— Что за радость — входить в виртуальность, чтобы напиться? — Зато похмелье не наступит… — заметил я. — Оно и так не наступит, если не пить. Беспечность часового подтвердила догадку, возникшую у меня внизу — но чтобы убедиться в ней окончательно, мне надо было увидеть каньон. — Инвентарь, — тихо скомандовал я. Передо мной возникли слоты. Лишь теперь я осознал, что до сих пор их не проверил, хотя почти час как вошёл в ВИРТУС. А между тем моему Фандору было, чем похвастать — в своих давних блужданиях по «Адреуму» я много чего накопил: револьверы, кинжал, яды, дымовые и осколочные гранаты, дротики, арбалет с разрывными и зажигательными болтами, мины нажимного действия… С таким арсеналом я мог сравнять Шелфулд с землёй. Но сейчас мне понадобилось не оружие, а безобидная зрительная труба. Взяв её из ячейки, я выдвинул латунные секции; в реале они весили бы пару кило, а здесь — всего грамм семьсот. Зато резкость в угоду реалистичности пришлось подкрутить. Первым, что я увидел, взглянув в окуляр, был дым — но не от пожаров, а от котлов полевых кухонь. И это само по себе было странно: какие полевые кухни прямо на линии огня?.. Направив объектив вниз, я разглядел дымящие трубы и сами котлы, стоящие на повозках. Судя по наличию сцепных устройств, повозки служили прицепами грузовозам, заменявшим тут конные экипажи. Ещё дальше, за рядами армейских палаток (опять странность: кто ставит палатки на поле боя?!) темнел зев каньона; его дна мне видно не было — лишь верх противоположной (то есть южной) стены, щетинившейся ребристыми выступами. А по обе его стороны откровенно бездельничали солдаты–неписи, отличавшиеся от геймеров наличием синей формы: никто не чистил оружие, не отдавал приказы и уж тем более не стрелял. Стальные «тарантулы», разновидность местных танков, миролюбиво застыли, точно гигантские насекомые; почти у всех на спине был открыт люк, куда полагалось влезать пилоту — вот только влезать туда никто не спешил. Но главное — стволы картечниц были направлены вниз… не на врага, а на каньон! Их и с южной, и с северной стороны подвезли к самому краю, не опасаясь огня противника. Словно бывшие недруги вдруг помирились и на радостях решили выпустить боезапас в ни в чём не повинную долину. — Ну что там? — нетерпеливо спросила Кэсс. Я молча передал ей трубу и, пока она всматривалась в окуляр, пнул часового. Тот заворочался и застонал. — К-кова дьявола?.. Зайчонок, ну я же проси… — осёкшись, часовой привстал и спросонья завертел головой. — Эй, вы кто ещё такие? Не имеете права находиться на вышке — я тут вахту несу… — Неси, кто тебе мешает, — я достал из кармана купюру в сто крон. — Денег хочешь? Что ему нужны деньги, было ясно без слов: он явно нуб, а все нубы нуждаются в заработке — ведь у них даже оружия нормального нет. А тот, кто в игре уже что–то скопил, не торчал бы на вышке, строя из себя солдафона. Взор часового слегка прояснился. Он дрожащей рукой потянулся к купюре, но я её отдёрнул: — Почему бои прекратились? — Бои?.. — бедняга заспанно моргнул. — А–а–а… Ну так это… Объявление ж было… — Какое объявление? Часовой неуклюже привалился к перилам: — Ну как какое?.. Свернуть боевые действия… В срочном порядке… Глуповато ухмыльнувшись, он вновь попробовал взять купюру. Я опять её отдёрнул: — Кто дал объявление? — Глава клана — кто ж ещё?.. Он вроде бы с кем–то договорился… И этот, который главный у Волков, тоже договорился. В разговор встряла Кэсс: — С кем они договорились? И о чём? — Откуда я знаю, с кем? А о чём… ну так ведь ясно — об окончании войнушки. Им отвалили за это бабки, — глаза часового маслянисто блеснули. — Отвалили в реале, а не в игре! Мы с Кэсс обменялись хмурыми взглядами. — Ну а после была объява, — продолжал часовой, — мол, кто выстрелит в противника, заплатит штраф… И ещё приказали город достраивать, будто мы в строительном симуляторе! — икнув, он