Аплодисменты. Натали Ким вскакивает и кричит: – Это обманщик! Перекрикивая возмущенные голоса, она гневно разоблачает трюк. Зал растерянно умолкает, потом принимается вопить: «Верните наши деньги!» Под свист и улюлюканье Сибелиус ныряет за кулисы. Падает занавес, разочарованные добровольцы бредут на свои места. Натали, пользуясь суматохой, пробирается в гримерную, где артист, сидя перед зеркалом, аккуратно удаляет с лица грим, стараясь не запачкать свой сценический костюм. – Какая дерзость – явиться сюда! Я не стану вас благодарить, мадемуазель, вы все мне испортили. Прошу вас немедленно выйти отсюда. Натали и ухом не ведет. – Вы дискредитируете гипноз, вот что огорчает! Наверное, вам не хватает веры в него. А я знаю, что он работает. Этот метод должен покинуть цирковую арену и эстраду, им должны заниматься в университетах и в лабораториях. – Вы правы, – успокаивается Сибелиус, продолжая возить губкой по лицу. – Да, гипноз работает, вот только не всегда и не со всеми. Поэтому я не могу идти на риск провала выступления и вынужденно прибегаю к мерам предосторожности. – К каким именно? – Раз вы интересуетесь гипнозом, то знаете, что он срабатывает только с двадцатью процентами людей. В этом убедился сам Зигмунд Фрейд, применявший этот метод к своим пациентам. Поэтому мне приходится пользоваться услугами помощников, тренирующих для моих представлений настоящих добровольцев. Натали Ким хмурится: – Вы хоть разбираетесь в гипнозе? – А то как же! – обижается артист. – Я изучал его со всей серьезностью, даже научные опыты проводил. Читая на милом личике собеседницы осуждение, он вздыхает: – Что поделать, приходится зарабатывать на жизнь. Семья, знаете ли! Не торопитесь осуждать людей. Поглядим, как вы сами будете потом изворачиваться, чтобы накормить ваших близких. Чтобы ничего не упустить, мы с Раулем буквально прилипли к яйцу носами. Мой друг очарован, он говорит, что это редчайшая возможность разгадать тайну кореянки. – С помощью этого шарлатана? – Никакой он не шарлатан, – возражает Разорбак. – Между прочим, он хороший медиум. Поверь мне, я все про него знаю. – Прямо так и все? – Ну да, я к нему подключился, как к кошке. У Сибелиуса там, внизу, вроде как приступ головной боли. Он трет лоб, Натали уже готова уйти. – Не уходите, – просит Сибелиус. – Вы мне не мешаете, просто… просто что-то мне говорит, что я обязательно должен вас загипнотизировать… Я понимаю замысел своего старого сообщника. Он прав, такой удобной возможности побольше узнать о Натали может уже не представиться. – Сами вы разбираетесь в гипнозе? – спрашивает ее Сибелиус. – Да, скажу без хвастовства, мы с братьями самостоятельно освоили гипноз благодаря одной книге и добились неплохих результатов… – А регрессией уже занимались? – перебивает ее гипнотизер. – Нет, что это? – Посещение своих прошлых жизней, – объясняет Сибелиус. Натали Ким заинтригована. Ей и боязно, и очень хочется ответить на приглашение гипнотизера. – Это не опасно? – спрашивает она, чтобы потянуть время. – Не больше и не меньше, чем гипноз, – заверяет ее артист, причесываясь. – Что вы заставите меня пережить? – Появление на свет и, возможно, прошлую жизнь. Рауль побуждает свою сверходаренную подопечную согласиться. Та делает это скрепя сердце. Сибелиус закрывает дверь гримерной на защелку, отключает телефон и велит девушке закрыть глаза и расслабиться. Эксперимент начинается. Девушке нужно вообразить лестницу и представить, что она спускается на десять ступенек, в свое подсознание. Спуск происходит, как при нырянии, – поэтапно. После первых десяти ступенек – легкое расслабление, еще через десять – глубокое. Следующие