В Кайле поднялось раздражение – что за трагедия на пустом месте? На звук их голосов в палатку подтянулись Братвил, Глин, другие воины из группы Кайла. Стало тесно и... тихо, как на кладбище. – Что произошло на границе? – похолодел Кайл. – Нежить перехлестнула за наши укрепления? Дошла до недостроенной стены?! Ведьмы напали на всех некромантов и многие из нас погибли?! – Нет, нет, – затряс головой Братвил, – в Новых Мертвых Землях без особых изменений, за прошедшие пять суток, что вы оставались без сознания, мы отступили не так уж далеко и все некроманты живы, пострадали только вы. И опять повисла гнетущая тишина, так что Кайл невольно рыкнул сквозь зубы: – Или вы рассказываете, что случилось, или лагерь сейчас обзаведется отрядом весьма расторопной домашней нежити! Воины отчего-то вздрогнули при этом рыке и спешно отвернулись от него, будто не в силах смотреть в его гневные глаза и будто впрямь поверили, что он способен превратить их в зомби. – Ты наткнулся на ведьму, так? – спросил Тегран. – Да. Я говорил в беспамятстве? – Нет, не говорил, но старуха оставила свой заметный след на твоем лице. След, который я не в состоянии убрать – он пронизан магией смерти и закреплен магической печатью какого-то договора. Целительские заклинания соскальзывают, хирургические нити мигом растворяются, зелья не действуют, некроманты тоже бессильны. Кайл, тебя угораздило о чем-то договариваться с ведьмами?! – Нет, – прохрипел Кайл. Он помнил слова старой карги, что договор заключил король и вовлек его третьей стороной, но сообщать об этом при стольких свидетелях – это подтолкнуть к бунту против власти Сиаретов, а он совсем этого не желает и всё еще не знает, что произошло. – Прошу, настройся на спокойный лад, наверняка есть способ всё исправить, – сказал Тегран, протягивая некроманту зеркало. В палатке стало так тихо, что шум за ее стенами казался оглушительной какофонией. Кайл бросил в зеркало настороженный взгляд. Лица... не было. О, технически оно было, глаза сверкали черными углями, нос выдавался вперед, губы были практически не тронуты, но все остальные мягкие ткани избороздили кроваво-красные полосы рассеченной плоти, словно по лицу провели десятками ржавых лезвий и оставили рваные развороченные раны заживать, как придется. Кайл многое видел в своей жизни, но даже к его горлу подступила тошнота. Его лицо было похоже на освежеванный труп. Подняв ладонь, Кайл направил на себя целительскую магию, стараясь сформировать хотя бы бледные грубые рубцы, как по всему телу, но ничего не изменилось: как и предупреждали, магия помочь не смогла. Похоже, это вправду навечно. – Можно наложить иллюзию, – тихо подсказал Тегран. «Да, но Тая всегда будет видеть мой настоящий облик. Этот облик. Сквозь любую иллюзию». Вместе навсегда, что бы ни случилось. Так ли оно будет теперь? Они не виделись несколько месяцев, не могли отправлять письма друг другу, а девичье сердце переменчиво... Вокруг Таи увиваются десятки ухажеров: статных, красивых, молодых, зачем ей связывать себя с тридцатидвухлетним уродом? Ведьминский шёпот в королевском саду уверенно вещал, что лишит его счастья, – получается, ведьма не сомневалась, что любимая с криком отшатнется от него, когда увидит исковерканное лицо? Тегран взглядом попросил воинов оставить его наедине с некромантом. Когда вышел последний, стены палатки укутали защищающие от подслушивания заклинания, Кайл помог товарищу: добавил их и от себя. ​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​ – Рассказывай, – велел Тегран, и некромант дословно передал слова ведьмы. Целитель выслушал и хмуро напомнил слова короля, сказанные им на Совете: – Ищите женщину, которую Винлеро Данри когда-то променял на другое смазливое личико. Это месть твоему отцу, Кайл: когда-то он отверг эту ведьму и женился на твоей матери, признанной красавице, вот