— Нет, он твой проводник, что уводит тебя от Зверя к Велесу. То не убийство, то освобождение. — мрачно заверил берендей. — Ну вас, к черту морскому... Прав Старый Шаман, на Юге моё место. Где там ваше поселение кожевников и чем тут так воняет? — Ты сам ответил на свой вопрос. Скоро увидишь. — произнёс Я оглядывая лес Даром. Мороз хоть и прихватил растянутые на колодка шкуры , но тяжёлый дух окончательно не выбил. Посему село мы раньше учуяли, чем увидели. Редкий дым печей, что давил к земле ветер, кособокие лачуги, с бычьими пузырями вместо окон и настороженные взгляды селян. — Мира вам, поселковые. — крикнул Мирон. — Мы к старосте, как ехать то? — Чего кричишь южанин. Правь в серёдку улицы, там он и стоит. — Как они распознали то, что Я с юга? — озадачено спросил возничий. — Что у реки, что во втором селении, что в посёлке Босика, все посёлки по одному укладу стоят. Разнятся высотой и формой, наличием забора или ограды, но одинаковы. — поделился своими мыслями Мрак. Криволап медленно дотянул сани до дома старейшин, но встречать нас не спешили. Я соскочил с саней, трижды постучался. Не дождавшись ответа, толкнул дверь и зашёл в тёмную горницу. Глаза долго привыкли к тьме, потому переключился на Дар. У стола, в дальнем углу, сидели двое. Золотистый цвет Брата и синевой отливался незнакомый мне муж. — Не светись ты так. Двигай к столу, септ. Знакомься, старейшина поселения кожевников, мой старый друг Трофим Белый. А это, Трофим, мой брат во Храме, Светоч Босик. — Рад знакомству, септ. — прохрипел мой новый знакомый. — Сделай милость, выпей с нами отвара. Иван-чай и малиновые листья, немного душицы и чабреца. Все, что нужно путник с дороги. — Весёлая ночка, брат? Чую не выспался совсем, но наказ мой выполнил. Кто та молодка, что тебе спать не дала? И чего хмурый? — Спать не ложился, так как с сестричкой пробыл всю ночь до рассвета, а хмурый от помина маменька. — М-да, нехорошо получилось. Рассказать хочешь чего? — расстроен произнёс ветеран. — Не сегодня. — ответил Брату. — Так Трофим, наливай уже свой сбор да и ягод сушенных насыпь. От хмельного мы откажемся, мне ещё ответ перед отцами держать. Не смотри ты на септа, как на врага. Там его не было и другой он. Совсем другой. Своя голова на плечах есть и, скажу тебе друг, она неплохо варит. — Как Я понимаю, вы вспоминали то, что в городище назвали мятеж озерных? — в лоб спросил Я. Старик выронил чашку из рук, а ветеран просыпал клюкву мимо рта. На меня оба взирали с подозрением. — Нет, Я не подслушивал. Раны твои не так давно закрылись. А злоба к знаку септов натолкнула меня на эту мысль. Как говорит Брат Сет, правильные вопросы задаю. — А ты что о том ведаешь? — осторожно прощупывал почву староста. — Наймиты и городская Стража по приказу одного из отцов, взяли на меч ваш посёлок. И судя по тому, что вы не ушли в лес, то значит считали себя правыми. Много не знаю, но со стражей расплатились монетой. Значит вы или знали что-то и имели глупость себя раскрыть. Или не повиновались, за то и были показательно биты. Но это мои домыслы. — не спуская глаз с Трофим, медленно проговорил Я. — Голова есть и варит. Правда у каждого своя, а истина где-то посерёдке. Мы потеряли треть своих родичей, но Я не могу тебе сказать причину, не нужны тебе эти знания, а скорее нанесут вред. Скажем так, у нас возникли разногласия с одним из отцов городища. Я был прав, а они сильнее. Больше нечего о том говорить. Пей отвар пока горячий. — произнёс с горечью глава поселения. — Брат Сет, гостинец на санях, пока не выгружали. Расскажи, как Веронику пристроил. — отправил клюкву в рот, запил горячим чаем. — Хорошая семья её ждёт. Сейчас подучится немного, нравы и законы переймет, а потом в новый дом дочкой зайдёт. Все ладно сложилась. Побивалась оберёг передать, чтобы он тебя обогревал в Пустоши. Но септ с куклой в руках такое себе зрелище. — Я улыбнулся, живо представил, как бы это выглядело со стороны. — Ей нужнее. Кого с Мироном отправить думаешь развоз сделать добра и как с Берендеем быть? — вновь спросил