Немного подумав, решила объяснить ему, о чем я спрашиваю. Систему я представляла себе довольно плохо, лишь примерно. Под землей трубы, по которым отходы утекают куда-то подальше. Трубы эти нужно закопать глубже, чтобы зимой не замерзли. После моих объяснений Тор минут на десять замолчал, обдумывая услышанное. Это грозило ему новыми работами, но вот так сразу отказываться он явно не хотел. – Опять учеба на западе? – спросил он, когда я уже решила, что он заснул. От неожиданности вздрогнула. Подняв на него взгляд, решила, что он должен узнать. Конечно, особых причин рассказывать не было, но тогда можно будет не бояться сболтнуть что-то лишнее, не придется постоянно оправдывать свои знания пребыванием на западе. Кто знает, когда весь этот обман вскроется и какие последствия меня могут ожидать. – Тор, – я села на кровать, положив руку ему на плечо. Быстро облизав пересохшие от волнения губы, тряхнула головой, отбрасывая все сомнения. – Прости, я… Хочу сказать тебе, но боюсь, что ты… Замолчала. А вдруг он любил именно Хильдегарду и какая-то непонятная женщина ему совершенно не нужна? Внезапно стало страшно. Я любила мужа, хотела быть с ним, но открываться оказалось так тяжело. – Просто скажи это, – Тор вздохнул и сел на кровати, опираясь на спинку. – Ты ведь знаешь, что я люблю тебя. Чего ты боишься? Резко встав, отчего слегка закружилась голова, я прошлась по комнате, бездумно прикасаясь к разным вещам. Сейчас наша спальня отличалась от той, которую я увидела когда-то в прошлом, настолько, насколько могла отличаться пещера древнего человека от нормальной человеческой комнаты. Прикусив губу, подошла к двери и развернулась. – Хильдегарда… – начала я, но замолчала, ощущая, как от волнения колотится сердце в груди, как скручивает живот, как тело слегка потряхивает. – Настоящая Хильдегарда, она… умерла. После моих слов Тор сначала вскинул удивленно брови, потом нахмурился, потер переносицу и встал. Подойдя ко мне, он внимательно всмотрелся в мое лицо, будто пытаясь понять, что не так. – О чем ты? Объясни, – попросил он спокойно, все еще не отводя тревожного взгляда. – Женился я на… – Мне, – торопливо закончила я за него. – На мне ты женился. И жил все это время тоже со мной. И ребенка твоего ношу я. – Тогда что ты имеешь в виду, говоря «настоящая Хильдегарда»? А ты тогда какая? – спросил он с заметным облегчением. Я на миг прикрыла глаза, вдохнула как можно больше воздуха в легкие и принялась рассказывать. Торопливо, перескакивая некоторые места, возвращаясь обратно, иногда принимаясь в чем-то убеждать Тора или пояснять какие-то не слишком важные мелочи. Он внимательно слушал, не перебивая, а я пугалась этого молчания с каждой минутой все сильнее и сильнее, пока все-таки не разревелась. Раньше я не была настолько эмоциональной, но из-за беременности могла расплакаться по любому, иногда самому абсурдному поводу. Тор не спешил обнимать меня и успокаивать. Это стало последней точкой. Не любит, не хочет, не я, не я ему на самом деле нужна. Организм резко потребовал перезагрузки. Перед глазами все потемнело, и сознание выключилось. Очнулась я с гудящей головой, которая, впрочем, почти мгновенно прояснилась. Я шевельнулась и замерла. – Очнулась? – послышался рядом встревоженный голос Тора. – Ты в порядке? – В порядке, – пробормотала, открывая глаза. Воспоминания о последних часах не заставили себя долго ждать. Тор лежал рядом, обнимая меня одной рукой. Он смотрел обеспокоенно и напряженно, словно я могла в любой момент то ли снова в обморок упасть, то ли испариться. – Я хотел подождать, – заговорил Тор, а я невольно сглотнула от накатившего волнения, – но вижу, что ты слишком встревожена. Послушай меня. Все это, конечно же, сильно удивило меня, всё-таки не каждый день узнаешь, что твоя жена из какого-то иного мира. Великий Арн! – воскликнул Тор, а я с удивлением на него покосилась. – Да о чем я говорю? Да, я, как и многие другие, желал сделать наследницу Асгрим своей, но узнал я тебя только после свадьбы. Тебя, Хильдегарда, понимаешь? Для меня иной никогда не существовало. – Тор, – прошептала я, ощущая, как глаза снова начинает щипать. О, тело совсем с ума сошло. – Все хорошо, – муж подвинулся ближе и обнял меня. Я судорожно вздохнула, схватившись за него, и прикрыла глаза. В полной тишине мы пролежали минут пять. Тор явно не знал, что еще сказать, а я и вовсе не думала ни о чем, наслаждаясь уютом и близостью любимого человека. Но молчание вечно длиться не могло. Тор слегка