Смотрю на свое отражение в зеркале в ванной. Что-то закипает в моей голове, и кипит, и кипит. Мозгам мало места, они рвутся наружу. Кто-то подпитывает мои мысли извне. Голос тьмы пленил меня, окутав невидимым газом, и мне не выбраться. Я отрезан от внешнего мира, помощи ждать неоткуда. Запах человеческого тела, смешанный с запахом мыла или дешевого одеколона. Теперь я вспомнил его. На школьном дворе. Он был несколькими годами старше меня и значительно сильнее. А другие, окружив нас, молча наблюдают. Никто не сбегает за подмогой, не позовет учителя, никто не придет мне на выручку. Когда это случилось впервые, я так испугался, что описался от страха. Зассанец! Нет никакого разумного объяснения, почему он выбрал именно меня, почему именно я раздразнил его интерес. Со временем я научился расслабляться и податливо принимать его удары, не оказывая сопротивления, потому что так он быстрее отстанет. Это постоянное чувство страха на переменах. Мой кошмар длился месяц, пока его внимание не переключилось на что-то другое. Пол в ванной перекосило. Меня притягивает к сливному отверстию. Держусь за раковину – если отпущу ее, соскользну вниз по скользким керамическим плиткам, и меня затянет в канализацию. За мной пришли. Взломав компьютер, отследили историю моих поисков в Интернете. Нашим беспроводным доступом манипулируют, управляя через него моими мыслями. Я выдернул все кабели, но и это не помогает. Воздух пропитан микроволнами. Они в курсе, что мне все известно, и теперь всеми силами хотят заставить меня молчать. – Андреас? Отец? Не может быть, он в Малаге, и я бы не услышал его голос оттуда. Просто голос тьмы хочет обмануть меня. Если бы папа был здесь, он бы спас меня. – Андреас, это я, твой отец. Я отпираю дверь ванной снаружи. «Идиот. Он не сможет помочь тебе. Тебе не уйти». Вижу папино отражение в зеркале рядом с моим. Он кладет руки мне на плечи. Мы смотрим друг на друга, и он улыбается мне, но все равно выглядит грустным, а я по-прежнему не понимаю, реален ли он. Там, где он прикасается ко мне, покалывает, будто иголками. Òса наблюдает за нами, остановившись в дверях. Папа выводит меня из ванной и провожает в гостиную. По окнам стекает вода. Отец усаживает меня в кресло. Голова раскалывается. Тело гудит от усталости, но мне все равно тяжело усидеть на месте. – Как ты, Андреас? – Ты в Испании. – Нет, я здесь. Òса попросила меня приехать. Жена по-прежнему стоит в дверях. – Òса на их стороне. – На чьей? – Она хочет заставить меня пойти к врачу, но я здоров. Она не верит моим словам. «Идиот». – Замолчите! Оставьте меня в покое! Отец с Òсой обмениваются взглядами. Возникшая между нами невидимая стена пугает, но мне необходимо добиться, чтобы папа мне поверил. Он – мой последний шанс. Я поднимаюсь, и Òса вздрагивает. Папа кладет руку мне на плечо. – Посиди немного, Андреас! – Ты должен выслушать меня. Òса мне не верит. – Я слушаю тебя. Присядь. Моя записная книжка. Я присаживаюсь, достаю ее из кармана. Пролистываю до важной страницы и протягиваю отцу. – Прочитай про себя, чтобы другие не слышали. Отец начинает читать, но скоро захлопывает книжку и откладывает на журнальный столик. – Но почему ты не читаешь дальше? – Потом почитаем. – Отдай ее мне. Вздохнув, отец выполняет мою просьбу. Мне плевать, что меня могут услышать, он должен понять, мне необходимо найти важные страницы, чтобы папа поверил мне. – Андреас. – Взяв меня за руку, он закрывает книжку. – Мы можем попозже почитать, что ты написал. Òса всего-навсего хочет помочь тебе, и мы с мамой тоже. Именно поэтому я приехал домой в Швецию. Ноги дрожат и подергиваются. Их не удержать на месте. Смотрю на Òсу. Все тот же чужой взгляд, сопровождавший меня в последние месяцы. Она подходит и, присев на корточки, берет меня за руку – от ее прикосновения жжет кожу. – Андреас, миленький, не злись опять. Я разговаривала с Каролиной. «Зассанец». – Она