Но было слишком поздно. – Билеты на поезд? – спросила Эфира, глядя на листок в руке. Ее удивление только возросло, когда она увидела пункт назначения. – Ты купила билеты на поезд в Тель Амот? Зачем? Беру медленно подняла взгляд. – Я считаю, нам нужно уехать. – Ты хочешь сдаться. – Мы не сражаемся, – запротестовала Беру, забирая билеты из руки Эфиры. – Паллас Атос был тупиком. Мы прибыли сюда, чтобы найти провидца, но он не может нам помочь. Нет смысла оставаться. – И ты думаешь, что возвращение в Тель Амот не тупик? – не веря своим ушам, ответила Эфира. – Из всех мест, которые ты могла выбрать… – Что, если нам не суждено найти Чашу? – спросила Беру. Она сразу же опустила взгляд, словно пожалела о сказанном. Эфира вздрогнула, словно от удара. – О чем ты говоришь? – Что, если… – Что, если что? – слова прозвучали как вызов. Она подозревала о некоторых мыслях Беру, о том, чего никто из них не хотел произносить вслух. О том, чего Эфира страшилась больше караульных, больше свидетелей. – Не знаю, – сказала Беру высоким голосом, словно пыталась не расплакаться. – Мама и папа не хотели, чтобы ты использовала Дар, помнишь? Эфира помнила. Родители никак не отреагировали, когда проявился ее Дар. Беру была заворожена им – Эфира узнала, что может оживить засыхающие цветы в саду и исцелить крыло упавшего воробья. Но она все еще помнила бледные лица матери и отца, когда они нежно сказали ей не говорить никому в деревне про свои способности. У Беру было точно такое же лицо сейчас. – Что ты хочешь сказать? – спросила Эфира. Беру выдохнула, все ее тело обмякло. – Возможно… Возможно, свидетели правы. То, что мы делаем, неестественно. Использовать Дар, чтобы поддерживать во мне жизнь, когда мы обе знаем… – Нет, – резко сказала Эфира, и Беру замолчала, ее глаза распахнулись из-за резкого тона сестры. – Свидетели ошибаются. Они просто хотят испугать одаренных, потому что боятся нас. Это никак не связано со мной, тобой или тем, что мы сделали. Беру только крепче сжала билеты на поезд. – Эфира… – Мы найдем Чашу Элиазара, Беру, – продолжила Эфира. – Мы тебя вылечим. Мы прошли такой путь не для того, чтобы сдаться. Беру окликнула ее, но Эфира уже вышла за дверь. Антон был единственным человеком, способным им помочь, и Эфира точно знала, где его найти. В этот раз она не даст ему отказаться. 11 Антон УДАЧА ОТВЕРНУЛАСЬ ОТ АНТОНА. Моряк с глазками-бусинками напротив него молчал, а его дважды сломанный нос побагровел от злости. Шумно выдыхая, моряк бросил карты и стукнул по столу. – Признай, что мухлевал! Два приятеля-моряка встали за Антоном, так близко, что он чувствовал валериановый дым на их одежде и вонь вина в их дыхании. Антон постучал пальцами по собственным картам. Три туза и поэт корон светились, объявляя его разгромную победу. Он провел четыре вымоченных в вине дня в пыльном зале этой таверны, очаровывая и выигрывая деньги у таких людей, как этот. Это была плохая замена Талассе, но Антон не мог туда вернуться. Не теперь, когда знал, что Илья его ищет. Кроме того, он привык справляться. Ему нужно было нечто, чтобы отвлечься от кошмара, скрывающегося на задворках его разума. За последнюю пару ночей с тех пор, как он постарался воспользоваться провидением в сожженном мавзолее, сны стали лишь хуже. Он просыпался, задыхаясь. Везде, куда бы он ни посмотрел, Антон видел лицо брата. Но ничто не помогало так очистить разум, как пара раундов в канбарру – и пополнение кошелька. Еще пара раздач, и ему хватит, чтобы навсегда покинуть Паллас Атос. Если до этого его не убьют. Краем глаза Антон взглянул на крупных моряков. – Ты прав, – сказал он со вздохом. – Играть против кого-то, имея такой перевес, нечестно. Приношу извинения, что не понял, как ты глуп на самом деле. Последовало мгновение мертвой тишины, а потом его противник бросился через стол. Антон отпрыгнул, и в то же время товарищ его противника дернул его назад за воротник. Антон вскинул руки. – Что, – мягко сказал он, – глупый и без чувства юмора? Его противник уперся руками в стол, расставив их так, чтобы выглядеть крупнее. Наклонился вперед. – Думаешь, ты такой умный? Ты просто маленький грязный обманщик. – С его желтых зубов на щеки Антона летела слюна. Антон закрыл глаза. – А теперь, – медленно произнес мужчина, – как насчет настоящего извинения? Антон услышал их гулкий смех, пронизанный хриплым кашлем, и почувствовал жар из-за влажного дыхания на своей шее. Он пытался не извиваться, когда его разум создал образ из глубин его воспоминания – над ним наклоняется брат, дыхание обжигает шею, когда тот прижимает его к земле. Я не отпущу тебя, пока ты не извинишься. Извиняйся, Антон. – Уберите от него руки, если не хотите их лишиться, – произнес голос, холодный и пронзительный. Знакомая эша, как рябь крыльев мотылька, ударила по Антону. – Кто ты вообще такая? – прорычал моряк, разворачиваясь. Антон заглянул за широкую фигуру мужчины и увидел Эфиру, стоящую перед ними. Она лениво поворачивала свой клинок в тусклом свете. – Поверьте мне, – сказала она, – вы не хотите знать ответ. Мужчина повернулся, чтобы взглянуть на Антона. – Действительно не хочешь, – подтвердил он. И это наконец спровоцировало мужчину перейти от злости к жестокости. С рыком он замахнулся на Антона мясистым кулаком. Тот увернулся, но кулак угодил ему под челюсть, и Антон отлетел на стул, перевернулся и свалился на пол. – Что, во имя шести городов, по-вашему, вы делаете? – прорычал другой голос. Антон поднял взгляд и увидел хозяина карточного салона, стоящего, как огромный зверь, в дверном проходе. – Поломайте мне еще что-нибудь, и я сверну вам шею. – С удовольствием посмотрю на твои попытки! – прогрохотал моряк. Стакан коричневого эля пролетел через всю комнату и разбился о косяк двери, у которой стоял хозяин. Разразился хаос. Антон встал на колени в попытке уползти в безопасность, но его противник заметил это и крикнул: – Ловите мелкого обманщика! В живот Антона врезалась нога, и он вскрикнул от боли. Пострадало по крайней мере одно ребро или даже два. Юноша перекатился на бок, когда ботинок мужчины с треском опустился на пол. Резкий рывок за тунику, и Антон оказался на ногах. Эфира сжимала его ворот в кулаке и проворно пробиралась через бушующий карточный салон – на данный момент некоторые другие игроки, пьяные и не способные отличить друга от врага, сошлись в схватке. Наконец Эфира затащила Антона за лестничный пролет, скрытый от глаз. – Ты в порядке? – спросила она, ее карие глаза сверкали в тусклом свете. Антон коснулся тремя пальцами саднящей, опухающей кожи на подбородке. – У меня были ночки и похуже. – Ночки? – повторила она. – Еще даже не полдень. Антон моргнул, глядя на пыльный солнечный свет, проникающий под дверь, ведущую в бухту. – А, – протянул он. В эту часть города моряки и путешественники приходили в любое время дня. Каждый день, проведенный им в попытке здесь затеряться, перетекал в следующий. – Ты в плохой форме, не так ли?