– Совсем одна, соколики, совсем одна. Ничего у меня нет и никого… – Бабушка, а еще в деревне кто есть? – спросил Николай. – Еще? – Люди есть? – Так одна я тут, – сглотнула бабка. – Никого больше? – с нажимом спросила Таня. – А вы не с этими? – дрогнула свечка в руках старухи. – Нет, мы сами по себе, – заверила ее Татьяна. – Так есть там кто-то, – прошептала баба Клава, – люди не очень хорошие. Стонут там и кричат… Ко мне приходили, но с меня-то взять нечего, да я и не лезу в их дела, я и ходить-то не могу… А вам чего, соколики, надо? Бабка все еще не верила своему счастью, ведь ее не убили, да и вроде не собираются… – А где все эти люди? Где они? – оживилась Таня, чуть своим дыханием не сбив пламя свечи. – Так не хорошо же там… – Клавдия, скажите нам, и мы уйдем! – попросил Коля. – Мы человека должны спасти. – А вы не расскажете им, что это я вас навела? – Нет, конечно… Мы скажем, что сами пришли, – успокоила ее Татьяна. – Ну ладно, – вздохнула бабка и перекрестилась, – как деревню пройдете, старый коровник увидите… Коров там уже сто лет нет, а вот люди обитают… А иногда из города приезжают на больших машинах. Тогда оттуда раздаются крики, и очень страшно становится, – перекрестилась бабка. – Спасибо вам, – поблагодарили они ее и вышли из разваливающейся избы. – В каких жутких условиях живет. Что она вообще ест, – покачала головой Таня, – где лекарства берет? – Да доживает она, а не живет, и питается чем бог пошлет… Может, картошку на огороде сажает, да крупы кто купит… – Я знала, что деревня вымирает, но не до такой же степени, – вздохнула Таня. – Мужикам проще, глаза залили и отдыхают. Вроде и настроение получше. За такой невеселой беседой они прошли всю деревню, где дома выглядели гнилыми, как отболевшие зубы, и увидели невдалеке длинное и страшное строение. – Коровник, – со знанием дела сообщил Николай и остановился. – Что? – не поняла Таня. – Предлагаю разбиться по одному. Если вдруг там и правда опасно, то второй человек прикроет первого. – Логично, – согласилась Таня. – Еще бы, ты иди, а я схоронюсь. – Так это я пойду прямо в логово? – ужаснулась она. – Ну, не я же! Во-первых, ты кого-то ищешь, а не я. Как я узнаю, там твой сосед или нет? А во-вторых, оружие я тебе не отдам, буду тебя защищать, если что… – Хорошо, – согласилась Таня, решив, что Николай отчасти прав. А дальше началось для нее самое страшное. Одинокая женщина на подступах к коровнику под охраной охотничьего ружья – это сюжет для триллера. И его было бы интересно посмотреть с пакетом чипсов дома, лежа на диване. Но в главной роли сейчас выступала сама Таня, и это не могло ее не пугать. Подходя ближе к дому, она все больше пригибалась, стараясь остаться на ногах. У стены коровника с окнами вроде бойниц она услышала чью-то речь. Разобрать, о чем говорят, Татьяне не удалось, так как под ее ногами треснул какой-то мусор, и из коровника вышел кто-то в мохнатом тулупе и с черным лицом. Только белки глаз блестели в свете луны. Именно так должен выглядеть черт из табакерки. Таня окаменела на месте. – Оба-на! Баба! – обрадовался черт. – Тебе чего? – Какая еще баба? – Высыпавшие на улицу люди выглядели не лучше первого. – Здравствуйте, – пролепетала Таня. У чудищ был такой вид, словно они сейчас набросятся на нее и съедят. – Какая фифа! – пискнуло одно существо, и стало понятно, что среди них есть еще и женщины. И тут бальзамом на сердце Тани пролился звук знакомого голоса. – Танька! Это – ты! Класс! Как ты сюда добралась?1 Ты мне поверила?! – Павел?! Пашка, все-таки я тебя нашла! Это ты?! В таком виде! В таком месте! Какой ужас! Что здесь случилось?! – Кто это? – шептались бомжи. – Это моя хорошая знакомая! Соседка! Танечка, проходи, – отступил в сторону Павел. Ей не очень-то хотелось идти в коровник, но уж больно