— Своя ноша не тянет, — тихо рассмеялся Араб, с упоением вдыхая запах её кожи. Обнявшись, они замерли, словно боясь отпустить друг друга хотя бы на минуту. Наконец, усилием воли взяв себя в руки, Араб разжал объятия и осторожно, как хрустальную вазу, опустил Салли на палубу и тихо сказал: — Давай отгоним эту посудину на место и поговорим. — Просто поговорим? — лукаво улыбнулась Салли. — Не всё сразу, — рассмеялся Араб. — А если сваришь мне кофе, будет и сладкое. Рассмеявшись в ответ, Салли ловко спустилась по трапу вниз. Встав к штурвалу, он увеличил обороты, ловко отогнал катер к середине озера и бросил якорь. Заглушив двигатель, он спустился вниз и, войдя в каюту, с удовольствием вдохнул аромат свежесваренного кофе. Через минуту в каюту вошла Салли, неся на маленьком подносе две чашки, маленькую турку с напитком и сахарницу. Сделав глоток налитого женой кофе, Араб откинулся на спинку кресла, в котором сидел, и испустил тихий стон блаженства. — Вот именно этого мне и не хватало всё это время, — выдохнул он, не сводя глаз с жены. — Только этого? Очень интересно, а как же мы? — не удержалась Салли от шпильки. — Не вредничай, — рассмеялся Араб. — Вас я не забывал ни на секунду. Как малыш? — Лучше всех. Ест за двоих, спит как полено, орёт как автомобильный клаксон. Никогда не думала, что у ребёнка может быть такой громкий голос, — рассмеялась Салли. Словно в ответ на её слова из соседней каюты раздался громкий, требовательный рёв младенца. Подскочив, словно подброшенная пружиной, Салли выскочила из каюты, чтобы вернуться обратно буквально через минуту, неся на руках крупного, упитанного малыша, с интересом разглядывавшего сидевшего на диване человека. Но стоило ей только сесть в соседнее кресло, как малыш старательно потянулся к отцу. Осторожно взяв сына на руки, Араб прижал его к груди и, глядя на жену сияющими от счастья глазами, тихо прошептал: — Он узнал меня. — Глазам не верю, — охнула в ответ Салли. — За всё это время он пошёл на руки только к хранителю. Всех остальных, даже женщин, он просто игнорировал или начинал орать, если кто-то проявлял настойчивость. А к тебе пошёл сразу. — Родная кровь не вода, — пожал плечами Араб. Неожиданно он почувствовал, как его сознания кто-то осторожно касается, но касание это было каким-то странным и словно неосознанным. Араб настороженно приоткрыл свой ментальный канал и вдруг понял, что это касание исходит не от Салли, как он подумал вначале, а от сына. — Этого быть не может! — ахнул он, глядя на сына неверящим взглядом. — Что случилось? — встревоженно спросила Салли. — Можешь назвать меня сумасшедшим, девочка, но мне кажется, что наш сын обладает задатками телепата, — пробормотал Араб. — Тебе не кажется, брат, — неожиданно услышали растерянные родители звучный голос хранителя, — придёт время, и ваш сын станет самым великим воином духа, которого только знала история нашего ордена. — Откуда вы знаете? — спросила Салли вслух. — Глупый вопрос, милая, — покачал головой Араб. — Похоже, нами в очередной раз сыграли, как шахматными фигурами. — Ты одновременно прав и не прав, брат. Круг силы делает всё, чтобы продолжить своё существование. Ты знаешь, этой игре нет конца, и не нам спорить с течением этой игры. — Может быть, и так, но я не хочу, чтобы в эту игру втягивали моего ребёнка, — жёстко отрезал Араб. — Всё предопределено, брат, — грустно вздохнул хранитель. — Он же ещё совсем маленький, мастер. Неужели вы не понимаете, что с такими способностями нам придётся постоянно прятать его? Ведь стоит кому-то узнать, на что он способен, и его замучают. — Я всё знаю, но не беспокойся. Через пару лет его способности затихнут. Скроются до поры. Но будьте готовы. Лет в тринадцать, одновременно с половым созреванием, проснутся и его способности. И вот тогда всё будет зависеть только от вас. — Не было печали, — вздохнул Араб. — Ладно, хранитель, завтра поговорим, — добавил он, медленно прикрывая себя и свою семью зеркальным куполом. Словно недовольный такой изоляцией, малыш сердито засопел и сделал слабую попытку оттолкнуть ментальную защиту отца. Глядя на малыша, Араб покачал головой, прижал его к себе и спросил у Салли: — Надеюсь, тебя это не пугает? — Милый, ты случайно