Саймон помотал головой. – Нет, – уверенно сказал он. – Аноним с ними не связан. – Что? – удивился Габриэль. Он явно ждал пояснений, и Саймон мысленно вздохнул. Одичалыми называли повстанцев, которые давно уже пытались свергнуть Верховный Совет. Многие из них пострадали из-за тирании и лишились способностей. В битве в тронном зале они выступили на стороне Саймона, так что неудивительно, что Габриэль связал их с Анонимом. Но он ошибался. – Потому что… мы общались с Одичалыми после битвы, – наконец признался Саймон. – У нас уже был список Наследников, и они знали о наших планах. Если бы Аноним был среди них, то мог бы поговорить со мной лично. И не нужно было бы пускать пыль в глаза. Он умолчал о некоторых деталях, но не мог же взять и сказать, что Одичалых возглавляла Катарина Рот, мать Шарлотты, которая и помогала им в кругосветном путешествии. Они должны были помочь Наследникам скрыться, а лучше убежища Одичалых места было не найти, ведь они были готовы на всё, чтобы свергнуть Верховный Совет. Даже если Габриэлю можно было доверять, даже если он искренне хотел помочь Наследникам, Саймон не мог предать Катарину. И хотя он очень сомневался, что Габриэль переметнётся к Вадиму и всё ему выложит, рисковать всё же не стоило. Габриэль поморщился, но уточнять ничего не стал. Просто опустил взгляд на чай, будто пытался определить его температуру, хотя интересовало его явно не это. – Если Аноним не из Одичалых, – наконец сказал он, – значит, он из Совета. И раз у него Камень Судьбы, он либо Наследник, либо уже лишился сил. Но я не знаю таких людей. И уж поверь, – добавил он, глядя Саймону прямо в глаза, – я знаю всех, кто за последние пять лет бывал в Цитадели. Захотелось фыркнуть, но Саймон сдержался. Габриэль не знал ни его самого, ни его друзей, но напоминать ему об этом не было смысла. – Ты сам говорил, – сказал он. – Некоторые Наследники умеют держать язык за зубами. Габриэль согласно склонил голову и поднёс ко рту кружку. Но не отпил, а задумчиво нахмурился. – Больше ты про него ничего не знаешь? – спросил он. – Вы давно общаетесь с этим загадочным Анонимом, может, были какие-то намёки, что-нибудь необычное… – Габриэль? Голос был таким тихим, что его перебивал даже шелест листьев. Саймон решил, что ему показалось, но потом услышал за спиной нетвёрдые шаги. Изумлённо обернувшись, он увидел Дельфину – она шла к ним, пошатываясь, и в её белом лице и широко раскрытых глазах читались смятение и страх. – Дельфина? – Габриэль выронил кружку, залив босые ноги чаем, и бросился к племяннице. Её ноги подкосились, но он успел схватить её в последний момент. – Дельфина! Она вдруг забилась в судорогах, неконтролируемо сотрясаясь всем телом. Габриэль прижал её к себе, бормоча что-то на ухо, а Саймон попятился. – Я сейчас кого-нибудь позову, – сказал он, но не успел сделать и шага, как утреннюю тишину прорезал ужасный крик, доносящийся с дальнего конца зала собраний. Саймон бросился туда со всех ног, взрыхлив влажную землю, и пронёсся через поросшую мхом арку. Несмотря на раннее утро, над костром уже бурлили большие котлы, рядом с которыми собралось немало людей, и почти все держали в руках такие же кружки, что Саймон видел у Габриэля. Но в основном люди сгрудились у платформы, где в судорогах билась ещё одна девочка. Уинтер. 10 Безумство попугаев Бешено колотящееся сердце подскочило к горлу, и Саймон влетел в толпу окружающих Уинтер людей, пропихнулся через них и рухнул рядом с ней на колени. – Уинтер? – позвал он, но она не ответила. Её глаза закатились, а всё тело сотрясалось в таком сильном припадке, что Саймону оставалось только стащить с себя футболку и подложить её под голову Уинтер, чтобы она не билась о каменный пол. Но одной футболки было мало, и он судорожно заозирался, пытаясь найти что-то получше. – У кого-нибудь есть… – начал он, но осёкся, когда какая-то женщина протянула ему одеяло. В горле встал ком, но Саймон выдавил короткое «спасибо» и, поспешно скомкав одеяло, подложил его Уинтер под голову. Чем дольше он сидел над ней, паникуя, тем больше слышал криков, отдающихся от каменных стен эхом. Краем глаза он замечал падающих в припадках людей, но от способностей Наследника здесь было мало толку, и оставалось лишь беспомощно сидеть рядом с Уинтер. Наконец она замерла. Её лицо посерело, и на мгновение Саймон подумал, что это конец. Перед глазами потемнело, и он схватил её за запястье, но не успел нащупать на влажной коже пульс, как её грудь приподнялась. От радости он чуть не повалился на землю, но взял себя в руки и сжал её ладонь, будто мог уберечь от того, что ждало впереди. Царящий вокруг хаос набирал обороты – люди бились в припадках, изо рта у них текла пена, их тошнило, а в нескольких метрах лежала