Брата. — Через службу гвардов отправим гостинцы. Пусть переночует, а потом едет на свой Юг. С Мраком сам решай. Ты в ответе за того, кого спас. Он же тебя иначе, как проводник не называет. Хех. Хотел бы Я в молодости такого должника, тогда бы Трофим Белый получил от меня все тумаки, что меня награждал. — Было дело, Сет. Ты поговори с отцами, год прошёл, может хоть пару луков разрешат держать. Нам без охоты голодно. Народ хиреет, скоро и вовсе измельчаем. — Не обещаю ответ, но просьбу твою передам. Хватит болтать, отвар стынет. **** — Пойдем, дело нужно правое сделать. — поправив куртку, брат Сет шумно поднялся. Следом двинули и мы с Трофимом. Дождавшись, когда на клич старосты соберётся все село, ветеран начал свою речь. — Милостью Службы Храма и Церкви, во славу Отца и Матери. Воины передают следующее добро для процветания и честного труда. Топор столяра — одна штука..... — неожиданно его прервал Трофим. — Постой брат Сет. Односельчане, Я вижу в ваших глазах немой укор и презрение по отношению к молодому септу. Мой земляк Сет громко заявил про милость, в которой мы не нуждаемся. Но правда в том, что все это куплено на личные деньги этих двух воев. Один оказал услугу Князю от того такую казну сбил, второй чтит верные законы нашей земли. Все это не попытка подкупить вас, а искреннее желание помочь тяжёлой жизни поселений. По пути с Юга мы четвёртые, остальное добро развезут по другим посёлкам. Потому, будем благодарны Матери и Отцу, что через этих двоих согрели перед долгой зимой. А ежели кто считает иначе... Место двух старейшин пустует... Я все сказал. — старик замолчал и сложил руки на груди. Толпа коротко пошумела, пару раз вспыхнули короткие драки, но все быстро успокоилась. Один за другим мятежные селяне склоняли головы в знак признательности. Брат Сет бросил пересчёт добра и просто выложил все то, что предназначалось этим людям. — Я не ищу вашу дружбу, ведь только подарками и милостями её не купить. Я не лезу в кровать к вашим жёнам и дочкам, потому что стар, хех.. . Я не набираю из вас призыв, ибо моя война уже прошла. Я призываю вас соблюдать заветы Отца и Матери. Не множить Зло, не проходить мимо слабого, не оставлять детей, жить по совести и средствам. Много ещё добавлено для честной жизни, но основное Я сказал. Посему, примите в дар это добро и приумножайте его. А нам идти нужно дальше. Да увидите вы полный рассвет. — брат совсем растрогался, голос стал хриплым, а глаза блестели. — Прощайте.. Искренняя речь ветерана не всех взяла за душу, вперёд вышел Муж, что рано поседел. — Легко тебе говорить, ты свободен. А нам какого? — Меняю свою свободу на твою руку, молодое тело и спокойную жизнь. На возможность иметь детей и радоваться внукам. На честный труд и отсутствие тварей, что рвут твоих Братьев по службе. На отсутствие боли в покалеченных ногах. На умение видеть жизнь. Мне моя свобода не мила, слишком дорого стоит. Не ропщи на судьбу, а умей видеть свет даже в длинную ночь. — настроение Брата поменялось, он резко сел в сани и отвернулся. Не видел он как пристыженный его словами муж спустил шапку с головы и низко поклонился, а следом и все остальные от мала до стара. Мирон дождался меня и пришпорил криво лапа. Мрак задумчиво почесал голову и зашагал следом. **** — Сильно сказал, старик. — наконец произнёс возничий. — Даже меня проняло. Сам не лучше этих селян, все гнался за мечтой. Шапку, чтоб в пробором, кафтан так красный. Сапоги и те со скрипом. И в этих вещах потерял самого себя. Нажил только сани и коня, остальное все на пыль и на блеск спустил. Чужие чаянья выдавал за свои, мечтой и той чужою жил. Кто Я теперь? Беглец, у которого нет ни Рода, ни семьи, ни дома. Чужой на Севере да и на Юге меня ничего не ждёт. Вечно хвалюсь своими победами, на которые только с улыбкой все смотрят. Это как ежели несмышлёныш трехлетка рассказывает как одолел лягушку. Хочу, чтобы купчая на сани у тебя осталась. Долг у меня перед Севером вечный, перед тобой и вашим подвигом. Я все видел сам, как вы живёте, во что веруете, как ваша