Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 7 из 34 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Что-нибудь… личное? – И даже очень. – Что же именно? – Уверяю вас – не могу это повторить. Но если принять это во внимание, и еще кое-что, и приглашение пообедать с ней… Словом, я считаю, что вам вполне по плечу отвлечь ее от Джимми. Если, конечно, вы не станете очень стараться. Она привыкла сама играть первую скрипку. А вы ей нравитесь. Я поняла это еще тогда, когда она окрестила вас Эскамильо. – Ну-ну, продолжайте. – Это все. Разве только… Вы понимаете, я вовсе не хочу просить вас об одолжении. Пусть это будет деловым соглашением. Пришлите мне счет, и я оплачу его. Только если он окажется слишком велик, мне, возможно, придется выплачивать по частям. – Понятно. Сперва я прикидываюсь ангелочком, потом жду, пока она погубит меня, после чего присылаю вам счет… – Опять вы смеетесь. Клянусь вам, это не шутка. Я вполне серьезно. Так могу я рассчитывать на вас? Я состроил гримасу и призадумался. Чтобы выгадать время, я достал пачку сигарет, угостил Каролину и, после того как она отказалась, закурил сам. – Послушайте, – наконец сказал я, – я все же склонен считать это шуткой. Допустим, Лили и впрямь погубит его. Если он достоин того, чтобы оказаться в геенне огненной, то он непременно оттуда выберется. Женщина способна увезти мужчину в ад лишь тогда, когда мужчина уже обзавелся билетом до преисподней или по меньшей мере начал высматривать в расписании подходящий маршрут. Пусть вы решили меня нанять, чтобы избавить Джимми от кровопийцы Лили. Но я не вправе вести самостоятельное дело, так как состою на жалованье у Ниро Вулфа. Но если вы готовы на деловое соглашение, то так и быть: я пообедаю с ней завтра при условии, что вы оплатите счет. Сделка обойдется вам доллара в два, и я обязуюсь представить детальный отчет. – Еще раз повторяю, это не шутка, – отрывисто сказала она. – Получите два доллара, как только мы вернемся. – С этими словами она нажала на стартер. Конечно, не мешало бы передохнуть часок, оставшийся до ужина, но увы. Выгрузив корзины с орхидеями, я затащил их наверх, в ванную, потом сходил за чемоданами и наконец принес оба саквояжа. Войдя в комнату, я услышал в ванной шум, поставил саквояжи на пол и отправился выяснить, в чем дело. Оказалось, что Вулф, подняв крышки корзин, придирчиво осматривал, не требуют ли цветы немедленного полива. Я заметил, что, на мой взгляд, орхидеи выглядят превосходно, с чем Вулф спорить не стал. Затем я высказал мнение, что, поскольку наши рубашки и галстуки, равно как и туалетные принадлежности, находятся в чемоданах, саквояжи можно не распаковывать, хотя я не поленился их принести. В ответ на это Вулф пробормотал, избегая моего взгляда: – Я считаю, нам лучше распаковать вещи. – Как, и саквояжи? – изумился я. – Да. – Вы хотите сказать, чтобы я вынул из них все вещи? – Да. – Чтобы после ужина запихнуть их обратно? – Нет. Мы здесь переночуем. Я уже почти придумал подходящую колкость по его адресу, поскольку, будучи методической натурой, люблю, чтобы все шло по плану, но сообразил, что в доме Пратта ночь пройдет куда спокойнее, чем в Кроуфилде, кишащем охотниками завладеть забронированным для нас номером. С другой стороны, я отдавал себе отчет, насколько невыгодно потакать самолюбию Вулфа, соглашаясь с ним, и потому молча воротился в спальню и принялся колдовать над чемоданами. Вскоре ввалился Вулф, снял пиджак и жилет, швырнул их на одну из кроватей и взялся расстегивать рубашку. – Как вам удалось принудить Пратта оставить нас на ночь? – вкрадчиво спросил я. – Обворожили его, что ли? – Я не принуждал его, – буркнул Вулф. – Мистер Пратт с радостью принял мое предложение. – Вот как! – Я обернулся и уставился на него с охапкой носков и новых платков. – Вы сделали ему