старейшина. Она не двигалась, и когда среди паникующих людей мелькнуло её лицо, Саймон узнал ту самую женщину, которая вчера стояла в центре платформы. – Саймон? Что случилось? Из разрастающейся толпы выступил Лео, растрёпанный и небритый, и Саймон никогда ещё так не радовался его появлению. – Я… Я не знаю, – борясь с сухостью в горле, дрожащим голосом ответил он. – Мы разговаривали с Габриэлем, а Дельфина… она подошла к нам и упала. А потом я услышал крик, и Уинтер… Его голос сорвался. Лео не стал ничего уточнять, просто присел рядом и коснулся пальцами шеи Уинтер. – Пульс есть, но слабый, – бросил он грубовато и огляделся. – Десяток жертв точно есть, может, и больше. Ты ничего не видел? – Нет, – сглотнув, ответил Саймон. – Кто мог это сделать? Какое-нибудь животное? Вадим? – Не исключено. – Лео коснулся щеки Уинтер. – Ладно, давай унесём её отсюда. На земле слишком жёстко. Натужно крякнув, он поднял Уинтер на руки, и её голова безвольно провисла, как у марионетки с оборванными нитями. Саймону оставалось только натянуть футболку, вернуть одеяло и пойти за Лео, который вышел из главного зала. – Сюда! – позвал Габриэль, стоящий под большим деревом. Рядом с ним на циновке лежала Дельфина, и Йара вытирала ей лоб влажным полотенцем. Лео уложил Уинтер поблизости, и Саймон снова присел рядом, выпрямляя ей голову. Так она словно спала. – Пойду узнаю, как там остальные, – мрачно сказал Лео. – Саймон, жди здесь. Если что-то случится – кричи, хорошо? Саймон оцепенело кивнул, вытаскивая из волос Уинтер листик. Он боялся думать об остальных – вдруг они тоже пострадали? Но буквально пятнадцать минут назад Джем ещё спал, а Шарлотта с Арианой… С ними всё будет хорошо. Обязательно. – Как она? – спросила Йара едва слышно, и Саймон закусил губу. – Не знаю, – с трудом выдавил он. – Дельфина в порядке?.. Йара коротко мотнула головой. – Не понимаю, – дрожащим голосом сказала она. – С нами никогда такого не случалось. Животные всегда помогали нам, а мы помогали им. Если нас отравили… Саймон судорожно вздохнул. Он наконец-то всё понял. – Вадим. – Европейский Хранитель? – непонимающе переспросила Йара. – Это он. Точно он, – сказал Саймон, поспешно соображая. Вот о чём пытался предупредить ягуар. Почему так настаивал, чтобы Саймон бежал, прихватив с собой Наследников. – Яд – его любимое оружие. Видимо, он понял, что прямой конфликт с подготовленными Наследниками плохо кончится. – Но как он нас нашёл? – спросила Йара. – Мы же скрываемся от людей. – Не знаю, – ответил Саймон, с трудом сдерживая желание покоситься на Габриэля, который нервно расхаживал между деревьями. После Серенгети он усвоил, что самый простой ответ не всегда верный. Заправив короткие волосы за ухо, Йара склонилась над сестрой и вытерла пот с её лба. – Если это яд, – сказала она, – то нужно найти источник, и тогда можно будет подобрать антидот. Их взгляды пересеклись; в тёмных глазах Йары сверкала мрачная решимость, и Саймон мигом понял, что она имеет в виду. – А остальные Наследники?.. – Пусть остаются здесь. Возможно, яд нужен был просто для отвлечения внимания, – произнесла она с большой неохотой. – Ты умеешь летать? Он кивнул. – А как же Уинтер с Дельфиной? – Дядя за ними присмотрит, – сказала она, а потом заметила неуверенность Саймона и добавила: – Я понимаю, почему вы в нём сомневаетесь, но он хороший человек. Он их не тронет. К лицу тут же прилила кровь. – Я не хотел… – Не извиняйся, – перебила Йара, вновь поглядев на сестру. – Я же вижу, как тебе дорога Уинтер. Никогда не извиняйся за то, что хочешь её защитить. Саймон втянул носом воздух и медленно выдохнул. Если бы за отравлением действительно стоял Габриэль, он бы не стал рисковать жизнью племянниц. Только слепой бы не заметил, как сильно он их любит – и не только их, но всю семью, всё племя, доверие которого он так рвался завоевать. Яд бы точно не улучшил его положение. И всё равно Саймон никак не мог заставить себя отойти от Уинтер, а Йара не торопила. Несколько минут они так и просидели: она сжимала руку сестры, а он – руку Уинтер. Ничто не нарушало тишину, пока не появились явно невыспавшиеся Шарлотта, Джем и Ариана – видимо, их разбудил Лео. – Уинтер? – Джем рухнул рядом с ней на колени. Голос у него дрожал. – Она?.. – Она дышит, – сказал Саймон. – Мы пока не знаем, что случилось, но если в этом замешан Вадим – он наверняка подсыпал отраву. Ариана присела рядом с Саймоном, и он с трудом удержался от того, чтобы стиснуть её в объятиях. – Судя по словам Лео, скорее всего так и есть, – мрачно заметила она. – Йара, ты разбираешься в местной флоре и фауне? – Да, – ответила она, мигом напрягшись в компании чужих людей. – Но не так хорошо, как Кауан. Думаю, он точно сможет определить, чем их отравили.