– Чего-о-о, Леш? – сквозь смех прохрипел Глеб. – Ты серьезно? – Серьезней некуда! Он лежал полудохлый в клетке, хозяин отошел покурить, я схватил клетку и сел за байк. Где-то через километра два они от меня отстали. – То есть они за тобой погнались? – Конечно. Человек пять-шесть сели за байки и погнались за мной, – подтвердил Леша с гордостью. Глеб прямо представил себе эту картину, как Леша едет в закат на своем байке. Его пшеничные волосы развеваются, взгляд суровый, будто у Клинта Иствуда, а между ног он держит плетеную клетку с петухом. Позади него едут страшные и могучие байкеры, которые машут ему дробовиком, клюшкой или битой с гвоздями. Но Леша неутомим, он настоящий герой. Он делает резкий поворот, один байкер не поспевает за ним и врезается в другого. Гремит взрыв, но Леша не останавливается. Ему надо спасти петуха. – Да какие пять-шесть, не выдумывай, – фыркнула Марго. – Кому нужен петух-лузер? – Не называй его так. Он ветеран. А может, в прошлом – чемпион. – Твой чемпион загадил всю кухню. Выпусти его завтра в джунгли, отвези к ветеринару, перепродай, свари из него суп – что угодно. Главное – чтобы завтра его тут уже не было. – Блин, Марго, ты не понимаешь, он же… – Твое тотемное животное, Леш? – Типа того! У нас связь! – Твое тотемное животное – петух, Леш, правда? Вдумайся, пожалуйста. Мне тут одной сумасшедшей хватает, – фыркнула Марго, махнув рукой в сторону Кристины. Глеб впервые обратил на нее внимание. Волнистые волосы, огромный белый сарафан и что-то золотое под глазами. У Кристины пропала эта четкость образа: ее минималистичные аксессуары и эстетичный крой одежды. Даже мимика стала другая. Глеб буквально увидел, как у нее затряслась нижняя губа. – Знаешь что, Марго, – даже голос у Кристины звучал иначе, – ты отрицаешь это потому, что тебе это нужно. – Что случилось? – шепотом спросил Глеб у Севы. – Ты не видел ее инсту? – Нет. Не заходил даже. – Кристина теперь – гуру женской энергии. – Чего? Тем временем кошачьи бои только начинались. Кристина с несвойственной ей эмоциональностью продолжила говорить, пока Марго оттирала пятна крови с пола. – Женщина в тебе умерла, и твоя скорбь переходит в агрессию. Нас раздражает в людях то, чего мы не можем себе позволить. – Кристиночка, секта в двадцати метрах от тебя. Иди туда затирать эту дичь. – Я могу тебе помочь. Я могу тебя излечить. – С помощью камня в вагине? Леша прыснул от смеха. – Твой снобизм – защитная реакция. – Мой снобизм – попытка остаться единственным здравомыслящим человеком. – Ты источаешь отрицательную энергию. Ты вся состоишь из блоков. Я тоже была такой, но… Глеб с удивлением понял, что всю эту неделю будто бы не присутствовал в жизни своих близких. Мысль о том, что жизнь эта двигалась без него, была странной и неудобной. Пока он бродил, искал что-то, они все менялись, у них что-то происходило. – Я же пытаюсь тебя спасти. Эта чума заберет всех, кто не перейдет на новый уровень. – Да что за хрень ты несешь?! – Начинается… – прошептал Сева. – Не знаю даже, останавливать ли их. – Просто попробуй пару дыхательных практик и… Марго отбросила от себя окровавленную тряпку и сделала глубокий вдох. – Сейчас я тебе поясню, Кристин, за всю твою эзотерическую муть, – ее голос звучал воинственно и грозно. – Мир – это опасное, хаотичное и жестокое место. Безрассудное, жуткое, в нем нет никакой логики. В 2020 году грянула чертова чума из-за какого-то супа из летучей мыши, мы оказались здесь из-за чокнутого гуру, люди умирают просто потому, что не моют руки, другие люди выращивают петухов, чтобы они сражались друг с другом. Просто абсурд! Мир – это больное место. И чтобы справиться с этой болью, пытаться найти хоть какой-то порядок, глубинный смысл, куча маркетологов и умалишенных придумывает «Вселенную». Некую фигуру, которая ответит на все твои запросы, которая поддерживает тебя и говорит с тобой. Нам всем одиноко. Нам всем плохо. И мы не можем принять тот факт, что мы заурядные. Мы не можем по щелчку настроить свою жизнь. Мы что-то делаем, делаем и терпим фиаско. И тут уже есть три пути: сдаться, попытаться снова или сказать, что Вселенная дает тебе знак. Женская энергия, Кристина, – это тупое обезболивающее для тех девочек, которые хотят добиться чего-то великого, но у них тупо не хватает яиц для