— Шрам, надо ставить прямо тут! — прокричал кто-то, но я не ответил. Я продолжал до рези в глазах вглядываться в туман и, наконец, увидел мудреца. Тот совершенно нагло прятался в туманной дымке всего в тридцати шага от строя. И только другой взгляд помог мне его опознать. — Северо-восток, прорыв! — приказал я, одновременно натягивая лук и целясь. Спустив тетиву, с тридцати шагов я не промахнулся, пробив уроду ногу навылет. А мои бойцы в этот момент ударили в том же направлении, продвинувшись сразу шагов на сорок и продавливая тварей. Не сводя взгляда с подстреленного противника, я соскочил с телеги и бросился к нему. — Смотрите, человек! Здесь? — удивлённые возгласы бойцов, так и не осознавших, с кем имеют дело. И только короткий удар Ножа спас стоящих вокруг от очередной мудрости изменённого. — Оглушён, — бросил Нож, когда я подбежал. — Молодец! Вяжем и в телегу! Держать строй! Твари опомнились и кинулись на отряд с оглушающей яростью. Их целью был изменённый, его они пытались освободить. Но не в этот раз — я собирался сам с ним пообщаться, когда он очнётся. На этот случай я ещё осенью прикупил специальную ткань, которую нужно было наматывать на глаза мудреца, чтобы тот не мог видеть мир вокруг. Этим я и занимался, когда один из местных ног-кавалей продавил строй и чуть не поддел меня рогом. Если бы не десяток копий, воткнутых в бока, тащили бы меня уже в телегу с дыркой в теле. — Шрам, уноси его! И сам убирайся в телегу! — орал Нож. — Щас я, щас я, — бормотал где-то совсем рядом Пузо. Непонятно, правда, что он имел в виду. Откуда-то появилась Пятнашка, помогая мне тащить тело. Как добрались — я помнил потом очень плохо. Вокруг крики, ругань, стук и звон. Мелькают рога, когти и острия копий. Я выхватил правой рукой меч, а левой тащил изменённого мудреца, протискиваясь через строй бойцов, который с каждой секундой становился всё плотнее и плотнее. Твари атаковали и дохли, но продолжали лезть на копья. А потом они внезапно кончились — и вокруг нас остался только туман и вал из мёртвых врагов. — Расчищаем проход! Живо! — крикнул я, взбираясь на телегу и втягивая туда пленника. — Надо установить эти проклятые поглотители. Связывайте пленного! Глаза лентой замотать… Вот этой! Да!.. Кто там со стороны поглотителя? Где проход?! — Да будет сейчас! Будет! — кажется, Ша-арми. — Раненых на телеги! Не надо их в строю заматывать! Тащите сюда, — Пятнашка надрывается. Как всегда, после боя, вокруг царит бардак и растерянность. Вот ты минуту назад яростно рубился с противником, спасая свою жизнь, а вот — стало спокойно, но дел-то не убавилось. По себе помню, что из этого состояния растерянности выводит только вовремя отданный приказ. Может, всё это и выглядит слишком жёстко, но действительно помогает прийти в себя. — Кто там, так вас растак, туши вспарывает? А ну отставить!.. — Да тащите уже! Туши по пути к пятому поглотителю сдвинулись. Отряд начал вытягиваться в походный ордер. И, наконец, сдвинулся с места. Обиженно проревели кавали, которых нещадно хлестали, заставляя идти мимо страшных трупов, застонали потревоженные движением телег раненые. — Шрам, тринадцать человек — не бойцы, — вытирая пот со лба, оповестила меня Пятнашка. — Их надо в лагерь. — Кто? — Си-лон, Нетник, Танцун — десяток Хохо. Га-мари, Втык, Дельный — десяток Арми. Пелик — из моих. Ка-мир, Орун, Икил, Летун — у Нори. И Са-ин с Вотуком — у Ножа. — Ясно. Пристраивайте их на телегу, — приказал я. — Попробуем вывезти, как чище станет. Шестой поглотитель поставили через несколько минут и сразу двинулись к седьмому. На границе седьмого и шестого отправили повозку с ранеными в лагерь — под присмотром Ленты и Ос-ини. Тревожное чувство подгоняло к последнему поглотителю. Я снова ощущал, что земли Линга готовят какой-то очень неприятный ответ. Но мы не успели. Туман неожиданно уплотнился, формируя прямо перед отрядом огромную фигуру, а перед моими глазами всё взорвалось искрами. На груди кольнуло — это амулет пытался прикрыть своего носителя, но, видно, не справлялся. А через секунду весь отряд оказался неизвестно где. Вокруг нас простиралась каменистая пустыня с отдельными клочьями привычного тумана — и больше ничего. Только чёрное чужеродное небо без звёзд и разрывов туч — просто чёрное. Памяти это небо что-то напомнило, но я так и не смог понять — что. — Не двигаться! — закричал я. — Застыли все! Стоять! Бойцы послушно застыли, боясь даже оглянуться на меня. А я стоял в телеге и осматривался. Не точтобы мне было интересно смотреть на каменистую пустыню под чёрными небесами. Просто я пытался понять, что делать дальше. — Шрам! Я вижу наш поглотитель! — сообщил Кирри из строя. Я перевёл взгляд на Кирри и проследил, куда он смотрит. Там действительно был наш поглотитель. И было до него не меньше половины перехода. — Надо идти к нему? — Нет! — я продолжал осматриваться. С телеги я обратил внимание, что наш отряд окружён какой-то цепочкой камней, которая хорошо выделялась благодаря тому, что от неё в сторону поглотителя уходила дорога, также отмеченная по краям камнями. — Долго ещё стоять? — спросила Фука. — Сколько надо, столько и стоим, — ответил я, обходя по кругу отряд. Камни — граница. Дорога — тоже ограничена. Это ясно. Стоило приблизиться к дороге, стало понятно, что уйти смогут только пять человек. Это — в голове. Правила. — Фигура в тумане — похоже, один из алхимиков, — громко озвучил я свои мысли, чтобы все услышали. — Мы в малом мире. Слабом, но нам от этого не легче. Все видят камни вокруг отряда? Дождавшись подтверждения от десятников, я продолжил: — За камни никто не заходит! На дорогу, ограниченную камнями — тоже! Стоять не обязательно, но бесцельно шататься — не надо. Это вам не площадка для прогулок. Когда все разместимся — десятники в телегу! — Что происходит, Шрам? — спросила Пятнашка, когда все десятники собрались. — Мы в малом мире. Правил тут мало — с круга могут сойти только пятеро бойцов. Нарушим — и нам конец. — Почему только пятеро? — спросил Хохо. — Не знаю, — ответил я честно. — Но думаю, что нам готовят торжественную встречу. Это попытка не дать нам пройти. Их последняя надежда. — Довольно хитрая надежда, — сказал Ша-арми. — И подлая. Пятеро бойцов против каких-нибудь пятерых ног-кавалей местных. — Или чего похуже, — буркнул Нож. — Нет, так не будет, — постарался я их успокоить. — Правила тут действуют в обе стороны. Мы не можем их нарушать, и алхимики — тоже, наверно. Противник будет равноценным. С точки зрения правил. Но такой, чтобы нам было очень сложно… Прислушавшись к себе, я получил очередную порцию информации: — И похож на нас. — Не обнадёживает, — заметил Нож хмуро. — Совсем не обнадёживает, — поддержал Хохо. — Что за противник, что умеет? А вдруг — пятеро мудрецов-изменённых? — Это неважно, — жёстко проговорила Пятнашка. — В последнее время вы слишком часто сомневаетесь не по делу. — Э?.. — удивлённо посмотрели на неё остальные десятники. — Вам сказали условия, вам сказали примерную силу противника — нечего тут плакать и стенать. Если среди нас нет мудрецов, то и среди нападающих не будет. А если и будут, то без поддержки, а Шрам умеет развеивать мудрость! И не надо ныть как девочки! Нам просто надо выбрать бойцов, которые пойдут. Развели тут сопли! — Да, начальник! Прости, начальник, не наказывай! — в полной тишине прошептал Хохо, разрядив обстановку. — Я пойду, — сказал Нож, отсмеявшись. — Я, Суч с топором, Шрам — ещё двое? — Возьмём Пузо и Молчка, — сказал я. Выйти мы так и не успели — пока собирались, очнулся пленник. Пришлось отвлечься и пообщаться с ним. Я не верил, что мы получим какие-либо ответы — не учили нас пыткам, не показывали, как добиваться нужной информации, а портить изменённого не хотелось. Хотелось сдать его Соксону — ну или графу — и получить большую благодарность. Возможно, даже деньгами. Когда я залез в телегу, пленник пытался освободиться, бормотал что-то себе под нос и тёрся лицом о доски пола. — Даже не пытайся, — мрачно предупредил я его. — Будешь пытаться сдёрнуть повязку, и я тебе её к лицу пришью. Пленник затих, а я воспользовался моментом и рассмотрел его. Человек как человек, совсем молодой — чуть старше меня самого. Тёмные волосы, бородка клочками, впалые щёки — плохо их там в Линге кормят. Увидел бы вне пределов изменённой земли — и не подумал бы, что передо мной страшный и ужасный враг. — Мы ещё в новом мире? — проговорил пленник. — Если ты про Линг и окрестности, то да, в одном из малых миров, — ответил я. — Значит, меня вытащат, — пленник гаденько засмеялся. — Не завидую я вам. — Об этом мы обязательно поговорим через пару дней, — ответил я. — Либо ты с нами, либо мы с тобой. — Глупый, ты даже не представляешь, с чем столкнулся! — жадно заговорил тот, перекатываясь на живот и пытаясь подняться. Вместо этого он снова упал, опёршись на больную ногу и коротко взвыв. — Их сила безгранична, их могущество — неоспоримо! — Если бы это было так, они бы не городили правила, которым сами обязаны подчиняться, — возразил я. — Только в безграничном могуществе можно жить по собственным правилам! — И почему же тогда их правила такие же, как и любые другие? — спросил я. — Так правильно! — ответил пленник и заткнулся. — Правильно, — я покивал и улыбнулся. — Знаешь, «правильно» и «правила» — во всех человеческих языках почему-то похожие слова. Так правильно — потому что правила, или правила, потому что правильно? Если так правильно и поэтому такие правила, то какие правила объясняют правильность правил? Кто сочинил эти правила, которые диктуют правильность твоим хозяевам? — Молчи, — пленник затрясся. — Я не хочу этого слышать! Так правильно, потому что так решили они! Тебя сотрут в порошок!