– Уже нет… Что это за чай? – Чай тут ни при чём. Это обычный кипрей. – Она произнесла «КипрЭй». – Кип… рей… что такое кип… – У Мити начал заплетаться язык. – Рей… Рей! Он распахнул глаза. Жанны не было. Куда-то пропала, вместе с комнатой. Он находился в огромном помещении, похожем на заброшенный цех. Здесь было светло, спасибо высоким окнам без стёкол. На бетонном полу – разбитые бутылки, обрывки газет, какие-то железки. Пахло чем-то мерзким, похожим на стиральный порошок. Митя узнал этот запах. Заброшенный завод на окраине. Они с Пашкой снимали здесь фильм. Митя даже знал, где он сейчас сидит. Тоже в кресле, но в другом. Это была странная находка. Странная и жутковатая. Абсолютно пустой цех, а в центре стоит старое, изодранное кресло. Кто поставил его сюда и зачем? Больше в просторном помещении не было ничего. От станков, которые здесь когда-то стояли, остались лишь некрашеные прямоугольники на полу. И теперь Митя сидел в этом кресле, как на троне. Король страны призраков. Этот заброшенный завод и правда похож на замок с привидениями. В корпусах легко было заблудиться. Митя и Пашка в тот раз долго искали выход. Сложность была в том, что проходная, главная и единственная, находилась в одном из корпусов, но в каком? Как выяснилось на обратном пути, они все абсолютно одинаковые! И как выбраться? Кирпичная ограда вокруг завода – слишком высокая, не перелезть. Ворота заперты намертво… Резонно было бы предположить, что проходная – в корпусе рядом с воротами, но нет – всё не так просто. Еле успели вырваться из этого лабиринта до темноты, а то точно бы померли на месте от страха. Зато фильм сняли отличный. Почему-то Митю не удивило, что он оказался здесь. Мысль возникла другая: сможет ли он отсюда выбраться… Конечно, сможет, раз один раз уже получилось. Встал с кресла, двинулся к выходу. Замер, увидев размашистую надпись краской на стене. ОСТАВЬ НАДЕЖДУ Митя ещё не читал Данте, но цитату вспомнил – кто ж её не знает? В прошлый раз её не было. Это он точно помнил. Самое странное – даже не в том, что кто-то написал это на стене заброшенного завода. Художники-граффитисты и не такое выводят. Но это наваракал не художник, а обычный человек. Буквы кривые, разной величины. Почему написал именно это? Почему именно здесь, где никто не увидит? Сюда никто не залезает. А зачем? Всё ценное давно вывезли. Жить в этих холодных пещерах невозможно, бродяги обычно держатся ближе к цивилизации. Если кто и заглянет иногда – так это экстремалы, любители лазить по крышам и фотографироваться в развалинах. Ну, или фильмы снимать. И это не объясняет, к чему здесь цитата из «Божественной комедии». Митя решил не ломать голову, а просто выбраться отсюда как можно скорее. Выглянул из дверного проёма. Снаружи – никого. Кое-где – заросли сорной травы. У стены соседнего корпуса стоит остов какой-то гусеничной машины, рядом валяется пустая цистерна. Надо вспомнить, куда идти теперь… Нет, бесполезно. Главное – не стоять на месте. Шагать хоть куда-нибудь. Заглядывать в каждый корпус – только время зря тратить. Надо отыскать ворота, для начала. Перелезть через них всё равно не получится, как и протиснуться под ними, зато Митя посмотрит на них и вспомнит, куда двигаться дальше. Скорее всего, вспомнит. Сделав несколько шагов, Митя услышал громкий скрип. Что-то железное эти звуки издаёт. Возможно, ржавые петли распахнутой двери одного из корпусов. А вернее всего, гаража. За этим корпусом должны быть гаражи. Жуткие звуки. Надо скорее убираться отсюда. Скрип повторился. Митя тут же стал успокаивать себя: если чего-то и пугаться в развалинах завода, то точно не этого. Другое дело – лай бродячей собаки, чья-то ругань, приближающиеся шаги. Это – возможная опасность. А дверь, скрипящая на ветру… что в этом страшного? Например, то, что никакого ветра нет. Митя посмотрел на травинки, то тут, то там торчащие из утрамбованной земли. Нет, не колышутся. Опять скрип, но уже немного дальше. Другая дверь ожила? Митя решился выглянуть из-за угла, хотя было и другое желание: бежать в другую сторону. Прижался к стене, будто в городского партизана играл, медленно добрался до угла корпуса. Высунулся. И увидел… это. Оно шагало вдоль гаражей, волоча по земле длинные конечности. Высокое – выше гаражей. Два человеческих роста, не меньше. И само похоже на человека, чёрного, будто вылепленного из грязи. Голова странной формы, вытянутая вверх. Существо удалялось. На ходу оно подняло одну из конечностей и провело когтями по двери ближайшего гаража. Знакомый звук, похожий на скрип. На железе остались заметные борозды. Эти странные лапы напоминали канаты – в них словно не было ни одного сустава. Шагало существо медленно, тяжело, но бесшумно. Через полминуты Митя вспомнил, что надо дышать, и сделал вдох. Слишком громкий. Существо остановилось. Митю охватил ужас, заставивший его сорваться с места. И это было… знакомо. От кого-то он так уже мчался, куда глаза глядят, слыша не то стремительный топот чужих шагов, не то бешеный стук собственного сердца. Обернулся на бегу – лучше бы не делал этого. Существо приближалось, громко стуча ногами по земле. Конечности раскинуты в стороны, трясутся в воздухе, и само оно моталось на бегу, будто сейчас потеряет равновесие и упадёт – но не падало. Забыв, что надо смотреть перед собой, Митя обо что-то запнулся и покатился по земле. Осознал, что не успеет вскочить прежде, чем существо дотянется до него своими ручищами, и сделал последнее, что ему оставалось. Заорал что было сил. – Митя! Митенька! – Жанна била его по щекам. Он открыл глаза. Страх испарился быстро, как всегда после дурного сна. На смену ему пришло чувство облегчения. Митя по-прежнему был дома. Схватил полный до краёв стакан, протянутый Жанной. Жадно выпил – холодная сладкая жидкость. Стало совсем хорошо. – Что это? – Вода с сахаром. Первое дело при испуге. Митя удивлённо приподнял брови. Жанна пояснила: – Ты дёргался и что-то бормотал, побледнел весь. Я так поняла, что ты видишь какой-то кошмар. Вот, и сделала тебе по-быстрому… – А, спасибо… Да, я видел кошмар. Ты мне снотворного дала? – Нет, иначе бы ты так быстро не проснулся. Это всё здесь. – Жанна постучала себя пальцем по голове. – Я умею погружать человека в транс, безо всяких фокусов с маятником или чем-то таким. У меня свои методы. Ты и сам не заметил, как отключился. – Ну спасибо тебе. Я такое чудовище видел… На человека похоже, только огромное, чёрное, руки длиннющие… – Митя помолчал и добавил. – Я что-то вспоминаю, но не могу понять, что это и откуда. Чудовища. Я их и раньше видел. Но они были другие. Небольшие, лупоглазые, по стенам ползают. – Да. Ты, когда вчера в обморок упал, точно так же стонал и ворочался… – Сон… Митя наконец-то вспомнил свой сон. Тот захватывающий и жуткий, что видел прошлой ночью. Не в подробностях, конечно, но вспомнил. – Мы сражались с чудовищами, на заброшенной улице, – сказал он. – Кто – мы? – Я и Пашка. Ещё там была очень странная девочка, с шарфом.