в этой своей командировке головой не стукался? — неожиданно спросила Салли. — Нет, — ответил Араб. — Как меня может пугать мой собственный сын?! — возмущённо спросила Салли. — Прости. Просто, это не совсем обычные способности, и немногие люди могут воспринимать их нормально, — пожал плечами Араб. — Мне проще. Я хорошо знаю, на что способен его отец, — усмехнулась Салли. — Хотя это многое объясняет. — Что именно? — насторожился Араб. — Почему я всегда знаю, чего он хочет. Есть, пить или спать. Сначала я списывала всё это на обычный материнский инстинкт, но теперь понимаю, что это он мне говорил, чего именно хочет. — Ну, будем надеяться, что это не почувствует кто-нибудь другой, — вздохнул Араб, продолжая играть с сыном. — У нас есть более серьёзное дело, дорогой наш папаша, — неожиданно сказала Салли. — Какое именно? — не понял Араб. — У нашего сына до сих пор нет имени, — возмущённо ответила она. — Ах, да! Со всеми этими делами и переездами я и забыл об этом, — схватился за голову Араб. — Потому я тебе и напомнила, — пожала плечами Салли. — Серьёзный вопрос, — задумчиво протянул Араб. — Давай займёмся этим делом завтра. — А что сейчас? — с лукавой улыбкой спросила Салли. — А сейчас я вернулся домой и очень сильно соскучился по своей жене, — усмехнулся в ответ Араб. Рассмеявшись, Салли забрала у него сына и, унеся его в каюту, вернулась с полотенцем и сменой белья. Поцеловав жену, Араб отправился в душевую, а ещё через двадцать минут весь мир сузился для них до размеров их каюты. Дорвавшись друг до друга, они угомонились только под утро, измотав себя до полного опустошения. Несколько часов крепкого сна полностью восстановили их силы. С первыми лучами солнца оба уже были на ногах. Едва успев проглотить по чашке кофе, они услышали зов хранителя. Выйдя на палубу, Араб увидел на скале знакомую шафрановую накидку и, запустив двигатель, подогнал катер к берегу. Привязав причальный трос к дереву, он помог Салли выйти на берег и, забрав у неё сына, вопросительно посмотрел на старика. — Вам пора возвращаться в большой мир, брат. У вас много дел. Я хочу, чтобы ты делал своё дело, будучи спокойным за семью. — Мне бы тоже этого хотелось, мастер, — пожал плечами Араб. — Но всё дело в том, что я не могу сейчас везти их в свой дом. Вы же знаете, на нас вели охоту. — Ничего. Думаю, ты сможешь убедить их оставить тебя в покое, — улыбнулся старик. — Для начала я должен буду спрятать их. Только избавившись от преследования можно будет вернуться к нормальной жизни. — Так сделай это, — улыбнулся старик. — Теперь у тебя есть для этого всё необходимое. — Хорошо. Тогда мне осталось только попрощаться с остальными, и мы можем отправляться. — Именно поэтому я и позвал тебя. Помоги остальным добраться до Манилы. Там ваши пути разойдутся. — Конечно, — улыбнулся Араб. — Они придут сюда или погрузятся в бухте? — В бухте. Они уже ждут тебя. Там же я и провожу вас. Кивнув, Араб помог жене перебраться на катер и, запустив двигатель, уверенно повёл его к протоке. В бухте, дождавшись, когда все посвящённые погрузятся на катер, он вышел на берег и, устало посмотрев в глаза хранителю, тихо сказал: — Что будет дальше, мастер? — Жизнь, — улыбнулся старик. — Не беспокойся. У тебя всё получится, — добавил он и бесшумно исчез в зарослях. Прыгнув на катер, Араб запустил мотор и уверенно повёл его к выходу из бухты. * * * В порту Манилы посвящённые моментально растворились в толпе, едва успев кивнуть на прощание хозяевам катера. По лёгким усмешкам и быстрым взглядам, изредка бросаемых на них с Салли, Араб понял, что они в очередной раз здорово нашумели. Его беспокоили только две вещи: завистливые взгляды Кенди и задумчивое молчание Лизы, с которым она смотрела на малыша. Но после недолгих размышлений Араб решил не обращать на всё это внимания. У него было много других, более важных дел. Перед уходом на палубе катера задержались только двое, Майк и Квон. Пожав руку новому члену круга, они быстро переглянулись и, помолчав, словно что-то решая, тихо заговорили. Начал разговор Квон. — Не держи на остальных зла, брат. Им сложно принять то, что ты вдруг оказался самым сильным из всех, да ещё и независимым. — Что значит независимым? — не понял Араб.