В таком случае почему бы Марвину и Дениз не сознаться? Защита собственного жилища и, возможно, жизни повредит их репутации куда меньше, чем нераскрытое убийство. — Наверное, прятать ключ на крыльце — не самый лучший способ… — осторожно начала я. Но собеседница, вероятно, сообразила, к чему я клоню. Она вдруг заторопилась окончить разговор. — Милочка, я всего лишь хотела сообщить вам о смерти Бартлета, только затем и позвонила. — И тут же повесила трубку. Терпеть не могу, когда молодая женщина, которая мне чуть ли не в дочери годится, называет меня «милочкой». Да, похоже, что чета Каррико вскоре последует за Эми и Джеком. То бишь покинет ряды моих клиентов. Дениз определенно не жаждала со мной больше встречаться. Правда, Каррико, как и златокудрые ребятки, подписали контракт на три месяца. Так что им придется еще немного меня потерпеть. Но продление контрактов мне явно не светит. Матиас догадался по моему лицу, что я не в настроении комментировать беседу по телефону. — Ешь, — посоветовал он, когда я снова села за стол, и придвинул ко мне тарелку. — Остывает. Не успела я проглотить и кусочка, как опять начался перезвон. На этот раз не телефонный. Звонили в дверь. Кто-то жал на кнопку не переставая. Я вскочила, едва не перевернув стул. — Ладно! Иду! Дадут мне сегодня поужинать или вынудят поститься?! Либо посетитель из-за шума не услыхал моего крика, либо решил во что бы то ни стало довести меня до бешенства, но трели раздавались до тех пор, пока я не зажгла свет на веранде и не открыла дверь. На пороге стояла очень высокая, очень худая и очень сердитая дама. И видела я ее впервые в жизни. — Да? Незнакомка была одета в шелковый костюм от Эллен Трейси с воротником кораллового цвета. Я заприметила этот костюмчик в «Бейконе» и влюбилась в него с первого взгляда. Любовь продолжалась до тех пор, пока я не взглянула на ценник. Платить такие деньги за вещь, у которой нет даже пары колес?! Стоило мне подать голос, как посетительница сложила руки на груди. — Меня зовут Вирджиния Кеньон, — объявила она. Тон вкупе с мрачным взглядом давал понять, что это имя должно мне о чем-то говорить. Никаких воспоминаний. Я внимательно оглядела гостью. Модная прическа — писк сезона: волосы разделены на косой пробор и зачесаны назад, а густая челка завита и взбита. Даже при тусклом свете уличного фонаря невозможно было не заметить, что посетительница безукоризненно подкрашена, цвет ее губной помады идеально сочетается с лаком на ногтях, а на шелковом костюме нет ни морщинки. Господи, еще одно Совершенное Создание! Второе за день, считая Дениз Каррико. Прямо нашествие какое-то! — Меня зовут Вирджиния Кеньон, — с раздражением повторила незваная гостья. Я продолжала тупо смотреть на нее. — Послушайте, Скайлер, хватит притворяться! Вы отлично знаете, кто я такая. — И кто же вы такая? — Если учесть, в каком настроении я открыла дверь, мне полагалась медаль за терпеливость. Вирджиния, напротив, и не думала сдерживать свои эмоции. Язвительно хмыкнув, она выпалила: — Я встречаюсь с Портером Мередитом! Вот как! Ну теперь все понятно. Я кивнула, продолжая пристально вглядываться в посетительницу. Значит, она та самая «девочка», что укокошила Эдварда Бартлета! К счастью, вслух я этого не сказала, вовремя спохватилась. Но, вероятно, ход моих мыслей отразился на физиономии, потому что глаза Вирджинии Кеньон вдруг полыхнули недобрым огнем. — Верно, я та самая, что заменила вас! Что ж, можно и так сказать. — Знаете, что я делала последние два часа? — Тон гостьи становился все свирепее. Меня приглашали сыграть в «Угадайку», но я была не в настроении развлекаться, поэтому молчала. — Объяснялась с полицейскими! — Последнее слово Вирджиния произнесла с той же брезгливостью, что и Дениз Каррико. Очевидно, Совершенные Создания не жалуют ребят в форме. Вот Солонка с Перечницей