– Какая разница? Они все вкусные… – Ну, ладно, иди вари… Потом поговорим, – процедил Еремей. Официант исчез. – Слышь, босс, а откуда ты так в раках шаришь? – спросил Кот. – А чего особенного? Я же тут вырос. Знаешь, сколько я их по детству выловил? И бреднем, и раколовкой, и из нор вытаскивал… А иногда руку сунешь – а там змея! – Только чего ты к нему придирался? Раки хорошие, – с полным ртом сказал Мирон. – Тебя не спрашивают! – вспыхнул Еремей. – Лоха надо виноватым сделать! Когда он вину почувствует, тогда из него можно веревки вить! – Извините, – раздался сзади робкий голос. – Чего тебе еще? Иди, вари своих поддельных донских! – Еремей раздраженно повернулся. Но перед ним стоял не официант, а очкарик, который ушёл, не доев шашлыка. – Извините, – повторил он. – Не могли бы вы немного отъехать? У меня машина не проходит. Я и так, старался, и так… – Сейчас ты у меня в морг отъедешь! – взревел Еремей, поднимаясь. – Не проходит у него… Сейчас со свистом пролетит! Нашел себе слугу! Незадачливый проситель уже пятился к выходу. – Сиди и жди, пока освободимся! – крикнул Еремей, и молодой человек выскочил на улицу. Еремей снова сел. – Давайте за нашего босса выпьем! – Мирон поднял очередную рюмку. – Он крутой, а мы и не знали… – Так, блатные и должны быть крутые! – снисходительно усмехнулся Еремей. – Особенно для таких лохов, как этот очкарик! Они выпили. Бутылка закончилась, Еремей заказал еще водки и шашлыка. – Я не про этого задохлика, – вернулся Мирон к начатой теме. – Я про другое. Авил тебя не зря так зауважал… Звеньевым сделал, говорит по-доброму, обещает бригадиром поставить… Я его хорошо знаю, просто так он даже не похвалит… Расскажи, босс, что ты для него сделал? Еремею очень хотелось похвастаться, но он знал, что чем длиннее язык, тем короче жизнь. – Что сделал, то сделал! – усмехнулся он. – Настанет момент – узнаете! Появилась вторая бутылка водки и свежая порция мяса. Принесла все это полная черноволосая женщина, лет сорока пяти, в белом халате и колпаке. – А где эти, молодые? – спросил Кот. – Да и я еще не старая! – строго ответила женщина, и Еремей понял, что она не боится ни его, ни его приятелей. Это ему не понравилось. – А пацан с девчонкой куда делись? – Это наши дети. Я для них перерыв сделала. – Так у вас это, как его… Семейный подряд? – Совершенно точно! Я на кухне, муж на мангале, дети в зале… Еще что-нибудь хотите? Еремей покачал головой. – Свободна! – Да меня, вроде, и не арестовывали, – умехнулась женщина и, развернувшись, медленно пошла в подсобку. – Гля, какая наглая! – отметил Мирон. – Ладно, давай лучше выпьем, – сказал Еремей. А сам подумал, что тут не все так просто, как показалось на первый взгляд. Надо присмотреться. А может, и ничего сложного – просто у тетки такой резкий характер… Они выпили водки, запили пивом, лениво закусили мясом. Мясо, действительно было хорошим: свежее, хорошо прожаренное, мягкое. – А официанточка эта ничё так! – сказал прилично захмелевший Кот. – Я не понял, куда она делась? Пусть этот халдей ее приведет… – Угомонись, – насупил брови Еремей. – Не нарывайся, это не то место. Видишь, они тут семьей работают. Хочешь тёлок – поехали в баню. – Туда, где вчера Шершня завалили? Неее, – скривился Кот. – Вдруг и нас так же завалят? – Не завалят! Некому уже валить… Еремей сказал это так уверенно, что остальные даже притихли. Он сразу пожалел, но слово не воробей… – Точно? – спросил Кот. – Я что, порожняки гоняю?! – отрезал Еремей. За столом наступила тишина. Тем, кто за ним сидел, все стало ясно. – Так это ты его сработал? – криво улыбаясь, поинтересовался Мирон. Вообще-то задавать такие вопросы нельзя. Но у пьяного границы допустимости расширяются. – А болтали, что у Авила на этой теме Наполеон сидел… – Он – Шершня. А я – его. И вас сработаю, если хоть слово сболтнете… – О как! – Мирон в очередной раз наполнил рюмки. Вторая бутылка подходила к концу. – Давай, Кот, за звеньевого! Он далеко пойдет, может, и нас за собой подтянет… – Подтяну, если косячить не будете. – Слушай, босс, а ты Гавроша когда-нибудь видел? – спросил Кот. – Нет никакого Гавроша! – важно сообщил Еремей. – Это выдумка! – Как так?! Про него давно такие слухи ходят – ого-го! – вытаращил глаза Кот. – Да, и я много раз слышал! – кивнул Мирон. Ермолай с превосходством улыбнулся. – А ты его видел? Или ты? То-то же! Это Авил тумана напускал для братвы, да для стукачей ментовских. А однажды я его возил на встречу в «Голубой туман», вроде с тем самым Гаврошем, а сам подсмотрел… – И что увидел? – Кто это был? Две пары пьяных, но внимательных глаз рассматривали его в упор, а их хозяева с нетерпением ожидали ответа. – Да тот же самый Наполеон, вот кто! Только теперь можете про них забыть – и про Гавроша, и про Наполеона! Теперь я вместо них! Хотя Авил может снова тумана напустить: будет меня Гаврошем называть, или Наполеоном, или еще как… Дерзкая женщина принесла блюдо раков. Еремей заказал еще водки. Они принялись пить водку, закусывая нежным и сладковатым рачьим мясом. – Хорошо сидим! – воскликнул Мирон и встал. – Пойду, отолью… Вернулся он со смехом. – Слышь, босс, ты этого очкарика конкретно запер! – Он еще ждет? – оживился Кот. – Нет, тачку оставил и уехал. – Может, он со своей телкой в тачке кувыркается? – скривил губы Еремей и звучно высосал очередной панцирь. – Тогда я пойду ему помогу! – подскочил Кот. – Нет там никого, я заглянул, – сообщил Мирон, садясь на место. Неожиданно с улицы донесся гул мотора, хлопнула дверца. – Еще каких-то лохов принесло, – буркнул Кот. – Нам-то какое дело? – отозвался Мирон. – Думаю, это чучело у мангала им все расскажет и они сюда не пойдут. Но через несколько минут послышались быстрые шаги, и в зал стремительно вошел высокий бритоголовый мужчина в синих джинсах, белой шведке и легкой короткой куртке. Длинный узкий нос будто принюхивался, глаза внимательно, явно срисовывая, осматривали расслабившуюся троицу. – Твою ж мать! – выдохнул Кот. Мирон и Еремей ничего не сказали, но отложили уже очищенные рачьи хвосты, будто у них испортился аппетит. – Привет, будущие осужденные! – сказал незнакомец, подходя к столику. – Как раки?