Раймонд приостановился и обернулся. – Вам, случайно, не знаком доктор по имени Джек Стэплтон? Кровь отлила от лица Раймонда. То, что гость побледнел, не ускользнуло от внимания управляющего, и он предложил: – Наверное, нам лучше пройти обратно в мой кабинет. Едва Зигфрид закрыл дверь, как Раймонд тут же бросился расспрашивать, откуда, дьявол его побери, взялось имя «Джек Стэплтон». Управляющий обошел стол и сел в кресло. Жестом указал на кресло Раймонду. Зигфрид уж и не рад был. Он ведь собирался уведомить Тейлора Кэбота о неожиданной просьбе каких-то странных врачей побывать в Зоне. Раймонду об этом он сообщать не собирался. – Прямо перед вашим приходом мне позвонили с нашего блокпоста и сообщили нечто странное, – рассказывал Зигфрид. – Марокканский страж доложил, что подъехал фургон, полный людей, которые просили позволить им осмотреть наши владения. Никогда прежде у нас не было непрошеных гостей. За рулем фургона сидел доктор Джек Стэплтон из Нью-Йорка. Раймонд отер пот, выступивший у него на лбу. Пригладил обеими руками волосы. Он упрямо твердил себе, что такого не может быть, поскольку Винни Доминик должен был позаботиться о Джеке Стэплтоне и Лори Монтгомери. Раймонд не позвонил, чтобы выяснить, что сталось с этими двумя врачами: он действительно не желал обременять себя знанием деталей. За двадцать тысяч долларов беспокоиться о деталях не следовало – так, во всяком случае, ему думалось. Случись такая нужда, он скорее предположил бы, что тела Стэплтона с Монтгомери носит нынче по волнам где-нибудь в Атлантическом океане. – Ваша реакция начинает меня тревожить, – признался Зигфрид. – Вы не пропустили Стэплтона и его друзей в город? – Нет, конечно же, нет. – Лучше, наверное, было бы пропустить, – заметил Раймонд. – Тогда с ними можно было бы разделаться. Джек Стэплтон – это очень большая опасность для нашей программы. Есть ли здесь, в Зоне, какой-нибудь способ обезопаситься от подобных людей? – Имеется, – уверил Зигфрид. – Мы попросту передаем их экватогвинейскому министру юстиции или министру обороны – и солидную премию в придачу. Наказание следует без огласки и очень быстро. Правительство не жалеет сил ради того, чтобы ничто не грозило гусыне, которая несет золотые яйца. От нас требуется только заявить, что они наносят серьезный ущерб деятельности «Генсис». – В таком случае, если они вернутся, полагаю, лучше вам их пропустить, – посоветовал Раймонд. – Может, вы сообщите мне почему? – Помните Карло Франкони? – Карло Франкони, пациента? – уточнил Зигфрид. Раймонд кивнул. – Конечно же, помню. – Так вот, все началось с него... – Этими словами Раймонд начал рассказ о запутанной истории. * * * – Думаешь, она безопасна? – Лори внимательно разглядывала огромную долбленую пирогу с тентом из соломы, вытащенную на полкорпуса на пляжный песок. На корме был прикреплен внушительных размеров видавший виды подвесной мотор. Бак для горючего у него подтекал, о чем свидетельствовали радужные разводы в воде вокруг кормы. – Утверждают, что она ходит в Габон и обратно дважды в день, – ответил Джек. – А это дальше, чем Кого. – И сколько за нее придется заплатить? – поинтересовалась Натали. Джек полчаса потратил на уговоры, чтобы заполучить лодку. – Немного больше, чем я думал, – признался он. – Тут пару дней назад какие-то люди взяли лодку напрокат, и с тех пор их никто не видел. Боюсь, что из-за этого прокат подорожал. – Больше сотни или меньше? – уточнил Уоррен. Он, судя по всему, тоже не был убежден в мореходных качествах посудины. – Потому как если с тебя содрали больше сотенной, то крепко надули. – Ладно, хватит придираться, – сказал Джек. – Лучше уж давайте присядем на дорожку, если вы, конечно, не надумали дать задний ход. Последовало молчание, во время которого все четверо переводили взгляд друг на друга. – Плавать-то я могу не очень, – признался Уоррен. – Уверяю тебя, никто не собирается лезть в воду, – успокоил его Джек. – Хорошо, – решился Уоррен, – полный вперед. – Дамы остаются на борту? – спросил Джек. Лори с Натали согласно покивали, без особой, впрочем, радости. В данный момент полуденное солнце убивало все желания и лишало сил. Даже у воды, на берегу лимана, дышать было нечем. Женщины уселись на корме, помогая приподнять нос лодки, Джек с Уорреном столкнули громадину-пирогу в воду и на ходу один за другим запрыгнули в нее. Все взялись за весла, и вскоре пирога удалилась от берега футов на пятьдесят. Джек занялся мотором, подкачал в двигатель горючего небольшим ручным насосом, помещавшимся на крышке красного топливного бака. Когда-то, еще мальчишкой, он ходил на моторке по озеру на Среднем Западе и вдоволь навозился с подвесными моторами. – Эта посудина куда устойчивее, чем кажется, – признала Лори. Даже при всей суете Джека на корме лодка едва покачивалась. – И не течет! – радостно добавила Натали. – Я этого больше всего боялась. Уоррен хранил молчание. Он так вцепился в планшир, что косточки пальцев побелели. К удивлению Джека, мотор завелся уже со второй попытки. Секунду спустя они шли полным ходом, держа почти прямо на восток. После угнетающей жары приятно было ощутить