– Одну секунду, – вдруг встрепенулась Кэндис. – Я только что вспомнила: есть проблема. Кевин резко выпрямился и тревожно спросил: – Какая? – У меня нет крема от загара. Не взяла с собой ничего, ведь раньше три раза приезжала, а солнца в глаза не видела. Глава 16 6 марта 1997 г. 14.30 Нью-Йорк Дожидаясь результатов анализов по Франкони, Джек отправился-таки к себе в кабинет и попробовал сосредоточиться на некоторых других выдающихся делах. Удивительно, но до половины третьего ему удалось вполне прилично их перелопатить. В два тридцать раздался звонок. – Я говорю с доктором Стэплтоном? – спросил женский голос с заметным итальянским акцентом. – Воистину так, – ответил Джек. – А вы миссис Франкони? – Имоджин Франкони. Меня просили позвонить вам. – Признателен вам, миссис Франкони, – сказал Джек. – Прежде всего позвольте выразить соболезнования по поводу случившегося с вашим сыном. – Благодарю вас, – отозвалась Имоджин. – Карло был добрым мальчиком. Ничего такого не делал, про что в газетах пишут. Он работал в американской компании «Свежие фрукты» здесь, в Куинсе. Даже не знаю, откуда пошли все эти разговоры про организованную преступность. Газеты просто все выдумали. – Страшно подумать, на что люди готовы пойти, только бы газету продать, – поддакнул Джек. – Человек, который приходил утром, сказал, что тело сына опять у вас, – выговорила Имоджин. – Мы так считаем, – уточнил Джек. – Как раз чтобы подтвердить это, нам и нужна была ваша кровь. Спасибо за понимание и помощь. – Я спрашивала его, почему не нужно, чтобы я приехала к вам и опознала тело, как делала в прошлый раз, – продолжала Имоджин. – А он сказал, что не знает. Джек попытался на ходу придумать, как бы пообходительнее объяснить трудности с опознанием, но у него ничего не получалось. Он решил отделаться туманной фразой в надежде, что миссис Франкони ею удовлетворится: – Некоторые части тела все еще отсутствуют. – А? – донеслось из трубки. – Позвольте, я скажу, о чем хотел спросить вас, – затараторил Джек. Он опасался, что миссис Франкони, почувствовав себя оскорбленной, не захочет отвечать на его вопрос. – Вы сказали следователю, что здоровье вашего сына улучшилось после путешествия. Вы помните, что говорили это? – Конечно, – подтвердила Имоджин. – Мне сказали, что вы не знаете, куда он ездил. А нельзя как-нибудь это выяснить? – Вряд ли. Он говорил, что это никак не связано с его работой и что дело сугубо интимное. – А не помните, когда это было? – Не очень. Может быть, пять или шесть недель назад. – Но это было в нашей стране? – Не знаю. Он сказал только, что дело сугубо интимное. – Если вдруг выясните, где это было, будьте любезны, перезвоните мне, – попросил Джек. – Постараюсь, – пообещала Имоджин. – Благодарю вас. – Подождите, – спохватилась Имоджин, – я только что вспомнила. Перед самым отъездом он и вправду странную вещь сказал. Сказал, если не вернется, то чтобы я знала, что он меня очень любит. – Вас это удивило? – В общем, да, – призналась Имоджин. – Я подумала, как приятно, когда маме такое говорят. Джек еще раз поблагодарил миссис Франкони и повесил трубку. Он еще руку не успел с трубки снять, как телефон снова затрезвонил. Позвонил Тед Линч. – Думаю, вам лучше подойти к нам, – сказал он. – Уже иду, – бросил Джек. Когда Джек вошел, Тед сидел за столом и чесал затылок. – Не будь я хорошо осведомлен, – сердито выпалил он, – подумал бы, что вы решили меня подурачить. Садитесь! Джек сел. Тед держал в руках ворох бумаг с компьютерными данными и еще несколько проявленных пленок с сотнями маленьких темных полос. Подавшись вперед, он сбросил весь этот ворох Джеку на колени. – Это что за чертовщина? – удивился Джек, подняв несколько прозрачных пленок и разглядывая их на свет. Тед, склонившись к нему, ластиком на обратном конце старомодного деревянного карандаша указал на пленки: – Это результаты полимаркерной пробы ДНК. – Ткнув пальцем в ворох бумаг, добавил: – А эта куча – сравнительные данные нуклеотидных последовательностей Ди-кью-альфа областей на ГСТС. – Тед, перестаньте! – взмолился Джек. – Сделайте милость, говорите