– Ты просто пытаешься устранить соперницу. Марго не могла поверить, что она произнесла это. Такую тупую и дешевую мысль. – Кристин, у тебя есть одна соперница – сучий характер Глеба. Единственное, во что он влюблен, – это тусовки. – Я же вижу, как ты на него смотришь. – И что? – Ее взгляд выражал крайнюю степень усталости. Эта паршивая драма была точно не для нее. – Я бы и врагу не пожелала такого парня, как Глеб. Истеричного, импульсивного, агрессивного. Знаешь, – она рассмеялась, – я видела кучу девушек, с которыми он встречался, и все не могла понять. Неужели им хватает всего лишь его внешности и пары дурацких анекдотов, чтобы терпеть это равнодушие? – Да? Раз ты такая мудрая, то почему ты не с Севой? – Кристина вопрошающе глядела на нее. – По-моему, только дебил не заметил, что у вас не просто такая семейная дружба и постоянная игра в дочки-матери. Понятное дело, вы спите вместе. Эта связь видна сразу, секс – это энергетические наручники между людьми. – Опять твоя эзотерическая чушь? – И, кажется, только Глеб этого не заметил. А вот и козырь. Марго побледнела. Ее рот захлопнулся. Она боится, что он узнает. Кристина ликовала. – Вот он, Сева. Заботливый, аж бесит. Послушный. Даже красивый. Но ты почему-то скрываешь свои отношения с ним. – Ты не туда полезла, Кристин. – Я не понимаю, почему ты так негативно ко мне относишься. Мы же с тобой… почти одинаковые. Две self-made women, нам нравится власть, нам нравится контроль. Мы умеем брать ответственность. – Не сравнивай. – Нет-нет, я правда не понимаю, откуда взялась эта вражда? Я думала, дело в Глебе, дело в том, что на твоей территории появилась новая самка и ты забеспокоилась. Но… разве не видно, что я никогда не смогу тебя заменить? Почему-то это ударило прямо по сердцу. Кристина внимательно вглядывалась в Марго, с тревогой, с долей заботы о ее ответе. Марго видела в ней какую-то странную грань искренности, но пыталась найти подвох. – И, кажется, вполне очевидно, что у меня нет монополии на Глеба. И никогда не было даже планов на него. Разве я все это время цеплялась за него? Прокрутив в голове события, Марго действительно не могла вспомнить каких-то особых случаев, когда бы Кристина ревновала или заявляла свои права. Она всегда оставалась обособленной. Жила своей жизнью, в которую и не думала кого-то включать. – Я была с ним вежлива и кокетлива потому, что он пригласил меня на Бали. Любила ли я его? – Кристина пожала плечами. – Он мне нравился. Искренне нравился. Видела ли я с ним свое будущее? Я ни с кем не вижу свое будущее, кроме как с самой собой. Вдруг за шелухой ее инстаграм-фильтров, за кучей мнений, которые Марго успела о ней составить, за всеми ее махинациями и уловками, за бредом о женской энергии Марго увидела кого-то, похожего на себя, равного, кто мог бы ее понять, в отличие от остальных. Сева никогда не отвечал ей достойно, он будто не вникал в ее проблемы. Она снова почувствовала щемящую нежность к Кристине. И если недавно это касалось какой-то ее недалекости, то теперь она чувствовала благодарность просто за тот факт, что они похожи, что могут говорить на одном языке. Впервые Марго увидела в ком-то равного союзника, а не еще одну обузу. – Меня поражает твоя самоотдача, – искренне сказала Кристина. – По сути, без тебя «Мяса» не было бы. Все держится на тебе. И ты спустила всю себя на компанию каких-то мальчишек, – Она усмехнулась. – В тебе столько потенциала, ты такая пробивная, но ты все равно загоняешь себя в тень. – Я не понимаю, к чему эта лесть? – Это не лесть. Ты ведь сама знаешь, что я права. Я не пытаюсь набиться к тебе в подружки, я хотела бы тебе помочь, но ты не принимаешь мою помощь. У тебя своя жизнь, у меня – своя, мы не должны друг другу нравиться, но и тратить время на эту глупую войну я смысла не вижу. – Я не понимаю. Ты хочешь остаться на вилле или что? – Ох, Марго. – Она отпила уже остывшего капучино. Сливки остались на лице, и Кристина изящно вытерла их салфеткой. – Мне плевать на вашу виллу, на вашего Гуру. Я могу уехать. Запросто могу. Но… просто знай, что если тебе нужны помощь, совет со стороны, что угодно, то я здесь. Надо было сразу это прояснить, да? – Она расхохоталась, настолько все оказалось просто. – Да-а-а. Почему мы сразу не поговорили? – Может, потому что ты в основном снимаешь сторис? Кристина пожала плечами. А потом произнесла фразу, с которой часто начинается женская дружба. – Стой. Сиди