– Странная? – Напрочь отбитая, правильнее сказать. – А симпатичная? – Вроде бы да… Но она носит шарф так, что лица не видно. – Так! – Ещё там была та девочка, из журнала. Милли. И парень, очень мощный. С мечом. Рей Непобедимый. На самом деле он Дюха. Друг моего папы, который пропал. Он не вырос с тех пор… Вот и всё. – И что вы делали? Митя рассказал, сколько смог восстановить в памяти. – И всё это было в твоём сне? – Видимо… Не наяву же! Жанна кивнула: – Так. Всё даже проще, чем я думала. – Ну, расскажи! Она заговорила медленно и рассудительно: – С Пашкой всё понятно, он твой единственный друг. Хотя ты всегда мечтал иметь другого друга – сильного, смелого, чтобы к нему тянуться. Ведь насколько я понимаю, в вашем тандеме Пашка к тебе тянется. Он слабее тебя во всех смыслах. Так вот, этот Рей – и есть тот друг, которого у тебя никогда не было. Твой воображаемый старший товарищ. А почему Дюха – тоже понятно. Твой папа мне тоже все уши этим Дюхой успел прожужжать. Вот ты его и представил. Всё просто. А девчонки – ещё проще. Тебе подружка нужна. Чтобы одновременно и красивая была, и не от мира сего, тогда тебе с ней будет интересно. Но ты не веришь, что так бывает, чтобы сразу всё – в одном… Поэтому представил сразу двух: одна умница-красавица, а другая – инопланетянка. Возможно, ты их обеих когда-то видел. По учёбе пересекался, или в телевизоре они мелькали. – Как сложно-то… – Да нет, я же говорю – просто. Ты слишком много ужастиков смотришь, а они все на один сюжет. Так же и у тебя. У тебя в твоей истории если кто-то попал в беду – его спасают в последний момент. Как в кино, да? Постоянно какие-то чудесные совпадения. То ящик петард завалялся, то динамит, а то в ларьке пистолет нашёл, настоящий, в рабочем состоянии. В жизни так не бывает! Или мозг этот – никто его не мог победить целых двадцать пять лет, а вы пришли, пятеро школьников, бац – и победили. – Как в кино… – повторил Митя. – И самое главное, Митенька. Прости, сейчас буду говорить о тяжёлых для тебя вещах, но… У тебя всё это началось с тех пор, как в твою жизнь пришла я. Я знаю, что ты долго не мог принять смерть своей мамы. И это нормально. Такую трагедию в твоём возрасте мало кто может перенести без последствий. А когда появилась я, для тебя это было, как вторжение монстров. И началось… Сны, обмороки. У тебя психика трещит по швам, Митенька. Мы будем с этим что-то делать. Митя отвернулся и произнёс: – Ты мне не мама. – Я и не претендую. Меня устраивает текущая роль. – Личного психолога? – И лучшего друга. Я от своих слов никогда не отказываюсь. Жанна сидела на подлокотнике кресла и трепала волосы Мити. Тот наконец нашёл силы отстранить её руку: – Ладно, я всё понял. Можно, я пойду? – Куда? – К себе. Уроки поделаю. – Да, Митя. Тебе надо всё это обдумать… Митя не хотел ничего обдумывать. Не было сил на это. Да и на то, чтобы уроки делать – тоже. Он включил тот самый фильм. Вот он смотрит в камеру и говорит: «Всем привет, с вами Дмитрий Лопушков, сегодня мы проникнем в самое сердце заброшенного завода…» Потом он шагает вперёд, держа телефон в вытянутой руке. «Жутковато здесь, вам не кажется?» Самое тревожное – не пустые, зияющие дырами окон корпуса, а пространство между ними. Оно огромно. Будто шагает Митя не по заводу, а по улицам вымершего от чумы старинного города, обнесённого высокой каменной стеной. А может, не вымерли жители, затаились. Стоит чужаку зайти поглубже – и полезут со всех сторон, страшные, полусгнившие. Митя