Парнишка колебался недолго. Выхода у него не было. – Ладно, – сказал он. – Я приду. А ты… Ты много денег принесешь? – Не беспокойся. Тебе хватит! – Ну, я тогда пойду? – Вали, урод, – снисходительно махнул рукой Андрей. И парнишка, шмыгнув носом, побежал под дождем к своему дому. Андрей еще постоял под навесом коровника, а потом повернулся и зашагал через двор. И что-то новое появилось в этот момент в его красивом лице. Что-то такое, что очень сильно не понравилось подругам. Но разобраться в своих чувствах у них не было времени. Андрей ушел, а вместе с ним ушло и то неясное чувство опасности, которое посетило подруг. Глава 7 Из Морозовска до межевого камня, стоящего на границе елового леса, компаньонов подбросил безмолвный муж тети Ани. Он пожал руки Андрею, дяде Коле и Лисице, помахал женщинам и с чувством выполненного долга сел за руль и укатил обратно в поселок. Он мог по праву гордиться и самим собой, и своей выносливой «Нивой», в которую загрузилось сразу восемь человек, и не пришлось делать вторую ходку. А компаньоны, устроившись возле камня, стали ждать рассвет. – Как в инструкции вашего деда сказано, так и будем действовать. Пойдем тем путем, который он нам предлагает. – Правильно. Все другие-то мы уже испробовали. – И все-таки я никак не могу понять… – Чего, дядя Коля? – Почему Маша не сказала мне, что елохами в Костроме называют елки. – Вот уж ерунда какая! Все знают, что елохи – это елки. Тетя Маша тоже, наверное, была уверена, что вы об этом знаете. – Допустим. А межевой камень, который был в еловом лесу? Она показала его с явной неохотой! А раньше вообще о таковом не заикалась! – Наверное, только недавно его обнаружила, – вместо подруг откликнулся Андрей. – Черный лес, так его называют местные, большой. Тетка Маша могла наткнуться на межевой камень лишь недавно. – Возможно, – вздохнул дядя Коля. – И все же мне кажется, что Маша чего-то мне недоговаривает. Но Андрей уже не слушал его. Он смотрел в сторону, где над лесом поднималось нежно-розовое сияние и зевал: – Эх, не выспался я! Весь день теперь в сон клонить будет. Соня кинула на своего жениха внимательный взгляд. По настоянию тетки Ани и молчаливому согласию тетки Настасьи молодых жениха и невесту поселили в разных комнатах. – Вот распишетесь в загсе, тогда и поспите вместе, – заявила тетка Аня. – А сейчас нечего в моем доме блуд устраивать! И не имея возможности контролировать каждую минуту Андрея, невеста испытывала жгучую ревность. – А где ты был этой ночью, Андрей? Теперь в голосе Сони слышались уже отчетливые нотки ревности. Андрей вздрогнул и неохотно произнес: – Не спалось мне. – Но ты выходил из дома. – Верно. Говорю же, не спалось. Вышел, погулял, но лучше не стало. – Однако ты долго гулял. Я не спала, ждала, когда ты вернешься. А ты все не шел. – Так ведь и мыслей-то много, Сонечка! Все ходил, о нас с тобой думал. Как заживем-то мы замечательно, когда сокровища твоего деда найдем! Ох, и загуляем мы тогда! Соня зарумянилась от удовольствия, но все же деловито попеняла жениху: – Загулять-то загуляем, но вместе. И сначала приобретем себе подходящее жилье! Большое и отдельное от мамы! Не будем стеснять ее. – Обязательно! – воскликнул Андрей с таким пылом, что никто бы не усомнился в искренности его намерений. – Обязательно приобретем. Но если твоя мама захочет, то может жить с нами. Нашим детям обязательно нужна бабушка! Не отдавать же их какой-то там наемной чокнутой няньке. Тетка Настасья взирала на молодых с умилением. Дядя Коля с интересом. А вот подруг точило какое-то непонятное чувство. Ох, не нравился им этот Андрей. И вчерашний его непонятный разговор про старинную икону тоже сильно не нравился. Очень было похоже на то, что Андрей обманул и ограбил того парнишку, который приходил к нему за деньгами. Тем не менее, несмотря на внутренние противоречия, раздирающие всю команду, восход солнца все приветствовали бурными криками восторга. Можно было начинать путь. Дядя Коля, несмотря на свой возраст, тоже шел вместе со всеми. Тетка Настасья старалась держаться поближе к своей обожаемой Сонечке и что-то шептала ей на ходу. Впереди маленького отряда двигался Андрей, который как-то сам собой взял на себя руководство экспедицией. Улучив момент, когда Андрей и тетка Настасья с Соней были далеко и не могли их слышать, Лисица подошел к подругам: – Ну что? – спросил он у них. – Что вам удалось выследить? – Выследить? – Я думал, что вы остались в доме у противной тетки потому, что не хотели выпускать из виду нашего Андрюшу. Разве не так? – Так. Но особенного ничего не произошло, хотя… – Что? Переглянувшись, подруги выложили Лисице о вчерашнем подслушанном ими разговоре. – Значит, молоденький пацан? И бабка больная? Хм, надо будет расспросить у тетки Маши поподробнее, кто это может быть. – Но это уже когда вернемся. Когда и если вернемся, так и хотелось добавить! Пока что путь наших путешественников только начинался. А ведь идти им предстояло целые сутки. И потом еще сутки возвращаться назад! И это все по дикой, часто труднопроходимой местности. Неудивительно, что очень быстро первоначальный энтузиазм у всех поугас, и ему на смену пришли усталость и тревога. – Правильно ли мы идем? Что-то не похоже, чтобы тут в прежние времена была дорога. – А чего ты хочешь? Прошло почти сто лет, а лес зарастает быстро. – А что это за горелые деревья? – спросила Леся, с недоумением оглядывая высокое дерево, словно бы опаленное с одной стороны. За ним стояло еще несколько деревьев, тоже имеющих схожие раны. Но все другие деревья рядом с ними были целыми и невредимыми. Если тут был пожар, то почему сгорели лишь некоторые деревья, да и то лишь частично. – Где? – встревожился Андрей. – Где ты видела горелые деревья? – Да вот тут. Видишь? Андрей кинул взгляд в ту сторону, куда указывала Леся, и на его лице явственно проступил страх. Кира была готова поклясться, что это именно страх и ничто иное. Но Андрей быстро взял себя в руки и постарался скрыть свои чувства. Не отвечая на вопрос Леси, он отошел в сторону, подальше от горелых стволов, и только там сказал: – Где-то тут вполне могла иметься грунтовая дорога. Но за годы, что ею не пользовались, на ней сначала выросла трава, потом кусты, а потом и деревья. Да и их за эти годы могло смениться не одно поколение. Некоторые лиственные породы живут по пятьдесят-семьдесят лет. Вот и выходит, что мы можем идти совсем рядом с той дорогой, но даже не подозревать о ней. Это совсем не утешало путешественников. К счастью, лес вскоре закончился и идти стало значительно легче. Заросшие травой холмы и сопки все же преодолеть было проще, чем густые заросли. В лесу путешественников, хотя они и захватили с собой всевозможные средства от комаров, москитов, клещей и прочей мелкой лесной живности, доводили до исступления укусы насекомых. Здешние паразиты, видимо, были совсем отсталые от жизни. Они и знать не знали о том, что репеллентов полагается бояться. Жрали и кусали все опрысканные химикатами поверхности за милую душу. Так что, когда люди выбрались из лесных зарослей, то оказалось, что все жестоко искусаны и чешутся просто до крови. А Лисица, которого по какой-то причине комары полюбили особенно сильно, еще и распух. Руки у него стали красными. Пальцы превратились в толстенькие сосиски, которые плохо шевелились и совсем его не слушались. – Я в лес больше не сунусь! – решительно заявил он, когда путешественники выбрались из зарослей и всеми единодушно было решено сделать привал. Андрей, которого комары почему-то не тронули – на парне не было ни единого укуса, расстелил на траве большую карту и невозмутимо принялся изучать дальнейший маршрут. – Не представлял, что будет так трудно, – признался он подругам, также подсевшим к нему. – Да еще с нами старик и вы, женщины. – А мы-то что? Мы не жалуемся! – Зато Соня с матерью не замолкают! – с досадой произнес Андрей. – Достали! И снова на его красивом лице мелькнуло какое-то странное выражение, которое бы подруги предпочли не видеть. Что это было? Злость? Ярость? Раздражение? Как бы там ни было, Андрей явно не испытывал в данный момент прилива теплых чувств в отношении своей невесты и будущей тещи. А вообще хоть когда-то он любил этих женщин? Мечтал стать мужем и защитником одной и добрым сыном другой? – Сопки закончатся, – озабоченно продолжал Андрей, не обращая внимания на подсевшую к нему Соню. – И будет лес. – Как? Опять? Андрей непроизвольно отодвинулся от Сони. Ее громкий и визгливый голос резанул ему ухо. И снова девушки подумали, что Андрей совсем не испытывает к Соне тех чувств, о которых было им заявлено ранее. – Предлагаю в лес больше не соваться, – деловито сверившись с картой, сказал парень.