старуха и отплатила тем, что забрала у тебя привлекательную внешность. – Смазливое личико за смазливое личико? Когда это некромантов считали красавцами? – невесело усмехнулся Кайл. – Черных глаз и шрамов всегда было достаточно, чтобы вопрос внешней привлекательности был навсегда закрыт. Тегран промолчал, не желая подчеркивать, что теперь этот вопрос не просто закрыт – молодого некроманта превратили в чудовище из кошмарных снов. – Ведьма говорила про королевское разрешение на месть, – еле слышно обронил Кайл и вопросительно посмотрел на давнего товарища. Тот хмуро уставился на носки своих сапог и неохотно выдавил: – Есть достоверное предположение, что король выпросил у ведьмы долгожданную дочь, и, как видно, дал ей взамен право причинить тебе вред. Не право лишить тебя жизни, нет, а... – ...а право лишить меня счастья. Да, я понял, я слышал ведьминский шепот в королевском саду. Мертвый некромант бесполезен для государства, а изуродованный и несчастный вполне способен охранять его границы, да? – Я уверен, что условие договора формулировалось не так! – Само собой, оно было более обтекаемым, чтобы его удобно было вывернуть, как захочется, но мое имя король внес в договор осознанно и намеренно. Тая знала о сделке отца с ведьмой? – Да, она догадалась о ней, но Морвиал наложил на принцессу магическую клятву о неразглашении. Нет нужды объяснять, почему он так поступил – по той же причине, по которой ты не стал озвучивать при воинах слова ведьмы о вине его величества в том, что с тобой произошло. – Тая предупреждала меня, что не может раскрыть мне все свои тайны, – отложил зеркало Кайл. Ему стоит убрать из дома все зеркала. – Вот и вскрылся ведьминский след в моей связи с принцессой. След, заложенный еще до ее рождения. – Тая понятия не имела, что пообещал ведьме король взамен на рождение дочери! Никто из нас не знал! – Не сомневаюсь. – Кайл коснулся пальцами рваных ран на лице. Они не болели, не кровоточили, но ощущались, как онемевшие участки кожи. – Если это расплата за рождение Таи, то я не в претензии: не могу представить себе мир, в котором нет моей принцессы. Яр, не рассказывай ей и моему отцу о вмешательстве короля, скажи, что я просто пострадал от рук сильной ведьмы. – Рассказать принцессе, насколько сильно ты пострадал, всё как есть? – сипло уточнил Тегран. – Конечно. Скажи, пусть она представит себе самый жуткий образ, что может породить воображение хирурга, и что именно таков теперь ее жених. Горячий огонёк связи с женихом уверял Таю в том, что Кайл жив и здоров, и пока Ярой Тегран сидел в палатке у некроманта, Тая продолжала азартно заниматься магией. На проверку таблицы у них с Итаном ушла вся предыдущая неделя, хоть далеко не все диагональные схемы, даже самые короткие, были известны в практике магии. Итоговый результат ошеломил: стабильными оказывались схемы, получающиеся при движении слева направо и вниз, даже при наличии в них красных клеток, а при движении снизу вверх и вправо – нестабильными. Это давало ответ на все вопросы. Таблица Таи стала надежной и рабочей. – Вот те раз! – присвистнул Итан и глаза его маниакально загорелись. Он впился глазами в длинные цепочки, дающие неизвестные пока науке сочетания заклятий и магических элементалей. – Тайка, вот эта стабильная диагональ в девять клеток, где преимущественно заклинания стихии земли, какое должна иметь проявление? – Ну, я не могу сказать точно, только предположить, но таблица позволяет сделать довольно верные прогнозы. Думаю, заклинание должно поднять землю буграми, раскалить их и сплавить между собой, выстроить ровными рядами... – Именно, сестренка, именно! Я с самого начала так и подумал, как только в твою идею вник. Пошли пробовать, – потащил ее за руку Итан. – Куда? Ты чего переполошился так?! – Тая, ты не понимаешь? Если твоя гипотеза верна и вся эта таблица