так. Дай я тебя сфоткаю. * * * Дело шло к обеду. Он от скуки бродил по территории Гуру, держа в руках вибрирующий телефон. Сообщения не переставали приходить. Он боялся возвращаться на виллу. Оказалось, что ретрит-центр был куда больше, чем он предполагал. Дорожки из ровных дощечек, аккуратные сады и такие же аккуратные палатки вели все дальше и дальше, ближе к джунглям, где тоже таились намеки на цивилизацию. Если пройти вглубь, то можно упереться в бамбуковый забор, где стояла охрана. Глеб мирно прошел дальше, охранник ничего не сказал. За забором стояли такие же пирамиды, только меньше. Пара дорожек, веранда и современное белое здание. Внутри – цивилизованный ресепшен и веганское кафе. Все это напоминало вход в какой-то спа-салон. Буклеты, листовки, а вот маек с лицом Гуру не оказалось. Не такая уж и секта. Люди здесь были вполне обычные. Хватало, конечно, фриков, но большинство из них оказались обыкновенными хипстерами. Глеб скучающе оглядел круассаны с матчей и лавандовые печенья. Он выскочил, даже не взяв денег, а Аpple Рay тут не было. – Парниш, тебя угостить? – услышал он. За дальним столиком сидела девушка со странной стрижкой и прямыми бровями. Виски выбриты, челка в беспорядке, татуировки расползались по рукам. Рядом с ней парнишка, может, лет шестнадцати, блондинчик, громко хохочущий. Девушка махнула ему рукой и пригласила за столик. Глеб сразу обратил внимание на ее массивные накачанные ноги и джинсовые шорты. – Как вы поняли, что я русский? Оба заржали. – Я Лика, это Ваня[61]. – Глеб. Ваня махнул ему вилкой в знак приветствия и продолжил есть свой морковный торт. – Ты из сектантских или из приезжих? – спросила Лика шепотом и подтолкнула коробку с печеньем. – Чего? – Глеб не совсем понимал, что происходит. Была середина дня, солнце пекло так, что думать было сложно. Не говоря уже о том, что он вчера чуть не суициднулся. – Ты на вечерние сеансы? На тантры? Или живешь здесь? Девушка была озорной, грубоватой. Она напоминала его любимую барменшу из рюмочной на Третьяковской. – Я… – Глеб вытер пот со лба. – Я живу тут рядом, на вилле, делаю вечеринку для Гуру. Ваня присвистнул. Глебу начинало казаться, что они накурены. Слишком уж много ели. Помимо них здесь были пара тихих индусов и любопытные дочка с матерью, которые покупали что-то в магазине. – Ого. Для бхагавана Светозара? – Почему ты называешь его бхагаваном? – сонно спросил Глеб. – Внутряковые называют его бхагаваном, а так, в миру, он представляется как брахман. Бхагаван – это что-то вроде высшего божества, это звание есть только у Вишны. Глеб обратил внимание на ее татуировки на бицепсах. Богиня Кали, какая-то эзотерическая муть. Один узор плавно переходил в другой, мазки широкие, резкие, современные. Такие татуировки набивают долго, эскизы разрабатывают годами. – А «брахман» – это «душа мира». И то и другое родом из Индии, хотя он в жизни в Индии не был. – Может, гостю кофе взять? – Ваня кивнул Лике. – А, Глеб, кофе, чай? Тут всякие веганские сэндвичи еще есть. – Спасибо. Я могу вам на карту перевести, вышел просто только с телефоном. Что вы вообще тут делаете? Лика и Ваня настораживающе переглянулись. – Ошиваемся перед медитацией. Они не пускают новичков внутрь, ты явно вышел из северной части участка. – Можно попасть на тантру, но это слишком дорого. Ты точно не хочешь что-нибудь? Торт морковный? – поинтересовался Ваня. – Хотите присоединиться к его секте? Лика снова рассмеялась, но глаза у нее оставались серьезными. Она быстро указала взглядом на стойку ресепшена, намекая, что их могут подслушать. Глеб взвыл и провел руками по лицу. – Один день тут может быть нормальным? Один хотя бы день! Ваня и Лика снова заржали. – И, отвечая на твой вопрос, – нет, мы не хотим присоединиться к секте. Как раз наоборот. Глеб смотрел на них невероятно устало, снова от скуки разглядывая ее забитые руки и подметил еще один узор. Кулак в зеркале Венеры. Вгляделся в Ваню. Серьга в ухе. – Ходят слухи, – Лика старалась делать вид, что говорит о чем-то простом, пока наливала Глебу чашку чая, – что он тут пару девчонок держит в заложницах. – Что-то вроде секс-рабынь, – тихо добавил Ваня. – Вот мы и хотели выяснить. Интереса ради. Кто знает, правда это или нет. Глеб откинулся на спинку стула. – Даже если он и держит, то они здесь, скорее всего, по своей воле. Вы же знаете, как секты устроены. Тут люди в любую херню готовы поверить.