Кэсс покачала головой. Мне пришлось себе напомнить, что она совсем юная. О многих вещах, давно ставших для меня очевидными, ей пока слышать не доводилось. После паузы Кэсс призналась: — А я сначала решила, что она ваша бывшая… — Жена? — уточнил я. Кэсс кивнула. — Не дай бог… — меня даже передёрнуло: соболезную тому, за кого Ольга выйдет замуж! — Мы просто встречались — относительно недолго… А женат я был давно. Умолкнув, я стал глядеть на гондолы, где катались любители виртуальной романтики. Я знал, о чём сейчас думает Кэсс: в «Адреуме», когда мы лезли по канату, Взломщик сказал о моём сыне. Конечно, Кэсс это запомнила. Но от вопросов она воздерживалась, и я в некоторой степени был этому рад — хотя уже не исключал, что готов ей всё рассказать. — Странно, да? — Кэсс тоже глянула на лодки. — ВИРТУС стал раем для влюблённых. Плывёте себе по каналу, любуетесь красотами… а ведь многие из них сейчас в разных городах. Некоторые — в разных частях света… — Или в соседних гейм–креслах, — ввернул я. — Просто им в реальной жизни друг с другом скучно. Отберите у них ВИРТУС — и они разбегутся через месяц. Кэсс поглядела на меня с интересом: — Думаете, всё так плохо?.. Я пожал плечами, смутно заподозрив, что во мне сейчас говорит Затворник. — Возможно… — протянула Кэсс. — Но вы ведь и сами такой, как они. Вы говорили, что ненавидите реал. — Ненавижу, — признал я. — Но я всё–таки помню, что ВИРТУС — это обман. — А может, и реал — обман? — Кэсс засмеялась, но вроде бы без веселья. — Нет, ну серьёзно — откуда нам знать? Вдруг мы закапываем на кладбище своих аватаров? С ответом я не нашёлся, но спорить в любом случае не хотел: ведь между правдой и обманом я и впрямь выбрал второе. До возвращения Ольги мы успели сделать заказ: Кэсс заказала осьминога с креветками и кальмаром, я попросил свинину с яблоками. Из вин выбрали «шардоне»: оно подошло и к морепродуктам, и к моему блюду. Тут до меня дошло, что наша трапеза начинает смахивать на свидание. Видно, и Кэсс это поняла: — Только вы не подумайте, что мы… ну… Короче, между нами ничего быть не может, — она метнула в мою сторону быстрый взгляд. — А что я дала вам адрес Убежища, так это так, для удобства, — отправив в рот кусок кальмара, Кэсс беззастенчиво добавила: — Хотя мужик вы неплохой: не тряпка, не дурак… Если бы мы встретились до моей смерти, то кто знает — может, я и сама бы вас в постель затащила… Я слегка растерялся от её слов (даже не знаю, что огорошило меня больше — признание в том, что она затащила бы меня в постель, или фраза «если бы мы встретились до моей смерти»). — Кладбище, смерть… — проворчал я. — Откуда мысли–то такие? Кэсс передёрнула плечами: — Я умерла, мне положено… — Ничего вам не положено, — мне стало вдруг ясно, что за её весёлостью скрыта боль: как у инвалидов, порой высмеивающих свой недуг. — Вы сидите в ресторане, наслаждаетесь видами, жуёте кальмара… Рассуждаете о разнице между реалом и ВИРТУСом… Вы вполне себе живая. Живее многих, с кем я знаком. — Да? — отложив ложку, Кэсс испытующе на меня посмотрела. — Значит, вы не задаётесь вопросом, в какой я степени человек? — Задавался, — признал я. — И уже на него ответил. — Дайте угадаю, — Кэсс с грустной иронией улыбнулась: — Она мыслит — значит, она существует… — Нет, не так, — я заглянул ей в глаза. — Она слишком красиво улыбается, чтобы быть неживой. Мой спонтанный комплимент Кэсс не очень–то утешил: — Любая непись улыбнётся не хуже меня, — она глянула на матросов, якобы готовившихся к отплытию. — То есть вы мне предлагаете ужинать с ними? — попытался пошутить я. Но Кэсс