предложение? – Да. Видишь, я с тобой полностью откровенен. Мне ничего не стоило сказать, что предложение исходило от мистера Пратта, но это было бы неправдой. Предложение сделал я. Учитывая затруднительное положение, в котором он оказался, было вполне естественно таким образом отблагодарить его за гостеприимство. Он сразу согласился и предложил условия, которые меня вполне устроили. – Понимаю, – неуверенно сказал я, не выпуская из рук кучу барахла. – Что за условия, позвольте узнать? – Не слишком выгодные, но и несложные. Мы должны наблюдать. – Так я и думал. – Открыв ящик комода, я затолкал в него носки и платки и понаблюдал, как Вулф вылезает из рубашки, протестующе трещавшей по всем швам. – Я заподозрил неладное еще в тот миг, когда вы велели распаковывать саквояжи. Что ж, это будет новая роль. Смотритель пастбища. Телохранитель быка. Желаю вам доброй ночи – говорят, одиночество способствует крепкому сну. – Не дерзи, Арчи! Конечно, такому непоседе, как ты, может показаться скучным… – Скучным? – Я замахал руками. – Что вы! Скучать в полном одиночестве ночь напролет, поверяя свои сокровенные тайны звездам? Вы плохо меня знаете. Я буду задыхаться от счастья, сознавая, что мое бдение позволит вам наслаждаться сном в этой прекрасной постели… А потом рассвет! О, мистер Вулф, как я люблю рассвет! – Не паясничай, Арчи! Ты не увидишь рассвет. – Черта с два, не увижу! Разве что меня пристрелит Клайд? Или вздернет на рога Цезарь? – Ни то ни другое. Все согласовано с мистером Праттом и с мистером Макмилланом. Пока мы ужинаем, сторожить останется тот субъект, Дейв. В восемь тридцать заступаешь ты, а в час тебя сменит мистер Макмиллан. Дома ты тоже часто ложишься в такое время. Только не забудь постучать в дверь, когда придешь. Я не люблю, когда ко мне вламываются по ночам. – Ладно, – проворчал я, снова полез в чемодан и извлек для Вулфа свежую рубашку. – Но будь я проклят, если стану таскаться с дробовиком! Улажу это с Макмилланом. Кстати, я тоже подрядился на одну работенку. Не слишком прибыльную. Мне заплатят гонорар в два доллара, но их поглотят расходы. Клиент – мисс Каролина Пратт. – Вздор! – пробормотал Вулф. – Вовсе нет. Она платит два доллара за то, чтобы я уберег ее братца от участи, которая страшнее смерти. Что за занятная профессия – детектив! Полночи нянчить быка, чтобы на следующий день за обедом пасть жертвой коварной блондинки. Смотрите-ка, пуговица оторвана – придется послать телеграмму Фрицу. Глава 4 Звезды так и не узнали моих сокровенных тайн. Еще перед закатом стали сгущаться тучи, а к половине девятого наступила тьма, хоть глаз выколи. Вооружившись фонариком и набив желудок вкусной пищей, конечно не идущей в сравнение с кулинарными шедеврами Фрица Бреннера, но неизмеримо лучше той, что подают в праттериях, я покинул изысканное общество, когда принесли кофе, и отправился на вахту. Пробравшись напрямик через сад, я вскоре наткнулся на Дейва. Он примостился возле забора на перевернутом бочонке в обнимку с неизменным дробовиком. – Все в порядке, – возвестил я, выключая фонарик, чтобы сберечь батарейки. – Ты небось уже не прочь пожевать чего-нибудь? – Нет, – промямлил он. – Я не ем так поздно. Мне дали мяса с картошкой в шесть часов. Зато я плотно завтракаю. Брюхо меня будит – под утро я так хочу есть, что сон как рукой сгоняет. – Очень интересно. А где бык? – Я уже с полчаса его не видел. Последний раз был там, возле того валуна. Почему его не привязывают, ума не приложу. – Пратт сказал, что в первую ночь быка привязали, но он так ревел, что не давал никому спать. – И пусть бы себе ревел, – хмыкнул Дейв. – А кто не может спать из-за бычьего рева, должен держать не быков, а вуньеров. – Кто такие вуньеры? Дейв уже затопал прочь, но остановился, услышав мой вопрос. – Вуньеры, мистер, это те же быки, но с хвостом вместо