– Это что ж теперь, нам всю жизнь бояться? – растерялась женщина. – С чего бы? – не понял Мишка. – Сказано было, живём как жили. Просто за детьми в семь глаз смотреть да за плечо оглядываться чаще. А с остальным я сам разберусь, – жёстко пообещал он. – Ваше дело – дом да дети. Собака на дворе есть. Ежели что, шум поднимет. Пока меня нет, ещё и Монгола из стойла на ночь выпускайте. Он чужого враз затопчет. И оружие под руками держите. Даром я вам обеим револьверы добывал? Небось, забыли уже, с какой стороны у них пуля вылетает, – укорил он женщин. – Господь с тобой, Мишенька. Почитай каждый вечер на берег к твоему мешку ходим, – решительно возразила тётка. – И из винтовок, и с револьверов стреляем. Народ уж смеяться начал, что в казаки готовимся, – с улыбкой пожаловалась Глафира. – Пусть смеются. Зато спать спокойно станем, – усмехнувшись в ответ, отмахнулся Мишка, обнимая Танюшку. * * * Затягивая очередную гайку на раме, Мишка прокручивал в памяти все разговоры с пленным, который пытался захватить его самого. И каждый раз оставался с чувством, что что-то упускает. Но что именно? Состав семьи? В этом нет ничего особенного. Их семейство в посёлке и станице каждая собака знает. Как знает и то, что Танюшка ему не родная. Тогда откуда у них была такая уверенность, что он ринется её выручать? Выходит, тот, кто планировал всю эту операцию, отлично знал его характер. И кто это такой осведомлённый? Урядник? Так ему с хунхузами давно уже не по пути. Да и не станет он влезать в такое, особенно после того, как стал почти инвалидом. До сих пор с палочкой ходит. А по лестницам перемещается исключительно бочком со скоростью черепахи. Даже в участке сменил свой кабинет на втором этаже на такой же, но на первом. Кто-то из офицеров полка? Так там его хорошо знает только полковник Белецкий. Остальные – так, шапочное знакомство. Да и не получилось бы у них такого. Полк сводный, народ не местный и здешних реалий толком не знает. Выходит, круг можно сузить до местных жителей. Уже веселее, но всё равно это как минимум три тысячи рыл. Всего. Отбросить детей, баб… Стоп. А почему их нужно отбрасывать? Мишка даже замер, боясь упустить мысль. То, что его семейство не бедствует и начало выбиваться из общего ряда таких же безродных работяг, само по себе уже повод для зависти. Достаточно вспомнить ту рыжую девицу. Её аж перекосило, когда поняла, что видит. Так что напакостить за спиной бабы вполне даже способны. Кто ещё? Купцы – это само собой. Мишка им не особо и кланяется, так что зуб на него они вполне отрастить могут. А если вспомнить, что пушнину от хантов он сдаёт, торгуясь так, что стёкла мутнеют, то пакости можно ожидать и от них. – Да, мужик. Врагов ты наживаешь просто виртуозно, – еле слышно проворчал Мишка, откладывая ветошь, которой протирал руки. Теперь, когда у него была возможность пользоваться невозбранно кузней, парень наделал кучу всяких болтов и гаек разных размеров, старательно выдерживая общий стандарт, взятый из собственного прошлого. К ним же он сделал три набора ключей. Один оставил в кузне, второй увёз на заимку, а третьим пользовался дома. К ним он также сделал разводные и газовые ключи разных размеров. Кузнец, увидев такой инструмент, только что в ноги ему не кланялся. Ведь беда местной техники как раз и заключалась в том, что каждый мастер использовал свои размеры и первый попавшийся под руку крепёж. Так что порой, чтобы разобрать какой-нибудь несложный агрегат, приходилось тратить кучу времени, то и дело пользуясь молотком и зубилом. Дошло даже до того, что кузнец, берясь за работу, сразу принимался отбрасывать старый крепёж в корзину для переплавки, устанавливая на его место свой. Под один стандарт. Его сыновья одну неделю в месяц тратили только на то, чтобы пополнить запас крепежа. Отливали, точили, нарезали резьбы. Припомнив всё, что когда-то знал о сплавах, Мишка некоторое время занимался только нарезным инструментом. Так что теперь в кузнице было чем работать. Вот и сейчас он принялся воплощать свою идею с автомобилем в жизнь, опираясь на созданный им же станочный и инструментальный