Он опять расхохотался невпопад. – Я просто хотел удостовериться, что процесс пошел. – Он встал, оставив нетронутой чашку «пуэр». – Какой процесс? – Смерти, разложения и воскрешения, разумеется. – И молча покинул виллу. Они остались в абсолютной тишине. Как обычно, как всегда, втроем. Глеб аккуратно присел к Марго и положил голову ей на плечо. Марго, к удивлению, только печально вздохнула и запустила пальцы ему в волосы. Сева присел рядом. Они всегда так сидели в конце вечеринки, наблюдая, как рабочие скручивают провода установок, а уборщица сметает конфетти, осколки и вытирает пролитый алкоголь. – Простите. Я облажался, – Глеб впервые за всю жизнь сказал нечто подобное. – Ничего. Справимся, – ответил Сева. Марго больше ни во что не верила. И в их дружбу – тоже. Глава 6. Психическая атака Они учились справляться. Утро началось с брейншторма, задач и решительного тона Марго, с завтрака от Севы, маршрута от Кристины и шуточек от Леши. Все чувствовали какое-то странное гармоничное воодушевление и приток сил. Все в это утро казалось достижимым и легким. Кристина, разумеется, прокомментировала ситуацию: – У многих на Бали случается прорыв. Тут правда работается лучше, какой-то приток энергии. Говорят, все дело в вибрациях. – Дело в том, что не надо тратить время, чтобы натягивать джинсы, и ты не видишь уродливые многоэтажки за окном. Давайте вернемся к плану. Возможно, им вдруг стало легко потому, что они наконец сбросили с себя груз собственной компании. Марго первым делом сказала, что им стоит разделиться. Внутри все с облегчением выдохнули. От общения друг с другом чувствовалась какая-то теснота, зажатость, им необходим был перерыв. Кристине – тем более. Когда Глеб позвал ее на Бали, она и не думала, что окажется заперта с этими ненормальными. Первое время она пыталась влиться, честно, но никто ее усилий не оценил. Поэтому Кристина решила отделиться от остальных. У нее были намечены сотня встреч и не менее сотни заведений. На Бали существовала целая блогерская диаспора просвещенных, которые щедро делились своими инсайтами и были вопиюще доброжелательны. Старые знакомые, новые, чакра-хилеры, инфлюенсеры, инструкторы по йоге и секс-коучи. Половина ее ленты развиртуализировалась. Бали наконец-то начал для всей компании открываться с новой стороны, переставал быть туристическим. Убуд они знали уже вдоль и поперек, где лучше готовят тофу, где можно не отравиться[25]. Гардероб Кристины стал медленно меняться, теперь она предпочитала светлые оттенки, хлопок и не стеснялась, если через рубашку просвечивало белье. Каждый из них темнел, краснел день ото дня, покрываясь естественным здесь загаром. Они научились ходить медленнее, долго смотреть на пальмы, выбирать кокосы, есть местную острую еду. И, кажется, перепробовали все странные азиатские газировки. По вечерам они встречались на вилле, чтобы коротко пересказать новости за день, обсудить, как двигается дело, или посмеяться со странных сектантов. То они сидели в кругу перед костром и пели, то дико плясали, то ходили ровным рядом вдоль пирамид, как маленькая армия. Ежедневное вечернее зловещее шоу. Чем больше Кристина встречалась с блогерами, тем сильнее росла ее любовь к Бали. – Может, Бали и открыли австралийские серфингисты, – рассказывала ей девушка, которая сбежала из Москвы и основала здесь студию йоги. Поджарое тело в сакральных татуировках, секси-спортивный костюм бирюзового цвета. – Но Бали таким, какой он есть, сделали блогеры. Вся инфраструктура Бали развилась благодаря блогерам. Они встретились в Yoga-barn[26], там по вечерам она вела лекции по аюрведе. Yoga-barn был самым большим центром йоги, где помимо классов расположились веганское кафе, гестахаус[27], огромный лекторий и еще устраивали вечерний просмотр фильмов. Считай: торговый центр спокойствия. Девушки притаились в постройке из тростника в виде огромной капли, сидели на подушках и пили какой-то кислый чай. Другая девушка была секс-блогером. Длинные светлые дреды, такой же секси-спортивный костюм. В Москве она прославилась как обозреватель секс-игрушек для одного крупного СМИ, а потом собрала хайп, рассказав про свои полиаморные отношения и тайные секс-вечеринки в столице (большинство которых из-за этого хайпа и закрылось). Сюда она привезла целый ретрит неудовлетворенных