. Налицо умелое использование особенностей человеческого мозга, а именно его стремление всё упрощать, применяя бытовые формулы там, где требуется критическое мышление. Из-за выбора ошибочного метода мозг делает неверные выводы на основе верной информации. И тогда сотни миллионов людей, если не миллиарды, верят в то, чего на самом деле нет и никогда не было, в то время как авторы наведённой иллюзии радостно потирают руки. Глава четвёртая. Гаспачо Гаспачо (исп.): 1) андалузский холодный томатный суп, аналог окрошки, солянки; 2) испанская лингвистическая игра с использованием разных значений слов; 3) взросление, возмужание; 4) одиночество, невозможность найти «родную душу». Простейший рецепт гаспачо: Ингредиенты: два килограмма помидоров, головка чеснока, болгарский перец, сок двух лимонов, лук репчатый, шесть столовых ложек оливкового масла, соль и молотый перец по вкусу. Приготовление: помидоры ошпарить, удалить кожицу. Чеснок очистить. В миксере измельчить помидоры, лук, чеснок. Поставить в холодильник на два-три часа. Охлажденную смесь разлить по тарелкам, засыпать зеленью и рубленным болгарским перцем. Подавать с поджаренным белым хлебом, вымоченном в чесночном соусе. Можно заправить сметаной. 4.1. Холод Португалия, южное побережье. 8 марта 2004 года. Утро. Раннее солнце бьёт по глазам. Стих вчерашний ветер, из-за которого мы завтракали в комнате. Сегодня можем устроиться на балконе под открытым небом. Пока Мари спит, нежно сложив губы бантиком (во сне миниатюрная Мари выглядит по-детски беззащитно и невинно), расставляю тарелки и чашки, готовлю бутерброды: тщательно нарезаю тонкие ломтики белого хлеба, намазывая масло ровным слоем. Сверху укладываю тонкие кусочки сыра и аккуратные пластинки ветчины. Ставлю две баночки йогурта — разных сортов, на выбор. Всё как обычно, как в Москве по утрам, если мы проводим утро вместе и если я умудряюсь проснуться раньше Мари. Впрочем я всегда умудряюсь проснуться раньше.