– Ты не думала узнать у секты? Кристина с опаской посмотрела на пирамиды. Толпа с факелами продолжала кружить и напевать. – Не знаю. Боюсь. – Глеб сказал, что она от Гуру. – Ты ему веришь? – Он не стал бы нам врать. – Бесполезно. Никто не хочет этого замечать. – Европу уже закрыли на карантин. Всех отправляют по домам. Большинство заведений на Бали закрыто. – Пир во время чумы, что поделать. – Тебя совсем не пугает пандемия? – Ты же сама говорила, что это переход на новые вибрации, – с сарказмом напомнила Марго. Но Кристина отчетливо помнила ее сумку, заполненную антисептиками. – Ходят слухи, что Индонезия тоже собирается закрыть границы. – Разве тебе не нравится Бали? – раздраженно поинтересовалась Марго. – Вся эта магия Бали, разве не ты рассказывала, как тебе здесь хорошо? Кристина давно думала над тем, какой же пост о Бали ей написать. – А ты веришь в магию Бали? Ты же чувствовала ее? Разве нет? Марго посмотрела на нее бесконечно устало и жалостливо. – Не знаю, – тихо ответила она. – Правда не знаю. Может, это всеобщая истерия, а может, действительно какая-то магия есть. Глупо отрицать, что это место меняет людей. Что здесь чувствуешь себя как-то иначе. Но кто в этом виноват? Каменные демоны на входе нашего дома, местные обычаи, безумные люди или посты в «Инстаграме»? Кристина села перед ней на стул и впервые увидела, какие же темные круги у Марго под глазами. – Важно другое – мы уедем, а в Москве все будет по-прежнему. Вдруг зазвонил телефон, девушки от испуга вздрогнули. – Странно, мама звонит, – шепнула Марго и ответила на звонок. На том конце провода кто-то очень громко ругался. Понятно теперь, в кого пошла Марго. Ночь была тихой, беззвездной. Наверняка скоро начнется ливень. Тропическая ночная духота. Крик петухов. Вой сектантов под балконом. Ящерица пробежала по стене. Ящерица – это хорошо. Она ест насекомых, избавляет от колючих и кусачих муравьев и огромных шершней. Они столько всего пережили на этой вилле. – Кристина, – позвала ее Марго дрожащим голосом. – Что? – Границы закрывают[72]. Вечеринку надо проводить завтра, а не через четыре дня, иначе мы не уедем. Вдруг все стало болезненно реальным и настоящим. Кристина огляделась, будто впервые поняла, где именно она находится. Все это время она не думала о возвращении, она только боялась его. Она не могла уже представить себя в Москве. Нет. Там она снова будет искусственно красивой, там эта ужасная серость и пресеты Lightroom не спасут. – Когда мальчики вернутся? – К утру, может. Черт, надо оповестить Гуру, гостей, – Марго засуетилась. – Как мы сами не подумали, что границы могут закрыть? Они были настолько поглощены работой и выяснением отношений, что даже не замечали, как Бали рядом с ними менялся на глазах. Закрытых ставней все больше и больше. Люди в масках, пустые улицы, сонные, гниющие, без пешеходов. Какими шумными были первые дни. Все казалось таким ярким, таким острым на впечатление. – По факту и вечеринку нужно остановить, – тихо сказала Кристина. – Чтобы не заразить людей. Марго помотала головой. – Марго, это бред. Она ее не слушала. Она уже была в телефоне и агрессивно строчила письмо Гуру. Уже перевалило за полночь, среди сектантов его видно не было. – А если кто-то из них болеет вирусом? Большое скопление людей, мы можем быть виноваты в… Кристина сама пугается, что чуть это не сказала. Марго резко поднимает руку, останавливая ее. – Я не все тебе рассказала. – Она откладывает телефон и тут же отключает звук. Кладет руки на колени, выпрямляет спину и старается не смотреть Кристине в глаза. Кристине страшно. – Гуру не приглашал нас, – почти беззвучно произносит Марго. Шок не дает Кристине говорить, спросить банальное: «Да что здесь происходит?». – Я предложила ему этот договор. Эти услуги. Я придумала эту поездку. – Что ты несешь? Она по лицу видит, что Марго в обороне, что она изо всех сил сдерживает себя, чтобы не проявить ни одной эмоции. Железная леди. Их диктатор вечеринки. – От полиции мы как-то откупились. От журналистов и ее друзей – нет. Нам нужно было залечь на самое дно, хоть на какое-то время. – Ты издеваешься, да? Ты думаешь, такое забывается когда-нибудь? Она знает, что не забывается. Конечно. Только Глеб стал исключением. – Как ты вообще нашла Гуру? – Просто… нашла. Без разницы. Я пыталась договориться с Грузией, Таем, Киевом, предлагала им выгодные условия, фестивали и перформансы, но они отказывались. И я просто случайно увидела таргет в ленте Светозара… – Господи Иисусе! Ты сумасшедшая. Ты безумнее всех этих, – Кристина указывает на толпу сектантов. – Кто в здравом уме пойдет на такое? Ей нечего ответить. Словно спасение завибрировал телефон. – Да, Светозар, я хотела бы обсудить обратные билеты… * * * Память – это удивительная вещь. Изменчивая, гибкая, порой даже гуттаперчевая. Память – ненадежный союзник, на нее вообще не стоит полагаться. И дело вовсе не в интеллектуальных способностях, а в прихотях мозга, который хочет нас обезопасить. Леша распутывал провода, из его телефона играла Outkast – Ms. Jackson. Первые ноты хип-хопа нулевых тут же переместили Глеба в крошечный подвал в Санкт-Петербурге, заполненный полуживыми людьми. Мосты снова сошлись, цены на такси упали, большинство уже ехало домой, а Леша стоял счастливый, как и в начале вечеринки, и подпевал. Глеб тогда орал слово во все горло. Они с Лешей, тогда еще друг другу незнакомые, улыбались до боли, дурные и пьяные, объединенные одной песней. Тогда Глеб и понял: этот придурковатый танец, музыка – их клятва на крови. Точнее, на вайбах. Они смешались друг с другом и стали неразрывны. Леша загадочно улыбнулся, глядя на Глеба. – Помнишь ее? – День, когда мы познакомились, – Глеб произнес это фальшиво слащаво. – Боже мой, мы тогда были короли мира, Леш. – У меня всегда эта песня ассоциируется с тобой. Хотя, как они во время живых выступлений говорили, это песня для мамочек. Глеб расхохотался. – Твоя песня, Глеб, твоя, твоя, – продолжал смеяться Леша. – Я ее тогда специально для тебя поставил на самом деле. Мне казалось, что ты заценишь. Память – это не то, на что стоит полагаться. И дело вовсе не в интеллектуальных способностях, а в прихотях мозга, который хочет нас обезопасить. Даже Марго, которая знала наизусть все номера телефонов, помнила цифры огромных сумм и даты поставок, которой ежедневно нужно было делать тысячу дел одновременно, забыла одну маленькую деталь. – Ты телефон наконец-то прикупил? – спросил Леша. – Да, хорошо, что русскую симку оставил. – Глеб покрутил дешевый мобильник в руках. Была поздняя ночь, рабочие настраивали свет. Леша и его друг «Стива», какой-то азиат, похожий на участника кей-поп-группы, проверяли оборудование. Сева с кем-то ругался по телефону. – Можешь мне вай-фай раздать, Леш?