хоть чего-то стоит, то это будет заклинание формирования гор! – Такого заклинания нет, – сморщила лоб усталая Тая. – Сама же хвасталась, что твоя таблица позволит создавать новые сложные заклинания. Каждую минуту хвасталась, а теперь не уверена? Они поспешно выбежали в сад, на лужайку, залитую весенними талыми водами. Сосредоточенно глядя в таблицу, развернутую Таей, Итан начал плести заклинание и заливать его магией. На спускающуюся над столицей ночь молодые ученые внимания не обратили... Обитатели королевского дворца проснулись из-за страшного грохота за окнами. Земля ходила ходуном, как при землетрясении, и люди высыпали на улицу кто в чем был. Над королевским садом сверкали магические вспышки, зелёные деревья исчезали в разверзающихся провалах в земле, а вместо рухнувшей и провалившейся под землю ограды вырастал десятиметровой высоты горный хребет, рождающийся из преобразующейся в камни земли. Младший принц и принцесса с восторгом взирали на это зрелище, запрещая магам из охраны вмешиваться в процесс горообразования. – Что происходит? – гаркнул выскочивший в неглиже король, потребовав к себе начальника стражи. Королева, стоящая рядом с ним, одной рукой придерживала на своих обнаженных плечах тонкий плед, а второй рукой старалась прикрыть раздетого супруга пурпурной мантией с меховой опушкой – она впопыхах схватила при бегстве первое, что подвернулось под руку. Попутно королева испуганно выискивала взглядом своих детей в толпе, обнаружив пока только двух старших сыновей и Миллису. – Их высочества Итан и Таяра проверяют действенность какого-то нового заклинания, – доложил начальник стражи, проконтролировавший установку над дворцом защитного магического купола. – Нам приказано их не отвлекать и не беспокоить всякими глупыми замечаниями, пока они не закончат. Король Грандин побагровел, оглянулся на чуток покосившийся дворец с частично осыпавшимися балюстрадами и треснувшими колоннами, и шагнул к своим неразумным детям, как только перестала качаться земля под ногами. Тая с Итаном вздрогнули, когда на их плечи легли тяжелые руки отца. – Дворец устоял, но вы очень старались, – вымолвил король и проорал: – Выпорю! Обоих! На хлеб и воду на неделю посажу! – Папочка, разве ты не видишь? Это же горы! – прошептала Тая, возбужденно сверкая глазами. – Горы, папа! ГОРЫ!!! Получилось! У Итана мало сил, но если объединится тысяча магов – мы выстроим вокруг нежити новый заслон за одну ночь! Значимостью сделанного королевскими детьми открытия мигом прониклись все. Королевский Совет собрался в рекордно короткие сроки и прямо в исковерканном королевском саду. Министры неверяще ощупывали руками поднятые из недр валуны, верховный маг в камзоле и позабытом на голове ночном колпаке скакал, как безумный сайгак, по вершине сотворенного Итаном хребта, вереща о малопонятных обывателям симбиотических взаимосвязях в магии. Барона Лерена чудом уговорили не пробовать сотворить в центре столицы высокую вершину с помощью новосозданного заклинания и его личной магической мощи – пришлось пообещать, что верховный маг Ниарто уже утром возглавит ряды горообразователей у границы Мертвых Земель. Великая весть моментально облетела весь мир – окрыленные маги не скупились на порталы, являясь среди дня и ночи к своим именитым коллегам из других государств и сообщая им о грандиозном прорыве в магической науке, как то и предсказывал Ярой Тегран. С таблицы Таи были сняты тысячи и тысячи копий, над центральными площадями всех столиц мира простерлись полупрозрачные объемные голограммы, демонстрирующие систему упорядоченных элементов всем желающим. В туманном рассвете десять тысяч магов со всего мира выстроились в сотне пасков от недостроенной «китайской стены», укрылись защитным пологом и синхронным жестом вскинули вверх руки, забормотав заклинания. Земля перед ними заколыхалась, по