— Пойдем, шутник, прошвырнемся по знаменитому ботаническому саду, — предложила Яна. — С удовольствием, — поддержал ее за локоть Никита. Они вышли из лечебного корпуса и пошли по неширокой дорожке в сторону, противоположную от моря. Навстречу им двигались люди в ярких открытых одеждах, некоторые дамы были в купальниках и парео. Дети носились в спасательных жилетах, с кругами, мячами и водными пистолетами. — Да, приехать на море и не иметь возможности купаться… — протянула Яна, стараясь не думать о тех взглядах, которыми отдыхающие в санатории одаривали ее обувь. — Ничего, мы свое еще наверстаем. А завтра нам грозит минеральная ванна, не забыла? Может, примем одну на двоих, все равно нам прописано одинаковое лечение? Один огонь, одна страсть, одна любовь… — Одно лечение, — добавила Яна, отвешивая подзатыльник Никите. Ботанический сад находился на горе и спускался пологим склоном к территории санатория. — Ого! — выдохнула Яна, поняв, что придется подниматься в гору. Но как только они вступили в прохладу и тень тропического сада, всю усталость как рукой сняло. Почти тут же словно из-под земли перед ними выросло какое-то странное существо женского пола в длинной кружевной юбке и широкополой шляпе. Женщине можно было дать от двадцати пяти до сорока пяти лет, настолько плохо определялся ее возраст. Лицо практически без морщин и с выражением несколько не от мира сего, широко распахнутые глаза и длинная темная коса, болтавшаяся на спине, — такова была незнакомка, которая вдруг спросила звонким голосом, показывая абсолютно кривые зубы: — Вы не с туристической группой? — Нет, мы сами по себе и в первый раз, — ответил Никита. — Тогда, если не возражаете, я вам покажу наш чудесный сад. — А вы так хорошо знаете его? — Я здесь выросла, — гордо ответила женщина. — Позвольте предположить: вас зовут Ариадна Максимовна? — спросила Яна, проявив свою женскую интуицию в полном объеме. — Да, именно так! — радостно воскликнула женщина. — Мне говорили, что вы большой специалист в области биологии, — подмазалась Яна, понимая, что знакомится с очередным странным сотрудником санатория. И пока Ариадна ей нравилась. — А как их не любить? — обратила та свои большие наивные глаза к Яне и повторила вопрос: — Как можно не любить? — Кого? — не поняла Яна. — Эти деревья, дающие нам кислород и жизнь, излечивающие от любых заболеваний, эти цветы. Что на свете есть красивее, совершеннее их форм и ярче их окраски? — Пожалуй… ничего, — ответила Яна, уже понимая, что имела в виду заведующая санаторием Роза Порфирьевна, говоря, что «ботаничка» несколько не в себе. — Идемте! — энергично кивнула головой Ариадна Максимовна и зашелестела своей широкой юбкой по дорожке, выложенной камнями. — Вот, аллея кипарисов, а там бамбуковая роща, — начала свое повествование Ариадна, коса змеей извивалась у нее по спине. — Знаете, какая в Древнем Китае самая изощренная пытка была? Человека привязывали на поле, засеянном ростками бамбука, и оставляли его там, щедро поливая жадный до воды тростник. — Ариадна на мгновение остановилась и задумалась. На ее лице одно выражение быстро сменялось другим, словно на кинопленке. Она будто наяву представляла производившуюся в незапамятные времена экзекуцию. — Чего мы остановились? Идемте! — тряхнула она косой. — Так вот, бамбук растет очень быстро и способен прошить многокилограммовую бетонную плиту. Что ему наше мягкое тело с хрупкими косточками! За три-четыре дня человек умирал в страшных муках… — А его бренное тело прорастало острыми ростками бамбука, — добавил Никита, косясь на Яну и продолжая улыбаться, словно речь шла не о страшной казни. — Совершенно верно, — встрепенулась Ариадна и пошла дальше. — Обратите внимание на вековые дубы. А там пробковое дерево, красавицы ели… Если здесь просто прогуливаться в течение двух-трех часов ежедневно человеку с легочными заболеваниями, то у него нормализуется дыхательная функция и наступает длительная ремиссия. Вы ощущаете, какой воздух? В парке совершенно особый микроклимат, а воздух просто целебный! — продолжала восторгаться Ариадна. — Это чувствуется, — согласилась Яна вполне искренне. Ариадна и ее спутники поднялись по старой лестнице из белого камня и оказались на залитой солнцем большой поляне сплошь в цветущих розах. Дух захватило от красоты и многообразия цветов и опьяняющего аромата. — Это наш розарий, наша гордость! — лукаво посмотрела на них Ариадна. — Не думайте, что розы выращивать легко. Легко только некоторые, дикие виды, а многие красиво и необычно цветущие кусты растить очень сложно, каждому нужен свой уход. Отдельные разновидности роз привезены из других стран и смогли прижиться здесь только на этой благодатной земле. Я всегда повторяю, что здесь волшебный микроклимат и только у нас приживаются такие растения, которые больше нигде в стране расти не будут. Они словно понимают это и живут у нас здесь вопреки всему, поддерживая друг друга. — Какая красота! — Яна, забыв про боль в ногах, двинулась вдоль кустов, усеянных нежно-розовыми большими и мелкими ярко-лимонными цветами. — Ты сама как роза, — невольно залюбовался Никита. — Это точно! В саду роз туристы любят фотографироваться. Все женщины здесь выглядят