парк. Кузов ему обещали сделать по его чертежам в лодочной мастерской. Мастер, едва увидев парня, с довольным видом потёр руки. Знал, что очередной заказ будет необычным. Так и вышло. Едва рассмотрев, что ему предстоит, мастер с ходу потребовал объяснений и, услышав, что это будет, загорелся. Двигатель и редуктор сделали в депо. Мишка уже получил заказ. Так что оставалось только собрать всё это в кучу и заставить работать. И это оказалось самым сложным. Нехватка подходящих частей и изготовление нужных буквально на коленке выводили его из себя. Но так было даже лучше. Скрежет напильника, грохот кувалды и многоэтажный мат сообщали всем, что вскоре на подворье у парня появится очередное техническое чудо. Раму склепали в кузнице, и теперь Мишка навешивал на неё переднюю подвеску. Система, опробованная им на телеге и фаэтоне, вполне себя оправдала, так что мудрить тут было нечего. А вот с задним мостом ещё предстоит помучиться. А самое главное, опять всё упиралось в отсутствие обычных подшипников. – Словно проклятье какое-то, – проворчал Мишка, вспомнив про столь нужную деталь. Закончив с передком, парень устало присел на стоявший тут же чурбачок и задумчиво осмотрелся. Если получится и эта турындыка будет исправно бегать на цепном приводе, можно будет самому себе памятник заказывать. Как человеку, сумевшему из ничего сделать то, чего не бывает. Парень усмехнулся собственным мыслям и, вздохнув, решил на сегодня заканчивать. Новое дело надо начинать на свежую голову. А тут ещё та история из мозгов не выходит. У ворот послышался конский топот и тихий скрип колёс. – Кого это там принесло? – буркнул Мишка, поднимаясь и автоматически проверяя наличие пистолета в кобуре. С оружием он не расставался даже в постели. И жену к этому приучил. Требовательный стук в ворота заставил его поморщиться, и парень, подойдя к калитке, не раздумывая, рявкнул: – Чего надо? – Мишка, ты гонор-то прибери, – послышалось в ответ, и парень удивлённо хмыкнул. Распахнув калитку, он вышел на улицу и настороженно уставился на стоящего перед ним городского голову. Возмущённый его вопросом, голова покраснел, словно девица, и зло сверкал глазами, изо всех сил пытаясь удержаться от скандала. Глянув на пролётку, в которой тот приехал, Мишка увидел мужчину средних лет, смотревшего на него внимательным твёрдым взглядом. «Словно целится», – подумал Мишка и вопросительно уставился на голову. – Я к тебе по делу, – приказным тоном начал тот. – Ежели в тайгу, так это не ко мне, – тут же открестился парень. – Как это не к тебе? – растерялся голова. – Занят я. Работы много, – пожал плечами парень, демонстрируя ладони. – Чего ты мне грабли свои в нос тычешь? – возмутился голова, делая шаг назад. – Показываю, что занят. Видите, в масле они, – пояснил Мишка, пряча усмешку. – Бросай всё, – отмахнувшись, приказал голова. – Вот господин Вахрушев желают вверх по реке пройти. А те места ты лучше всех знаешь. И заимка твоя тоже там. – Не пойду, – мотнул Мишка головой. – И ему не советую. – Это почему же? – иронично поинтересовался приезжий. – А там у хантов места заповедные. Убить не убьют, а мешать станут. А мне там ещё охотиться, – откровенно ответил парень. – Ну, до инородцев мне и дела никакого нет. А вот сходить туда тебе придётся, – ответил мужчина тоном, не терпящим возражения. – Сказал же, не пойду. Нанимайте кого другого, – упёрся Мишка и сделал попытку вернуться во двор. – А ну, стоять! – прозвучал приказ, и Мишка, резко оттолкнув голову в сторону, сделал быстрый шаг в другую сторону, выхватывая оружие. Разговаривать с собой в подобном тоне он давно уже отучил всех местных. Похоже, пришло время поучить и приезжих. Мужчина, который так и продолжал сидеть в пролётке, попытался было сунуть руку под пиджак, но, наткнувшись взглядом на пистолетный ствол, замер. – Ты полегче с этой штукой. А то как бы на каторгу не загреметь за угрозу имперскому чиновнику. – А кто сказал, что вы чиновник? – усмехнулся Мишка со злой иронией. – Мне об этом никто не сказал. Вы руки-то не прячьте, господин хороший, а то как бы у меня палец на спуске не дрогнул, – добавил