отстранился и спросил: – Ты расскажешь мне? Все, что пожелаешь, – торопливо добавил он, словно чего-то опасался. Я кивнула и пустилась в рассказ. Иногда Тор что-то уточнял, переспрашивал, скептически качая головой. В принципе, я его вполне понимала. Когда из способов передвижения существует только лошадь, человеку сложно поверить, что можно летать на чем-то металлическом, преодолевая гигантские расстояния за часы. – Теперь понятно, почему ты стала ведуньей, – выдал Тор, когда я замолчала, не зная, о чем еще можно рассказать. – Что? – удивилась я, не понимая, как одно связано с другим. К этому моменту я уже успокоилась и поняла, что все будет отлично. – Почему? – Твой мир наполнен магией. Видимо, она изначально была в тебе, – пожав плечами, ответил Тор, а потом перевернулся на спину, прикрывая глаза. Он явно устал, впрочем, неудивительно. Я хотела возразить, сказать, что это не магия, а наука, но не стала. Для человека этого мира такое устройство, как тот же телефон или телевизор, выглядит именно как магия. Подобравшись к мужу, я подлезла ему под руку и со вздохом закрыла глаза. Тор погладил меня по спине, а затем шумно вздохнул. Несмотря на то что совсем недавно я валялась без сознания, сон навалился с такой силой, что сопротивляться ему я не стала. А наутро Тор показал наглядно, что между нами все по-старому. Он любил меня медленно, время от времени смотря так внимательно, будто боялся, что я в любой момент могу ускользнуть. Нежно гладил кожу, покрывая мое тело легкими, почти воздушными поцелуями. Я не сопротивлялась, позволяя ему делать то, что ему хотелось. Даже забавно вспомнить, что я думала о близости с мужем когда-то давно, сразу после нашего знакомства. После тема моего попадания в тело Хильдегарды поднималась неоднократно. Тор не упрекал, ни в чем не обвинял, его просто интересовал другой мир. Он с увлечением слушал мои рассказы, иногда признаваясь, что все звучит слишком сказочно и невероятно. Пару раз мы даже пытались понять, кто и зачем послал мое сознание в этот мир, но ни ему, ни мне ничего в голову не приходило. Хотя мы узнали, да, но очень и очень нескоро. Тогда, когда меньше всего этого ожидали и почти забыли о том, что я из иного мира. Впрочем, иногда так и бывает – находишь тогда, когда перестаешь искать. Какой-то особый закон вселенной, не иначе. Глава 24 – Хельга, оставь меня на пару минут, пожалуйста, – попросила я, садясь в кресло. Подруга окинула меня тревожным взглядом, а потом нехотя вышла из комнаты. Я прикрыла глаза, откидываясь на спинку. Сегодня был крайне важный день, и невольно вспомнились прошедшие несколько лет. Столицу мы почти достроили. Остались недоработки, которые требовали пристального внимания. Например, мощение улиц на окраине города. Вроде бы не такая важная вещь, но стоит только дать слабину, отвлечься на что-то другое – и немощеными улицы останутся навсегда. Кроме этого, отдельного внимания требовали недостроенные дома. В них уже можно было жить, даже зимой, но внешний вид их пока оставлял желать лучшего. Эльдор окружала мощная стена. В центре возвышался громадный замок. Королевский, как в шутку говорил Тор. Вокруг замка ярлы построили свои «столичные резиденции». Потом шли дома простых людей. В город стекались в основном ремесленники, желавшие быть ближе к центру, чтобы иметь возможность продавать свой товар сразу. Мне нравился Эльдор. Он сильно напоминал какой-нибудь старинный европейский город. В нем явственно ощущалась особенная северная атмосфера. У города была душа, и это ощущали все, кто сюда приезжал или приходил впервые. С Хторией мы в конце концов все-таки помирились. Эта страна просто не могла упустить выгоды, ведь мы начали торговать с северными племенами, закупая на юге, западе и востоке продукты питания – зерно, вино, фрукты, овощи, специи – и продавая их на север. Конечно, своего интереса мы не упускали. Асхейм медленно, но верно становился богатой страной. Теперь на столах даже простых людей часто можно было встретить фрукты. Я не говорю уже о мясе или овощах. Не так давно мы запустили в реализацию план по поиску полезных ископаемых в наших горах. Пока результаты были скромными, но я была уверена, что это ненадолго. Кроме этого, полным ходом шла торговля улучшенным стеклом и зеркалами. Все это позволяло нам не волноваться о деньгах. Недавно Тор рассказал мне, что Дьярви, тот самый предатель Дьярви, из-за которого погиб отец Хильдегарды, умер. Вернее, кто-то отрубил ему голову прямо в его кабинете. Я не стала