женщин, которым обещала раскрыть их женскую энергию. – Ты же видела эти качели над пропастью? Мы, кстати, завтра едем туда фоткаться. Чтобы ты понимала, качели платные, и местные дают тебе длинное развевающееся платье для фото. Они много на этом зарабатывают. А если сфоткать какую-нибудь бабушку в рисовых полях – она попросит денег. Это мы развили их экономику. – На Бали тебе не нужны фильтры, всегда идеальное освещение, а каждый уголок создан для фото. В Убуде это не так чувствуется, как если выедешь в Чангу, особенно в Penny Lane[28]. Секс-блогер замычала от удовольствия. – О да, он есть у меня в сохраненках даже, – ахнула Кристина. – Самое инстаграмное место на земле. Они специально сделали прозрачный потолок, чтобы освещение было лучше. – Розовый и зеленый в интерьере – беспроигрышное сочетание. – А Бейонсе в туалете? Потрясающе. – В целом, Кристина, Бали – это визитная карточка блогера. Все любят Бали, мы сделали это место сказочной инста-картинкой, тактично умолчав о насекомых и ящерицах, мы сделали Бали центром просветления, эксклюзивным курортом, хотя тут нет никакого курорта. – Да, Бали – это батут в твоей блогерской карьере. Все любят Бали, как и котиков. Когда я впервые приехала сюда с целью написать материалы про секс-вечеринки и тантра-курсы, я подняла сто тысяч подписчиков. Потом я вернулась в Москву, и охваты у меня упали в два раза. Кристина ахнула от испуга. – И я поняла: это рай для контента, рай для заработка. Если у тебя здесь пойдет в гору, сделаешь авторский тур. – Мой профиль больше маркетинг, а не трэвел. – И что? Маркетинг на Бали. Разве не звучит? Тут все продается в разы лучше. – Честно говоря, я уже начинала думать об этом. – Или займись energy healing[29]. – Не, знаете, – Кристина рассмеялась, стараясь разрядить обстановку, – это не мой профиль. Она еще чувствовала некоторое отторжение к этим разговорам об эзотерике, женской энергии и йоге. Что-то в ней назойливо одергивало ее назад, заставляя вспомнить, кто она есть на самом деле. Маркетолог, профессионал, бизнесвумен, она и есть фильм «Дьявол носит Prada» на ножках. Она – о фарфоровых чашках эспрессо и круассанах, о том, как правильно настроить таргет и наконец-то стать жаворонком. Как быть продуктивной, уверенной и изысканной. Вся это хиппи-балийская тема, разумеется, привлекала ее, но Кристина пока не могла ее принять. Она слишком долго оттачивала свой образ, чтобы отступиться. А еще она откровенно завидовала. Завидовала их ярким фото, их расслабленной жизни, тому, что у них блогерское преимущество и им не нужно каждый раз думать, как бы так сфоткаться на Патриарших и где бы еще локацию с белой кирпичной кладкой найти. Кристина выживала в серых тонах, училась любую забегаловку фотографировать так, словно та находилась в Париже. Им же все подавалось на блюдечке. Бали и правда создан для «Инстаграма». Блюда, интерьер, цвет листвы – все это прямо кричало «Сфоткай меня!», все это – эстетичный стереотип, что поднимал активы на рынке человеческой личности. Кристина с ужасом думала о возвращении. О всех пресетах Lightroom и недостаточном освещении. О метро, не дай бог метро. О том, как эту окружающую красоту у нее отнимут. – Бали серьезно наказывает за неверие, – смеется одна. – Когда я приехала сюда впервые, боже, какая истерика у меня была. – У меня тоже! – Я запиралась и ревела в ванной. Я проходила такие кармические муки. У меня отменялись рейсы, срывалась реклама, я уронила телефон в океан и многое-многое другое. Я бесилась, злилась и проклинала. И Бали чувствует это и отвечает тебе взаимностью. – Да-да, это место всегда отвечает взаимностью. – Я стала практиковать йогу, медитацию, хотя до этого была только на кроссфитах. Но кроссфиты и силовые – это не для Бали. Здесь ты заново научишься чувствовать свое тело, плавно и с любовью. Здесь нет места насилию. И медитация. Медитация – обязательно. – Как тут не замедитировать, когда такси не едет три часа, ха-ха. Шутка им не понравилась. – Если такси не едет, значит, не надо туда ехать. Кристина в это не верила. Первый ее пост назывался «Перестань искать себя, а сделай себя». Self-made womаn. Если у нее не едет такси, значит, она пойдет пешком, а лучше напишет жалобу. Если упадет в океан телефон, она поднимет всех, но починит его. Да она просто не