вера помогает выживать. Видел все, а понял только сейчас. — Полно тебе. Ты ещё городище не видел. Может ещё раз вернёшь свои мысли вспять. Всё, что Я сказал, касается лишь бедных людей в поселениях. Благородные живут по другим укладку и у них своя война. — Какая у них может быть война? Живут в довольствии, едят в изобилии. А жизнь их сплошные развлечения. — усомнился Я. — С твоей подачи, с Юга в чистый четверг отправили с десяток семей благородных. А согласно правилу, только тридцать семей могут быть в городище. Теперь у них есть полный месяц, чтобы найти свой дом, создать свою семью или основать род. Неудачников ждёт пустошь. Не накручивай себя, таков закон жизни, светить через смерть. Всё в один дом войти не смогут, так как нужно равновесие. Начнется грызня и договоры, предательство и самопожертвование. Грех смертоубийства и соединение через обручение молодых. Такое время называют Смута. Могу тебя заверить, что от привычного состава останутся только отцы, что примут новую кровь. — Славия слаба своим домом, они уже попадали в опалу. Значит их съедят. — Ах, не стоит недооценивать эту бестию. Она хитра, умна и коварна. На всех переговорах будет с Борисом Лунь, а он хоть и стар, но талант свой изучил полностью. Почитай у нее три девицы на выданье, если и саму вдову еще считать. Съесть и поглотить не одно и то же. Поспи немного, до городища путь не близок. **** — Ветеран Северных Пустошей, Сет Однорукий. Тебя ждет совет отцов. Младший септ Бос Путевой, тебя вызывает старший септорий отдела дознания. Прошу незамедлительно проследовать. — обратился к нам Страж, что охранял ворота, за его спиной тут же появились ещё трое. — Груз передайте службе Гвардов, то есть посильная помощь селам от воинов. Окромя четырех поселений фермеров, контейнерщиков, луговых и кожевников, необходимо сделать доставку. Возничего следует накормить, проводить в бани, показать места отдыха и разъяснить правила поведения. Завтра в полдень он должен покинуть городище. — отдавал приказы уже на ходу Брат. Гварды расслабились, что приказ не нужно было приводить, используя силу. Но быстро собрались и заторопились за Сетом. Меня же ждала вторая двойка воев. — Один со мной до септориев, второй выполняй наказ Брата Сета, Мрак ты со мной. — коротко отбил Я и направился в гостиный дом. — Герой Севера, гроза Юга. Источник неприятностей для всех серых и не чистых людей. Светоч Путеводный. Здравствуй, младший септ. Мы тебя заждались. — внимательно смотря в глаза, обратился ко мне Олег. — Будь здрав, старший септорий дознания, Олег Сладкоречивый. Здравствуйте Септы Марук Тёмный и Вязь Ледяной. — склонивши голову, ответил септориям. — Как там южане, Босик? И представь нам своего... Соратника. Можно так сказать, зная про вашу сечу у фермерских. — продолжил буравить меня глазами Олег. — Тепло и сытно, но пахнет все гнилым прошлогодним яблоком, что не упал по осени. Люд совсем другой и живут по языческому укладу. Но вопрос был про другое, вера моя при мне и она не изменилась. — Добро... Мы сильно отстаем от задуманного, но на то была воля провидения, никто тебя не винит в том. Мы видели, что ты не сдался, когда вас с ведьмой окружили вои. Немного не успели заслон разбить. И брат Сет рассказал, что тебя связанным на лодке забирали. Только один вопрос, почему ты ушел от костра? — наконец задал главный вопрос Олег. — От стены тянуло таким смрадом и человеческой болью, что сравнить Я могу только со слезами матери. Только слезы били по телу, а при сече Я задыхался душой. — Я так и думал, да и иноземцы примерно одинаково говорили. Побледнел, зажал уши... Глаза стали безумные... Завтра большой смотр, посему советую отдохнуть, как следует. Закончи все дела в городище, проведай знакомых. Сходи в срамный дом наконец-то, а то из всего призыва только у тебя там нет знакомых. Вопросы остались? — Есть такое. доля за защиту торжка. Я могу ее отправить в родное поселение? — У нас это не приветствуется. Если родные будут получать от тебя деньгу, перестанут честным трудом промышлять, нарушая заветы