морды. – Он хрюкнул от удовольствия. – Теперь мы с вами квиты! Доброй ночи! Решив поискать быка – это все же лучше, чем торчать на одном месте, – я побрел вдоль забора к воротам, через которые мы проехали, когда спасали Вулфа. Да, ночка и впрямь выдалась темная – ни зги не видно. Отойдя ярдов на тридцать, я посветил по сторонам, но Цезаря не обнаружил. Лишь миновав ворота, я наконец увидел его. Бык вовсе не лежал на траве, как мне мыслилось, но стоял в величавой позе, уставившись на луч фонарика. Он возвышался, как слон. Я крикнул ему: «Все в порядке, дружище, это я, Арчи, не волнуйся!» – и с этими словами повернул восвояси. Я окончательно убедился, что Цезарь скорее начнет давать молоко, нежели позволит себя похитить. Однако, поскольку мне выпал жребий караулить до часа ночи, я счел за благо проявить бдительность на случай, если какому-нибудь балбесу взбредет сунуться на пастбище. Вывести быка можно только через ворота, резонно рассудил я, причем проще это проделать не здесь, а в отдаленном конце пастбища, где находились вторые ворота. Туда-то я и поплелся вдоль ограды. Внезапно мне пришло в голову, что куда проще пройти напрямик через пастбище. В такой темноте Цезарю вряд ли захочется снова поиграть со мной в пятнашки. И все же благоразумие одержало верх. Я решил обойти пастбище вокруг. За садом, ярдах в двухстах, светили окна дома. Дойдя до угла забора, я завернул налево и не успел глазом моргнуть, как очутился в зарослях шиповника. Десять минут спустя я достиг знакомого поворота дороги и удостоверился, что наш седан по-прежнему подпирает дерево. Вот наконец и ворота. Я взгромоздился на забор и посветил на пастбище. Впрочем, до быка было слишком далеко, и я выключил фонарик. Если долго живешь в деревне, то тебе должны быть знакомы все ночные звуки. Мне же все было внове, и каждый шорох вызывал естественное любопытство. Сверчков и кузнечиков я в расчет не беру, но, когда что-то шуршит в траве, дело уже другое. Вот зашелестела листва на дереве, потом скрипнула ветка… Должно быть, сова или какой-то ночной зверек. Я решил не расходовать батарейку фонарика. Так я просидел около получаса, когда послышался другой звук, уже со стороны нашей машины. Словно что-то тяжелое ударилось о нее. Я посветил фонариком и сначала ничего не заметил, но потом разглядел, что из-за капота торчит нечто, похожее на рукав. Я уже собрался подать голос, но передумал, погасил фонарик, соскочил с забора и пригнулся. Кто знает, вдруг гернзейская лига подослала парочку головорезов или Клайду Осгуду захотелось отведать острых ощущений? Как бы то ни было, я осторожно подкрался к машине, обогнул ее сзади, приблизился к капоту, наугад выбросил руку – и ухватился за чье-то плечо. Раздался истошный визг, плечо дернулось, и послышался протестующий возглас: – Ой, больно ведь! Я разжал пальцы, включил фонарик и отступил. – Только не уверяйте, что вас обуревают нежные чувства к Цезарю, – проворчал я. Лили Роуэн – а это была она, в темном пледе, наброшенном поверх светлого платья, – встала, потирая плечо. – Если бы не эта дурацкая машина, вы бы ни за что не заметили, что я здесь. Ох и напугала бы я вас! – Злодейка! А зачем? – Проклятье, как вы меня ущипнули! – Я вообще зверь. Как вы сюда попали? – Пешком. Вышла подышать. Не ожидала, что так темно… Думала, что глаза привыкнут к темноте. Зрение-то у меня как у кошки, но такого мрака и не припомню. Это ваше лицо? Стойте спокойно. Она дотронулась до моей щеки. Сперва я решил, что Лили поцарапает меня в отместку, но прикосновение пальцев вышло нежным. Потом они стали перемещаться по моему лицу, и я отшатнулся: – Не надо! Я боюсь щекотки. Девушка расхохоталась: – Я хотела убедиться, что это точно ваше лицо. Так вы пообедаете завтра со мной? – Да.
book-ads2
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!