ней побежали трещины, и со стоном, скрипом и оглушительным грохотом, поднимая до небес клубы песка и каменного крошева, стали вырастать горы. Выше и круче. Сплошной грядой, не отставляя переходов и ущелий. Монолитный заслон километровой высоты. И еще выше, еще круче, так что самые длинные пики задевали забелевшие днем на небе кучевые облака. К вечеру поднятые магией каменные утесы сомкнулись со своими природными собратьями, снова отрезав мир живых от мира нежити. Дело осталось за малым: поставить на плоской вершине высокой горы сторожевую башню и натянуть защитный полог – на это сил оставшихся взрослых некромантов хватало. А пока некроманты занимались своим делом, отдохнувшие от трудов маги с новым энтузиазмом кинулись изучать таблицу. Больше всего их занимали длинные цепочки, обещавшие стабильные магические структуры, но силы магов не беспредельны – самые одаренные из них могли контролируемо формировать цепи не более чем из пятнадцати элементов. – Что же дает главная диагональ? – мучились неутолимым любопытством маги всех королевств, но тридцать пять элементов с кучей катализаторов и необходимых зелий – такое никому не под силу сплести, даже самому сильному магу. С этим вопросом о наиболее длинной стабильной диагонали мировая общественность обратилась к создательнице таблицы. Тая, которой уже осточертел ажиотаж, поднятый вокруг ее работы, пожала плечами и честно ответила: – Я не знаю, какое заклинание даёт главная диагональ. Однако если кто-то мечтает, что она даст заклинание сотворения нового мира, то рекомендую вначале проверить более короткие диагонали – вдруг, среди них найдётся крайне полезное заклинание против мании величия? От нее отстали. Тая прекрасно понимала, что столь большого внимания ее кропотливые труды удостоились лишь потому, что крайне своевременно помогли решить проблему выживания целого материка, а иначе – кому в мирной жизни могло бы пригодиться заклинание формирование гор? Прямо скажем – никому, ни один фермер не пожелал бы украсить свои тщательно возделанные поля каменными вершинами, ни один горожанин не захотел бы жить на крутом склоне горы. Для того чтобы стать широко известным, научному открытию мало быть прорывным и новаторским, ему надо быть еще и своевременным, и востребованным, так что Тае просто повезло с двумя последними пунктами, она не заблуждалась на этот счет. Глава 4. Разговор с родными. Тае снилась сестра. Сестра, как две капли воды похожая на нее, только если нынешнему отражению Таи в зеркале было почти восемнадцать, то возраст сестры приближался к тридцати годам: время по-прежнему текло на Земле быстрее, чем в магическом мире. Тая прожила в своем новом теле два года, тогда как для принцессы прошло уже больше трех лет. Сестра сидела на скамейке в полутемном помещении, похожем на собор, и говорила тихо-тихо, в пустоту перед собой, закрыв лицо руками: – Прости меня, если сможешь, Тая. Настоящая Тая. Мама уверена, что ты счастлива в моем прежнем мире, мне остается лишь надеяться, что это в самом деле так. Я повела себя, как эгоистичный избалованный ребенок, которым тогда и являлась, а теперь не знаю, как всё исправить и можно ли что-то исправить. Я полюбила твой мир, твою маму, твоего мужчину и мне очень хорошо здесь, но не дает покоя мысль, что я всё это украла у тебя и когда-нибудь придет час расплаты за содеянное. Мне снятся кошмарные сны, в которых я возвращаюсь во дворец, в свое прежнее тело, в прежнюю беспросветную жизнь и я просыпаюсь с криком, пугая Геру. Муж думает, что это последствия той аварии, и он не подозревает, насколько прав. Я не могу заставить себя признаться ему во всём, Гера врач, он не поверит в сверхъестественное, подумает, что я безумна. А я сойду с ума, если вдруг однажды вернусь... Таяра горько, беззвучно заплакала. Тае стало искренне её жаль и она решилась произнести: