– Ты кто? – спросила я. – Катя, – отрапортовала малютка и потрясла хвостом. – Не узнали? Я теперь обезьянка, как злая тетя говорила. Хочу бананов! Поскольку все взрослые находились в состоянии шока и молчали, девочка-мартышка весело завизжала и удрала прочь. – Мне это показалось? – пролепетала Вера, цепляясь за стеллаж. – От жары глюки начались? – Она реальная макака? – прошептала Аллочка. – Этого не может быть, – неуверенным голосом пролепетала я, – человек не может превратиться в примата. – Но у Кати хвост, – промямлила Вера. – И жуткие лапы. И шерсть по всему телу. Господи, что делать? Евгения меня убьет! Нет, я к хозяйке не вернусь. Боюсь. – Главное, сохранять спокойствие, – выдохнула я, – безвыходных ситуаций не бывает. – Тебе просто не довелось работать няней, – простонала Вера. – Во всем старуха виновата – накаркала Катьке стать обезьяной, и все сбылось. Ведьма! – Я не желала ребенку зла, – всхлипнула Алла, – наоборот, хотела ей помочь, отнять вредную конфету. – Перестаньте говорить глупости! – рассердилась я. – Обсуждаете ерунду, девочка не могла стать макакой. – Вы же ее видели, – захныкала Вера, – хвост длиной с Каменный мост. – Нам показалось, – уверенно возразила я. – Свет так в спину ребенку падал, что получился эффект продолжения позвоночника. Успокойтесь, зеленых человечков не бывает. Лохнесское чудовище – миф. Привидения не летают по замкам. Малышки не покрываются шерстью. – Я тут! – заверещала Катя. – Ем банан! Мы снова в едином порыве повернулись на звук. Я ощутила головокружение и тошноту. Тонкий, изогнутый, смахивающий на садовый шланг хвост был прекрасно виден. Круглые уши, коричневая шерсть, грязные ступни, похожие на руки мужика, занимающегося тяжелой физической работой… – Раньше она даже не прикасалась к бананам, – закатывая глаза, простонала Вера, – говорила, они противные и невкусные. Катя швырнула на пол шкурку. – Я теперь обезьянка, а они кушают фрукты! У-у-у! Издавая то ли вой, то ли стон, девочка опять унеслась. Вера села на пол, прислонившись спиной к стеллажу с банками с какао, и начала молиться, приговаривая: – Добрый боженька, подскажи, чего делать, а? – Она существует, – в ужасе произнесла Аллочка. – Так, секундочку! Вилочка, у тебя же есть мобильный? – Конечно, – кивнула я. – Давай его сюда, – потребовала мать Кости. – Хотите воспользоваться сотовым? – обомлела я. – Но он же вреден для вашего здоровья. И тут ожило местное радио. – Родители девочки-обезьянки. Ваш ребенок безобразничает в отделе фруктов. Убедительная просьба забрать дочь. Спасибо за понимание. – Ее все видят, – зарыдала Вера, – значит, она взаправду превратилась. Это не глюк. Как мне вернуться к хозяйке? Евгении, конечно, на Катьку плевать, она и через год не заметит, что случилось! Мамаша месяцами в детскую не заглядывает, только спрашивает у меня: «Катюха о’кей?» Слышит утвердительный ответ и на очередную тусовку усвистывает. Но Семен Петрович, отец ребенка, совсем другой. Он девочку на субботу-воскресенье к себе берет. Как ему макаку показать? Ну ладно, в ближайшие выходные я могу сказать, что Катя заболела. Но это только отложит мою казнь. На следующей неделе Семен Петрович снова женится, бывшую супругу он на свадьбу не позвал, а вот Катька должна нести шлейф платья невесты. Кому понравится иметь в торжественный день в подружках обезьяну? Семен меня убьет. Вера закрыла глаза руками. Я хотела поинтересоваться, кого же ей больше жаль: себя или несчастную кроху, которой предстоит жить хвостатой макакой, но прикусила язык. Глава 9 Пару мгновений наша компания пыталась справиться со смятением чувств. Первой опомнилась Алла и повторила свою просьбу: – Вилочка, дай телефон. А еще лучше сама набери номер. Я его наизусть помню, очень простой, почти все цифры одинаковые. Вера, не плачь. Сейчас попробую тебе помочь. Ну, сделай вдох-выдох! Вдох-выдох! Няня послушно засопела, а я под диктовку Аллочки принялась нажимать на кнопки. Услышала мерные гудки, потом профессионально вежливое: «Клиника, здравствуйте» и передала