– А, ну, слушай, да, «Мясо» я знаю, – задумчиво протянул казах по имени Алмаз, который в этой компании явно был лишним, по крайней мере, его стиль слишком отличался от серферов-бородачей и их подруги. – Да, че-то знакомое, – Синяк почесал голову. – Так вы из Москвы? – Ну да. Катюха только из Нижнего Тагила, но она с восемнадцати лет моделью в Азии работала, так что от Тагила в ней немного осталось. – Я, вообще-то, и в Европе работала. – Ну да, точно, короче, Катюха у нас – иностранка. – Гогот бородача напомнил Леше смех Светозара. Словно самый огромный вулкан на острове извергается. – Да, ну про «Мясо»-то мы слышали, правда, не было возможности попасть, – добавил второй серфер. – Да, после того как накрыли «Арму»[35], мы вообще мало куда ходили с Алмазом. – Слушай, ну «Арма» – это легенда. Золотые времена были, – вспомнил Леша. – Да мы же на этой «Арме» выросли, – грустно вздохнул Алмаз, а затем добавил: – Приятно встретить человека, который еще помнит. – Еще бы такое не помнить. «Арма» – это стиль. «Арма» – это вкус. Я, конечно, в свое время и на «Сенсейшен» гонял, и на «Мафф» в Питере, и даже на «Казантип» летом. Теплые воспоминания. Но «Арма» – это, как я уже сказал, Легенда с большой буквы. Специально из СПБ в МСК гонял ради нее. – Бля, братан. Да. Вот просто – да! – Ну тут тоже своеобразный «Казантип», – Катюха махнула в сторону Finns. – Ой, Кать, ты малая еще была, какой там «Казантип». Тебя клубы Шанхая снюхивали. – Там тоже неплохо. – Ну, тебе не понять атмосферу тех легендарных тусовок, упокой Господь их душу. – Вообще, ребят, вы к нам заглядывайте, обменяемся контактами, я вас вписывать буду. «Мясо» часто разъеб полнейший устраивает. Не «Арма», но мы идем к этому уровню. Берлинские вайбы, все дела. – Да мы только с радостью, бро. Все снова замолчали, наблюдая за тем, как волны поднимаются все выше и выше. – Какие вообще планы? Есть тут еще нормальные места? – Да я, хз, Дим. Взглянув на Лешу, Синяк наконец-то прозрел. – Чувак, а зовут тебя как? А то мы разговорились, даже не спросили. – Леша. Леша Муть. – Нормально – Муть. Белорус, что ли? – Почему? – Да так, показалось просто. – Леш, а ты, кстати, кто в тусовке? – спросила Катя, закуривая сигарету. – Менеджер по вайбу. – Это как? – Отвечаю за музло. Вся компания растворилась в овациях. – Это хорошее дело. Где сводишь? – Где-где, в «Эйблтоне», конечно. – Шаришь. – Еще бы. – Слушайте, а погнали в Pretty Poison? – А там что? – Скейт-клуб в калифорнийском стиле, Дима покататься хотел как раз. – Да. У меня же два скейта в тачке. – Нормально. – Леху за диджей-пульт поставим, пусть задаст там огня. Все они двинулись в сторону выхода с пляжа, к парковке. Алмаз и Синяк приехали на байке, Дима и его подружка – на машине. – Леш, давай за нами. Ехать примерно минут восемь. – А там точно открыто? – Конечно. С этими словами они поехали в сторону Pretty Poison. Кусок Лос-Анджелеса на Бали, Pretty Poison выглядел как что-то неуместное тут. Стоявший среди рисовых полей бар и скейт-парк по совместительству выделялся своим дизайном на фоне других заведений. Подойдя ближе, можно было сразу услышать музыку – от хардрока до рэпа. Сюда приходили только настоящие ценители. Каждый день новый диджей, плюс скейт-джем[36] – для самых смелых, тех, кто не боится облажаться перед огромной толпой наблюдателей, что расположилась повсюду. Раньше это был бассейн на заднем дворе виллы, но воду спустили, плитку снесли, а дно забетонировали, так, чтобы кататься стало удобно. Кресты, граффити – скудный на выбор, но все же душевный бар. Войдя, Леша понял, что это именно его место. Танцпол полон людей, на диване около туалетов бьют татухи[37], диджей возвышается на фоне неонового креста, словно Второе пришествие Христа, а во дворе за звание лучшего борются скейтеры и шумит толпа. – Вот это я понимаю тусовка! – воскликнул Леша. – Лех, а ты сам-то катаешься? – спросил Дима. – Да я с десяти лет на скейте стою. – А с теми пацанами на один уровень выйдешь? – Дима махнул в сторону парней, что катались в «бассейне». Они кружились по периметру, толпа загипнотизированно наблюдала за ними. Один из скейтеров оступился и проехался голой спиной по бетону, а скейт влетел в кулак кому-то из зрителей. Пухлая девушкой ойкнула, разлив пиво. Леша задумчиво взглянул на них. – Я уж точно выйду, хочу молодость вспомнить, – воодушевленно крикнул Синяк. – Ну, он-то покажет класс. Ща выпьем немного пива и с досками в бассейн – как «Чудаки» на MTV, – улыбнулся Дима. – Леша – вообще-то, музыкант. Его туда, к неоновому кресту, – напомнил Алмаз. – Не, это чуть позже. Мы только пришли, так неприлично делать, – серьезно ответил Леша. – Леха – воспитанный пацан. – Синяк, который уже успел отхватить пива, даже не отстояв очередь, по-отцовски похлопал Лешу по плечу. – Синяк, а пиво ты когда успел достать? – возмутилась Катюха, которая протягивала бармену смятые цветные рупии, что были похожи на деньги из «Монополии». – Катюх, ты подальше руку тяни. Как в школьном буфете, когда десять рублей за пиццу тянешь и скулишь, там же очереди нет, все в куче стоят и тянут свои копейки, чтобы до конца перемены успеть, и кто наглее – тот победитель, – Дима ободряюще хлопнул блондинку по жопе. Катя закатила глаза и убрала его руку. И пока она пыталась купить пиво, Алмаз уже нес шоты текилы для всей компании. – О, вот Алмаз – мой человек. Дипломатия – наше все! – радостно воскликнул Синяк. Все расположились рядом с диваном, где набивали татухи. – Ну что? За встречу! Чокнувшись шотами, они одним глотком опустошили рюмки, закусив все это лаймом. – Пойду возьму «ягерь», – сказал Дима. – Попроси апельсин вместо лайма и вишневый сок, – крикнула Катя ему вслед. Дошло до того, что они стали достаточно бухи, чтобы докопаться до крепкого татуированного австралийца, который ждал своей очереди прокатиться в бассейне. – Hey, bastard[38].