Церкви. Мы за твой первый месяц то не отправили еще, так как не знали вернет ли тебя Брат Сет. Если хочешь помочь поселению, отдай добро или казну на попечение службы Гвардов, они развезут по всем селениям. Ведь не дело это, помочь только одному. Хотя... Как мне известно, все заработанное тобой добро ты пустил согласно заветам. Значит тут что-то другое? И это не семья или девка какая. Давай ты мне расскажешь, на что собрался пустить казну, а Я рассмотрю твой вопрос. — переиначил мои слова Септ. А меня крепок озадачил, так на что же тогда Богард гулял? — В поселке фермеров нужно поставить забор, а еще лучше частокол. На то не нужно много средств, лишь руки, еда и инструмент. В поселении контейнерщиков, хотелось бы каменщика или печника пригласить, для того чтобы в дома поставил печь. Кожевникам пару самострелов или один лук для забоя дичи. У луговых нужен колодец и телегу двухосную. В остальных селениях не был, от того не знаю их нужду. Думаю, что каждый из нашего призыва мог бы отправить по пару монет для доброго дела. — выложил Я. — Вот как. Я подумаю. Что-то еще? — с хитрой улыбкой спросил меня Олег. — Старый Шаман увел людей к соленой воде, потому обещал выжечь все ульи на пути. Огневцы пропустили малый гон, в аккурат в тоже время, что мы были на торжке. Афанасьевы собирают сани с Юга. Любомир передает Вам троим привет. — выдал Я на одном дыхании, наблюдая, как с каждым словом сползает улыбка с лица Олега, как разжигаются глаза Марука и темнеет лицом Вязь. — Ты свободен до завтрашнего утра. Ступай. — выдавил из себя Септорий дознания. — До встречи. — поклонился Я и быстро вышел. Следом за мной протопал молчаливый великан. — Босик, ты это ... Не серчай. Я в лесу останусь на ночь, тут всюду запахи дурные и у меня голова кругом идет. У кожевников хоть и несло далеко, но привычно то. Кровью, мочой да тухлятиной, а здесь тяжко мне. За меня не переживай, от люда схоронюсь, пропитание найду. Утром буду тут, ежели не пустят стражи, отправлю за тобой. — проговорил Берендей, Я проводил его до ворот, с наказом страже пускать здоровяка или послать за мной. ***** Городище шумел, как растревоженный улей. Люд спешил по своим делам, постоянно озираясь, будто за ними гнались, а в воздухе витал кислый запах страха и ожидания неминуемых бед. У меня есть три дела. И Я не знал с чего начать. Первое, проведать лекарку Ларису и узнать про Агнесс и его приёмного папеньку. Также интересна судьба ветерана Стива. Второе, выполнить обещанное Славии, помочь ей в трудную минуту. Третье, расспросить гварда Эльдара и Стража Третьяка про творящуюся в городе суету. Нужно понимать расклад сил и какие настроения в городище. Так размышляя о порядке, ноги сами меня привели к лекарю. — Доброго дня, Лариса. Как Ваши хворые да калеченные поживают? — поприветствовал хозяйку лечебницы. — Нечего сюда ходить каждый день, сказано было, что Стив не вернётся на службу. Хворый он и к ратному делу не готов. Оставьте нашу семью в покое. — окатила меня гневом лекарка. — Хорошие новости, рад, что мой совет помог вернуть ветерана Стива. Что же, любовь и совет вашему союзу. Тогда может скажете, как поживают Збижек и его приемная дочь Агнесс? — Босик, ты? Не признала, прости за грубость. Одолели меня септы, все пытаются моего суженного на службу вернуть, а у него от слов пустошь лицо каменеет. Да что же мы в дверях стоим, пойдем поговорим внутри. Стив , дорогой, у нас гость важный. — крикнула она с порога. За дверью меня встретила натопленная горница, а сама комната перетерпела значительные изменения. Было видно, что появилась мужская рука. Половицы более не скрипели, стены выбелены известью, а скамьи и стол более не напоминали сваленные в кучу доски. — Будь здрав, септ. С чем пожаловал? — обратился ко мне ветеран. — Это Босик, помнишь Я тебе говорила, что он подсказал, как из тебя боевую потраву вытянуть? Светоч, что светом своим от лагеря Орду отвлек. — пока мы разглядывал друг друга, лекарь быстрым шагом пересекла горницу, коротко поцеловала мужа в щеку и ушла за занавес.