— Эти меры работают? — Да… — Тогда все правильно. — Что случилось с твоей памятью? — Многое — ответил я — Поэтому я и пришел сразу же как только вспомнил о тебе… — И о выставленных тобой условиях? — Нет. Каких? — Да простых — не оставить тебя в беде, если потребуется помощь. Мы все в огромном долгу перед тобой. А я из тех, кто платит по долгам. Чего ты хочешь, Оди? — Немного — бледно усмехнувшись, я постучал пальцем себя по лбу — Вытащи из моей башки всю хрень. — Твои тупые мозги? — Если от них осталось хоть что-то — моя улыбка стала шире — Такое ощущение, что внутри моего черепа потрескивает только пара дымящихся электродов с налипшими на них догорающими остатками мозговой массы… — Больше… — Что? — Больше, чем пара — в голосе Окси появилась заинтересованность, а с потолка медленно опустился по направлению ко мне длинный белый щуп с шаровидным окончанием — Как только ты вошел в главное здание, тебя просветили полностью и не один раз — и я продолжаю это делать. И вижу невероятное… Одна из стен засветилась и превратилась в экран. Через мгновение на нем появился стоящий у аквариума я. Затем мое изображение выпрямилось, развело руки и ноги в сторону и замерло в этой странноватой позе. Следом на фигуре начали одна за другой загораться крохотные искры. Две в груди в области сердца. Одна в шее. Одна в левом бедре. Одна в правом плече. Что-то светящееся и длинное в кишках снизу справа. Рядом с фигурой появилось изображение моей головы, а внутри черепа зажглось пять ярких разноцветных искр. — Это? — Инородные активные вкрапления — задумчиво произнесла Окси — Большая их часть отличается по типу и даже способу вживления. Я провожу оценку, но уже сейчас могу уверенно утверждать, что тебя чипировали на протяжении очень и очень долгих лет. Прямо сейчас обнаруживаются все новые и новые следы, куда ранее что-то вживлялось, а затем извлекалось. Но это еще не самое страшное… — Удиви меня. — Судя по шрамам и внутренним следам хирургического вмешательства все твое тело представляет собой одну сплошную зажившую рану. Тебя протыкали везде. И по многу раз. А если верить диагносту — ты лишался всех конечностей. Господи… — Это был не он — хмыкнул я, потирая поясницу — Тесаком надо мной поработали другие ублюдки. Все минувшие столетия я либо спал… либо воевал… И, похоже, еще ни разу это не было действительно моим желанием. Со мной сделали то, от чего я всегда тебя предостерегал — меня использовали по полной. — Отымели во все дыры? — Ха-ха-сука-ха… Что у меня в башке? — А вот так и не ответишь… настолько сложных нейрочипов мне еще не приходилось видеть. Как минимум пара из них должны обладать функцией вывода нейроинтерфейса и связи. Ты получаешь визуализацию? — Пара чипов? — Да. Они независимы друг от друга. Один из них находится в спящем режиме и его архитектура настолько сложна, что даже не понять на что именно он влияет. Второй чип активен. Еще два мозговых импланта являются устройствами отслеживания. И один… не хочу тебя пугать… но он выглядит как дистанционно управляемый контейнер, содержащий в себе микродозу какого-то вещества. — Уверена? — Более чем. На стене появилась схематическая картинка короткой трубки с парой утолщений по краям. — Как предохранитель из древних фильмов — заметил я. — В точку. Это и есть своего рода предохранитель. По имеющимся данным подобные устройства начали ограничено использовать в первой половине двадцать первого века. Затем был недолгий перерыв из-за их неэтичности и… опять ограниченное использование в особых случаях. — Какого рода случаи? — Чаще всего в мозговом контейнере находилась микродоза мощного снотворного. Такие устройства вживляли краснокнижным дикими животным, если зоны их обитания граничили с городами. Как только зверь пересекал границу — устройство срабатывало, и животное засыпало. Одновременно подавался сигнал и прибывали егеря. Изначально контейнер был разработан для использования на таких вымирающих хищниках, как, например, уссурийские тигры, обитавших в остатках некого великой тайги. — А потом? — Позднее контейнеры начали вживлять особо опасным преступникам и прошедшим лечение, но потенциально буйным сумасшедшим. Еще через тридцать с небольшим лет подобный метод был признан крайне неэтичным и от него отказались. К нему вернулись через пятьдесят с лишним лет — уже шла эра Заката… но просуществовала методика недолго. Настал тот момент, когда уже перестали заботиться как о тиграх, так и о сумасшедших — и тех и других попросту пристреливали, если они представляли собой угрозу. Жизнь перестала цениться и такие контейнеры стали не нужны — во всяком случае официально… Последние упоминания о их использовании это… — Частные тюрьмы — медленно произнес я — Да… я помню. Автоматизированные медицинские фабрики массово выпускали дешевые и легко вводимые чип-контейнеры и все это дерьмо поставлялось в переполненные частные тюрьмы. Как раз тогда все тюремные организации мира получили предложение от Атолла Жизни… — От тебя — поправила меня Окси — Я помню. Это была твоя инициатива в эпоху Заката. Бесплатная рабочая сила выпускаемая в уже частично затопленные территории, где они возводили многокилометровые дамбы на древней технике. Эта инициатива сработала и от затопления были спасены тысячи гектаров еще пригодной для возделывания земли. Заключенных никто не охранял, еду им регулярно сбрасывали при выполнении недельной нормы. У них было полное самоуправление. Но если они пересекали запретную границу в попытке убежать… — Контейнеры в их головах раскрывались и их отрубало. Причем так надолго, что счет шел на недели — медленно продолжил я — Чаще всего это было смертным приговором. Хотя сигнал и уходил на ретранслятор, а оттуда на тюремный спутник… никто не погонит флаер ради одного бунтовщика… У меня в башке такое же устройство? — Все указывает на это. Обычная штатная модель. — Но я не отрубился. — А ты покинул дозволенные тебе границы, Оди? Зло оскалившись, я кивнул: — В точку. Я сука уверен, что покинул дозволенные границы. — Дозволенные кем? — Разумными машинами мать их — проворчал я, зная, что последует за моим признанием: — Я же говорила! — Окси с силой вздрогнула в боксе и из ее тела снова ударили мутные струи — Я говорила — машинам верить нельзя! Искусственный интеллект опасен! Я ведь тебе говорила? А ты, как всегда, посмеивался и готовил очередной коктейль… как же давно это было… — И как давно? — Триста семьдесят три года назад, Оди. — Охренеть мы старые… — Ты старше меня. Когда мы познакомились мне было всего тридцать два и только готовилась к первой процедуре клеточного восстановления… — А мне сколько было? — Не знаю сейчас, не знала и тогда. Ты всегда оставался загадкой. Может это в тебе и привлекало… Ты мог часами говорить, о чем и о ком угодно, но только не о себе и не о своем прошлом. Когда мы расстались, я еще немало лет продолжала следить за тобой… — Тосковала по джакузи со мной? — Ха! К тому времени я уже была не одна. Но в прошлом нас многое связывало, к тому же ты спас мне жизнь и поэтому я присматривала за тобой, надеясь однажды отдать долг и сравняться в счете. — Не получилось? — Ты бесследно исчез. Исчез внезапно и вдруг. Первый месяц и даже полгода я не особо парилась — знала твою натуру и что ты можешь быть, где угодно. Даже на Луне. — А ты там бывала? — Два раза. Вместе с тобой. Ты делал какие-то важные дела, но все вечера посвящал мне, и мы нежились на кровати в номере с отличным обзорным окном на унылые мертвые пейзажи… Луна продолжала застраиваться быстрыми темпами и Атолл Жизни, как всегда, хотел оторвать себе кусок пожирнее. — У Атолла получилось? — Кто знает? Ты всегда был закрытой шкатулкой и не любил говорить о делах… — Возвращаясь к шкатулкам… Контейнер в моей голове закрыт? — Да. И полон. Чем — неизвестно. Надо достать и изучить. Но там может быть что угодно — от снотворного до взрывчатки. — Достань из моего тела всю инородную хрень — сказал я — Выскреби все без остатка! Сделай это, Окси. Сделай прямо сейчас. — Пара чипов находится в крайне… опасных местах. Меня не волнуют чипы у тебя под сердцем, но мозг… если он будет поврежден, то… — То я сдохну и на этот раз навсегда — кивнул я — Меня такой расклад полностью устраивает. Как пройти к операционной? — Что вообще происходит? Я наблюдаю за внешним миром и… особо наблюдать там не за чем, честно говоря. Старые договоры работают, огромные купола все еще закрыты, природа восстановлена, космос молчит, да и вообще везде первобытная тишина… Планета все еще в восстановительной дреме. — Мы поговорим потом — ответил я — Когда я буду свободен от всего вшитого в меня говна. И вот тогда мы поговорим и о том, как бы тебе вернуть хоть немного здоровой кожи на твою гнилую жопу… — Меня уже не излечить, Оди. Мы обладаем самыми продвинутыми медицинскими технологиями и… — Вот тут ты ошибаешься, дура тупая — усмехнулся я — Ой как ошибаешься… так куда идти? — Дверь слева. Спрошу в последний раз — ты точно готов? — Более чем — ответил я, шагая по белоснежному полу и оставляя за собой грязный след — Более чем…