красавицами, словно они только что получили букет от любимого мужчины. Даже лица у людей преображаются, начинают светиться, что ли… — Мы тоже здесь обязательно сфотографируемся, — пообещал Никита. — Вам пойдет на фоне кустов с нежно-розовыми крупными цветками, привезенных к нам из страны роз Болгарии, — обратилась к Яне Ариадна Максимовна, — ведь в душе вы мягкая и пушистая, хоть и выглядите так экстравагантно. — А вы знаток человеческих душ? — вздрогнула Яна. — Немного. Люди как растения: при любви и уходе они расцветают, а в одиночестве, при невнимании — увядают. — Говорят, вы можете сказать, на какое растение похож тот или иной человек? — полюбопытствовала Яна. — Не всем, некоторым. Если навеет… — Надеюсь, мое растение — роза? — Нет, — засмеялась Ариадна, — у вас нет таких острых шипов. А вы из санатория? — Я сейчас здесь даже на правах хозяйки, — похвасталась Яна. Лицо Ариадны сразу увяло, глаза потускнели. — Вы как-то связаны с чешским бизнесменом, купившим наш санаторий? — Я его возлюбленная, — кивнула головой Яна. — Хорошо, идемте, — изменившимся, ставшим сухим голосом произнесла Ариадна. Дальнейший путь они прошли в полном молчании. Среди густой зеленой растительности выглядывал одноэтажный белый домик тоже старой постройки. — Это моя лаборатория, — буркнула Ариадна. Внутри помещение было темным и тесным и чем-то напомнило барак для обслуживающего санаторий персонала. Похоже, что строилось все в одно время и одними и теми же людьми. — А кто здесь работает? — поинтересовался Никита. — Здесь работаю я, одна я. А по ботаническому саду у меня есть, конечно, несколько помощников, но я все равно главная. «Кто бы сомневался!» — мелькнула мысль у Яны. Яна вошла в комнату, по всем стенам заставленную банками. Даже окно было закрыто полками, и солнце пробивалось сквозь стеклянные банки с цветами и какими-то кореньями, отбрасывая причудливые узоры на стены. — Это большая наука, между прочим, знать, из каких растений можно делать целебные вытяжки, — сказала «ботаничка». — Я думаю… — согласилась Яна. — А в неумелых руках лекарство может обратиться ядом, — задумчиво посмотрела на Яну Ариадна. И если бы Яна была неврастеничкой, она бы точно усмотрела в ее фразе скрытую угрозу. Ариадна словно оценивала, какой яд больше подойдет Яне. — А потом, ведь надо знать, у какого растения в лечебных целях надо брать кору, у какого листья, корни или просто пыльцу. Да еще обязательно в определенный период времени! — затараторила Ариадна. — Вот я и собираю лекарственные растения и все их целебные части, делаю спиртовые настойки, которые тоже исключительно мое изобретение, а зачастую… — Это великолепно, если это кому-то помогает… — начала Яна. — Помогает девяноста процентам страждущих, — заверила ее Ариадна. — Я же достаю самые соки, самые активные вещества. Эфирные масла у меня высокой концентрации, я создаю биологически активные добавки. И они очень хорошо действуют и на организм в целом, и по отдельным заболеваниям. Причем иногда действует всего лишь одна капля. Главное — знать, какое эфирное масло дать человеку. Здесь у меня стоят настои. Они готовятся какие несколько дней, какие несколько месяцев, а есть сборы и за несколько лет. В подвале у меня целый склад готовых масел. Хотите что-то приобрести для себя? — обратилась к ним Ариадна. — Я обычно предлагаю покупать набор моих фирменных масел. В пересчете на ваши деньги он стоит всего пятьсот рублей. — Мы обязательно приобретем, — сказал Никита и покосился на Яну. — Два набора. — С удовольствием, — согласилась та. — А вы нам расскажете, как и от чего ими пользоваться? — В моем наборе десять масел высокой концентрации и дана аннотация, где подробно описано, как и в каких случаях ими пользоваться, — ответила ботаник и снова бросила на своих спутников внимательный взгляд. — Вам бы, Яна Карловна, если честно, я посоветовала настой из боярышника, лимонника, женьшеня и корня валерианы, то, что полезно для сердца. У Яны даже рот открылся. Уже второй человек за короткий промежуток времени говорил, что ей пора подлечить сердце. Никита, поняв ее оцепенение, нервно дернул плечами. — А мне что подлечить? Случайно не печень? — Я бы сказала, желчный пузырь, что почти то же самое, — туманно ответила Ариадна. — И как вы это все видите? — полюбопытствовал Никита. — Опыт, молодой человек, многолетний опыт, — ответила Ариадна голосом древней старухи-знахарки. — У меня никогда не болело сердце! — почти возмущенно сказала Яна. — А не все сердечные болезни сопровождаются болью. Сердце может страдать молча, а потом — бац! — вскричала Ариадна пронзительным голосом, от чего Яна вздрогнула. — И разорвется, — более мягко закончила мысль странная женщина. — Типун вам на язык! — мрачно сказал Никита. — От типунов у меня есть болтушка, — погрузилась в себя Ариадна, так же внезапно, как происходили у нее все смены настроения. «Она явная неврастеничка, быстро вспыхивает и столь же быстро угасает настроение», — невольно подумала Яна. Никита купил у Ариадны два набора по десять маленьких бутылочек, напоминавших пробники духов, и они с Яной побрели назад в санаторий. Ариадна Максимовна дала им еще бесплатно какое-то средство для лечения ожогов.