– Митенька, ну ты куда?! – воскликнула Жанна. Она стояла у машины, синей, маленькой, с приятными округлыми очертаниями. Марку Митя назвать бы не смог – в автомобилях он не разбирался, это же не фильмы ужасов. – Подбросите меня, что ли? – Мить, а мы давно с тобой на «вы»? Садись скорее. Митя уселся сзади. Хоть какой-то толк от этой тётеньки. Хотя на «тётеньку» она не тянула. Но как же иначе её назвать – не «девушкой» же? Хотя обычно так ко всем персонам женского пола обращаются, независимо от возраста. Но было бы странно называть девушкой свою… мачеху? Кто она вообще ему? – У тебя какие-то проблемы с памятью, да? – сочувственно спросила Жанна. – Врач сказал, что такое бывает. – Наверное… – Митя прислушался к своим ощущениям. В этой машине он определённо бывал и не раз. Знакомый запах, знакомая мягкость сиденья. Словно домой вернулся… А если в целом, то Митю с самого утра не покидало чувство, будто ещё вчера что-то было не так, а теперь сломанная реальность вдруг взяла и починилась. На всякий случай залез в соцсеть и открыл сообщения. Если вчера произошло что-то важное – он наверняка написал об этом Пашке. – Что такое?! – встревожилась Жанна, заметив, как изменилось лицо Мити. – «История сообщений пуста»… – прочёл он вслух. – Кто-то удалил все мои переписки! – Какой-то сбой сервера. Не волнуйся, Мить, это нормально. У меня тоже все сообщения пропали. Могу показать. – Не надо. Мне от этого не легче. Я хочу вспомнить, что вчера было. – Для этого же не обязательно сообщения читать! Давай вместе попробуем. А то ты совсем ничего мне не рассказываешь. У тебя есть подружка? Неожиданный вопрос. – Э… – Только не говори, что тебе ещё рано, ни в жизнь не поверю. Молодёжь сейчас продвинутая! – Просто у нас в классе это не принято. – Что не принято? – Всё вот это. Мальчишки и девчонки отдельно держатся, живут своей жизнью. – А, понимаю. Элитная школа. Вы же там все гении. Я работала с гениями и с хулиганами тоже. Не поверишь – с хулиганами легче. У хулиганов всегда есть лидер в коллективе, реже – два: один официальный, второй – оппозиция. Надо просто найти с ними общий язык, и всё, весь фокус. А у гениев нет лидера, каждый в свою сторону тянет. Так что приходится к каждому свой ключик подбирать. Это и интересно, и очень сложно. – Ты ведь тоже учительница, да? – Та-ак… опять провалы в памяти? Да, педагог с образованием, временно – на вольных хлебах. Занимаюсь с детьми индивидуально. Вот так повезло, в кавычках. Жить в семье двух учителей, как будто мало тех, что в школе… Митя вновь поймал себя на мысли, что уже причисляет Жанну к своей семье. Не рано ли? – А предмет? – спросил он. – Психология. Работаю с трудными детьми. Хотя… дети все трудные, на самом-то деле. Простых не бывает! Ещё и психолог, обалдеть… – Я видела твои фильмы, Митя. Мне понравилось. – Жанна, давай не надо. – Что не надо? – Подлизываться. Она засмеялась: – Ладно-ладно. Но бы не помешало завести хорошего сценариста! Она включила песню: «Жанна из тех королев, что любят роскошь и ночь…» Стала подпевать. Митя песню тоже знал, но рот открыть и не подумал. Не с его голосом. Так и добрались до школы. Митя выскочил из машины прежде, чем Жанна успела поцеловать его в щёку на прощание или что-то в этом духе. Знал, что попытается. И всё ещё не мог понять, как он относится к этой Жанне. Она хорошая, это правда… Но… как-то странно всё. Размышляя о событиях недавних дней, Митя вошёл в класс. Не замечая никого, двинулся к своему месту и чуть не рухнул на пол, запнувшись обо что-то. – Смотри, куда идёшь, Лопух! – раздался громкий, командирский голос Светы Бойко. Эта Света – просто какое-то проклятие всего класса. Ни для кого не секрет, что в школе её держат только из-за денег её папы – неофициального спонсора школы, который периодически подкидывает то на новый плазменный экран, то на костюмы для театрального кружка. Поэтому Свету вытягивают за уши на хорошие оценки, хотя она этого совершенно не ценит: одевается вызывающе, на замечания учителей отвечает резко, а большую часть одноклассников попросту за людей не считает. До Мити она обычно и вовсе не снисходила, но если уж снизошла – спасайся, кто может. – Стоять! – воскликнула она, когда Митя хотел уже двинуться дальше. Он замер. Света сунула ему под нос свой рюкзак, на котором остался отпечаток ботинка. – Это что такое?! – рявкнула она. Митя молча вытер грязь рукавом. Свету это не удовлетворило: – А извиняться? – Прости, я не нарочно. – Ты совсем больной, да? – Больной, справку могу показать. – Пошёл вон, чтобы я тебя не видела! Митя наконец-то отправился за свою парту, подумав, что, пожалуй, легко отделался. Остальные как всегда сделали вид, что ничего не заметили. Связываться со Светой – себе дороже. Пожал руку Пашке. – Мить, а ты чё вчера в школе не был? – первым делом спросил тот. Митя показал ему справку. – О… это серьёзно… – Пашка удивлённо покрутил головой. – Ты при смерти, да? – Да нет, вроде. Сказали: хорошо кушать и спортом заниматься, и всё будет в порядке. – Ну, значит, мне не грозит… Хотя бы по первому пункту, – Пашка сам себе усмехнулся. Продребезжал звонок. Следующее странное событие произошло после третьего урока, в столовой, куда Пашка стабильно ходил не меньше двух раз в день, а Митя – с ним, просто так, за компанию. – У тебя мелочи не завалялось? – спросил Пашка. – Может, и завалялось. Хотя вряд ли. А что, тебе родители снабжение урезали? – Ага. Хотят, чтобы я худел. – Ну и правильно хотят. – Ну серьёзно, посмотри… Вдруг завалялось? Митя точно знал, что не завалялось. Но ради друга добросовестно открыл и обшарил все карманы рюкзака, а потом запустил руку в глубину, протиснул её между учебников и прощупал дно. Вместо монет он обнаружил что-то продолговатое, забившееся под подкладку. Слишком длинное, чтобы быть ручкой или карандашом. Вытащил. – Это ещё что? – спросил он. – Да вроде дудочка… – сказал Пашка. – А откуда она у меня?