десять – легкий гипноз. Через сорок ступенек гипноз уже глубокий. – Представьте ваш вчерашний день и расскажите о нем. Заслонив гагатовые глаза веками, Натали вспоминает свой ничем не выдающийся вчерашний день: она провела его с братьями в посольстве, за изучением тибетских буддистских книг и шаманизма. – А теперь представьте себе ваш день недельной давности. Еще одно утро и день, недостойные войти в анналы. – Теперь расскажите мне о событиях давностью ровно в месяц. Поколебавшись, Натали угадывает логику. Дальше – год, пять лет, десять лет. Натали шарит в памяти, спотыкается, но рассказывает, рассказывает… Наконец, Сибелиус предупреждает ее, что пришел черед снова пережить рождение. Удивленным и взволнованным голосом кореянка сообщает, что видит свой выход из материнской утробы. – Отлично. Теперь представьте свое лицо, когда вы были еще эмбрионом, и наложите на него прежнее лицо, принадлежавшее человеку, которым вы были в существовании, предшествовавшем теперешнему. Вглядитесь в это лицо, снова проживите его последние мгновения. Натали Ким бьется в судорогах. У нее подскакивает температура, щеки подергиваются от тика. Рауль в точности подсказывает Сибелиусу, что спрашивать. Он полностью его контролирует. – Мы имеем право так поступать? – спрашиваю я друга. – Не знаю, посмотрим… Хрупкое тельце его клиентки скручивают спазмы. – Прекрати, Рауль! Сам видишь, как ей плохо. Скажи Сибелиусу перестать. – Нельзя, раз начали, придется идти до конца. Натали широко распахивает глаза, но взгляд у нее незрячий, повернутый в прошлое. – Что вы видите? У Натали, похоже, приступ паники. Ей трудно дышать, она почти задыхается, ее светло-сиреневая кофточка уже промокла от пота. – Остановись, Рауль. Хватит! – Так близко от цели? И не подумаю! Иначе пришлось бы все начинать сначала. – Что вы видите? Что вы видите? – без устали выспрашивает гипнотизер. После новой судороги Натали замирает, как будто ужаснувшись страшному зрелищу. Когда она начинает говорить, ее голос уже не тот, каким был до этого: – Умираю! Тону! Захлебываюсь! На помощь!.. – Все будет хорошо, я здесь, – успокаивает ее Сибелиус. – Вернитесь в свое прошлое в той, прежней жизни, тогда вы выйдете из воды. Она и вправду успокаивается и связно повествует о том, как утонула. Она купалась на Бали, волна отнесла ее от берега, и она не сумела выплыть. Вода хлынула в легкие. Вот откуда ее безумная водобоязнь и приступы астмы. Разрешение загадки ее нынешней жизни придает Натали уверенности и желания двигаться дальше. Она рассказывает о своей повседневной жизни на острове в Индонезийском архипелаге, о тамошней музыке, пище, сложных правилах общественной жизни, уроках танца, трудностях со сбором необходимой суммы для приобретения костюма танцовщицы, об изнурительной работе со своими пальцами, которые нужно было научиться максимально сгибать, играя для этого с зернышками. – Получилось! – радуется Рауль. – Забралась себе в самую душу! Ни у кого, кроме нее, нет доступа к этому сокровенному сейфу. Натали подробно повествует о своей жизни балийской танцовщицы, потом продолжает восхождение и переходит к своей жизни барабанщицы на Берегу Слоновой Кости, художника-миниатюриста на Мальте, резчика по дереву на острове Пасхи. Рауль сосредоточивается, чтобы эффективно управлять своим медиумом. – Что происходило в промежутках между двумя жизнями? – интересуется Сибелиус. Натали Ким не спешит с ответом. Гипнотизер повторяет свой вопрос. Молодая кореянка упорно молчит, перестает шевелиться, ее дыхание замедляется. Вид у нее безмятежный, как будто она вернулась к обыденности, в которой уже не видит ничего пугающего. – Я…