телефон Аллочке. – Девушка, – затараторила Фокина, – соедините меня с отделением косметологии. У нас случилась… э… некая странность. Девочка пяти лет покрылась шерстью. Можно ли сделать ей в срочном порядке, прямо сейчас, лазерную эпиляцию? Нет, не говорите цену, она не имеет значения. Прекрасно. Есть еще одна проблемка – у малышки в одночасье вырос хвост. Да, вы правильно поняли, была девочка, стала обезьянка. Есть ли возможность купировать отросток? Что? Вот нахалка! Аллочка вернула мне телефон. – Набери еще раз. Сейчас я потребую к трубке главного администратора, пусть объяснит невоспитанной сотруднице, как положено беседовать с постоянными клиентами. Я у них покупаю крем для рук, они его сами делают из экологически чистых компонентов. Выходит, когда я заказываю очередную банку, все там сладкие финики, а как возникла серьезная проблема, так хамят? Вера перестала всхлипывать и неожиданно проявила живой интерес к ситуации. – Что она вам ответила? – Отправила в ветеринарную лечебницу, – кипела возмущением Фокина. – Сказала: «Обрез хвостов отсутствует в перечне наших услуг. Обратитесь в клинику «Сто попугаев». Я спрятала трубку в сумку. – Мы не имеем права отправлять Катю ни на какие процедуры без согласия ее родителей. И эпиляция не решит проблемы, шерсть быстро отрастет. – Родители девочки-обезьянки, немедленно пройдите на первую кассу, где вас ждет заведующий, – засипело радио, – в противном случае вызовем полицию. Спасибо за понимание. – Надо идти куда просят, – приняла решение Алла, – нужно уйти из торгового центра. Сядем в машину, Вера позвонит Евгении, а я встречусь с матерью Кати и попытаюсь ей все-все объяснить. – Мне страшно, – затряслась няня. Я подала ей руку. – Нельзя же жить в супермаркете. Давай, будь мужественна. У кассы нас встретил невероятно серьезный мужчина в костюме. – Девочка-обезьянка ваша? – уточнил он. – Вон она, около охранника стоит. Катя, прыгавшая на расстоянии метров ста от кассы, замахала руками. – Наша макака, – шмыгнула носом Вера. – Оплатите испорченный товар и впредь следите за дочерью, – отчеканил заведующий, протягивая няне листок. Я успела схватить бумажку первой, начала читать список и возмутилась: – Два кило бананов? Ребенку столько не съесть! – Она их расшвыряла, – уточнило местное начальство. – У меня денег мало, – перепугалась Вера, – Женя на хозяйство гроши выделяет. – Не хотите платить, вызовем полицию, – гаркнул мужчина. Алла взяла у меня список, глянула на бейдж менеджера, нежно улыбнулась и зачирикала: – Что ж, уважаемый Вениамин, пусть полицейские приезжают немедленно. А я пока соединюсь со своим адвокатом, и он объяснит вам… Тут ласковое выражение испарилось с лица Фокиной, она вплотную приблизилась к служащему и зашипела: – И он объяснит вам, что за товар, случайно испорченный покупателем, несет ответственность магазин. А еще он поинтересуется, как девочка могла выпить пять бутылок элитного виски, выкурить шесть блоков самых дорогих сигарет… Что у вас там еще в перечне? Жареная индейка, два торта, три кило шоколада… Нет, я настоятельно требую сюда полицию! Вениамин покраснел и попытался отнять список, но Алла быстро запихнула его за пазуху и пригрозила: – Только сделайте шаг, и я обвиню вас в сексуальном домогательстве. – Ошибочка вышла, – затараторил Вениамин, – я случайно подал вам записку от жены. У нее сегодня день рождения, надо продукты купить. Ваша обезьянка расшвыряла бананы, их собрали, претензий нет. Уходите спокойно. Спасибо за понимание. Пока заведующий фонтанировал словами, я оглядывала посетителей, руливших с тележками к кассам, и не понимала, почему никто из них не тычет в Катю пальцем и не вопит: «Гляньте! Ребенок-макака!» Хотя… наш народ каждый день смотрит по телевизору новости, и его такой ерундой, как девочка-обезьяна, не напугать и не удивить. – Гриша, отпусти ребенка, – крикнул менеджер. Секьюрити посторонился, Катя ринулась к выходу из магазина, достигла небольших ворот, через которые люди шли к дверям, и тут же раздался воющий звук.