Безусловно, каждый школьник знает все княжеские гербы, а у этих молодцов как раз на рукавах военной формы красуются шевроны с гербом Паскевиче. Пара огневиков даже слегка потушили доспехи, чтобы сквозь пламенный панцирь просветились шевроны. Но мне плевать, это мой дом, и пускай представятся как положено. — Гвардия Его Сиятельство князя Паскевича, — не огорчает меня главный гвардеец, сбросив кислотный зеленый доспех. — Где княжна Зинаида Степановна? Я многозначительно смотрю на его подчиненных. Старший оказывается понятливым: по его знаку остальные гвардейцы отводят от меня прицелы своих ручонок. — Зина в безопасности, — отвечаю. — Сидит сейчас в подвале. Привести? — Лучше отведите нас к Ее Сиятельству, — решает гвардеец. — Не выйдет, — качаю головой. — Подвал маленький, вы все не влезете. Тогда гвардеец отбирает с собой двух подчиненных, ну я и отвожу их вниз. Конечно, они уже засекли через сканера людей в подвале, но, наверное, остерегались ловушек. Последствия спрятанных мин очень наглядны — двери и окна разнесены в хлам, поэтому Мастера разумно решили не рисковать и взять проводника в лице меня. — Госпожа, вы не ранены? — первым делом спрашивают гвардейцы Зину, а она в это время удивленно смотрит на меня, дескать, ты, правда, живой, а не приведение? Видимо, грохот взрывов знатно ее напугал. — Я не привидение, — улыбаюсь, и девушка, вздрогнув, касается виска. — Нет, щиты не пробиты, просто на твоем лице написаны все мысли. — Госпожа? — настаивает гвардеец, чтобы и ему уделили внимание. — Да-да… я в порядке, — сглотнув, отвечает княжна кислотнику. — Как только началась атака, господин Вещий отвел меня сюда. — Мы немедленно увозим вас в родовое имение, — командирским тоном заявляет кислотник. Сейчас он вправе распоряжаться своей госпожой, так как отвечает за ее жизнь и здоровье. — Господин Вещий, вы тоже отправитесь с нами. — Вы мне приказываете? — приподнимаю бровь. Гвардеец хмурится. — Вы должны понимать, в каком положении находитесь. — И в каком же? — переспрашиваю. — Давайте без обиняков — как пленник я с вами не поеду и точка. Трое гвардейцев напрягаются. Они еще не знают, что прямо за их спинами в монолите стены сидит Змейка. Один пси-сигнал, и Мастера даже не успеют надеть доспехи, как три когтистые руки вспорют им грудины. Надеюсь, до этого не дойдет, но, когда отмахиваешься от дотошных коммандос, лучше иметь на них управу. — Прекратить! — Зина строго смотрит на кислотника. — Сейчас я позвоню отцу и всё улажу. — У вас три минуты, — вынужденно произносит старший гвардеец. — У меня приказ срочно доставить вас домой. Княжна отходит и быстро набирает отца. Разговор длится всего минуту, потом Зина цокает шпильками обратно и протягивает мне мобильник. — Данила, Степан Алексеевич просит тебя, — дрогнувшим голоском произносит она. Видимо, уже получила от папки. — Данила Вещий слушает, — произношу я в мобильник. — Данила, — тяжело произносит князь Паскевич. Под весом его голоса мне даже захотелось присесть. — В общем, претензий к тебе я не имею. Не знаю, почему Хоренов вдруг оборзел и напал на Зину… — Он напал не на Зинаиду Степановну, княже, — смело прерываю. — А на меня. У нас с графом идет война. А Зинаида Степановна приехала ко мне домой тайком на такси, вот люди графа ее и не опознали. Сразу скажу — я без понятия о причине скрытного визита княжны. Кажется, Паскевич обомлел от моих слов. Ну да, я сразу вывалил ему всё как есть. А зачем скрывать? Лучше так, чем он на эмоциях сделает что-то непоправимое, например, объявит войну Хореновым, а потом будет в этом винить меня. — Кхм…мха… гмм, хорошо, что ты сказал это, — выдавливает князь. — Что ж, Хореновы всё равно напали на мою дочь и ответят за это. А ты всё равно ее защитил, по ее словам. Поэтому ты должен приехать и обсудить со мной эту вашу войну. — Вы гарантируете мою безопасность, если я приеду? — не могу я не уточнить. И тут же переключаю связь на громкую. — Конечно! — раздраженно отвечает Паскевич. — Ты же едешь в качестве гостя. Кислотник хмурится, а я усмехаюсь ему в лицо и даю князю положительный ответ. Затем прерываю разговор и любезно сообщаю кислотнику, что да, поеду в гости. Действительно, если Паскевичи намерены и дальше давить Хореновых, мне есть что с ними обсудить. Например, дележку трофеев, хе. В итоге я отправляюсь на «тигре» Паскевичах. Не знаю, уцелел ли в гараже арендованный «Майбах», да и некогда проверять. Нам с княжной выделяют одну машину в середине колонны. Больше в