дуновение свежего бриза. До Акалайонга они доехали быстрее, чем ожидалось, хотя дорога в сравнении с той, что пролегала от Кого на север до развилки, оказалась хуже. Движения на ней почти не было, лишь временами попадался навстречу какой-нибудь автобусик, неизменно битком набитый пассажирами. Даже на крыше сидело по два-три человека, изо всех сил вцепившихся в багажные решетки. Акалайонг вызвал у всех улыбку. На карте он значился как город, но состоял, как оказалось, из горстки аляповато раскрашенных бетонных магазинчиков, баров и нескольких гостиниц. Там же располагался сложенный из бетонных плит полицейский участок, где возле крыльца несколько человек в грязной форме вальяжно раскинулись в плетеных креслах, заботливо поставленных в тени. Когда фургон проезжал мимо, полицейские с сонливым пренебрежением проводили взглядами Джека и его спутников. Хотя размалеванный городок до смешного напоминал дешевый ночной клуб, хотя он был завален мусором, путешественники нашли где поесть и выпить, а также отыскали лодку. Не без опаски поставили они фургон на стоянку в виду полицейского участка, надеясь по возвращении найти его на месте. – Сколько, по твоим вычислениям, времени у нас это займет? – прокричала Лори, перекрывая рев подвесного мотора. Тот трещал особенно громко, поскольку часть кожуха у него отсутствовала. – Час! – выкрикнул Джек в ответ. – Хотя хозяин лодки уверял, что, скорее, это займет всего минут двадцать. Очевидно, Кого прямо за мысом, что перед нами. В тот момент они проходили мимо раскинувшегося на две мили в ширину устья Рио-Конго. Покрытые джунглями берега курились туманом. Над головой сгущались грозовые тучи, пока путешественники ехали в машине, их дважды настигали грозы. – Надеюсь, тут нас дождь не застанет, – сказала Натали. Но мать-природа не вняла ее надежде. Не прошло и пяти минут, как обрушился такой ливень, что от падения особо громадных капель речная вода заплескивалась в лодку. Джек сбросил обороты двигателя и, предоставив лодке самой выбирать путь, присоединился к остальным, укрывшимся под соломенным тентом. Ко всеобщему приятному изумлению, они остались совершенно сухими. Обогнув мыс, путешественники сразу увидели пирс Кого. Сооруженный из тяжелого, выдержанного дерева, он разительно отличался от хлипких причалов Акалайонга. Подойдя ближе, они разглядели с краю плавучий причал. Представший во всей красе Кого поразил всех. Тут не было обветшалых и наугад построенных домов с плоскими крышами из рифленого металла, как в Бате и Акалайонге. Симпатичные, выложенные плиткой и выбеленные здания свидетельствовали о богатом колониальном прошлом. Слева, почти скрываясь в джунглях, стояла современная электростанция. О ее существовании можно было догадаться только по невероятно высокой дымовой трубе. Джек утихомирил мотор еще на подходе к городу, чтобы можно было переговариваться и слышать других. Вдоль причала стояли на привязи несколько точно таких же пирог, в какой они сами сидели, правда, те, другие, были доверху завалены рыболовными сетями. – Меня радует вид других лодок, – сказал Джек. – А то боялся, что наша будет торчать, как бельмо на глазу. – Как по-твоему, вон то большое современное здание – это клиника? – спросила Лори, указывая пальцем. Джек, проследив направление, подтвердил: – Оно самое. Во всяком случае, так уверял Артуро, а он должен знать. Он работал здесь в первой бригаде строителей. – Туда, полагаю, мы и направимся. – Похоже, – кивнул Джек. – Во всяком случае, прежде всего. Артуро говорил, что центр животных находится отсюда в нескольких милях, в джунглях. Нам, может, еще придется сообразить, как туда попасть. – А городок побольше, чем я думал, – произнес Уоррен. – Мне говорили, что это был заброшенный испанский колониальный город, – разъяснял Джек. – Такое впечатление, что его весь обновили, хотя на самом деле нет. – А что тут делали испанцы? – задала вопрос Натали. – Здесь же ничего нет, только джунгли. – Тут выращивали кофе и какао, – напомнил Джек. – Во всяком случае, мне так думается. Само собой, я понятия не имею, где это выращивали. – Ой-ей, я солдата вижу, – встревожилась Лори. – Я его тоже вижу, – сказал Джек. Чем ближе пирога подходила к берегу, тем внимательнее он вглядывался в береговую линию. Солдат был одет в такую же камуфляжную форму и носил такой же красный берет, как и те, что стояли у блокпоста. Он бесцельно слонялся по выложенной брусчаткой площадке у основания пирса. На плече у него небрежно болтался автомат. – Означает ли это, что мы переключаемся на план В? – спросил, подтрунивая, Уоррен. – Пока нет, – сказал Джек. – Очевидно, он торчит там, где легче задержать людей, сошедших с пирса. Но взгляните на тот бар, что выстроен на пляже. Если мы доберемся туда, то окажемся как у себя дома. – Не можем же мы ткнуться в берег прямо на пляже, – заговорила Лори. – Солдат это тоже увидит. – Взгляни, какой пирс высокий, – показал Джек. – А давайте затащим лодку на берег под пирсом, а потом пешочком прошагаем в «цыпочный» бар. Как думаете? – Звучит заманчиво, – сказал Уоррен. – Только эта лодка ни за что под пирсом не поместится.