он, выразительно качнув стволом. – Мишка, да ты совсем сдурел?! – зашипел голова, кое-как приняв вертикальное положение. Слегка перестаравшись, Мишка попросту зашвырнул его в соседние кусты, убирая с линии огня. – Вы документы этого господина видели? – жёстко спросил парень, не спуская с мужчины внимательного взгляда. – Конечно же видел. Из Москвы он. Из жандармского управления, – ответил голова, едва не топая ногами от возмущения. – И что тут московскому жандарму потребовалось? Да ещё и во время войны, – хмыкнул парень. – А вот это не твоё дело, – отрезал мужчина. – Верно. Зато контрразведке есть дело до всего, – нашёлся Мишка. В этот момент с соседних дворов начали выходить казаки. Все вооружённые и настроенные весьма решительно. Не спеша окружив место происшествия, они, ни слова не говоря, взяли обоих приехавших на прицел, заставив их испуганно ежиться и настороженно оглядываться. – Что тут случилось, Миша? – послышался вопрос, и к бричке подошёл атаман. Тоже с оружием. – Да вот, голова какого-то неизвестного привёз и требует, чтобы я его в тайгу вёл. – В тайгу, значит, – многозначительно хмыкнул атаман. – А документик какой у господина имеется? – Пусть он документы свои в контрразведке показывает. А то нарисует какой блинодел липу, а нам потом по загривку настучат, что не сообразили, – тут же посоветовал Мишка, мысленно злорадно усмехаясь. Контрразведка в подобных случаях особо не церемонилась и проводила проверку по полной программе. Не оглядываясь на сроки, расстояния и потерянное время. – Предлагаешь туда отправить? – повернулся к Мишке атаман. – Настаиваю, – отрезал парень. – Война идёт, Сергий Поликарпович. Сам знаешь, тут прямо с улицы дитя увели, так что шутить я не стану. – Да ты взбесился, что ли? – взвыл голова от избытка чувств. – А вам, господин голова, я так скажу. Никого я по вашей указке в тайгу водить не стану, – ответил Мишка, не опуская пистолета. – Это пока я в деревне жил, вы мне указывать могли. А теперь я следопыт казачьей сотни, и власти вашей надо мной нет. Запомните это раз и навсегда. Атаман, вели казакам коней седлать. Нужно этого в контрразведку сопроводить. А то даст голове по голове и смоется, – скаламбурил парень. – Ты об этом сильно пожалеешь, – прошипел мужчина, стараясь не шевелиться. – Казаки, кто там поближе, обыщите его, – построжев лицом, приказал атаман. Пара крепких бойцов тут же запрыгнули в пролётку, и пока один удерживал мужчину за запястья, второй быстро его обшарил. Показав атаману револьвер и двуствольный «Дерринждер», казак быстро прибрал стволы и спрыгнул на землю. Вскоре к пролётке подъехали четыре казака верхами, и голова, бросая вокруг злобные взгляды, уселся на место. Приехали они без кучера, из чего Мишка сделал вывод, что москвич явно не простой. Верховые держали обоих приезжих на прицеле, так что бежать у них шансов не было. Но отступать парень не собирался. Даже если это действительно человек из жандармского управления, позволять обращаться с собой как со швалью он не собирался. Как не собирался его куда-то вести. Тем более на собственную заимку. А что до неприятностей, так тут война идёт, и подобные эксцессы вполне естественны. Особенно если вспомнить, что у него пытались похитить ребёнка. В общем, есть чем ответить на любое обвинение. Кавалькада выкатилась из станицы, и Мишка, убирая оружие, мрачно вздохнул. – Думаешь, мстить станет? – спросил казак, по-своему восприняв его вздох. – Да плевать мне на его месть. Шлёпну и фамилии не спрошу, – отмахнулся парень. – Странно это всё. Знает, что война и что тут неспокойно, а всё одно приехал и требует, чтобы я его в тайгу вёл. Да ещё и с таким гонором, словно я ему по жизни должен. Да ещё и голова этот… – Мишка скривился так, словно лимон раскусил. – Ну, этого давно уже осадить пора, – зло хмыкнул атаман. – Думает, ежели дворянин, так на него и управу не найти. Сегодня же генерал-губернатору отпишу. – И что напишешь? – вяло поинтересовался Мишка. – А так и напишу, что он смеет моих станичников по своим делам дёргать и указа самого государя императора не чтит, – жёстко усмехнулся казак.