— Ему ведь сейчас ничего не грозит, не так ли? — Я решила пойти ва-банк, и во взгляде Дерюжникова мелькнуло недоумение. — Вам лучше знать, — отозвался он. Мы несколько секунд молча изучали друг друга, затем он произнес: — Я наслышан о вас, Евгения. Ваши способности не могли остаться незамеченными, вы ведь понимаете. Меня словно окатили ледяной водой. Будь Дерюжников тем, кого мы ищем (или, наоборот, от кого бегаем), он вряд ли стал бы распространяться на эту тему. Кроме того, если Дерюжников — коллега Павла, то наверняка владеет хотя бы основами боевых искусств. У типа, с которым мне довелось вступить в единоборство, подобных навыков не наблюдалось. Итак, все свелось к единственному вопросу: отдать медаль Дерюжникову или нет? А может, стоит рассматривать его как возможного союзника и попросту выложить все начистоту? — Можно взглянуть на медаль? — спросил между тем Дерюжников, не подозревавший о терзавших меня противоречиях. Я молча положила перед ним футляр с медалью, которая мне уже осточертела. Дерюжников, взяв футляр обеими руками, внимательно рассмотрел медаль. — Да, это тот самый экземпляр, — произнес он, осторожно перевернув медаль. Он еще некоторое время разглядывал ее, затем, не поднимая глаз, спросил: — Сколько вы за нее хотите? Я назвала сумму, предложенную Павлом. — Беру, — коротко ответил Дерюжников, ни секунды не колеблясь. Перевод денег на счет Агафонова занял несколько минут, и я испытала некоторое облегчение. Как бы там ни было, а с редкой медалью из Эквадора я наконец распрощалась. Больше мне не придется путешествовать с этим раритетом по городам и весям. — Не знаю, вспомнит ли меня Павел Агафонов, если вы передадите ему мою благодарность, — Дерюжников пристально смотрел на меня. — Да и захочет ли он вообще вспоминать ту часть своей жизни… Я молчала с каменным лицом. Дерюжников рассмеялся: — Не беспокойтесь! Я не собираюсь расспрашивать вас о подробностях его жизни нынешней. Он не слишком со мной церемонился, позволяя себе откровенные насмешки в мой адрес, причем порой довольно злые. И все же чем-то мне Виталий Дерюжников нравился. Было в нем нечто настоящее, как ни трудно это объяснить. Я уже выезжала на шоссе, ведущее прямиком к «Заморью», когда на смартфоне высветился незнакомый номер. Кто-то неведомый жаждал пообщаться со мной. Я слегка сбросила скорость. — Слушаю. — Слушай, ты! …! — ударил мне в барабанную перепонку хриплый и одновременно странно визгливый голос. — Где медаль?! Или несешь мне ее в зубах, или я сделаю вашу девку от уха до уха! В трубке что-то глухо зашуршало, потом раздался сдавленный женский крик. — Ну! — опять тот же мерзкий хриплый дискант. В тот же миг в трубке раздались рыдания и крик Габриэллы: — Евгения! Дайте ему то, что он просит! Он убьет меня! И тотчас следом рык, переходящий в визг: — Ты все поняла, …?! Это уточнение, видимо, потребовалось потому, что Габриэлла кричала по-итальянски. — Да. — Где медаль?! — Я везу ее вам. — А ты где?! — Еду в Подмосковье. — У тебя три часа, чтобы отдать мне медаль! А то начну возвращать вам вашу девку по частям! Прямо у вас на глазах! — Мне казалось, что смартфон вот-вот разлетится на мелкие осколки от этого жуткого визга. Внезапно вызов завершился и воцарилась тишина. Однако длилась она лишь несколько секунд, поскольку тотчас же высветился номер Павла. Да, с ним непременно надо пообщаться, но сейчас важнее другое. Сбросив номер своего клиента, я набрала Дерюжникова, мысленно возблагодарив себя, что сохранила и вообще заполучила этот контакт. — Да, — услышала я через пару гудков. — Виталий! — В тот момент я не отдавала себе отчета, что назвала своего шапочного знакомого по имени, хотя у меня для этого не было никаких оснований. — Срочно нужна медаль! Жену Павла захватили в заложники, похититель ее убьет, если не получит медаль! В трубке воцарилось молчание. — Медаль надо отвезти в «Заморье» как можно быстрее, иначе ее убьют! — Я сама была уже недалека от истерического припадка. — Да понял я, понял, — отозвался Дерюжников совершенно нормальным тоном. — Вы едете в «Заморье», я выезжаю следом. Медаль при мне. Вам опять повезло, я как раз на выезде в том же направлении. — Я приторможу на шоссе и буду вас ждать, — предложила я. — Нет, — решительно возразил Дерюжников. — Поезжайте прямо к «Заморью», нигде не останавливаясь. Встретимся у въезда в пансионат, и я отдам вам медаль. У меня движок мощнее, я быстро вас нагоню. А вы не теряйте времени. Я сочла этот вариант оптимальным и прибавила скорость. Едва закончился наш с Дерюжниковым разговор, как вновь высветился номер Павла. Видимо, все это время он не оставлял попыток до меня дозвониться. — Женя, срочно вези медаль! Этот урод захватил мою жену! — Да, я знаю. Я уже еду. — А медаль? Она у тебя? — Да, — ответила я, не желая вдаваться в подробности. — Слушай, на мой счет поступили деньги, — тон у Павла был растерянный. — Тебе их авансом, что ли, заплатили? Я вздохнула. Нет, видимо, без объяснений не обойтись. — Медаль купил Дерюжников. Он едет следом. Через час мы будем в «Заморье», не волнуйся, — я отрывисто чеканила фразы, стараясь следить за обстановкой на дороге. — Дерюжников, — машинально повторил Павел. — А что там сейчас происходит? — Придурки из отеля нагнали охранников, когда не надо! — раздраженно ответил Павел. — Ну и спугнули его. Я бы попытался с ним договориться и держал его в узде, пока ты не приедешь. Он отпустил бы Габриэллу в обмен на медаль, и все обошлось бы по-тихому. А теперь!.. — А что теперь? — Я приготовилась к самому худшему. Оно не заставило себя ждать. — Он затащил Габриэллу на крышу их центрального корпуса, шестнадцатый этаж. Вход задраил, лифт вырубил и орет оттуда в мегафон. Заранее готовился… Сбежалась целая толпа. — А охрана? — А что охрана-то может?! Мечутся туда-сюда как заполошные. Толку-то от них… Я попыталась успокоить Павла, заверив, что запас времени у нас есть. Мне срочно нужно было позвонить по номеру, который я старалась набирать как можно реже. Но сейчас речь шла о жизни молодой женщины, которая никому не причинила зла. — Роман Игнатьевич! — Да, Женя, что у тебя стряслось? Я попыталась как можно более связно объяснить полковнику, в какую передрягу влип Павел. — Молодую женщину захватили в заложники на территории комплекса «Заморье», я тебя правильно понял? — По тону Романа Игнатьевича я поняла, что фактически он уже взял дело под свой контроль. — Отдаю распоряжение выслать группу захвата, дальнейшие необходимые распоряжения будут отданы по ходу операции. Несколько секунд в трубке были слышны лишь отдаленные голоса, но что именно было сказано, я не могла разобрать. — Не возводи на них напраслину, — заявил полковник, когда я попыталась обвинить в происшествии службу безопасности отеля. — В этом плане у них все на высоте, уж ты мне поверь. Я сам там отдыхал, знаю, о чем говорю. — А отсутствие видеокамер? — не желала я так легко сдаваться. — Они у них установлены и вполне исправно работают, — возразил Роман Игнатьевич. — Есть участки, которые попросту не просматриваются при любом раскладе, тут уж ничего не поделаешь. Видимо, ваш субъект хорошо подготовился. В тоне полковника послышалось даже что-то, похожее на уважение. Значит, управляющая Деева попросту неуклюже врала мне об отсутствии видеокамер, когда было совершено покушение на Лори Фабрис. Хотела таким откровенно идиотским способом исключить вмешательство полиции. Вот уж действительно, с такими друзьями и враги не нужны. — Женя, теперь слушай меня внимательно, — тон полковника стал очень серьезным, даже жестким. — Когда прибудешь на место и вступишь в контакт с преступником, выполняй все его требования беспрекословно. И ни в коем случае его не зли, от этого зависит жизнь заложницы. — Есть, — ответила я, не раздумывая. — Вот и молодец, — резюмировал полковник. — А я пока займусь руководством по эвакуации людей. Тут я спохватилась: