– Конечно. Ты видел Красную, но на планетах души переселяются в людскую оболочку, и только. Опыт материи далеко не так распространен! Поэтому тебе пришлось унестись за столько световых лет, чтобы отыскать жизнь. Души, даже самые высокоразвитые, очень радуются, когда впервые обретают счастье пожить плотской жизнью и ощутить материальный мир. Удовольствие от пяти чувств – одно из самых сильных ощущений во вселенной. Ах, почувствовать поцелуй! У меня самого острые ностальгические воспоминания – это морской воздух, аромат роз. Ну, что же… Он выглядит грустным. – Но все земное человечество отстало, пора ему наверстывать упущенное. Поэтому души с одиннадцати других планет, имеющие баллы пятьсот и выше, отправляются туда, чтобы поправить дела землян с их средним баллом 333. Одна из таких – Натали Ким, высококлассная душа, прибывшая издалека. Эдмонд Уэллс удерживает мою душу на кончике своего указательного пальца и играет с ней, как жонглер с мячиком. А потом делает нечто ужасное: погружает этот светящийся шарик мне в грудь! 204. Энциклопедия КОТ ШРЁДИНГЕРА. Некоторые события происходят только потому, что за ними наблюдают. Если бы не наблюдатели, их бы не было. В этом смысл мысленного эксперимента «кот Шрёдингера». Кота запирают в непрозрачную герметическую коробку. Прибор бессистемно вырабатывает электрический разряд, способный его убить. Включим прибор на секунду и сразу выключим. Был ли смертельный разряд? Жив ли кот? Для классического физика единственный способ это узнать – открыть коробку и проверить. Квантовый физик скажет, что кот на 50 % мертв и на 50 % жив. Пока коробка не открыта, он будет считать, что внутри находится половина живого кота. Но даже не углубляясь в спор о квантовой физике, можно утверждать, что есть кое-кто, точно знающий, жив кот или мертв, даже если не открывать коробку: это сам кот. Эдмонд Уэллс, Энциклопедия Относительног и Абсолютного Знания, том IV. 205. Ввысь! Душа мерцает во мне, как солнышко. Неужели меня вернули мне самому? Неужели я больше не марионетка на ниточке? Сначала этот возврат полной свободы воли воспринимается с ужасом. Я понимаю, что не готовился к этой свободе, хотя всегда ее требовал: меня вполне устраивала мысль, что где-то наверху есть превосходящие меня умом загадочные существа, защищающие меня и управляющие моими поступками. Эдмонд Уэллс совершил страшное – принудил меня к полной самостоятельности. Если бы я знал, что это и есть награда для «Шестых», то умерил бы свой пыл. Как же страшна эта свобода! Как трудно принять превращение в единственного хозяина себя самого! Но на длительные раздумья времени нет, наставник увлекает меня дальше по коридору. Коридор завершается, как бутылка Клейна – перекрутившись и окончившись там же, где начинался. Я обнаруживаю, что попал в центр… озера Зачатий. – Ничего не понимаю… – бурчу я. – Вспомни собственную загадку из «Танатонавтов»: как нарисовать круг, не отрывая карандаш от бумаги? Казалось бы, простенькая детская задачка. Ты сам предложил разгадку: сложить уголок листа, чтобы обратная сторона служила переходом между точкой и кругом. После этого останется всего лишь начертить спираль. Так, решив простую задачку, ты разгадал величайшую загадку из всех существующих. Чтобы развиваться дальше, надо сменить плоскость. Все проясняется. Спиральная шестерка. Спираль-спириты, спириты-одухотворенность. Двигаться от периферии к центру по спирали. Я подошел к своему центру, а теперь двигаюсь к центру ангельской страны. – За мной! – зовет Эдмонд Уэллс. Мы оказываемся под водой озера Зачатий. Над нами над толщей воды скользят ангелы-наставники, проводники новых возмужавших ангелов, готовых принять свои души. Я узнаю даже Жака Немрода. Значит, он избрал ангельскую участь… – Они нас не видят? – спрашиваю я. – Нет. Чтобы видеть, надо уметь постигать. Кому вздумается заглядывать в глубины озера Зачатий? До меня доходит, сколько времени потрачено зря. – То есть мне следовало направиться прямо сюда? – Само собой. В первый же день вы с Раулем могли все познать, исследуя «середину и подоплеку», вместо того, чтобы стремиться «вдаль и ввысь». Вода, в которой мы плывем, почти не превосходит вязкостью воздух. Эдмонд Уэллс направляет меня на середину озера. В глубине, под нами, сияет розовая звездочка. – Если сосредоточиться, можно дотянуться до сердцевины. Дотронувшись до нее, ты проходишь насквозь и попадаешь в верхнее измерение. При каждом переходе из периферии в центр происходит смена измерения, а значит, изменение восприятия времени и пространства. Ты исследовал в этой Вселенной все, что поддается исследованию. Теперь ступай за мной, я покажу тебе еще одну. – Нас ждет мир богов? Он притворяется, что не слышал моего вопроса. Мы движемся на розовое сияние. К своему огромному изумлению, я обнаруживаю внутри… Наука очень хорошо объясняет, почему в момент смерти людей посещают видения. В этом нет ничего загадочного. Простой выброс эндорфинов, укорачивающий агонию с ее болью. Выброс воздействует на гипоталамус, вызывая серию психоделических образов. Это немного похоже на действие анестезии перед хирургической операцией. Источник: ответ случайного прохожего репортеру. 206. Перспектива Мимо скользит падающая звезда. Старушка на балконе провожает ее глазами и загадывает желание. К ней подходит внучка, держащая в руках большую клетку. – Что это у тебя, Милена? – Хотела тебе показать новую игрушку, мне ее подарили на Рождество, бабушка. Старушка наклоняется и заглядывает в клетку. Там три испуганных хомячка, старающихся спрятаться. Они месят лапками, рвут резцами газетную бумагу, делая норки, куда можно было бы забиться. – Их пощадили специально для меня, иначе их замучили бы в научной лаборатории. К пленникам приближается огромный глаз. – Как ты их назвала? – Это два самца и самочка: Амадей, Дени и Ноэми. Миленькие, правда? Огромный глаз отодвигается. – Знаешь, держать хомячков – большая ответственность. Надо ими заниматься, кормить, не давать драться, убирать помет, а то они зачахнут. – А что они едят? – Семечки подсолнечника. Девочка ставит клетку на пол и идет за банкой серых семечек. Она высыпает их в кормушку, наполняет водой поилку. Вскоре один хомячок, осмелев, залезает в колесо и принимается вертеться. – Почему Амадей такой беспокойный? – удивляется Милена. – Они не знают, чем еще заняться, – отвечает со вздохом старушка. Девочка корчит гримасу. – Как ты думаешь, бабушка, можно выпускать их из клетки в квартиру, чтобы они могли немного размять лапки? Старушка гладит внучку по голове. – Нельзя, они заблудятся и потеряются. Хомячки всю жизнь жили в клетке, они не будут знать, куда бежать. – Что же тогда сделать, чтобы они были счастливы? – Хороший вопрос… Натали Ким оторвала взгляд от внучки и подняла глаза к небесам. Глядя туда, она всегда успокаивалась. «Жак, наверное, там», – говорила она себе. Она увидела по соседству с Луной стремительно несущуюся белую точку. Это была уже не падающая звезда, поэтому загадывать желание Натали не стала. Не звезда и не спутник. Она знала, что это такое: огромный транспортный самолет. Наверняка «Боинг-747».