со мной нормальным языком. Вы же знаете, я в этих делах как младенец в дремучем лесу. – Прекрасно, – буркнул явно раздосадованный Тед. – Полимаркерная проба показывает, что ДНК Франкони и ДНК печеночной ткани, найденной вами у него внутри, отличаются так, что дальше некуда. – Эй, так это же хорошая новость! – обрадовался Джек. – Значит, то был трансплантат. – Предположим, – без особой уверенности согласился Тед. – Но ведь совпадение по Ди-кью-альфа полное, до последнего нуклеотида. – И что это значит? – спросил Джек. Тед молитвенно воздел руки и наморщил лоб: – Не знаю. Не могу объяснить. С точки зрения математической такого быть не может. То есть шансы настолько бесконечно малы, что лежат за пределами вероятности. Мы имеем дело с полным совпадением тысяч и тысяч комплементарных пар оснований нуклеиновых кислот, даже в областях протяженных повторений. Абсолютное совпадение! Именно поэтому при Ди-кью-альфа обследовании мы и получили такие результаты, какие получили. – В общем, итог таков: это трансплантат, – заявил Джек. – Для нас это главное. – Если вы настаиваете, я вынужден согласиться, что это трансплантат, – произнес Тед. – Но как нашли донора с идентичной Ди-кью-альфа – понять не могу! Тут совпадение, от которого несет сверхъестественным. – А что с анализом по митохондриальной ДНК для подтверждения того, что утопленник – это Франкони? – спросил Джек. – Ничего себе, – жалобно застонал Тед, – вам только пальчик протяни, так вы готовы всю руку отхватить. Смилуйтесь Христа ради: мы только-только кровь получили. Результаты придется подождать. Мы, между прочим, всю лабораторию на уши поставили, чтобы вот так быстро сделать то, что вы получили. И потом, меня больше занимают сведения по Ди-кью-альфа в сравнении с результатами полимаркерной пробы. Что-то тут не сходится. – Только не засиживайтесь над этим без сна, – предупредил Джек. Он встал и отдал Теду все материалы, которые тот ссыпал ему на колени. – Признателен вам за то, что вы сделали. Спасибо! Этих сведений я и ждал. А когда прибудут результаты митохондриальной пробы, позвоните мне. Обрадованный результатами, которые получил Тед, Джек не очень-то беспокоился по поводу митохондриального исследования. Сопоставление рентгеновских снимков уже убедило его, что утопленник и Франкони – это одно и то же. Джек сел в лифт. Теперь, получив подтверждение, что печень была пересажена, он рассчитывал, что Барт Арнольд сумеет найти ответы на остальные загадки. Опускаясь в кабине, Джек диву давался, как близко к сердцу воспринял Тед результаты анализа по Ди-кью-альфа. Не так много сыщется такого, что способно задеть Теда за живое. Значит, тут что-то впечатляющее. К сожалению, Джек мало понимал в этих анализах, чтобы самому судить о результатах. И дал себе слово: как только появится возможность, побольше об этом почитать. Радость Джека была недолгой, она улетучилась, едва он переступил порог кабинета Барта. Судебный следователь разговаривал по телефону, но, завидев Джека, отрицательно помотал головой. Джек принял этот жест за плохие вести. Он сел и стал ждать. – Не повезло? – спросил он, когда Барт окончил разговор. – Боюсь, что нет, – сказал Барт. – Я, признаться, надеялся на ЮНОС, и когда там сказали, что печень для Карло Франкони не предоставляли и что он у них даже на очереди не числится, я понял, что шансы проследить, откуда он достал печень, стремительно упали. Только что я разговаривал с пресвитерианской клиникой в Колумбии: там пересадку тоже не делали. То же самое мне сказали почти во всех центрах, где проводят пересадку печени: ни в одном Карло Франкони не значится. – Бред какой-то! – Джек рассказал Барту о том, что данные Теда подтвердили: у Франкони был трансплантат. – Не знаю, что и сказать, – развел руками Барт. – Если людям не пересаживают органы в Северной Америке или в Европе, то где еще они могут это сделать? – спросил Джек. Барт, пожав плечами, сказал: – Других вариантов немного, но они есть: Австралия, Южная Африка, даже пара мест в Южной Америке... Хотя лично я, поговорив с коллегой из ЮНОС, не думаю, что тут что-то годится.