— После аварии я ничего не понимала: помнила, как меня сбила машина, а дальше — пустота… И вот я оказываюсь в комнате, где собраны мои аватары… все до единого!.. Каждый, кем я была в ВИРТУСе! Естественно, я запаниковала… Потом поняла, что я в теле Бедуина, а у одного из аватаров — моя внешность; видимо, так получилось, потому что я часто входила в Сеть в своём облике. Ну я его и выбрала… захотела стать собой — и стала. Не пришлось даже трогать аватар пальцем, как в выбиралке. Кэсс — точнее, её копия — сделала паузу. Когда вновь заговорила, её голос дрогнул: — Я хотела выйти в реал… Зашла в ВИРТУС-меню, а опции «покинуть ВИРТУС» там нет. И опции «помощь» тоже нет. Можно было лишь выбрать другой сегмент. И я стала по ним блуждать — выбирала сегменты один за другим… а из каждого снова заходила в меню, надеясь, что появится выход. Но он так и не появился, и… Она осеклась и отвернулась. Из её глаз брызнули слёзы. Потом она вдруг прошептала, словно ощутив мой взгляд: — Не смотрите на меня так… — Как?.. — проронил я. — Как будто не знаете, надо ли меня утешать. Я смущённо заёрзал в кресле — я ведь и правда не знал… Не знал, как с ней себя вести. Как с хитроумной программой? Как с живой хрупкой девушкой? От этих мыслей мне стало стыдно. — Простите… — тихо сказал я. Растерев слёзы, она продолжила: — Я стала просить помощи у игроков: подходила к ним и говорила, что не могу выйти в реал. Надо мной сперва смеялись — кончай, мол, прикалываться… А потом один парень взял меня в своё ВИРТУС-меню. Там показал на пустое место и говорит: «Ну вот моя дверь — выходи». А я смотрю — нет там никакой двери… стена сплошная. И тут–то я поняла, что двери нет для меня, а для него она есть… Ну а после… после я в кафе пошла, где мы с одногруппниками тусуемся — решила найти кого–нибудь из знакомых. Там действительно были трое наших. Они на меня уставились, как на призрака; я даже рта не успела открыть, а Ленка Викторова, подруга моя, вдруг как заорёт: «Ты кто такая?! Как ты посмела взять внешность Кэсс? Думаешь, это смешно?» И разревелась. Я стою, ничего не понимаю. Говорю ей: «Лен, ты чего? Я же и есть Кэсс…» И тут Лёшка Петров на меня надвигается, будто ударить хочет. Я попятилась. А он мне: «Тело Кэсс ещё не остыло, а ты шутки шутишь?» Ну до меня и дошло, что я — это уже не я… не совсем я… и что та машина меня сбила насмерть, — за этим последовал мрачный смешок. — Ну как вам — потянет на титул «Фантазёр года»? Вручайте, если не передумали. Я молчал. За моим фальшивым окном зазвенел фальшивый колокол в фальшивой церкви — как на пасху, когда я был в Праге. Фальшивые прохожие шли по своим фальшивым делам. А напротив сидела девушка… фальшивая — или всё–таки настоящая? Но интуиция подсказывала, что никакая она не фальшивка. Она не такая, как Цолфи с Ферзюбрем. Она — человек. — Зачем?.. — чуть слышно спросил я. — Если вы мне не солгали, то кому и зачем понадобилось копировать вашу личность? Кэсс мотнула головой: — Я не знаю. — И почему процесс копирования выглядел как простой баг? — Я не знаю. — А тот мальчик… яблоко, бинокль, кукла — это–то тут при чём?.. — Я не знаю. Мне оставалось лишь откинуться в несуществующем кресле. — Но я зато знаю, — добавила Кэсс, — что все те предметы, о которых сказал мальчик, я должна получить: и куклу, и яблоко, и бинокль. В них что–то скрыто, и я чувствую, что они мне нужны. Они должны быть у меня. Пусть это звучит безумно, но без них я как будто… незавершённая. Недоделанная… словно во мне нет чего–то важного, — она вдруг упёрлась ладонями в стол, резко подаваясь вперёд: — Вы же поможете мне, Клим Ларин? Ты ведь поможешь мне… разве нет?.. «Вот блин…» — обречённо подумал я. Наверное, мне следовало выйти в реал. Плюнуть на договор с Рябовым, позвонить в СБВ (Службу безопасности ВИРТУСа), а уж там пусть разбираются. С меня–то что взять? Я — простой ментор. — Пожалуйста, помогите мне, — Кэсс вновь перешла на «вы». — В конце концов, мой отец для этого вас и нанял — чтобы вы нашли те предметы. Просто забудьте, что я — копия Кэсс. В глазах её были