уронит телефон в океан. В отличие от них всех, она ответственная. У Кристины даже с астрологией не клеилось. Вместе с подругами она обращалась и к Таро, и к звездам, но всегда оставалась скептична. Человек сам отвечает за свою судьбу. К звездам и к Таро прибегают от отчаяния и желания, чтобы кто-то поверил или сказал что-то за тебя, переложил ответственность. Кристина верила в визуализации, верила в техники желаний, но никогда не полагалась на них. Для нее это был способ понять, чего она действительно хочет. И ее путь в «Инстаграме» начался с того, что она осознала: ее лента и есть карта желаний. В «Инстаграме» у нее все было под контролем, она может построить там такую жизнь, какую хочет, – и ей все поверят. Не можешь бегать по утрам? Сними сторис, как ты бегаешь по утрам. И все в это поверят. Нет клиентов – выдумай их. СММ для нее – такой же инструмент, как визуализация. Плевать, что это ложь. Если верят другие, если ставят лайки, шлют в ответ «огонечки» – это правда. Кристина будет создавать свою правду. Но все эти energy healing, «женская энергия», Кристина была уверена, – это для тех, кто не умеет работать и добиваться. Если ты не умеешь пахать по двенадцать часов в день, то тогда хотя бы помедитируй час, чтобы стать увереннее в себе и женственнее. А Кристина за это время поднимет бабло и инвестирует его в свою красоту. После медитации ты не будешь чувствовать себя красивой, а после уходового бьюти-бокса за двадцать тысяч – будешь. В это она верит. Конечно, она не была ярым скептиком. Ее манили рассказы о сладостном Бали, где исполняются все желании, где другие вибрации. Она хотела бы в это поверить, честно. Но полагаться только на это не могла. Как можно поверить в то, что какое-то место за тебя все устроит? – Тебе нужно попробовать тантру. У тебя очень зажатая аура, много скоплений негативной энергии. – Если бы вы знали, с кем я живу. – Осторожно. Я как-то поругалась с подругой, и в тот же вечер она упала с байка, а я повредила ногу в бассейне. – В Москве негатив повсеместен, и его можно использовать как ресурс. Там такие вибрации. На Бали же – не смей. Кристина натянула улыбку. Она-то надеялась, что хотя бы им сможет пожаловаться на тот неадекватный, изощренный биомусор, с которым ей приходится жить. Иногда у нее и правда возникало желание задушить их всех ночью подушкой. Столько неадекватности, столько истерик она давно не видела. Какие-то постоянные разборки, ссоры. Она слышит, как Марго Севе пересказывает всю дрянь, которую делает Глеб, и как они обсуждают ее за спиной. Леша – вообще инфантильный придурок, который совершенно оторван от реальности и не может за собой даже чашку помыть. Глеб – разочарование года. Оказывается, привлекательным он может быть только на своих тусовках, сейчас же это просто ничтожество, а не мужчина. Он абсолютно потерян: либо напивается, либо где-то бродит по округе. Они даже не спят в одной постели, он отрубается на диване. Еще он ничего не может сделать без Марго. Самое ужасное начинается, когда в этой компании появляются вспышки нежности. С каким пафосом, с каким восторгом они рассуждают о том, что они – семья, когда на деле срут друг другу за спиной. Сплошное лицемерие. У каждого из них куча мусора в голове, и они не стесняются сливать эти помои друг на друга. Ласково и нежно. По-семейному. Сева – неуверенное в себе чмо. Марго – в принципе, тоже. Свои комплексы она выплескивает в агрессию, когда на деле она ничего такого особенного не делает. Каждый может быть менеджером, каждый. С чего такая корона на голове? Больше всего Кристина переживала, что на Бали все работает либо до десяти, либо до одиннадцати, а потом уже страшно одной идти домой. Было бы тут хоть что-то круглосуточное, кроме супермаркетов, она бы сидела допоздна и возвращалась бы, когда все заснут. Но нет, бессмысленные разговоры, пресловутая вежливость и прочие радости вынужденных коммуникаций. А еще она знала, точно знала, что они что-то скрывают. Нечто страшное. И как бы Кристина ни отговаривала себя в это влезать, это что-то просто не давало ей покоя. Она вслушивается в разговоры, замечает переглядки, а Марго и Сева постоянно косятся на ее телефон, как будто хотят его выкрасть. Они с ней осторожничают, а это дает еще больше причин для подозрений. – Может, йони-массаж[30]?