вспомнил, о чём думал тогда, год назад. И не боялся ведь! Точнее, боялся, конечно, но снимал. Искусство важнее! «Смотрите! Мне показалось, или там что-то мелькнуло?» Не показалось. Это Пашка, но зритель об этом не знает. Митя, тот, что в фильме, шагает туда. Сворачивает, движется вдоль гаражей. Тех самых. Митя, тот, что смотрит фильм, мучительно всматривается в экран. Вдруг где-то далеко промелькнёт что-то… что похоже на высокого человека с руками-канатами? Глупо, конечно. Существо, увиденное во сне, наяву не появится. Но странное дело: Митя до сих пор помнил его, это существо, во всех подробностях, как и весь сон. А снов он обычно не запоминал. Может, это не сон, а что-то другое? Видение? Галлюцинация? Права Жанна: психика трещит… Такими темпами в дурку отвезут не сегодня завтра. Митя-в-фильме зашёл в корпус: «Обратите внимание: кресло. Стоит на самом видном месте. Кто же любит на нём сидеть?» Обвёл взглядом камеры всё помещение. Митя-не-в-фильме торопливо нажал на паузу. В кадр попал кусок стены, то место, где во сне чернела надпись: ОСТАВЬ НАДЕЖДУ. В фильме её, понятное дело, не было. Но Мите вдруг очень захотелось оказаться на том же месте, прямо сейчас, и проверить: вдруг появилась? Слишком уж похоже на реальность это его видение, про завод и существо с руками-канатами. Что сказала бы Жанна? «Ты там уже был, всё снял, потом десятки раз пересматривал, вот и впечаталось намертво, во всех деталях…» – вот что. И всё-таки: есть надпись, нет? А если всё-таки появилась – что это значит? Фильм можно не снимать с паузы. Дальше выскочит Пашка в балахоне призрака, и Митя будет от него бегать. Там уже ничего не разглядишь, одно мельтешение и тряска. Так Митя и сидел, пока не услышал за стеной мелодию. Тихая поначалу, она становилась всё громче. Ещё одна известная старая песня. «Стюардесса по имени Жанна». Надо же, как Жанна себя любит. А может, просто напоминает с непонятной назойливостью: я здесь! И у меня красивое имя! Песня внезапно прервалась, и Жанна спросила: – Да, Светочка? Да-да-да… Интересно, какую бы песню она бы поставила себе на звонок, если бы её звали, скажем, Клавдия или Зинаида? Голос Жанны стал тише. Ушла в другой конец квартиры. Папа тоже ходит туда-сюда, когда по телефону говорит. Голос умолк. Раздались шаги. Жанна заглянула в комнату: – Митя, поздравляю! Я договорилась! Завтра Света придёт к нам заниматься! – Нашла, с чем поздравлять. Я её ненавижу… – «Ненависть – месть труса за испытанный им страх». Бернард Шоу. Но ты же не трус! Правильнее будет сказать, что она тебя раздражает, да? И это я уже заметила. Как и то, что ваши чувства взаимны. Но это пока. Будем налаживать дружбу! Отличная новость, нечего сказать. Ближе к вечеру позвонил Пашка. – Мить, привет ещё раз. Ты не знаешь, где мой квадрокоптер? Что-то будто кольнуло. Опять. Как тогда, когда Митя услышал в новостях про улицу Свободы, когда увидел в журнале девочку по имени Милана. – Не знаю, а должен? Не про сон же ему рассказывать. – Не могу найти. Родители будут ругаться, если узнают, что я потерял. – Ты же вроде хотел к нему динамит привязать и взорвать. Может, уже взорвал? – Так я бы, наверное, помнил, если бы взорвал! Скорее всего, родители взяли. – Спроси у них! – А если не они? Сразу поймут, что я потерял, и точно скандал устроят! Потом целый месяц ничего не купят! – Мне б твои проблемы, а? – Митя вдруг решился задать вопрос, впервые за день: – Паш, а у тебя нет ощущения, будто ты забыл что-то важное?