расстроятся! — А вам известно, почему меня допрашивали? Я решила, что отвечать на этот вопрос нет необходимости, так же как и на предыдущий. — Потому что вы сказали, — продолжала Вирджиния, — будто я застрелила Эдварда Бартлета! — Минуточку! — Я подняла руку. — Ничего подобного я не говорила. Всего лишь повторила слова покойного. Незначительная разница, но, на мой взгляд, существенная. Увы, гостья не желала вдаваться в тонкости. — Вы обвинили меня в убийстве! — рявкнула она. — Ошибаетесь. Я не делала никаких заявлений. Вас обвинил Бартлет. Не я. — Да ладно трепать-то! — съязвила Вирджиния. Надо же, дама в невероятно элегантном костюме употребляет столь вульгарные выражения! — Тем не менее я не говорила того, что сказала. — Надеюсь, она меня поняла. Разозлившись, я порой начинаю заговариваться. А Вирджинии удалось-таки вывести меня из равновесия. Ради чего, спрашивается, эта нахалка выдернула меня из-за стола? — Я рассказала полиции то, что узнала от Бартлета. Повторила его слова, и все. Пятна на щеках мисс Кеньон стали почти такого же цвета, что и воротник на ее костюме, — кораллового. — Значит, вы неправильно расслышали! — Гостья буквально задыхалась от гнева. К сожалению, она нашла в себе силы закончить: — Я пришла, чтобы предупредить: если вы и дальше будете распространять обо мне гнусную ложь, я привлеку вас к суду за клевету! Даю слово! С ума сойти! Только я избавилась — если можно так выразиться — от одного иска, как мне угрожают другим. Похоже, я становлюсь мечтой адвокатов. Вечная ответчица. — Послушайте, вам не о чем беспокоиться. Подозрения сами по себе ничего не значат, если нет мотива преступления. А разве он у вас был? Моим намерением было успокоить посетительницу, залить, так сказать, водой бушевавшее в ней пламя, но реакция оказалась такой, словно я плеснула в огонь не водой, а маслом. Вирджиния скрестила руки на груди и вздернула подбородок. — К вашему сведению, я не общаюсь с людишками вроде Эдварда Бартлета. — Гостья скривила идеально накрашенный рот. — Он был жалким адвокатишкой и мерзким пронырой, в клиентах у него всякая шваль… подонки общества! Оставалось надеяться, что мисс Кеньон не попросят произнести надгробное слово. — К тому же я его почти не знала… А с Портером у них было очень отдаленное знакомство. — Тряхнув головой, Вирджиния фыркнула. — Мы с Портером вращаемся в иных кругах… более патрицианских. Надо же, живые патриции! Где Вирджиния обретается, по ее мнению? В Древнем Риме? Почему-то мне трудно было представить ее в тоге среди увитых венками римлян. А не врет ли моя гостья как сивая кобыла? Для дамы, вращающейся в «иных» кругах, она подозрительно много знает о Бартлете. И, между прочим, называет его по имени. Матиас, очевидно, решил, что я не вернусь за стол, пока он силой меня не притащит. — Возникли проблемы? — осведомился он, внезапно появившись за моей спиной. Я не совсем поняла, к кому он обращался, ко мне или к мисс Совершенству, но Вирджиния разбираться не стала. — Да уж, есть у нас одна проблемка. Ваша зазноба! Я слегка оторопела. До сих пор мы с Матиасом как-то затруднялись определить наши отношения, но вот явилась мисс Кеньон и все нам объяснила. Как мило с ее стороны. По крайней мере, Матиаса не перекосило от речей гостьи. Более того, он положил руку мне на плечо. — И что же моя зазноба натворила? "Моя зазноба", как я отметила, он произнес с особым удовольствием. Или мне померещилось? — Распространяет обо мне гнусные слухи, вот что! — доложила гостья. — И знаете почему? Потому что Портер предпочел ей меня! — Что-о?! — У меня едва не отвалилась челюсть. — Именно! Портер бросил вас ради меня, вот вы и беситесь. Замечательно! Мы с Портером встречались всего два месяца, но Вирджиния представила дело так, словно мы отметили серебряную свадьбу. Настал мой черед скрестить руки на груди.