мой тон не поддержала: — Они хотя бы не рефлексируют… — Конечно — они же энписи. Самоанализ — прерогатива людей. — И не меняют свою внешность с интервалом в секунду. — Вы про свои превращения? — смекнул я. — Про приступы? Кэсс не ответила, но и так было ясно, что она имела в виду. А ещё я вдруг понял, что она боится… вероятно, того, что однажды превращения не остановятся. Что её ждёт бесконечность трансформаций, которые хуже смерти. Или что она и впрямь станет неписью… Одной из марионеток, стоящих в Убежище на подставках. — Но ведь это прекратится, когда мы доберёмся до куклы, — проронил я. — Вы же сами говорили… — А если мы до неё не доберёмся? — перебила меня Кэсс. — В «Адреуме» мы справились только чудом, разве нет? Мысленно я признал её правоту, но вслух как можно твёрже сказал: — Доберёмся, Кэсс… В ВИРТУСе не бывает безвыходных ситуаций. Этим он от реала и отличается. Она отвернулась, но спорить не стала — хотя вроде хотела. Да я и сам не удержался от каверзной мысли: безвыходные ситуации бывают везде. Через минуту вернулась Ольга: — Две новости — и обе плохие. Сдвинув стул, она села, и я сразу уловил произошедшую с ней перемену: вместо обычной для Ольги стервозности в ней угадывался страх. — ИНП — фальшивка? — предположил я. — Не фальшивка, настоящий… — отмахнулась Ольга. — Но информации о владельце в СБВ нет. — То есть как?.. — Молча. Нет. Совсем. — И что это значит? — мрачно спросила Кэсс. — Что он охрененно большая шишка… но вы же это и так знали, да? — Ольга с укором на нас глянула — сначала на Кэсс, потом на меня. — И всё равно притащились ко мне с его авой… Кого прикажете теперь ждать — ФСБ? ФСО? Или киллера, который меня грохнет? — Ольга, не приукрашивай, — попросил я. — Никаких киллеров к тебе не пришлют. — Да? Ты так в этом уверен? — Ну я‑то до сих пор жив… — о случае с дроном я предпочёл умолчать. — А вторая–то новость какая? Ты сказала, их две. Ольга мрачно усмехнулась: — Вы его скрытые статы видели? — естественно, имелся в виду Бедуин. — Скрытые статы?.. — повторила Кэсс. — Характеристики, недоступные рядовым геймерам, — пояснил я. — Ольга, как бы мы могли их видеть? Они потому и скрытые, что созданы под конкретного игрока. Без его биочипа они не отобразятся, не говоря уж об активации… Мы даже не знали, что они есть. — О, они есть! — хмыкнула Ольга. — Открылись в дополнительном чарлисте, когда я пробила аватара по базам. — И?.. Ольга стала загибать пальцы: — Умение свободно дышать под водой. Термостойкость как у Супермена. Способность остаться невредимым при падении с сотни метров… Короче, полная неуязвимость. Но её может использовать только тот, для кого всё это предназначалось: как ты и сказал, нужен его чип. Замолчав, Ольга вновь выразительно на нас глянула. — Но зачем это всё? — тихо проронила Кэсс. — Кажется, у меня есть версия, — мне кое–что вспомнилось. — Несколько лет назад «ВИРТУС Корпорэйшн» предложила услугу для вип–клиентов: что–то вроде экстремального туризма, но не в реале, а в ВИРТУСе. Катание на акулах, спуск в жерло вулкана, прыжки с вертолёта без парашюта… — уловив удивлённый взгляд Кэсс, я пояснил: — Это предлагалось миллиардерам, которым уже всё приелось… Тем, кто бесится с жиру. — И специально для них создали вип–аватаров, — дополнила Ольга. — Ограниченный набор спешл–аккаунтов… по слухам, около тысячи. Ваш Бедуин — из их числа, — она встала, будто спеша от нас уйти (и за это её вряд ли можно было винить) — но перед тем, как удалиться, заключила с сарказмом: — Так что вы с ним поосторожней — ведь он мог принадлежать королю Саудовской Аравии.