вдруг разоткровенничался: — Тут ведь всего один отель, а неписей с каждым днём всё больше — их теперь сотнями нанимают, чтобы Яму стеречь. — Яму дьявола? — уточнил я. — Ага. Нам сказали её охранять… Двадцать четыре часа в сутки, посменно. А если кто спустится к дирижаблю — изрешетить. Я мысленно выругался: недавний мой вывод был верным. Кто–то заплатил Волкам и Легионерам, чтобы те помирились. И не просто помирились, а совместно охраняли каньон. Точнее — упавший туда бинокль… Хотя им и невдомёк, что именно они охраняют. Вручив купюру часовому, я посмотрел на Кэсс и сказал: — Взломщик. Спустившись с вышки, мы вошли в приват–зону. — Подумать только!.. — с пылом бросила Кэсс. — Достраивать город, чтобы неписей поселить!.. Думаете, это он? — она взглянула на меня. — Тот же тип, что взломал Цолфи? — Наверняка, — бормотнул я. — По своей инициативе кланы на это бы не пошли… Да у них и денег бы не хватило. Естественно, я имел в виду кроны «Адреума», а не настоящие деньги, но сути это не меняло: не стали бы Легионеры раскошеливаться на застройку Шелфулда, если бы кто–то не компенсировал им затраты. Кэсс осталась стоять у кресла, я подошёл к окну. Вид на Прагу — пусть и фальшивую — успокаивал нервы. Кэсс за моей спиной призналась: — Не понимаю… Если Взломщик так усердствует из–за бинокля, то почему не возьмёт его сам? Ему это наверняка раз плюнуть — с его–то возможностями!..Спрятал бы бинокль подальше — и дело с концом… Я не ответил, хотя тоже задался этим вопросом… а с ним и парой других. Например, стройка в Шелфулде началась раньше, чем меня нанял Рябов — а значит, бинокль охраняют не от меня. Так от кого же — от всех подряд? Или вот ещё: во «Фрее» Взломщик так не старался, хотя явно не хотел, чтобы мы выкрали яблоко. Почему? Сглупил, понадеявшись на энписи? Впрочем, очень может быть: толпа магов, защитный купол, грифоны… Взломщик, видимо, решил, что их для охраны яблока будет достаточно. А когда понял, что ошибся, было уже поздно. Успокаивая мысли, я стал глядеть на Тынский храм: башни с пинаклями тянулись вверх, на готических шпилях золотились шары. Глядя на них, я проронил: — По крайней мере, мы теперь знаем, что он богат. — Взломщик?.. — уточнила Кэсс. Я кивнул: — И не просто богат, а очень богат. Как в ВИРТУСе, так и в реале. — Ну ещё бы!.. — Кэсс всё–таки села в кресло. — Если он и правда заплатил кланам… — Дело даже не в этом, — прервал её я. — В «Адреуме» Взломщик нанял толпу народу и достраивает город, так? Значит, там его состояние исчисляется миллиардами. А чтобы заработать их в виртуальности, нужны не только мозги, но и уйма свободного времени. Кэсс поняла, куда я клоню: — Одно с другим сочетается редко… и обычно у толстосумов, — она вдруг воодушевилась: — А много в «Адреуме» миллиардеров? — Штук двадцать, — мрачно изрёк я. — Даже если мы смогли бы под них копать, на это ушли бы месяцы. Кэсс удручённо вздохнула. Я снова посмотрел в окно. Староместская площадь была запружена энписи — туристами и горожанами: кто–то делал селфи, кто–то снимал храм, кто–то просто шёл. Многие женщины катили коляски. Тут мой взгляд уловил странность, но я не понял, какую: подсознание «увидело» её раньше глаз. Будто мне показали картинку–загадку, где что–то было не так. Но что именно, сразу и не поймёшь. Я пригляделся к гуляющим неписям. Девушка–гид объясняла что–то туристам; старик вёл за руку внука; подростки толпились у памятника Яну Гусу; бородатый мужик прижимал к уху смартфон… Я вновь глянул на подростков — в этот раз повнимательней. И остолбенел. Они были одинаковыми: куртки, джинсы и ранцы ничем друг от друга не отличались. Лиц я различить не мог, но готов был спорить, что и лицо у них одно. А ведь их было семеро… — Кэсс… — очень тихо сказал я. Она что–то почувствовала в моём тоне: — В чём дело?.. — Я случаем не говорил, что моя приват–зона отлично защищена?