этого. Они не умеют работать руками, не умеют думать, не умеют прикладывать усилия, а тут кто-то спускается к ним с неба и говорит: «Правильно дыши, правильно думай, правильно трахайся – и все у тебя получится, и ты будешь богиней». Никто не будет богиней, Кристина. Женская энергия – это удобная шизофрения. Еще одна маркетологическая хрень, как крем против морщин, гиалуронка и тушь. Все это живет за счет наших комплексов и обещает туфту вроде «уверенности в себе», «любви к себе» или «энергии, которая приманит нужного мужчину». Все это – антинаучная, ретроградная и травмирующая херня, которая должна внушить тебе мысль, что «ты особенная». Ты не особенная, Кристина, никто не особенный. Ты бессмысленная и я бессмысленная. В глазах Кристины стояли слезы. Марго была непоколебима. – Мне так жаль это слышать, – проговорила Кристина. – В тебе столько боли, столько жалости к себе… Марго взвыла от бешенства. – Это бесполезно! Я – спать! И она действительно ушла, оставив Кристину глупо пялиться в пустоту. У нее было такое детское, такое ранимое выражение лица, что хотелось тут же подхватить ее на руки и унести. Леша и Сева уже стеклись к ней, чтобы неловко, неясно оказать поддержку. Глеб неожиданно вспомнил, зачем он вообще вернулся на виллу. Он хотел показать Марго фото, сказать, что девушка в белом платье – не его галлюцинация. Но после этого стало очевидно: Марго не поверит. После ее слов даже Глеб засомневался, не является ли девушка в белом платье его «удобной шизофренией», его способом сказать себе: «Ты особенный». Она ведь привиделась только ему. Он в растерянности наблюдал за Кристиной. Она невинно и по-детски решила во что-то поверить, чтобы это что-то вывело ее за руку из тьмы в ее голове. – Я же для вашего блага. Вибрации земли поднимаются, вирус устраивает чистку, я просто хочу помочь… Разве вы не чувствуете, какая в этом доме ужасная энергетика? Даже раненый петух пытался отсюда выбраться. И продукты постоянно портятся. Никто не хочет возвращаться сюда, мы вечно куда-то уходим. У этой виллы дурная энергетика, она нас всех сведет с ума. Глеб еще не знал, верить ли ему в магию Бали или нет. Иногда, правда, он отчетливо в нее верил. Чего стоил тот инцидент с молнией! – Глеб, поспишь сегодня со мной? – Кристина берет его ласково за руку, и он почему-то не может сопротивляться. Она даже чем-то похожа на Иоланту. Может, она станет заменой? Может, Бали услышал его и подкинул другую версию его призрака? Бали все слышит, так же? Исполняет желания? Марго же неправа? Но когда она хоть раз была неправа? Кристина продолжает заискивающе глядеть на него, с надеждой и оттенком отчаянного желания. – Да, конечно. Сегодня посплю с тобой. * * * – Доброе утро, подписчики. Как у вас дела? Ха-ха, у нас на Бали шесть утра, а у вас уже ночь. Помните, вчера я говорила о специальной технике, чтобы пробудить желание в мужчине? Глеб сонно открыл глаза, мутно разглядел Кристину, которая была уже на своей боевой позиции, ловя естественный свет из окна. – Нужно представить, как ты ему… Поняв, что от шума никуда не деться, еще продираясь сквозь сон, Глеб натянул шорты и, активно зевая, пошел в ванную. Голова жутко гудела, нестерпимо хотелось спать, думать практически не получалось. – Блин, фильтр. Еще раз. Добр… Да что ж такое. Открыв дверь в ванную, он сделал шаг и услышал треск. Что-то острое вонзилось в его ногу, ступня влипла в мягкое, липкое и… – Блять! – Доброе утро, дорогие подписчики. Он истошно матерился, поднимая всех на ноги. Стряхнул с ноги эту дрянь и выскочил в коридор, где уже собрались все. Кристина стояла с телефоном, остальные – с открытыми ртами. Когда Кристина поняла, что произошло, ее вырвало. – Твою ж мать… – проныл Леша. – Доброе, мать его, утро, – выругался Глеб, стряхивая с ног остатки петуха. Через пару минут Кристина и Марго уже сидели на веранде, пока человек с самым крепким желудком – Сева – убирал останки птицы. Рядом с девочками устроился Глеб, который остервенело поливал ступню водкой и натирал марлей. Леша кружился где-то рядом, лицо у него было такое, будто он вот-вот расплачется. – Надо было сразу его к ветеринару везти или раны перевязать. – Надо было вообще его там и оставить! – рявкнула Марго. Кристина шмыгала рядом носом и пила воду с замороженной мятой.