настойчивость и мольба. Опасное сочетание… Особенно если умеешь им пользоваться. Я постучал пальцами по столу. Вздохнул и нехотя сказал: — Два вопроса. Первое: как вы вообще узнали, что ваш отец кого–то нанял, если не можете выйти из ВИРТУСа? И второе: зачем сконструировали внешность подруги, когда могли напроситься ко мне в напарницы с любым другим аватаром? Кэсс с готовностью кивнула: — Я объясню… И она стала объяснять. Осознав, что в реале её нет в живых, Кэсс уже не пыталась покинуть ВИРТУС: поняла, что это невозможно. Остаток того дня (а точнее, вечер и ночь — ведь машина её сбила в седьмом часу вечера) Кэсс провела там, где очнулась — в комнате с её аватарами. Она не знала, что ей делать, и не могла даже взять в толк, кто она теперь такая; она просто легла на пол, мечтая вновь умереть, — и пролежала до утра. Но утром ей стало легче. Это случилось, когда Кэсс вышла на улицу: ей ничего не оставалось, кроме как выйти и бродить, либо отправиться в иной сегмент ВИРТУСа — не вечно же лежать на полу? Вот она и бродила… Слушала трёп прохожих–неписей, ощущала на лице ветерок, вдыхала запахи, неотличимые от настоящих. И в какой–то момент задалась вдруг вопросом: а что она, собственно, потеряла? Первый ответ был очевиден: семью. Но в этом ответе было меньше трагизма, чем казалось поначалу. Вот успей она выйти замуж и родить, стоило бы убиваться, а так… У неё лишь отец и мать, в упор её не замечавшие. Отец с головой в бизнесе, мать — в своих картинах, а дочь они отдали на милость нянь и пансиона, который Кэсс ненавидела все годы учёбы (к слову, на днях она удивилась, подслушав знакомых геймеров: те обсуждали её отца, перенёсшего инсульт после гибели дочери. Эта новость у Кэсс вызвала боль, но ей всё же вспомнилась пословица: «Что имеем — не храним, потерявши — плачем»). В общем, семьи как таковой у неё давно нет, а значит, и потеря невелика. Второй ответ был схож с первым — она утратила возможность обзавестись собственной семьёй. Ни женой, ни матерью ей не стать. Но так ли это на самом деле? Ей и впрямь не стать матерью, но построить отношения можно и в ВИРТУСе. Тут полно семейных пар, выходящих в реал всего дважды в день: в туалет/ванную да на кухню. Они даже спят в виртуальности, хотя врачи советуют так не делать. И у неё много шансов встретить того, кто согласится на исключительно виртуальные отношения… К примеру, так живут люди с инвалидностью (не у всех хватит денег на биопротез, а бионические глаза и вовсе доступны единицам). Значит, личную жизнь она худо–бедно устроит… Во всяком случае, Кэсс этой мыслью утешалась. Ну а остальные её потери — друзья? Карьера? Элементарная возможность жить в реале? Друзей она и ВИРТУСе заведёт — да и с прежними друзьями подружится заново, но уже в виртуальности и под чужой внешностью. Про карьеру и говорить смешно. Она училась в МИВРе на геймдизайнера, а тут… да тут перед ней целые миры! Её вузовская специализация «дизайн ВИРТУС-объектов» просто ничто по сравнению с работой мага! А надоест колдовать — добро пожаловать в политику: замки, короли, заговоры. Планетарные войны и вершение судеб. Крестовые походы и нашествие монголо–татар. Занимайся, чем хочешь, в любую эпоху! А возможность жить в реале… так ли уж она ценна?.. Миллионы людей сменили бы реал на ВИРТУС, будь у них такой шанс. Бюрократия, болезни, жизнь от зарплаты до зарплаты… Опостылевший короб тесной «однушки»… Дорогая еда, от которой толстеешь, лысеешь и мрёшь на пороге заветной пенсии… Да к чёрту всё это! Ну а главное — бессмертие. Кэсс Рябова мертва в реале, но умрёт ли она в ВИРТУСе? Кэсс полагала, что нет. Даже если её убьют или она начнёт стареть (в последнее Кэсс не верила, но вдруг?..), то она окажется в другом теле, попросту сменив аватара — их же у неё полно. И она может создать новых. Десятки, сотни аватаров… Сотни запасных тел!.. И вот Кэсс, идя по улице, трезво всё это взвесила — и чаша весов с гирькой «реал» беспомощно взмыла вверх. А чаша, где лежал ВИРТУС, сломала своим весом рычаг. Но в виртуальной бочке мёда имелась и ложка дёгтя. Этой ложкой зачерпнулидвадцать пять слов: странное предложение, прозвучавшее под текстурами «Китежа». Чтобы завершить начатое, соверши три деяния: сорви плод раздора на белом камне, забери глаза у бога войны и на бывшем болоте отыщи фею без ног. У Кэсс это не выходило из головы; мальчик, сказавший эти слова, словно их туда впечатал… Бессовестно врезал невидимым штампом по скопищу клеток в её бедном мозгу. А кроме того, Кэсс откуда–то знала, что как раз под текстурами её и скопировали: она–нынешняя не существовала бы, если бы перед смертью не оказалась на облаке в тестируемой игре. Кэсс понятия не имела, связано ли это с её гибелью, но что копирование состоялось именно там — в «Китеже», не сомневалась ни на миг. Будто кто–то вложил в неё это знание с ведомой лишь ему целью. Самым же худшим было то, что Кэсс жутко хотелось исполнить сказанное мальчиком (и непонятно, почему — просто хотелось). Она сама себе казалась пустой, словно в ней не хватало важнейшей детали. А исправить это можно было лишь одним способом: выполнив инструкции загадочного мальчишки. И Кэсс взялась за дело. Она выяснила, о каких предметах он говорил (с «плодом раздора» было просто — Кэсс быстро смекнула, что это яблоко во «Фрее», но над остальным пришлось ломать голову), — а затем стала думать, как их получить. Яблоко, бинокль и кукла… Три вещи в трёх ВИРТУС-сегментах. И к каждой чертовски тяжело подобраться. Неизвестно, как бы Кэсс поступила, если бы не одно открытие. Во всех ВИРТУС-сегментах есть видеопроверка — то есть функция просмотра изображения с домашних камер; некоторым геймерам нужно знать, что творится у них дома, пока их разум бродит в ВИРТУСе (кто–то боится, что папаша–алкаш опять забуянит, у кого–то милый пёс самозабвенно грызёт мебель, пока хозяин не реагирует на проказы, а кому–то просто страшно оставлять без присмотра своё бренное тело). Так вот, Кэсс однажды решила узнать, действует ли её старый аккаунт и сможет ли она увидеть свою квартиру… в смысле, не совсем свою, а ту, которую она снимала в реале (Кэсс с семнадцати лет жила одна). И вот она запустила программу — и обнаружила, что вместо старого аккаунта у неё новый: загадочный спешл–аккаунт, дающий массу возможностей. А логин с паролем уже кто–то ввёл. Её это потрясло. Но куда больше потрясло её то, что ей оказались доступны трансляции с каждой из подключённых к ВИРТУСу камер! Поначалу Кэсс трудно было в это поверить, но затем она вспомнила, что тот же Microsoft обвиняли в помощи спецслужбам: мол, те следят за пользователями Skype. До сих пор непонятно, сколько тут правды, но ведь дыма без огня не бывает. А уж ВИРТУС для разведки — как мёд для медведя… и кто знает, глубоко ли она влезла в дупло?.. Только вот с какой стати вездесущим спецслужбам разделять свою мощь с виртуальной Кэсс Рябовой?! Кэсс ломала над этим голову, пока не плюнула и не воспользовалась видеопроверкой; да, подглядывать некрасиво, но соблазн оказался уж слишком велик. А кроме того, она по реалу скучала. Пусть он и хуже ВИРТУСа (Кэсс повторяла себе это как мантру), но не грустить о нём она не могла. Сначала она «заглянула» к родителям; какими бы ни были их отношения, Кэсс хотела увидеть отца и мать. Затем подключилась к камерам в отцовском офисе. Ей даже айпи–адрес оказался не нужен — достаточно было ввести просто адрес. Её невесть кем сотворённый аккаунт низвёл до нуля все постулаты о неприкосновенности частной жизни. Вот тогда–то — при виде офиса — Кэсс и узнала о нанятых отцом менторах. К отцу как раз пришёл Макс Жаров. Камера не передавала звук, но Кэсс поняла, кто он и зачем его позвали: ведь отец показал ему стикер, где Кэсс записала слова мальчишки. Замысел отца был ясен: нанять ментора, чтобы он разгадал послание, а затем раздобыл перечисленные там предметы. Отец хотел как лучше… хотел разобраться в случившемся. Но если ментор получит яблоко, бинокль и куклу, то они не достанутся Кэсс, а ей такой расклад внушал ужас: инстинкты подсказывали, что нельзя этого допустить. Возможно, её виртуальная жизнь зависела от этих вещей! Кэсс запаниковала.