салоне никого нет, кроме водителя. И вот сидим мы вдвоем с Зиной, а она то и дело поправляет короткую юбчонку, постоянно уползающую вверх, и молча грустит. А потом вдруг не выдерживает, и на ее ресницах появляются слезы. — Простите, — хлюпая носом, она спешно отворачивается к окну. — Возьми, — достаю бинт из кармана разгрузки — я всё еще в камуфляже. — И сегодня мы перешли на «ты», забыла? — Спасибо, — она вежливо улыбается сквозь слезы и, сложив бинт треугольником, по очереди прикладывает белый край к уголкам глаз. Какое-то время едем молча. И так понятно, почему ее пробило на слезы. Скоро князь выяснит причину визита Зины ко мне, и тогда ее брата будет ждать серьезная порка. — Значит, Степан Алексеевич всё еще не знал о «зверобое», — тихо замечаю. — Откуда ты знаешь о «зверобое»⁈ — в ужасе смотрит на меня Зина. Пожимаю плечами. — Несложно догадаться по симптомам и неожиданно выросшему накопителю, — немного лукавлю. — Да и это не такая уж это тайна на самом деле. Один знатный род тоже в курсе. — Что⁈ Род⁈ Неужели Морозовы⁈ — опешила княжна, но я молча отворачиваюсь к окну. И так помог больше, чем требуется. Я дал девушке подсказку, что наркомания ее брата — серьезная проблема. Раз информация просочилась в другие кланы, это скоро аукнется Паскевичам. И если Степан так и останется не в курсе, то аукнется вдвойне. Поэтому лучше Зине поступить по совести и прекратить делать главу клана полным дураком. — Спасибо, — вдруг повторяет княжна, поджав губы. — Правда, спасибо, Данила. Кажется, она решилась. Ну значит, Дима Паскевич, скоро мы снова попрощаемся с тобой надолго. Думаю, в этот раз ты не отделаешься ссылкой в несколько месяцев. Наплевательство на репутацию рода — дело серьезное. * * * — Где Дима⁈ — рычит князь Степан. — Я его еще два часа назад вызвал! — Вашему сыну не здоровится, — виновато произносит слуга. — У него переутомление, низкая температура и слабость. — Что⁈ Какая нахрен слабость⁈ Род воюет, а он что вытворяет! — гремит князь. — Целитель его смотрел⁈ — Д-да, — запуганный слуга едва стоит на ногах. — Насколько я з-знаю, да. — Через десять минут здесь должен быть либо Дима, либо Целитель с результатами его медосмотра, ты меня понял⁈ Пошел отсюда! Слугу сдувает ветром, а князь в ярости бьет по стопке бумаг на столешнице, так что листы разлетаются по всему кабинету. Черти что творится! Наследник должен быть правой рукой главы, а Дима вместо выполнения своих обязанностей то занимается ерундой, то позорит род, то валяется штабелем. Сейчас необходимо сидеть на телефоне и координировать действия гвардии, а кто этим занимается? Сам князь! Один, без наследника! Совсем ошалели! В дверь тихо стучат, и в кабинет осторожно заглядывает Зина. Видно, что княжна только что ревела: глаза красные, со следами потёков убранной туши. «Еще одно чудо чудное, — думает князь. — Ну что у меня за непутевые дети?» — Папа, можно? — Заходи уже, гулена, — машет ей рукой князь Степан. — А где Вещий? Мне интересно вас обоих послушать о том, почему моя дочь тайком ездит к вчерашнему простолюдину. Помешкав, княжна решительно шагает внутрь. — Папа, нам нужно поговорить о Диме. * * * По прибытию я остался в гостиной по просьбе Зины. Сама она пошла говорить с отцом. Ну им есть, что обсудить. А мне пока что можно перекусить этими сдобными печеньками в вазе. Ммм, вкуснота. Явно только что из печи. Наверное, княжеские повара пекут. К тому времени, когда за мной присылают, я опустошаю всю объемную вазу, да еще уминаю запрошенную добавку. Но раз всё съел, пойдем, конечно, поговорим. В кабинете князь сидит на диване в обнимку с дочерью. У обоих глаза красные, а лица печальные, даже тоскливые. Когда я прерываю их уединение, Степан опускает Зину и поднимает на меня глаза. — У тебя крошки на подбородке. — Ой, Данила, возьми, пожалуйста, — княжна возвращает мне кусок бинта– чистой стороной наружу. Им и вытираюсь на глазах опешившего князя Степана. Княжна замечает удивление отца и решает пояснить момент: — Это Данилин платок, папа. — Кхм, садись, — Степан Алексеевич кивает мне на стул, сам же встает и подходит к своему месту за столом. — Зинаида мне описала всю ситуацию. В том числе зачем ездила к тебе. Итак, я благодарю тебя за спасение дочери, — тяжелая пауза. — И извиняюсь за сына. Обещаю, он понесет суровое наказание, и ты его долго не увидишь. — Это правильное решение, — одобряю. — Но сейчас в первую очередь надо решить вопрос с Хореновыми. Вы всерьез решили взять его за жабры?