убедительным было предложение. Она осторожно прошла внутрь, и ее самые страшные опасения подтвердились. Это был настоящий барак. Земляной пол с деревянными настилами, с грязными тряпками вместо постели или спальных мест. Прямо по центру горел небольшой костер. На деревянных бревнах, старых ведрах вокруг него сидели люди. – Вот так и живем, – развел перед ней руки Павел, – греемся, по очереди спим, чтобы не угореть. Все вместе… – Что ты тут делаешь?! – ахнула Таня. – Понимаешь, я плохо помню… Ты была права, да что ты, весь мир меня предупреждал, чтобы я бросил пить. Вот и допился. Пришли ко мне крутые ребята, предъявили документы, что квартиру я им свою подарил, взяли меня под белы рученьки и выкинули на улицу, вернее, даже сделали доброе дело, отвезли сюда… Все же крыша над головой, другие люди, попавшие в такую же ситуацию… – Что за бред? Как подарил? – не понимала Татьяна, ежась от сквозняка в этом ветхом помещении. – В том-то и дело, что не помню. Они показали документы, что я добровольно решил подарить квартиру. – Кому? – Я не знаю. Подпись моя точно! – Но ты же был пьян! Это можно оспорить! Тебя развели! – Как оспорить, Таня? О чем ты? Нет свидетелей, что я был пьян, я не состою на учете в наркологическом диспансере. Все по доброй воле. Мне объяснили здесь, что юридически я «профукал» все. Накрыло меня тут отчаяние, и телефон один появился, не скажу откуда, вот я и позвонил тебе, – пояснил Павел, выглядевший просто ужасно. – Надо что-то делать! Это все равно нечестно! Тебя явно обманули! Что значит не доказать?! Ты не можешь здесь оставаться! – возмущалась Таня. Люди обступили ее и с интересом рассматривали. – Тише, не шуми. Зачем ты, Паша, ее вызвал? Ты же знаешь, что могут сделать с тем, кто много говорит? Плохо ты относишься к своей соседке. Очень плохо… Красавица, а у тебя есть что поесть? – засыпали они ее вопросами. Павел отозвал ее в сторону и повел через весь коровник на другой выход. – Мы куда? – Молчи… Я хочу, чтобы ты убралась отсюда поскорее, и никому ни о чем не говорила. Они правы, зря я тебя сюда вызвал… Это был крик отчаяния, я не знал, что ты кинешься на помощь, да еще это захолустье отроешь. Здесь, Таня, работают серьезные люди, и адрес этого свинарника… – Коровника, – поправила Таня, пояснив, – местные жители говорят, что раньше тут коров держали. – Это меняет дело! – засмеялся Павел не очень весело. – Коровник звучит лучше, чем свинарник. Так вот, адрес этого коровника-свинарника идет юридически как адрес жилого дома, сюда нас всех и прописывают. – Черные риелторы, – вздохнула Таня, никогда не думавшая, что когда-нибудь столкнется с ними сама. – Все равно надо идти чего-то добиваться, требовать… Так же нельзя! Надо привезти сюда комиссию! Пусть они посмотрят, какой это жилой дом! Они вышли на улицу с другой стороны, и сразу же в нос ударил резкий нашатырный запах мочи и нечистот. – Тьфу! – Она схватилась за нос, чуть не упав. – Отхожее место, – спокойно пояснил Павел, который, похоже, уже привык здесь ко всему, да и от него самого пахло ничуть не лучше. – А теперь смотри! – он развернул ее к небольшому лесу. – Видишь, возвышение на опушке? – Вижу… – Оно все покрыто холмиками. – Вижу. – Так вот, это могилки тех, кто чего-то требовал… Понимаешь, о чем я? Некоторые, конечно, и сами вымирают в этих условиях, но многих бандиты забивают до смерти, я сам видел… А я, Таня, не верю уже ни в какой закон, но очень жить хочу. Может, я не заслуживаю этого из-за своей никчемности. И здесь оказался по своей вине, тут мне и место. Только вот страшно хочется еще пожить, хоть и в этом аду, – сказал Паша и расплакался как ребенок. Таня молча пошла к пригорку, покрытому заросшими и заваленными мусором могилами. Паша шел следом. В сознание ее заползал ледяной волной ужас.