спрашивать, причастен ли к этому событию Тор, так как по удовлетворенному виду мужа и сама все поняла. Де Фалуитоны во время наступления нашей армии сбежали дальше на юг. Глава семейства умер спустя год – его жизнь оборвалась из-за кинжала в боку. Кардьяр погиб в пьяной драке в каком-то кабаке. Мать семейства последовала за ним практически сразу – ее сердце не выдержало смерти горячо любимого сына. Кроме них за последние годы погибло очень много старой знати Хтории. И что-то мне подсказывало, что без Энехейма тут не обошлось. Ингрид (старая кухарка), которую в свое время изгнал из Асгрима Тор, погибла при нападении донгорцев – северного племени, которое приняло дары от Норланда, но свое слово не сдержало. Замок Глауд тогда пал, так как ярл ушел на войну. Он встал на сторону южан, люто ненавидя Тора за смерть отца. Глауд погиб на той войне, и разоренные земли пришлось поднимать уже другому ярлу. А еще Тор рассказал мне, что когда-то давно Рагна предсказала ему, что я стану его женой. Поначалу он не особо поверил, но потом увидел меня и пропал. В прошлом году Хельга родила своему мужу Ливольфу сына. Пара была счастлива, ведь, как оказалось, подруга долгое время не могла забеременеть. Надо отдать должное Ливольфу. Несмотря на горячее желание иметь ребенка, он не бросал Хельгу, трепетно любя ее, поддерживая и оставаясь рядом. Сама я ничего не делала, но подумала, что все дело в наполненном магией обереге. Такие амулеты я теперь изготовила для всех своих близких людей. Мне хотелось защитить их от всевозможных угроз. Они все понимали, поэтому с радостью носили мои подарки. Дверь открылась, возвращая меня к реальности. – Мама? – позвал меня Экхарт, заглядывая в комнату. Заметив меня, он повернулся и громко прошептал: – Она еще тут. Он торопливо вошел в комнату, следом забежала Иоланта. Оба ребенка выглядели как разодетые ангелочки. Закрыв кое-как дверь, Экхарт повернулся ко мне и нахмурился, сложив руки на груди. – Что случилось, сынок? – спросила, выпрямляясь и окидывая взглядом сына. Вместо ответа он насупился еще сильнее. Иоланта, переведя взгляд с меня на Экхарта, деловито забралась мне на колени. – Ему не нравится, как его одели, – без зазрения совести сдала моего сына малышка. – Кадея сказала, что именно так должен одеваться принц, но Экхарту не нравятся узкие штаны. Посмотрев на штаны сына, я невольно улыбнулась. По мне, так действительно слегка узковаты, но шестилетнего мальчика они совершенно не портили. Кажется, у Экхарта по этому поводу было свое мнение, которое кардинально отличалось от моего. Сверкнув зелеными глазами, он фыркнул и принялся стягивать с себя штаны. – Я не стану это носить, – проворчал он. – Они неудобные. Мама! – вскрикнул он, заметив, что я тихо засмеялась. Что я могу поделать? Он выглядел слишком забавно и мило. Подбежав ко мне, Экхарт нерешительно остановился. В последнее время он старается вести себя как взрослый, а взрослые мужчины на коленях у мам не сидят. Погладив сына по светлым, чуть вьющимся волосам, притянула его к себе. Нагнувшись, поцеловала в слегка покрасневшую щеку. – Мама, – снова заворчала моя маленькая бука, но потом сын улыбнулся, обнял меня за шею и поцеловал в ответ. Наверное, каждая мать считает своих детей самыми красивыми, но в моем случае так считала не только я. Оба ребенка покорили уже не одно сердце. Люди, пообщавшись с ними хотя бы пять минут, становились жертвами их обаяния и ума. А еще они беззаветно любили друг друга. Кажется, после того как дети узнали, что Иоланта не родная нам с Тором дочь, их привязанность друг к другу только усилилась. – Как же ты пойдешь, без штанов? – спросила сына. Экхарт мельком глянул на валяющиеся на полу штанишки, а потом подбежал к нашей кровати и забрался на нее. – Мам, – выдало это чудо с просящими нотками в голосе, при этом глядя на меня серьезно и хмуро. В этот момент он мне как никогда напомнил Тора. – Хорошо, – вздохнула. Опустив Иоланту на пол, подошла к двери и попросила охранника найти Хельгу. Вскоре проблема полностью разрешилась. Затем за детьми прибежала Кадея – их нянечка. Хотя Экхарт предпочитал звать ее смотрительницей. Я всегда смеялась, уж больно скорбное лицо он при этом строил, будто Кадея была их тюремщицей. Вспомнив, что именно сказала мне в самом начале Иоланта, я остановила Кадею, спросив, почему она назвала моего сына принцем. – Все ведь уже знают, что сегодня ярла выберут королем, – чуть стушевавшись, сказала она, опустив глаза в пол. – А сын короля – принц.