рассказала, что ты с марта не был на работе. – Зачем ты разговаривала с ней? – Из полиции пришло письмо. – Поднявшись, Òса подходит к книжному шкафу. Вскрытый с длинной стороны конверт лежит поверх книг. – Вот видишь, папа, она читает мою почту. – Òса была вынуждена это сделать, Андреас. Мы знаем, что произошло, полиция поймала грабителя. Они пытались связаться с тобой по телефону, но ты не отвечал. Òса возвращается и берет меня за руку: – Андреас, любимый, тебе надо было все мне рассказать. Я так многого не понимала. Если бы я знала, то, наверное, смогла бы помочь тебе раньше. Слезы текут по лицу Òсы. В течение мгновения до меня начинает доходить лежащая практически на поверхности мысль. Но она исчезает вновь, прежде чем я успеваю осознать ее. Они перерезали все связи. «Ты чувствуешь, как жжет руку, которую сжимает Òса? Это оттого, что она читает твои мысли». Отдернув руку, я бросаю взгляд на телевизор, на розетку для беспроводного доступа в Интернет. Провода опять подключены. Она обманула меня. Я вскакиваю, чтобы выдернуть их из розетки, и в этот момент у отца звонит мобильный телефон. – Да, хорошо. Входная дверь открыта, можете заходить. Я с удивлением гляжу на него, потом на Òсу: – Кто может заходить? Бросив на меня быстрый взгляд, жена выходит в прихожую. Отец, улыбаясь, делает несколько шагов в мою сторону, а я, попятившись назад, повторяю свою вопрос: – Кто к нам идет? – Не бойся, Андреас, они только побеседуют с тобой. Они хотят помочь тебе. Тебе надо помочь, чтобы ты смог немного поспать. Если проспишь хотя бы одну ночь, сразу почувствуешь себя лучше. Воздух в комнате сгущается. Он царапает кожу, от него чешется лицо. – Кто поможет мне выспаться? – Дежурная бригада из больницы в Накке. Все нормально, Андреас, не надо бояться. Мы с Òсой сами попросили их приехать. «Не верь ему, они хотят убить тебя, зассанец». Я выбегаю на кухню. Вижу из окна их автомобиль. Регистрационный номер КСЛ 173. Команда Сохранения Лжи. 73 – год моего рождения. Единица означает число лиц, подлежащих уничтожению. Через открытую дверь кухни вижу отца. Из прихожей доносится приглушенная речь. У меня горит лицо. Их шаги слышны все ближе и ближе, но меня никто не готов защитить. Я один, совсем один. Никто мне не верит, и мне не на кого больше положиться. – Здравствуйте, Андреас. Меня зовут Мария, а это – мой коллега Рольф. Они облачились в обычную одежду. Тот, которого зовут Рольф, несет с собой сумку прямоугольной формы. В воздухе душно от микроволн, в груди жжет, и я начинаю размахивать руками, чтобы не задохнуться. Я вижу, как Òса шевелит губами, но ничего не слышу. «Hasta la vista, baby»[28]. Ко мне приближается отец, но я отталкиваю его, двое злоумышленников пытаются поймать меня, но я оказываюсь сильнее, бросаюсь в прихожую и хватаю ключи от машины. Дождь словно разъедает каплями лицо. Скорее в машину и запереть двери, я не вижу, есть ли за мной погоня. Умчаться. Убежать. Нет, не убежать. Уехать на машине. Я уезжаю. Мне надо в Малагу, спасать Майю и Вильяма. Их необходимо обезопасить. В аэропорт Арланда. Дождь хлещет по лобовому стеклу. Мне надо в Арланду, но на магистрали Вермделеден я выезжаю не на ту полосу. Орстинский тоннель – ловушка, но меня не останавливают. Автомобиль проскакивает мимо их радаров. Энергия тьмы. Материя тьмы. Девяносто шесть процентов вселенной. Они сами оттуда, и Голос тьмы говорит за них. Я должен найти четыре процента Материи света. Это единственное, что защитит меня и Майю с Вильямом. Магистраль Эссингеледен. Знак «Дорожные работы». Мне приходится ехать медленно в средней полосе, главное не смотреть по сторонам, только не смотреть. Мой взгляд – как магнит, он притягивает к себе их всевидящее око, которое водрузили на высокой башне, чтобы обозревать все вокруг. Ему все видно. Еду дальше, кругом машины – рядом, позади и впереди – но какие из них меня преследуют?